Иней в сердце

      Лучи восходящего солнца медленно наполняли спальню мягким светом. Бонни посмотрела на часы — они показывали начало восьмого. Беннет провела перед зеркалом больше часа, рассматривая свою спину. На ровной смуглой коже не оказалось ни шрамов, ни даже царапин. Ничего. Абсолютно никаких следов, напоминающих об унизительной порке в бальном зале. Бонни отвернулась от зеркала и, подойдя к шкафу, достала толстовку. Но потом передумала и положила её обратно.       Кусочки мозаики, которую девушка пыталась «собрать», сложились воедино, когда загадка Хозяина Измерения получила свой ответ.       С двумя двух слиянье…       Беннет догадалась, что это поцелуй. И Кай насильно поцеловал свою пленницу на балу, чтобы избавить от боли. Но её не волновали причины такого поступка — больше всего Бонни хотелось узнать, как родители попали в смертельную Игру. — Кай! Кай, я хочу поговорить!       Ответом Беннет послужило молчание. — Куда ты провалился?.. — начала злиться девушка. — Кай, ну отзовись! Пожалуйста!       Замки в дверях, ведущих в локации, громко щёлкнули. «Почему тебя никогда нет рядом, когда мне нужно?» — раздосадовано подумала Бонни, натягивая кеды.       Хозяин Измерения пожелал продолжить смертельную Игру, словно не было жестокой экзекуции, последствия которой канули в забвение, как по волшебству. Куда подевались боль и раны от десяти сокрушительных ударов плетью? Знали ли об этом Хранители? Вопросы появлялись быстрее ответов, и это раздражало Беннет всё сильнее. Взяв со стола компас и положив его в карман, она открыла дверь в новую локацию.       Слабый солнечный свет пробивался сквозь желтеющую листву, «разливаясь» по шуршащему ковру из опавших листьев. Густые раскидистые кроны многовековых деревьев заслоняли собой небо, лишь кое-где виднелись его ярко-голубые «лоскутки». Ветер дразнил запахом леса и пряным ароматом осенних цветов. Бонни взяла в руки компас и направилась в лесную чащу, следуя за вращающейся резной стрелкой. Она застыла на буквах «КФ», а это означало, что Кэролайн по незнанию или собственной глупости могла уже выбрать испытание. Неожиданно стрелка повернулась ещё раз, и резной наконечник остановился на других буквах — «ЛС-Д». — Бонни!       Обернувшись на звук, Беннет вскрикнула от радости и побежала навстречу окликнувшему её Энзо. Голос любимого, словно бальзам на душу, пробудил умирающую надежду и вызвал облегчение. Но, приблизившись, Бонни едва подавила вопль ужаса. Сент-Джон свешивался с толстой ветки дерева вниз головой, привязанный за лодыжку крепкой лианой и весь облепленный дикими пчёлами. Только его лицо оставалось нетронутым, но насекомые уже добрались и до него. Казалось, они были повсюду: на груди, спине, руках и ногах, между пальцев, в пупке и уже пытались преодолеть резинку на боксерах, чтобы залезть в пах юноши. Сент-Джон не мог пошевелиться. — Бонни, мне долго не продержаться, — едва слышно прошептал он. — Кай!       Яростный крик Беннет разлетелся по всему лесу, и потревоженные птицы разом взмыли в небо. Шум их крыльев становился всё громче и громче, но почти сразу послышался голос, который по громкости затмил собой все другие звуки в локации. Бонни узнала его. Кай. Голос Хозяина Измерения единственный, который мог звучать из ниоткуда. — Это наша с тобой Игра, Бонни. За каждый ответ, как и за действие, я должен получать соответствующую плату. — И что ты хочешь?! — Подумай. Пока не поздно.       Ядовитые насекомые уже перебрались на лицо Энзо, вынудив его задержать дыхание и закрыть глаза. Они ползали по его губам и щекам, забираясь на кончик носа и задевая крохотными лапками ресницы, усаживаясь на лоб. Несколько пчёл начали подбираться к ноздрям. — Я люблю тебя, — одними губами произнёс Энзо.       Через краткое мгновение Беннет осенило. В трёх невинных словах, так много значивших для неё и Энзо, и было заключено желание Кая. Возмущение, такое неожиданное и сильное, охватило Беннет. Она позабыла и о благодарности за спасение от боли, и о нежном отношении матери к Хозяину Измерения — всё это затмило бешенство. — Ты хочешь, чтобы я… я любила тебя? — Один вечер. Пообещай мне свидание, и твой парень не пострадает. — Почему я должна тебе верить?       Неожиданно одна пчела, словно с разбега, ринулась в ноздрю Сент-Джона. — Я согласна! Согласна! — завопила Бонни.       Энзо оглушительно чихнул. Посторонний шум резко исчез. Огромное «покрывало» из пчёл громко зажужжало, и насекомые одновременно взлетели. Сталкиваясь друг с другом, они возвращались в своё гнездо. Как только последняя пчела скрылась внутри дупла в старом дереве, Энзо рухнул на землю. Обрывок лианы упал вслед за ним. Бонни беспомощно опустилась рядом, не в силах сдержать слёз.       Проиграла. Опять…

***

      Стрелка компаса слегка подрагивала, указывая на узкую тропинку, по которой Энзо и Бонни шли, казалось, уже целую вечность. Они не разговаривали о кошмарном инциденте с пчёлами, желании Кая и возможных последствиях. Хотя Сент-Джон всеми силами пытался скрыть обиду и злость, ранившие его душу, Бонни явственно это ощущала. То ли смерть друзей притупила чувства, то ли существовало незримое влияние Кая, но она не чувствовала вины. Страх перед будущим свиданием исчез практически сразу как и появился. Девушка думала, что причина в наказании Хранителей. Самое худшее она пережить смогла, значит, сможет пережить и остальное. — Кажется, мы пришли.       Бонни прищурилась и увидела вдали фигурку, склонившуюся над крохотным лесным озером. Солнце «играло» в светлых кудрях девушки. Юная красавица водила тонкими пальцами по водной глади, вслушиваясь в пение птиц и наслаждаясь природой. Энзо нахмурился. Всё вокруг выглядело чересчур безобидным, наполненным подозрительной атмосферой мира и счастья. — Я боюсь. Меня это пугает, — вдруг призналась Бонни. — Наверное, по-другому здесь и не бывает.       Беннет почувствовала, как руки Сент-Джона легли на её плечи. Через долгое мгновение его горячие губы коснулись шеи девушки, оставляя почти неощутимые, но безумно нежные поцелуи. Энзо слегка улыбнулся. Бонни взяла его за руку, и вместе они направилась к лесному озеру. — Кэролайн! Кэролайн!       Девушка испуганно обернулась и, узнав нарушителей покоя, бросилась им навстречу. Спустя считанные доли секунды, друзья уже крепко обнимались, на краткий миг позабыв о том, что находятся в смертельной опасности. Ради таких моментов они готовы были пройти через всё. Радость вновь наполнила душу Бонни, смешиваясь с оставшейся скорбью, и это странное ощущение порождало смятение. Всё оборвалось, когда девушка наткнулась взглядом на ярко-алый отблеск. Это сияли тиснёные строки на чёрной игральной карте… — Я так рада вас видеть! — Кэролайн «душила» подругу и Сент-Джона в объятиях. — Всё хорошо, живы-здоровы? Если честно, я думала, Кай не исполнит мою просьбу. Кстати, вы видели остальных? — Понимаешь, Кэр… — замялся Энзо. — Стефана, Елены и Деймона больше нет. Они не справились с испытаниями и погибли.       