Сенатор

      В один из дней, после очередного совещания в Храме, Анакин и Осока сидели у меня в гостиной. Анакин рассказывал, что они обсуждали с магистрами и к каким решениям пришли. Мне это было важно для более полного понимания обстановки, и я как-то намекнул ему, что хочу больше знать о делах Ордена. Теперь дражайший супруг при каждой встрече вываливал на меня последние джедайские новости, кроме тех, к которым не было допуска даже у сенаторов.       — Итак, Совет, всё же, решил поддержать партизанские движения? — задумчиво произнёс я. — Не прошло и трёх лет войны.       — Они не понимают, что такое повстанцы! — хмуро сказал Скайуокер. — Путают их с террористами. А на самом деле они… Что за слово ты употребила?       — Партизан, — повторил я. — Это очень старый термин, в словаре он объясняется так: нерегулярные вооружённые отряды местного населения на территории, занятой противником.       — Я им то же самое объяснял, а они… — Анакин махнул рукой.       — Мы в Совете выдержали целое сражение, — сообщила Осока. — Магистры были против, даже Кеноби.       — Фисто и Йода нас поддержали, это главное. И мы летим.       — Гуманитарную помощь возьмите, — сказал я.       — Много не сможем. Крупный транспорт засекут и уничтожат.       — Тогда берите только медикаменты, места они занимают немного, а требуются постоянно. Отпустишь Осоку на пару часов, чтобы привезла?       — Конечно, пусть летит. Давай посмотрим список, что брать.       — Не доверяешь?       — Ты можешь не знать особенностей планеты…       — Я ознакомилась с условиями на Ондероне. Смотри, тут противоядия от укусов местных насекомых, вот это антидот против сока ядовитой лианы. Нейтрализаторы примесей воды и микроорганизмов.       — Да, всё верно. Думаю, последний пункт можно урезать, обеззараживать воду для себя они умеют, это понадобятся только нашей группе, мы к их воде непривычны.       — Ты прав. Тогда добавим препараты крови для переливания, вот так.       Осока умчалась «на склад», то есть, на нашу тайную базу в толще перекрытий корусантских уровней. Анакин принялся развлекать меня разговорами, а у меня оставалось стойкое чувство, что я что-то такое забыл, упустил. Скайуокер, конечно, это заметил:       — О чём задумалась, мой ангел?       — Так, текущие сенатские вопросы.       — Ты хоть дома не можешь не думать о работе??       — Могу. Но не в данный момент. Пока мы летали на Набу, здесь скопилась кипа документов. Наши противники не могли не воспользоваться моим отсутствием. Слышал про бинарное оружие?       — Компоненты, при смешивании образующие яд или взрывчатку повышенного могущества. При чём тут это?       — Законы тоже могут быть бинарными. По отдельности безобидны, а в комплексе – бомба под экономику. И не всегда понятно, какие из инициатив опасны.       — Ну, так в вашем случае это несложно, достаточно посмотреть, от кого они исходят.       — Ага, сейчаззз! — фыркнул я. — Раньше так и было, а в последнее время всё больше законопроектов с подвохом исходит от случайных сенаторов.       — Проклятье! Вот и не верь после этого словам Дуку, что второй сит контролирует Сенат.       — Он с нами играет, — поправил я. — И всё тоньше, по мере того, как мы учимся отбивать его атаки.       — Прямо как на войне.       — Естественно. Это тоже война, только ведётся она другими средствами.       Вскоре возвратилась Осока.       — Медикаменты забрала, погрузили, — доложила она.       — Вызвала бы меня по комлинку, зачем было зря лететь? — сказал Скайуокер.       — Не было таких приказаний, — нахально заявила девушка. — К тому же, возможно, мой второй наставник захочет меня проинструктировать.       — Какой ещё второй?? Ах, сенатор Амидала… Сто раз говорил, добавляй в конце «-in», когда речь идёт о женщине. Наплевать, что не стандарт, зато понятнее. Сенатор, хотите поговорить с Осокой перед отлётом о чём-то специфическом?       — Обязательно. Пойдём-ка туда, к балюстраде, Осока.       — Там что-то произойдёт? — сразу спросила девушка, как только мы оказались у края веранды.       — Да. Не буду говорить подробно, запомни одно. Сможешь сохранить концентрацию, вытерпеть боль – спасёшь жизнь хорошему человеку.       — Туманно, но запомнила. Знаешь, у меня такое ощущение, что там, на Ондероне, меня ожидает встреча… — она покраснела.       — Да.       — Я помню, помню, всё, что ты мне о нём говорила.       — Думаю, не нужно, чтобы это сказывалось на ваших отношениях. Просто имей в виду и делай скидку, не возмущайся и не сердись на него.       — Приложу все усилия. Падме… Ты как будто забыла что-то важное.       — Да. Вертится, надо сказать сейчас, а…       — Просто произнеси слова, которые вертятся.       — Лекарства, компоненты… Ну, конечно! Каменная смола! Есть на Ондероне такое полезное ископаемое, нужна сырая, необработанная руда. Когда закончите операцию, договорись, пожалуйста, чтобы отправили.       — Сколько?       — Двести килограммов. Деньги переведёшь через баронессу.       — Сделаю.       Анакин и Оби-Ван возвратились в столицу на шестнадцатый день. Без Осоки. Её оставили советником у местных партизан.       — Вообще-то, дорогой, ты мог бы отправить её и остаться сам, — попенял я Скайуокеру, когда вечером тот явился ко мне домой. — Тренировать её в условиях явной личной заинтересованности…       — О чём ты? — удивился мудрый мастер-наставник.       — Может быть, ты заметил, что там присутствует мальчик, к которому она неравнодушна?       — Тот, что вовсю клеит местную харизматичную девочку-лидера? Не думаю, что там серьёзно. Детское соперничество, не больше.       — Детское?? — возмутился я. — Осоке семнадцатый год. Взрослая девушка!       — Тем более, — беззаботно ответил Анакин. — Она достаточно умна, чтобы самой разобраться в своих симпатиях. Нечего нам в это лезть.       — Много ты понимаешь в женщинах и их чувствах!       — Да уж кое-что понимаю, — проворковал он, нежно обнимая меня…       Всё же, Скайуокер не забыл, более того, кое-какие выводы сделал. В следующий сеанс связи он поговорил с Осокой так деликатно, как умел, и поддержал морально. Правда, я об этом узнал несколько позднее. А пока ситуация на Ондероне начала накаляться. Местные повстанцы освободили низложенного новым правителем короля планеты. Сепаратисты перебросили в систему дополнительные войска, в том числе, новую разработку «Бактоида», тяжёлые оружейные платформы.       — Отвратительная штука, — рассказывал Скайуокер мне. — Лоронарский разведчик видела когда-нибудь?       — Е-9? Разумеется.       — Вот примерно такой формы, только раз в пять меньше. Бластерные скорострелки, неуправляемые снаряды, а щиты такие, что пехотный репитер не берёт. Осока говорит, завалила один из рилотского ружья, с трёхсот метров. Где только взяла…       Я промолчал, поскольку знал, где: на базе. Без спросу взяла, между прочим. Ладно, простим ей это, ибо – молодец. Что называется, заложилась на туза в прикупе. Анакин, тем временем, продолжал:       — Ну, всё равно, других стрелков, как она, на планете нет. Нужно доставить туда что-то посущественнее, скажем, переносные зенитные ракеты, с ними обращаться проще.       — Войсковым транспортом нельзя, в Сенате такой хай поднимется, мы их долго не успокоим.       — Знаю. Хочу припрячь к этому делу Хондо.       — Других вариантов нет? Скользкий он…       — Увы. Я думал о Суги, но она работает где-то в районе Фондора, а дело срочное. У тебя, кстати, нет ли знакомых наёмников?       — Откуда? Я сенатор, а не джедай.       — Всё бы тебе подкалывать!       Хорошее снабжение и лучшее оружие не всегда решает исход битвы. Тем не менее, в данном случае это было так. Не очень хорошо подготовленные, зато отлично мотивированные и технически грамотные партизаны, получив переносные ракеты, резко прибавили в эффективности. Сепы же лишились основного своего преимущества – господства в воздухе. Результат оказался закономерным. Война на планете затягивалась, требовала подвозки боезапаса и дополнительной техники, а в планы Дуку увязать на Ондероне не входило. Поэтому он дал команду вывозить награбленное и эвакуироваться.       