История болезни

Узоры оконных витражей словно ожили, сверкая всеми цветами радуги. Золотистый свет бликами ложился на белый мрамор. Агрест-мэнор светился красотой и величием, которое всегда давило на Адриана, не давая дышать полной грудью. Он не чувствовал здесь никакого уюта, никакого тепла, которые должны ощущаться в родном доме. Больше всего блондину хотелось сейчас оказаться в скромном кабинете своей клиники. Или хотя бы за пределами поместья. Но он пока не мог позволить себе такой роскоши. Когда-то давно Габриэль Агрест вложил немало денег и сил, чтобы добиться совершенства в интерьере своего дома. Прежде чем постучать в кабинет мэра Агрест и, по совместительству, своей матери, Адриан на мгновение замер. Он никогда не жаловался, всегда беспрекословно выполнял все ее поручения, чтобы заслужить хотя бы каплю внимания, не говоря уже о любви. Прошли годы, и надежда угасла. Вивьен Агрест ради успеха положила на алтарь собственного тщеславия счастье и душевное здоровье единственного сына. В душе Адриана накопилась черная печаль, тьма разочарования и невысказанных обид. Не из-за этого ли первый удар в дверь кабинета получился недостаточно непринужденным, слишком громким? Вивьен Роуз Агрест предстала во всей красе. Прямая осанка. Правильные черты лица. Темно-синий костюм с иголочки, контрастирующий с красивыми зелеными, словно трава, глазами. Светлые волосы забраны в элегантную косу. Идеальный образ дополнял голубой перьевой веер. – Добрый вечер, Адриан. Присаживайся, – мелодичный голос зазвенел в странной вязкой тишине, внезапно воцарившейся в комнате с приходом Агреста-младшего. – Ну здравствуй, Вивьен, – Адриан даже не пытался скрыть раздражения. – Я уже говорила тебе, что ты можешь называть меня по-другому. Мамой, – мягко заметила женщина. – Велика честь! – Адриан плюнул сарказмом, таким же едким, как горечь, заполнившая все его существо. Мадам Агрест задумчиво окинула взглядом сына. Мятая черная рубашка. Трехдневная щетина. Багровый шрам на щеке. Запах ментола и сигарет. Женщина молча пришла внутри к некому соглашению с собой и только тогда заговорила снова. – Адриан. Тебе уже двадцать три. Ты совершеннолетний и можешь вступать в отношения с молодыми девушками… – Хочешь поговорить о пестиках и тычинках? – Адриана передернуло. – Очень своевременно. – ...И я подобрала тебе соответствующую по статусу кандидатуру, – мать Адриана проявляла воистину ангельское терпение. – Что скажешь? – Что мне плевать на твои указания с высокой колокольни, – колко ответил мужчина. Он не собирался терпеть этот произвол. – И перестань уже теребить свой дурацкий веер! – Ну как скажешь, – тон женщины стал обжигающе холодным. – К черту любезность! Я пыталась быть хорошей матерью, заботилась о твоем будущем, но ты сам отбил у меня всякое желание подыгрывать тебе! Теперь к делу. Мадам Агрест гневно рассекла воздух павлиньими перьями веера. – В ноябре я устраиваю прием. Ты обязан явиться туда с девушкой. Я хотела помочь тебе, предложив партнершу, но раз ты так зациклен на себе, ищи ее сам. Если тебя не будет, или ты явишься один, да еще и в таком виде, я перестану финансировать твой драгоценный НЦИДС. Свободен. Адриан был ошеломлен. Неужели сама Вивьен Роуз Агрест предоставила ему право выбора? Тем временем Вивьен сложила лазурный веер и указала сыну на дверь.

***

Адриан молча шел вперед, засунув руки в карманы. Точнее, его ноги шли, а тело по инерции тянулось за ними. Кажется, он заблудился в светлых коридорах, от которых резало глаза. «Интересно, Маринетт так же чувствовала себя в НЦИДС?» – мелькнуло в голове Агреста. И он продолжил свой путь в никуда. «Да ведь это же Северная Башня!» – блондин остановился рядом с узорчатой винтовой лестницей. Начиная с первой ступени, на стенах играли фиолетом цветочные орнаменты. Адриан не заметил, как оказался в центре окутанного тенью зала, единственным источником света для которого было окно-роза под потолком. Агресту казалось, что его давно ушедший отец с небес наблюдает за ним через это окно и направляет его. Здесь царила безжизненная атмосфера так и не раскрытой тайны: как и почему погиб Агрест-старший. Вязкая тишина наполняла это мрачное место. В центре зала находился круглый алтарь, на котором что-то лежало. Мужчина подошел ближе и увидел, что таинственный предмет – книга. Книга Чудес. Толстый переплет цвета красного дерева приятно лег в руку. На обложке играла светом россыпь разноцветных камней. Золотые вставки узорчатых завитков в углах обложки выдавали мастерство создателя. Адриан открыл книгу. Пролистнул несколько страниц и обомлел. Книга раскрывала все тайны соулметок и соулмейтов. Это изменит все! Откроет бесконечные горизонты! Он больше не будет дефектным.

