Там, где кончается путь

Ни к одной из запретных, немых территорий Так не тянутся в поисках страшных историй. Здесь когда-то стояли дома и заводы, А теперь — лишь скелет обожженной природы. (Otto Dix — Зона Теней) Синеватые разряды взвились вверх, ударив в летящий болт и распылив кусок металла на сотни невидимых частиц. — Разрядилась, — констатировал Воробей. — Проходим, но быстро, — и первым зашагал вперед. Я молча последовал за ним — получить мощный электрический разряд совершенно не хотелось. — Проскочили, — проводник натянуто улыбнулся. — Если под удар попадешь, то мигом поджарит до хрустящей корочки. — Аномалия? — я повел плечом, прислушиваясь к ощущениям. Боли почти не было. Сперва я, заметив, как быстро заживает рана, обрадовался, надеясь, что вернулась регенерация, но меня постиг жестокий облом — оказывается, сталкеры подлечили меня при помощи каких-то артефактов. Когда я не поверил, Воробей демонстративно порезал ладонь, а затем поднес к ней странно светящийся желтовато-золотистый предмет. Порез затянулся минуты за три! От такого зрелища я выпал в осадок… — Да, — сталкер кивнул. — Эта гадость называется «Электра». Они разной мощности бывают — какая щипнет, а какая сразу изжарит. Вот эта довольно мощная. Я кивнул. Чем больше я узнавал о таинственной Зоне, тем больше хотел вернуться обратно в Нью-Йорк. Хотя… Действительно ли? Я задумался и понял, что назад меня, в принципе, не слишком-то тянет. Пока что. С другой стороны, что таит в себе эта так называемая Зона? Мне казалось, что удивить меня чем-то уже не удастся. Слишком много отвратительных и невероятных вещей я успел повидать. Многие эпизоды моей биографии до заражения пока что оставались для меня загадкой, хотя после моего непонятного появления здесь некогда утраченная память начала восстанавливаться. До этого я помнил себя лишь с того момента, как очнулся в морге корпорации ГЕНТЕК, в тот момент, когда мои бывшие коллеги уже собирались распотрошить меня на прозекторском столе. Да, я работал прежде в ГЕНТЕК — сейчас я это знал не только из чужих воспоминаний, но и по собственным, пусть восстановилась пока что лишь малая часть. Но и это обнадеживало. — Не спи, тут тебе не тротуар, — насмешливо заметил Воробей. — Осторожнее. Мы шли по тропе, над нами нависали ветви мертвого дерева. На одной из них росла какая-то борода… Или мочало. Грязно-серое нечто колыхалось на ветру. — Это — «Жгучий пух», — менторским тоном пояснил сталкер. — Аномальное растение. Очень сильно жжется, выпускает жгучие споры, если задеть его. Так, осторожней обходи, не зацепи. Не хотелось бы спорами надышаться… Снова нам повезло, и мы успешно миновали очередное препятствие. Далее тропа поворачивала в направлении базы, мы возвращались. Да, я прошел через многое. Очнувшись в морге, я, ничего не помнящий и не понимающий, вынужден был спасаться бегством от преследовавших меня солдат. Случайно узнал о неведомо откуда взявшихся способностях — позже я понял, что их мне даровал вирус «Черный свет», которым я случайно заразился. Прижатый Черным Дозором к стенке на Пенсильванском вокзале, будучи в состоянии аффекта, я швырнул пробирку себе под ноги — за секунду до того, как солдаты открыли огонь. Мое изрешеченное пулями, но еще живое тело упало на осколки пробирки. И это спасло тогда мою жизнь. Одна из дарованных вирусом способностей меня тогда по-настоящему ужаснула — поглощение. Я мог в буквальном смысле сожрать врага и получить его воспоминания. Позже я к этому привык, но сперва преодолеть психологический барьер было тяжело. