***
Ледовый Замок Хасецу впервые за несколько лет узнал, что такое аншлаг. Куча людей собралась посмотреть на грандиозное возвращение Юри Кацуки, которое будет проходить в виде некой баталии с Ледяным Тигром России — Юрием Плисецким. Хисаши Морука, известный комментатор турниров по фигурному катанию, успел ввести зрителей в курс дела, а так же услышать пару изящных по всем параметрам слов от удивительных спортсменов. Юри ничего из себя не выдавил кроме рекламы горячих источников, а вот Юрий был настроен весьма решительно и победу какому-то хрюнделю отдавать ни в коем случае не собирался. Команда собралась в раздевалке. Юри разминался под присмотром Виктора, а Юрио топтался на месте в наушниках, чтобы хоть как-то унять растущее посекундно напряжение. В помещение заглянула Юко, местная работница, предупредив, что выступление уже должно начаться. Вздохнув полной грудью, Плисецкий расстегнул куртку, выставляя напоказ белоснежный костюм Никифорова. Юко Нишигори прыгала вокруг Юрия, как маленькая девочка, даже и не мечтая когда-нибудь увидеть тот костюм, который принадлежал Виктору. Но на Плисецком все отлично сидело, белый цвет был под стать парню, как никому другому. Полупрозрачная материя на некоторых участках тела придавала пикантности образу. Даша, стоя в углу рядом с несчастно-радостным тренером, ухмыльнулась, а затем и вовсе отвела взгляд. Ледяной Тигр России имел большую фан-базу несмотря на то, что ему недавно исполнилось только шестнадцать лет. Блондин заметно нервничал. Виктор поманил Юри за собой, показывая, что уже время топать ближе к арене. Красноволосая работница Дворца же удалилась вслед за ними, а Даша с Юрой, к их же сожалению, остались наедине. — Удачи, — с усмешкой выдавила из себя девушка. — И все? — Иди уже.***
— На лед выходит победитель Гран-При в юношеском мировом чемпионате, с надеждой на дебют во взрослой категории с программой Виктора Никифорова — Юрий Плисецкий! Зал взорвался аплодисментами. Свет прожекторов падал на юного фигуриста, изящно выполнившего приветственную часть на льду. Про себя все дамы отмечали, что он выглядит словно ангел, сошедший с небес. — А музыка — «О любви: Агапе», — вновь прозвучал бодрый голос Моруки. Юрий поднял руку вверх. Заиграла приятная мелодия, предназначенная для программы Плисецкого. Фигурист начал исполнять головокружительные шаги, всеми силами стараясь показать наиболее реалистичное агапе. Художественная постановка стала одной из тех вещей, в которых юноше не было равных. — Так, его первый прыжок — тройной аксель! Юрий сделал движение назад, совершил поворот на сто восемьдесят градусов, поднимая правую ногу и отталкиваясь левой. Правую ногу вытолкнул в воздух, выполнил тройной оборот, а затем продолжил программу под неистовые крики фанатов. Его сердце билось в унисон с ритмом песни; мысли в голове сливались воедино, концентрируя все внимание фигуриста на программе. Добродушный, но в то же время требовательный Виктор не сводил с Юрия глаз, наблюдая за техническим исполнением, про себя отмечая, что парнишка заметно подрос. Вращение волчком, бильман и вновь блестяще исполненная дорожка шагов. Лезвие коньков неустанно резало лед, отдавая едва различимым Юрию звуком. — И мы приближаемся к четверным прыжкам, которые были запрещены ему на соревнованиях! Кроме того, они во второй половине его программы, — тараторил ведущий. Толчок ногой. Скрежет лезвий коньков, по искрящемуся, в свете прожекторов, льду… — Четверной сальхов! А за ним и тройной тулуп!.. А теперь последний прыжок — четверной тулуп! Юноша не просто крутился в воздухе. Он парил, словно птица. Но лишь технически программа смотрелась идеально, даже больше. Никаких должных эмоций Юрий не мог проявить, даже на секунду. Комбинированное вращение. Люди захлебывались очередной бурей эмоций. Плисецкий гордо исполнил финальный элемент и принял конечную позу, вознося руки к небу, тяжело при этом дыша. Пот градом стекал с лица, а в мыслях торчало навязчивое желание побыстрее покинуть каток. Парня начало тошнить; от излишнего волнения скрутило живот. Откинув на время каменную маску безразличия, Юрий отвел руку в сторону и обаятельно улыбнулся, тем самым приветствуя фанатов, которые в очередной раз огласили помещение Дворца громкими воплями. Блондин искал взглядом девушку, которой намеревался утереть нос в очередной раз. Та сидела с Юри Кацуки рядом. В этот момент Юра почувствовал, что ему становится еще хуже: как морально, так и душевно. Он мало того, что ее терпеть не мог, а она еще и ошивалась с его главным противником. Плисецкий покинул лёд, надел чехлы на коньки, и едва только началось выступление японца, блондин тут же покинул стадион. «Вот же идиот…» Не медля, парень переоделся в повседневную одежду, поспешно упаковал костюм и направился к гостинце, для того чтобы забрать свои вещи. Он уже знал результат заранее. Виктор же все равно норовил остаться и тренировать Кацуки дальше. Металлический привкус во рту дал понять, что надо прекратить так сильно кусать щеки. Плисецкий был готов рвать и метать. Юноша устало спускался по ступенькам каменной лестницы, отдаляющей его от Дворца, как сзади послышался знакомый голос. — Ты прямо вот так все и бросишь?.. — Я не брошу ничего, идиотка! — рявкнул Плисецкий, оборачиваясь к Дарье. — Я продолжу тренировки и обойду не только свинтуса, но и Виктора! — Так стремишься к вершине Олимпа, что даже забываешь иногда падать с небес на землю. Очнись… — Да плевать мне! — У тебя хоть кто-то останется, кроме этой золотой медали? Ну выиграешь, и что потом? Юрий умолк, скрипнув зубами, а затем и вовсе отвернулся, посылая девушку на все четыре стороны. Он знал это и без нее, знал прекрасно, до боли прокручивая эти мысли у себя в голове так, что они перестали быть чем-то особенным. Парень схватил девушку за запястье и потащил за собой. Даша, как и тогда вновь удивленно распахнула глаза, но ничего не стала произносить. Вполне очевидным стало то, что он собирался снова с ней поговорить наедине. Только вот подальше от злосчастного места проигрыша… Намного дальше.