Кэролайн скептически изогнула бровь и снисходительно улыбнулась, качая головой. Бонни почувствовала, как волна необъяснимого подозрения накатывает на неё. Что-то изменилось. Что-то было не так. Она оглянулась вокруг, замечая странное безмолвие. Природа словно замерла в ожидании разрушения, воцарилась мёртвая тишина. Но не она сейчас беспокоила Беннет — слова подруги о Хозяине Измерения задели её за «живое». — Когда ты видела Кая? — Послушайте, вам нечего бояться, — простодушно заверила Кэролайн. — Стефан, Деймон и Елена не могли погибнуть. Я просила Кая не причинять вам вреда, и он согласился. Мы… мы любим друг друга. И вы оказались здесь, потому что вчера я попросила его привести кого-нибудь. Он ничего не обещал, но сказал, что постарается. И вот, — Форбс хлопнула в ладоши, — вы здесь. Я так рада! — Он обдурил тебя, Кэролайн, — ответил Энзо. — Стефана на глазах Бонни растерзали огромные пираньи. Меня Кай несколько дней травил дикими животными, гоняя по локациям, а совсем недавно подвесил на лиане рядом с гнездом диких пчёл, и я чуть не погиб. Гигантский Василиск превратил Елену и Деймона в каменные статуи и взмахом хвоста разнёс их на мелкие кусочки. А Джереми пропал без вести. И сейчас твоя очередь проходить испытание. — Энзо, хватит пугать меня! Это не смешно. Не будет никакой очереди, Кай обещал мне.       Беннет ощутила прилив раздражения. — Неужели? И что ещё он тебе обещал? Власть и вечную жизнь? Господство над Сумеречным Измерением? Да что, чёрт возьми, между вами вообще было?! — Было кое-что, — нахмурилась Кэролайн. — Не хочу тебя расстраивать, но Каю нужна только я, — ядовито улыбнулась Бонни. — Он устроил Игру ради меня, он добивается меня, он хочет меня. Меня и никакую другую девушку. Просто из чувства собственного достоинства я не отдалась едва знакомому парню, чьи обещания такие же глупые, как и твоя вера в него. — Хватит завидовать, Бонни, тебе не идёт. Да и морщины раньше времени появятся.       Подруги прожигали друг друга ненавистными взглядами. Женская ревность действительно была вещью жестокой и крайне странной. Пока девушки громко спорили, обмениваясь аргументами, Сент-Джон молча отошёл в сторону. Невдалеке он заметил серо-чёрную игральную карту. Чувствуя подвох, Энзо подошёл, поднял её и прочитал строчки, светившиеся алым: Лишь день тихо склонится к закату, Он начнёт петь серенаду. Разлетится песнь как вести — Вмиг замрёт вся жизнь на месте. — Кай меня любит! — воскликнула Кэролайн. — Нужна ты ему! — выкрикнула Беннет. — Кэролайн, что ты загадала?       Девушки одновременно повернулись и посмотрели на Энзо. Сердце Бонни пропустило удар, когда она заметила в его руках карту. Кэролайн гордо вскинула подбородок, хотя её щёки залились румянцем, выдавая смущение. — Кай обещал мне подарок. Ты же знаешь, я всегда хотела собаку, но мама не разрешала мне её завести. Поэтому, когда мы с Каем разговаривали, я об этом упомянула, и он сказал, что исполнит мою мечту и подарит щенка хаски. — Что?! — одновременно воскликнули Бонни и Энзо.       Неожиданно тишину прервал звонкий лай.       Бонни и Кэролайн синхронно обернулись на звук, исходивший из лесной чащи. Энзо выронил из рук светящуюся игральную карту, и она упала на пожелтевшую траву. Между деревьями на небольшой поляне в холодных лучах закатного солнца стояла плетёная корзина с большим красным бантом, завязанным на ручке. В ней сидел милый белоснежный щенок хаски с ясными голубыми глазами. Кэролайн расплылась в растроганной улыбке. — Видите…       Щенок устремил взгляд умных глаз на девушку. Он неуклюже вылез из корзинки и побежал к Форбс. Бонни машинально сделала шаг назад, попав в объятия Сент-Джона.       