***
Типичный московский отель не привлекал бы никакого внимания, если бы не фигуристы, которые собрались проживать в нем на момент проведения кубка Ростелекома. Всё внимание журналистов, да и обычных зевак было приковано к Виктору Никифорову, благополучно вернувшемуся на родину в роли тренера. По пятизвездочному также прогуливались и другие спортсмены, но привлекали минимум внимания к своим скромным персонам. — Привет. Тебе тоже на восьмой? — лучезарно улыбнулась итальянская фигуристка Сара Криспино, обращаясь к Дарье. — Да. Ты ведь Сара, верно? — спросила девушка, после того, как Криспино нажала кнопку нужного этажа. — Конечно. Рада знакомству, Дарья. Я слышала, что ты увлекаешься итальянской культурой? — Немного. В ассассина переиграла в свое время, вот и… Девушка была приятно удивлена, что Сара, имея нешуточную репутацию, была простодушна и добра. Спорт всегда представлялся для Даши местом, где за право быть лидером люди должны грызть друг другу глотки. Застегнув до конца черную олимпийку, которую Волк носила практически всегда, брюнетка убрала руки в карманы и посмотрела в сторону, о чем-то задумавшись. — Мы ведь в одной категории теперь, да? — все так же улыбалась Сара. Её глаза цвета горной фиалки будто искрились счастьем и не источали никакой злобы. Такие люди зачастую вызывали недоверие, потом недоумение, а уж на край — располагали к себе. — Ага. Но расценивать тебя, как соперника, мне почему-то не особо хочется, — Волк прикрыла глаза. Лифт слегка тряхнуло. — Ой… Забудь об этом. Мы же все-таки люди в первую очередь. И мне хотелось бы завести друга среди фигуристов, а не получать в свой адрес кучу злобных комментариев. — Тогда мы друг друга поняли. — Несомненно. Добравшись до нужного этажа, девушки на дружелюбной ноте попрощались и разбрелись по комнатам. Чтобы оплатить номер, Даше пришлось в кои-то веки принять деньги, заботливо переведенные на карту бабушкой. Счета заблокировали, но запасной вариант был как нельзя кстати. Расположившись в комнате, Волк решила, что неплохо будет вновь повторить некоторые элементы программы. Поэтому, взяв сумку с коньками, поспешила в Ледовый, который находился неподалеку от отеля. В это время, по коридору прогуливался Плисецкий, пребывавший в дурном расположении духа. В последние дни он чувствовал себя камнем, который все глубже и глубже погружается в пучину своих проблем и переживаний. Сначала эти непонятные выходки Дарьи, а затем и кубок Ростелекома, на котором он обязан был победить, дабы не посрамить честь России-матушки. Заметив брюнетку, Юрий скрипнул зубами от злости. Волк остановилась. Юра стоял напротив, сверля её таким взглядом, будто он являлся серийным маньяком убийцей, для которого девушка представляла лишь ненавистную жертву. — Не померла еще, псина? — зажав фигуристку к стене, прошипел блондин, всеми силами сдерживая себя от того, чтобы ненароком её не прибить. — Как ты быстро меняешь отношение к людям, — Даша посмотрела в сторону, не желая поддерживать «милую» беседу в таком тоне. — А, ну, смотрю, страх ваще потеряла. — Пусти, а? — Куда торопишься? Мы еще не закончили. — Повторить? — она заглянула Юрию в глаза. Парень, сквозь зубы прорычав: «Ди ты к черту», отпустил негодующую не меньше его самого девушку, сыпав ей вслед всевозможными нецензурными выражениями, естественно, про себя. Такой наглости он ожидать никак не мог, поскольку во время их последней встречи, Даша была тем еще ягненком. Но оказалась волком в овечьей шкуре…***
Программу девушка репетировала опять-таки без музыки. Ледовый был пуст, что для столицы было более чем удивительно. Но в преддверии соревнований сюда пускали лишь фигуристов, на тренировки. Будучи увлеченной процессом, Дарья думала лишь о прыжках. Тройной аксель, двойной риттбергер… Тройной тулуп с успехом провалился, когда девушка предприняла неудачную попытку прыгнуть, будучи в сонном состоянии. Больно ударившись рукой об лед, она закричала; что-то хрустнуло, по всей видимости, это была кость. Везение… В этот момент, на лёд вышел Юра. Увидев девушку, едва ли не рыдающую от боли, он подъехал к ней и, окинув довольно безразличным взглядом, все же помог встать. Даже будь он последней скотиной, все равно чувствовал себя как-то неловко. — Ты че? — Рука-а, — Дарья прикусила губу, дабы не начать выть от нестерпимой боли. В глазах опять начало темнеть. Земля будто уходила из-под ног, дышать становилось тяжелее с каждой секундой. Вновь накатил безудержный приступ, из-за которого Дарья согнулась по полам, начав судорожно глотать воздух. Она опять задыхалась. По голове будто несколько раз ударили чем-то тяжелым, в ушах стоял дикий звон. — Да ч…т…о с тобой?!.. Девушка едва могла различать звуки. Юра что-то кричал, но до нее долетали лишь обрывки фраз. Все было как в тумане. — Ю…ра… Сознание покинуло фигуристку. И если бы не Плисецкий, вовремя подхвативший её на руки, то сотрясения мозга было бы не избежать.