На Корусант Осока прилетела в довольно странном настроении. Несмотря на перебинтованное бакта-повязкой плечо, девушка была бодра, и всё же, в глубине серо-голубых глаз таилось что-то такое горько-печальное.       — Насчёт каменной смолы я договорилась с королём, полтонны погрузили на транспорт, будет здесь через восемь дней, — отрапортовала она.       — Спасибо, хотя ума не приложу, куда мне деть эти полтонны, — покачал я головой.       — Запас карман не тянет, не ты ли говорила?       — Я, я. Научила на свою голову…       — А скажи мне, какую из двух жизней ты имела в виду? Лакса или Стилы Герреры? Мне удалось вытащить обоих, хоть меня и прижгли.       — Я имела в иду Герреру. Она могла погибнуть.       — Теперь не погибла. Больше того, король назначил её сенатором от планеты.       — Демократия, однако, — съязвил я. — Ну, это даже хорошо. Будет ещё один неравнодушный и независимый сенатор в нашем болоте. У тебя, кроме этого ранения, всё нормально?       — Да-а.       — Тогда чего глаза грустные? Ну-ка, признавайся немедленно!       — Нет, ничего, правда. Просто… думаю над одним вопросом.       — А именно? — не сдавался я.       — Анакин… да и магистр Кеноби тоже, говорят: «дело важнее чувств». Умом я понимаю, а всё-таки. Как подумаю, что своими руками спасла кого-то, кто нравится… — она замолчала.       — Нравится Лаксу? — закончил я мысль.       — Ну…       — Так это только делает тебе честь! Немногие на это способны. Никто бы не осудил тебя, если бы, раненая, ты её не удержала.       — Кроме меня самой.       — И это тоже делает тебе честь! Потом… Ты, собственно, за кого замуж собираешься, за Бонтери или за меня??       — А… так ты согласна? — моментально переключилась на юмористический тон Осока. — Я же не поняла тогда. За тебя, разумеется! Завтра же начну хитрую многоходовку по отбиванию тебя у Учителя.       — То-то! — засмеялся я.       — О! Вот и он, лёгок на помине, — сказала Осока, вытаскивая из кармашка на поясе надрывающийся звоном комлинк. — Да, Учитель?       — Ты сейчас где? — спросил Скайуокер, и тон его мне не понравился совсем. Угрюмый тон. Случилось что-то.       — У сенатора Амидалы с отчётом, а что, я нужна?       — Срочно – нет. Пришла информация с Ондерона. Убита Стила Геррера.       — Как??? — ахнули мы хором.       — Найдена на лестнице дворца, выстрел из бластера в затылок.       — Вот же… — пробормотал я. Видно, есть события, которые нельзя изменить никаким способом, так или иначе, они неизбежно произойдут. Остаётся только надеяться, что ни победа Палпатина, ни моя смерть при родах к разряду таковых не относятся.       — Да, и ещё одно. Сенатором вместо Стилы назначен Лакс Бонтери.       Голограмма Скайуокера погасла.       — Думаешь, это может быть он? — развернулась ко мне Осока. — Нет. Невозможно!       — Видишь, даже ты об этом подумала в первую очередь. Послушай меня очень внимательно. Да, я не слишком высокого мнения о Лаксе. Ему от матери передалось достаточно упорства и гораздо меньше порядочности. Для него путёвка в Сенат очень желанна, это гигантский прыжок вверх по карьерной лестнице. Всё так, однако… Мог ли устранить Герреру он? Если подумать – нет. Не поверю, что он сделал это сам, духу бы не хватило. А найти за несколько дней исполнителя он бы не успел, не тот уровень связей.       — Тогда кто?       — Те, кто хочет встать за его спиной в Сенате. Принципиальная Геррера их бы послала, Лакс будет искать компромисс между своими и их интересами. И найдёт, так или иначе. Хватит мудрости разгадать их игру – станет равноправным партнёром, нет – им будут вертеть, как куклой.       — Какая же грязь вся эта политика! — скривилась Осока.       — О-о… Веришь, мою руки после каждого заседания, — вздохнул я, — а иногда и вся моюсь по несколько раз за день, такой испачканной себя чувствую.       — Совсем как я после общения с некоторыми особо неприятными субъектами, — понимающе покивала она.       — Вы скоро снова улетаете на фронт?       — Анакин да, меня не берёт. Сказал, восстанавливайся.       — Прекрасно! Мы с тобой найдём, как полезно провести время.       — Сначала нужно свозить группу юнлингов на Илум. Совет оказал мне это высокое доверие.       Ах, да, юнлинги! Это-то я с последними треволнениями совсем позабыл!       — Путешествие продлится несколько дольше, чем ты думаешь, — сказал я, — но… тебе понравится.       — Подробностей не будет? — прищурилась Осока.       Я отрицательно покачал головой.       — Ладно, так даже интереснее. Детям нужна сказка, и я собираюсь им её организовать, так же, как когда-то мне.       — Балуете вы их. Смотри, они потом ещё в цирк попросятся.       — С этими никакого цирка не надо, компания подобралась – только держись.       — Когда улетаете?       — Сегодня на закате.       Проводив девушку до лифта, я вызвал по комлинку цереанина.       — Барн, у меня есть сложная хакерская задача. Быть может, невыполнимая даже для тебя.       — Шеф! Не была бы ты такой красивой, я бы на тебя обиделся, чесслово! Когда дело касается моей профессии, синтаксис «невыполнимая задача» ошибочен на уровне языка. Говори, что делать, я найду, как.       — Отыщи возможность выйти на устройство связи некоего Хондо Онаки…       — Пирата? Слышал о нём. Ходят слухи, он держит резиденцию на Флорруме?       — Адрес точный.       — Сделаем. Правда, потребуется время.       — Минимум стандартная неделя у тебя есть.       Примерно через час, когда я корпел над поправками к очередному законопроекту, позвонила Кои.       — Могу я узнать, зачем тебе понадобился Хондо Онака? — спросила она. — Нужно что-то передать? Есть способ.       — Интересно.       — В том секторе гастролирует с бродячим цирком один даг. У него служит моя знакомая, мы вместе учились танцам. Подбросить во время выступления письмо или кристалл с видео для неё пустяковое дело.       — Ох, нет. Подвергать опасности необученную девушку – не дело. Там всё серьёзнее.       — Говори уж, а?       — По моей информации, он знает, что вскоре группа юнлингов полетит на Илум за кристаллами для мечей. Как бы наши не попались его банде.       — Ты предусмотрительна, как всегда.       Сообщение о нападении на джедайский звездолёт «Тигель» – или, в более пафосном варианте перевода, «Горнило» – мне переправил Старший Инженер Храма. Пираты подловили их в последней точке коррекции, в системе Карвандира. Старший группы юнлингов, едва им удалось вырваться из абордажных захватов, соединился с джедайской сетью. Магистр Кеноби хотел отправить за ними корабль, но подвергся атаке сепов и не успел. Что самое интересное, Онака с места нападения направился прямиком на свою базу, именно в ту систему, где вели бой с генералом Гривусом корабли Кеноби.       — А что, там ближе к Карвандиру, вообще никого, Галактика опустела? — поинтересовался я у Старшего Инженера.       — Гарнизоны есть, а корабельные группировки все связаны боями местного значения.       — Понятно. Сейчас позвоню сенатору от Иридонии, попрошу выслать за ними буксир.       — Спасибо, Сенатор.       — Что ты! Это тебе спасибо, Ник, — я завершил связь.       — Падме, — подала голос Кои, скромно сидевшая на диванчике во время этого разговора. — Может, мне слетать на Флоррум? Онака скользкий мерзавец, но раньше он так наглеть не решался. Странно это.       Я вздохнул. Сказал:       — Ладно. Бери Сумари и летите. С Нолой мы посидим.       — Она будет просто счастлива.       — Только, чур, без нужды себя не раскрывать.       — Я именно так и планирую, — заверила Кои.       