Солнце, неспешно клонившееся к закату, окрашивало верхушки деревьев золотым светом. Через считанные минуты над лесом уже вовсю будут властвовать сумерки.       Животное остановилось перед Кэролайн. Форбс, улыбаясь, протянула руку, чтобы погладить щенка по голове. — Нет, Кэролайн, не трогай его! — с ужасом выпалил Энзо, вспоминая слова Джереми о фигурах из коробки и загадку на игральной карте.       Но пальцы Форбс уже коснулись мягкого меха. Внезапно щенок встал на задние лапы. Белоснежная шерсть стала угольно-чёрной. Животное разъярённо зарычало. Глаза потемнели и через секунду полыхнули красным. В считанные мгновения, вместе с заходом солнца, щенок превратился в Вервольфа. Сент-Джон едва успел оттолкнуть оцепеневших девушек в разные стороны, и огромные лапы волка обрушились на то место, где секунду назад стоял юноша. — Вставайте! Да вставайте же вы! Бежим!       Энзо схватил за руку Бонни, та в свою очередь потянула за собой Кэролайн, и они все вместе ринулись в глубину чащи. Вервольф завыл и бросился вслед за ними. Земля дрожала. Беннет не чувствовала под собой ног. Она бежала впереди, буквально таща за собой Кэролайн, которая от удивления и страха молчала и едва передвигала ногами. Следом бежал Энзо, постоянно оглядывавшийся назад. Казалось, волк вот-вот их настигнет. Увидев перед собой небольшой обрыв, Бонни и Кэролайн резко остановились, но почти сразу на них налетел Энзо, сталкивая вниз. С криками и витиеватыми ругательствами они дружно скатились по влажной листве на дно оврага. — Теперь ты поняла? — тяжело дыша, воскликнула Бонни. — Или скажешь, это Кай так свою любовь проявляет? — Хватит уже! — заорал Сент-Джон.       Увидев широкую расщелину в склоне оврага, наполовину скрытую лианами, Энзо быстро затолкал девушек туда. Внутри оказалось очень тесно, сыро и ужасно пахло плесенью. Бонни и Кэролайн пришлось прижаться друг к другу. Они всё ещё злились, и эта ярость заставляла их забыть о смертельной опасности. Шуршание опавшей листвы под лапами волка прекратилось. Стало тихо. — Либо мы убьём этого «милого щеночка» Кая, — зашептал Энзо, — либо начинайте молиться за упокой души. — Перестань пихаться, — зашипела Беннет. — Знаешь, следовало догадаться, что Кай дурит тебя. Что вообще между вами могло быть? — Не знаю… — протянула Кэролайн. — Секс, например!       Форбс удовлетворённо улыбнулась. Эти слова подействовали на Бонни как удар хлыста. Она ощутила настоящую ярость, такую дикую и мучительную, что её невозможно было удержать в себе. Возмущение и зависть, обида и отвращение, презрение и разочарование — бурлящий поток этих чувств стремился вырваться наружу, и главенствующим звеном была ревность. Глупая, безрассудная ревность, делавшая здравый смысл ненужным и раздражающим. Беннет почувствовала острое желание найти камень и ударить им Кэролайн по голове — за то, в какую опасность она их втянула и за только что сказанное. — Это неправда. — Да, мы переспали, притом не один раз! — злобно похвасталась Кэролайн. — А почему ты злишься? Может быть, Кай обманывал именно тебя? И на самом деле ему нужна только я? Тебе стоит только порадоваться. Неужели это не ты хотела, чтобы Кай оставил вас с Энзо в покое? — И что ты хочешь сказать? — нахмурилась Беннет. — Что ты ревнуешь, чёрт возьми! — вышел из себя Сент-Джон.       Бонни посмотрела на своего возлюбленного и увидела бешенство, сверкающее в его карих, почти чёрных глазах. Он тоже ревновал, но гораздо сильнее. Беннет впервые почувствовала, что хочет побыть одна. Вдали от друзей. Они не верили ей, обвиняли бог знает в чём. Даже Энзо ревновал по каждому пустяку. «Или всё-таки не пустяку?» — спросила себя Бонни. — Глупость. — Конечно, ревнуешь! — ухмыльнулась Кэролайн. — Да идите вы к чёрту!       