***

«Через горы, через скалы Ты найдешь, кого искала»

Алья на радостях хлопнула в ладоши. – О, о, знаю! Этот стих про моего соулмейта! А горы и скалы – то, что нас разделяет, то есть монолит клиники! – Воскликнула Сезер. – Возможно! Очень хорошая версия, – согласилась Маринетт. – А теперь моя очередь. Девушки решили побаловаться с Книгой Предсказаний, которую обнаружила Дюпэн-Чэн во время уборки на антресолях. Алья передала Мари толстую темно-синюю книгу в отливающем серебром переплете. На обложке красовалась нежно-розовая, почти белая, лилия. Послышался шелест бумаги. И в этом звуке Маринетт слышались голоса фортуны. Ее переписанной судьбы. Маринетт верила, что здесь, на светло-серых страницах, она сможет найти первый фрагмент головоломки ее жизни. Руки легли на лист в середине. – Ого, да тут целая поэма! – поразилась Сезер.

«Свет и тень в бою сошлись, Коль посмеешь – оглянись. Божья Коровка и Черный Кот. Только несчастья он принесет. Черные капли в ее красноте: Удачу свою потеряешь во мгле. Черный Кот видит все в темноте – Тебе он поможет выйти на свет. Но разрушенья и тьма навека – Вот что дает Чудес Камень Кота. Божья Коровка и Черный Кот. Зеленью глаз он ее обожжет. Красные крылья цвета сердец Всем темным силам положат конец. Вестница счастья, удачи, любви, Ее, как увидишь, не пропусти! Желание исполнить сомнений без Поможет тебе алый Камень Чудес! И, если демон в Париже родном, Акум наплодил злодей Хищный Моль, Черные бабочки роем закружат, Изрежут, низвергнут, тьма выйдет наружу, Лишь Талисманы спасенье дадут, Как в нужные руки вновь попадут. Великою силой они обладают, Книгу Судьбы создав, мир изменяют. Если достоен ты их, чародей, Где радуга тонет, найди их скорей».

– Хм… Что бы это значило? – нахмурилась Маринетт. – Мари, ты что, действительно решила, что этот стишок имеет значение? Расслабься, книга носит исключительно развлекательный характер! – Сезер театрально махнула рукой. – Алья, ты же знаешь, одна из причин, по которым я сбежала из НЦИДС, состоит в том, чтобы выяснить, кто я, почему я отличаюсь от других! Я верю в судьбу, верю в знаки, верю в то, что что-то заставило меня свернуть с предназначенного пути! Подруга закатила глаза. – Ты меня, конечно, прости, но я как журналист верю только фактам. А предсказания и судьба слишком эфемерны. Я прожженный материалист. Кстати, кто автор? Где и когда была издана эта книга? Сезер тщательно проверила форзацы, осмотрела первые страницы, чуть ли не обнюхала книгу, но так и не нашла ответы на свои вопросы. – А что если мы попытаемся отыскать таинственное место, где тонет радуга? – осторожно поинтересовалась Маринетт. – Вон, кстати, и она. Брюнетка кивнула головой в сторону окна. Серебристое небо, и правда, рассекала яркая вереница цветов. Рубиново-красный. Топазовый оранжевый. Золотой желтый. Малахитовый зеленый. Лазурно-голубой. Сапфирово-синий. Аметистовый фиолет. – Алья, это же знак! Смотри, один из концов радуги намного ярче, чем второй. И он близок к земле, значит, там такая влажность, которую можно найти только рядом с водоемом. Местом, где тонет радуга! Никакие доводы рассудка не могли остановить Маринетт, твердо решившую начать поиск загадочных Камней Чудес. Девушка считала, что пророчество из Книги Предсказаний и таинственные Талисманы могут быть как-то связаны с ее потерянной соулметкой. – Так, стоп! То есть ты собираешься все бросить и отправиться неизвестно куда? – решила уточнить Алья. – Прости меня, но я не могу отступить! – В глазах Дюпэн-Чэн вспыхнуло неукротимое стремление выяснить правду о себе. Или хотя бы приблизиться к ней. – А тебе и не придется, – Сезер широко улыбнулась. – Я пойду с тобой! – О, Алья! Я не смела тебя просить об этом. Как я благодарна тебе за все, что ты для меня сделала! – Маринетт обняла подругу. Впереди лежала непростая дорога – путь к месту, где тонет радуга. Но Маринетт была готова к новым испытаниям, потому что теперь она была не одна.