Что ж, видимо, истории зачем-то позарез нужно, чтобы они две присутствовали на Флорруме именно в это время. Пусть не в свите Онаки, как в прошлой версии событий, но тем не менее. Кстати, любопытно, с кем тогда Кои оставила дочь? Это должен быть кто-то абсолютно надёжный, кому веришь, как себе. Нам бы такая фигура пригодилась очень. Ладно, потом спрошу.       Я вызвал на связь цереанина:       — Порадуешь чем-то?       — Пока есть только зацепки. Нашёл четырёх жучков, которые сливают Онаке информацию. У одного покопался, прямых контактов нет, только анонимный ящик…       — Понятно. У тебя сутки. Потом эта информация мне станет не актуальна.       — Понял, приложу все усилия.       Оставалось забрать с квартиры Нолу и ждать. Как всегда в подобных ситуациях, время начало растягиваться, как жевательная резинка, требовалось чем-то себя занимать, а сенатских документов, как назло, оказалось мало. Тут меня осенило. Проверить у ребёнка уроки! Нола не просто не возражала, она с явным удовольствием принесла мне датапад и пару тетрадок, где делала рукописные работы. В приличных школах учеников обязательно заставляли писать не только на экране, а и на флимсипласте тоже, хотя в жизни этот навык требовался редко, подписи и те ставились, в основном, на планшетах. Я стал смотреть. Аккуратность Наследницы просто поражала. Буквы аурбеша в предназначенных для этого клеточках вырисованы идеально, почерк Высоким алфавитом каллиграфический, слова, даже длинные, без единого отрыва пера… С такой же тщательностью были сделаны домашки и по другим предметам.       — Признайся, мама много помогает? — поинтересовался я.       — Не очень. Она говорит, что я всегда должна сначала сама, только потом спрашивать, если совсем не получается. Иначе не научишься.       — Сурово.       — Не, вообще. Я только в первом классе так думала. Ну, слышишь в школе, как другие хвастаются, что за них мамы-папы домашку делают. Вроде, здорово. А на самом деле совсем даже нет. Вот я сама делала и всё знаю, а они приходят и весь урок трясутся, только бы не спросили.       — Как ты по-взрослому рассуждаешь, — изумился я.       — Мне восемь лет, пора начинать соображать, — гордо сказала девочка, — так Сумари говорит.       — Сумари у вас просто гений. Рано или поздно ей обязательно прилепят кличку «Док».       — Ага, ей подойдёт. Тётя Падме… Как ты думаешь, мне когда-нибудь можно будет ходить к тебе просто, без этих пряток?       — Скорее всего, да. Если у нас всё получится, то в следующем году уже будет можно.       — Это хорошо. Я ведь Наследница, мне когда-нибудь придётся заниматься политикой… — она вздохнула. — Научишь меня разбираться?       — Ну, конечно! Только что-то мне кажется, что тебе не очень это нравится.       — Не очень, а что делать? Надо… Ты не думай, я к тебе не только из-за этого, с тобой вообще интересно.       — Спасибо, — улыбнулся я.       Так мы и заболтались с ней допоздна, когда, вообще-то, давно пора было ложиться спать.       — Маме не говори, что мы так поздно сидели, — предупредил я.       — Это ещё не поздно, — ответила Нола. — Вот когда нас с Сумари мама застала за терминалом в два часа ночи, тогда влетело и мне, и ей.       — Что же вы делали? Играли?       — Нет, платье ей выбирали для знакомства с одним министерским. Немного увлеклись.       Утром, замаскировавшись под твилеку, я отвёз девочку в школу. Обратно её привезла Сабе, мне вырваться не было никакой возможности, слишком важные дебаты проходили после обеда. Пока завершилось вечернее заседание, Наследница успела сделать все уроки.       — Что, и доклад по астрографии написала? — не поверил я.       — Они все похожи, — махнула рукой девочка, — там главное правильные цифры вписать и немного про особенности. Тёть, ты сейчас очень занята?       — М-м, нет, не занята.       — Расскажи про Торговую Федерацию? Пожалуйста. У нас через две недели по истории про них сдавать.       — Давай так: ты мне сама рассказываешь, что знаешь, а я добавлю.       Вызов от Кои пришёлся как раз в разгар наших исторических занятий.       — Мы на Флорруме, — доложила Кои. — Малолетки освободили Осоку и сбежали с пиратской базы. Летим их подбирать на цирковом корабле. Небольшая сложность. Девчонка, которую оставили на «Тигле», тоже рвётся в спасатели. Уходить не хочет ни в какую, джедайка этакая.       — Попробуем продавить авторитетом, — ответил я. — Соедини нас.       Голопроектор отобразил голову и плечи молоденькой родианки. Выражение лиц этого вида довольно сложно бывает определить, однако, память Падме подсказала мне: девочка сильно удивлена.       — Ганоди, — произнёс я, — ты знаешь, кто я?       — Да, сенатор Амидала.       — Слушай приказ. Немедленно уводи «Тигель» в зону медленных орбит. К планете идёт флот сепаратистов. Твоя задача – наблюдать, быть готовой дать остальным безопасную траекторию отхода. Поняла?       — Поняла. Медленная орбита, наблюдать за противником, считать векторы.       — Выполняй. Кои! Свяжись со мной немедленно, как только подберёте.       — Да.       Я переключил проектор, на котором крутилось колечко второго вызова. Это был цереанин.       — Шеф, есть номер, девайс активен, я прилинковался, могу врубиться в любой момент!       — Поздновато, стремительный ты наш.       — Ты сказала сутки. Сутки ещё не истекли, — слегка обиделся он.       — Хорошо. Давай воспользуемся, не пропадать же работе. Включай.       Хондо Онака был знатно ошарашен тем, что его персональный комлинк включился без спроса. Однако, самообладания не потерял, сделал вид, что так и надо.       — Онака… — начал я.       — Капитан Онака, — поправил он. — Дамочка, можно попозже? Я несколько занят сейчас.       — Советую прервать увлекательную погоню, — резко сказал я. — Мой наблюдатель сообщает, что генерал Гривус готовится войти в атмосферу планеты. Если поторопитесь, возможно спасёте то, что нажито непосильным трудом.       — Разворачивай! На базу, полный ход! — гаркнул Онака куда-то в сторону. И вновь посмотрел на меня маленькими прищуренными глазками сквозь зелёные стёкла лётных очков: — За что такая любезность, мэм?       — Считай это просто широким жестом с моей стороны. Но учти. Ещё одно такое «дельце», я потрачусь и отправлю за тобой мандалоров. Их нежная любовь к пиратам тебе должна быть известна.       — Какие все нервные стали! — проворчал пират. — Война, что ли, так действует? Мне всего лишь было нужно немного драгоценного минерала на текущие расходы.       — Ограбил бы, в таком случае, сепаратистов. Или их обносить очкуешь? — я презрительно поморщился. — Короче. Я сказала, ты слышал. Повторять не буду.       Щелчок по сенсору, связь разорвалась.       — Мерзкий тип, — сказала Нола. — Это он держал в плену нашу Осоку?       — Да.       — А зачем нам мандалоры? Попросим маму. Он даже не поймёт, отчего умер, — произнесла девочка таким тоном, будто обсуждала, кто будет печь воскресный пирог.       — М-м, возможно, так и сделаем, но зачем его заранее предупреждать? — ответил я. Помолчал и спросил: — Нола… Тебе не бывает не по себе оттого, что твоя мама умеет вот так вот убивать?       — Не-а. Она шпионка, ей нужно уметь такие вещи. Вот если бы она убивала за деньги, всё равно, кого, тогда бы мне было стыдно.       — То есть, ваши кланы ночных воинов убийствами за деньги не занимаются?       — Нет, что ты! За такую работу у нас возьмётся только последний ит’мук, вроде Аюв’иды.       Вскоре перезвонила Кои.       — Я их подобрала, уходим от планеты. Сепы, по-видимому, рассмотрели нас и решили не гоняться за таким барахлом.       — А девочка?       — Хорошая девочка, дисциплинированная, Осока приказала ей уходить за свет, она сразу ушла. Осока тут, кстати, говорит непонятные слова, возмущается, зачем мы полезли и рисковали гражданскими.       — Скажи, что мы просто-напросто за кое-кого очень беспокоились, такие у нас традиции. А за «непонятные» дома получит по рогам, рано ей ещё так ругаться.       — О-о, а звучало весьма эмоционально. Меня научишь?       — Напомни потом на досуге.