Бонни оттолкнула обоих друзей и выбежала из расщелины, вдыхая прохладный вечерний воздух. Желание послать всё куда подальше, вернуться в свою комнату и побыть в одиночестве становилось всё сильнее. В этот момент девушка неожиданно поняла, что согласиться на предложение Кая в самом начале Игры было далеко не таким уж и плохим решением проблемы. Странно, что всё вдруг стало казаться таким простым. Беннет даже укорила себя за то, что не понимала этого раньше. Мысль о том, что между Каем и Кэролайн действительно что-то было, заставляла её скрипеть зубами.       Дичайший рёв донёсся откуда-то сверху, и огромное животное спрыгнуло в овраг. Беннет едва успела отбежать в сторону, чтобы не оказаться придавленной огромным волком. — Бонни! — закричал Энзо. — Стой! — воскликнула Кэролайн. — Энзо, нет! — заорала Бонни.       Вервольф помчался навстречу юноше. Всё произошло будто в режиме быстрой перемотки — страшный звук столкновения, вой, шуршание опавшей листвы, удар, глухой хруст… Когда Бонни открыла глаза, она увидела Сент-Джона, сползающего по стволу дерева. Он не потерял сознание, хотя был очень близок к этому — пронзившая его боль заставила сжать зубы. Слёзы навернулись на глаза. Энзо посмотрел на свою руку, выгнутую под неестественным углом, которая изнутри буквально «горела огнём» — закрытый перелом. Юноша беспомощно повалился на землю. Бонни перевела взгляд на волка. — Кэролайн, берегись!       Резко отвернувшись от лежащего на земле Энзо, Вервольф разразился протяжным воем и помчался прямо на Кэролайн. Девушка немедля попыталась выбраться из расщелины, но споткнулась и упала в грязную лужу. Её нога застряла в трещине, длинный каблук запутался в странных верёвочках. Они шевелились и извивались. Кэролайн отдёрнула руки, заходясь в громком вопле ужаса и отвращения, — по её ноге ползали земляные черви, спутавшиеся в комок вокруг каблука. Сдерживая рвотные позывы, она пыталась выдернуть ногу из капкана. Вервольф был уже близко. — Беги! — истошно завопил Энзо, пытаясь подняться. — Я застряла!       Вдруг на волчью голову что-то обрушилось, заставляя животное отчаянно взреветь и ринуться куда-то в сторону. Листву окропили тёмно-красные капли. Издалека Сент-Джон заметил испачканный камень, лежащий рядом с Вервольфом. По морде волка струилась кровь — она текла из огромной раны, зияющей над левой бровью. Пока взбесившаяся тварь пыталась прийти в себя, сидя на земле и мотая головой, Кэролайн смогла освободиться. Бонни нашла ещё один булыжник, гораздо больше предыдущего, и приготовилась к новому броску. В ней вдруг проснулась невиданная смелость, которую нормальные люди на деле называют самоубийством. Кэролайн уже бежала к Энзо.       Внезапно Вервольф резко поднялся и бросился наперерез Форбс.       Энзо сначала не понял, что произошло. Время замедлилось, словно желая показать происходящее по кадрам. Кэролайн попыталась затормозить. Бонни кинулась к подруге. Вервольф приготовился к прыжку, намереваясь вцепиться своей жертве в шею. Волк оттолкнулся от земли. Сент-Джон моргнул. — Нет!!!       Этот ужасающий, неистовый вопль издали одновременно Энзо и Кэролайн. Животное отступило.       Беннет почти не почувствовала боли. Она успела понять только то, что медленно теряет равновесие и падает на влажную землю, ударяясь коленями обо что-то твёрдое. Разум мгновенно затуманился — все мысли и чувства куда-то исчезли. Девушка опустила взгляд, словно желая увидеть причину такого состояния. Рука, прижатая к животу, сама собой поднялась к глазам. Она была полностью перепачкана кровью. Футболка тоже промокла. И тут Беннет почувствовала боль. Такую нестерпимую, что хотелось умереть, лишь бы этого не чувствовать.       Бонни успела оттолкнуть Кэролайн в сторону и почти увернулась сама — зубы Вервольфа клацнули в считанных миллиметрах от её шеи, но огромными когтями волк нанёс ей глубокие рваные раны. Он буквально распорол девушке живот.       Беннет ощутила металлический привкус крови во рту. От этого становилось дурно. — Бонни!       Никто даже не понял, кому принадлежал этот крик. Энзо почувствовал ужасную боль в горле. Кэролайн, поддерживающая подругу, едва не охрипла. Но даже вдвоём они не могли издать такой вопль отчаяния. Этот звук заставил воздух содрогнуться. Кричал кто-то ещё.       Волк попятился назад и жалобно заскулил, прижав уши. Мгновение спустя Вервольфа разорвало на куски. Плоть разлетелась в разные стороны, как от взрыва, кровь брызнула фонтаном, с ног до головы обляпав девушек. Дно оврага стало красно-чёрным и липким.       Кэролайн мгновенно растворилась в воздухе. Энзо исчез вслед за ней.       Бонни попыталась сделать полноценный вдох, но не смогла — чудовищная боль пронзила каждую клеточку тела. Оставшихся сил хватило только на осознание одной мысли — она умирает. Странно, что смерть не была мгновенной. Только сейчас Беннет поняла, что такого понятия, как время, в Измерении не существовало. Даже Стефан продержался около минуты. Всё вокруг начало меняться. Беннет улыбнулась, наблюдая, как забавно искривляются стволы деревьев, а листва становится похожей на шишки. Небо стало менять цвет, становясь то розовым, то жёлтым, то странного серо-зелёного оттенка.       Хрустнула сухая ветка. Бонни прищурилась и увидела мужской силуэт, очертания которого расплывались в её глазах. Кай склонился над ней. Его лицо было будто искажено, но не яростью или потрясением. Такой взгляд бывает у человека, чьи «наполеоновские» планы на всю оставшуюся жизнь были разрушены и растоптаны в одно мгновение. Мечты, надежды, стремления — всё провалилось, а оставшиеся «руины» уничтожили смысл дальнейшего существования. Бонни заметила не только это.       В серых глазах молодого человека читалась потерянность, как у маленького мальчика, пришедшего с родителями в огромный магазин и заблудившегося среди толпы незнакомцев.       Тёплые пальцы Кая коснулись щеки девушки. — Бонни… — Спасибо, что пришёл.       Беннет улыбнулась. Девушка действительно почувствовала радость и некое облегчение. Пусть даже она умрёт рядом с самым ненавистным ей человеком. Но только не одна. Почему-то ей казалось, что Кай пришёл именно поэтому — почувствовал её нежелание уходить из мира живых в одиночестве. — Я звала тебя утром. — Зачем? — тихо спросил Кай. — Неужели думала, что я приду после бала? Или хотела услышать рассказ об ощущениях, которые я испытывал, высекая тебя плетью? Ты такая идиотка, Бонни. Мало того, что по-прежнему ничего не понимаешь в Игре, так ещё совершила такую глупость. Мне почти удалось заполучить тебя. Признайся, что думала об этом не ради спасения близких, а для собственного комфорта. Я мог подарить тебе целый мир… — Это впечатляет, — призналась Беннет. — Если я задам вопрос, ты хотя бы сейчас ответишь на него просто так? — Да.       Повисла пауза. Вдруг Кай почувствовал, как что-то холодное дотронулось до него. Девушка нащупала его ладонь и слегка сжала в своей. Её веки опускались сами собой. — Почему я не чувствовала боли во время наказания, и где раны от ударов плетью? — Ты согласилась, — коротко бросил Хозяин Измерения. — Правда, не с моим предложением. Я знал, что страх заставит тебя сказать «да». Я ждал этого. Но время истекало, танец заканчивался, а ты молчала. Пришлось действовать немедленно. Поэтому ты бы не почувствовала боли в любом случае. — И с чем же я согласилась? — удивилась Бонни. — Ни с чем. Просто дала мне понять, что я поступаю так не зря. — Дело было в поцелуе, да? — Да.       Беннет почувствовала смущение. В обычной ситуации она бы точно «залилась» румянцем. — Ты боишься? — неожиданно поинтересовался Кай. — Смерти? Нет.       Молодой человек сильнее сжал её пальцы. Глупая девчонка, даже не понимала, о чём говорит. Кай спрашивал себя, почему так получилось? Почему сейчас Бонни умирала на руках у всемогущего Хозяина Измерения? Ведь стоило ему только щёлкнуть пальцами, и дорогая сердцу Беннет заснёт, чтобы вновь проснуться в своей комнате. Но правила запрещали спасать тех, кто встретил смерть в Игре. Кай думал о своём эгоизме. Хватит ли его на очередное нарушение законов Измерения, которое повлечёт за собой гнев Хранителей? В следующий раз они вряд ли будут снисходительны. Нет, Бонни было лучше умереть.       Вдруг воспоминания об Эбби кольнули Кая в сердце. — Что будет с Кэролайн? — спросила Бонни, отвлекая Кая от размышлений. — С Энзо? С Джереми? — То же, что и со всеми игроками, попавшими в Сумеречное Измерение. — Конечно. Теперь им точно не будет от тебя пощады.       Кай вновь ощутил укол в сердце, сильнее предыдущего. В памяти всплыло лицо Эбби. В уголках бездонных карих глаз прятались почти незаметные морщинки, искренняя улыбка играла на её губах, а щёки заливал нежный румянец. Почему-то в присутствии Кая она всегда смущалась. Её манера опускать взгляд заставляла его улыбаться. Снова укол в сердце — как удар клинком. Каю вспомнился их с Эбби разговор перед её уходом из Измерения. — Кай, могу я тебя кое о чём попросить? — спросила Эбби, обнимая молодого человека. — О чём угодно. —Ты обещал всегда заботиться о Бонни. Пожалуйста, прошу тебя… Даже если она должна будет умереть, даже если смерть будет лучше, даже если тебе прикажут убить её… Кай, обещай, что сохранишь моей дочери жизнь несмотря ни на что. — Обещаю. — Спасибо… — прошептала Эбби на прощание.       Кай внимательно посмотрел на лежащую перед ним девушку. — Бонни, ты хочешь жить? — Кажется, уже поздно спрашивать об этом, — слабо улыбнулась Беннет. — Отвечай.       Бонни приоткрыла рот, чтобы ответить, но промолчала. Промолчала, потому что не знала, что сказать Каю. С одной стороны, глупо говорить «нет». А как же Энзо? Джереми и Кэролайн? Ради них девушка была готова умереть без единого сомнения, и даже если бы ей представился шанс жить, она бы вновь пожертвовала собой ради них. А Шейла? Что будет с ней? Что будет с отцом? Бонни даже не задумывалась об этом, находясь под постоянным гнётом опасности. Но, с другой стороны, что ждало её в будущем? Потери и разочарования, судьба навечно остаться с нелюбимым… — Отвечай мне! — А зачем жить? — сквозь слёзы прошептала Беннет. — Какая разница?! Просто жить, Бонни! — неожиданно разозлился Кай, тряхнув девушку за плечи. — Наблюдать рассветы и закаты, дышать воздухом и греться на солнце, видеться с близкими, исполнять мечты! Знать, что мать не напрасно рожала! Быть нужной другим. Жить потому, что я хочу быть нужным тебе!       Слёзы покатились по лицу Бонни, безмолвно выражая согласие. А потом её сердце остановилось. Навсегда.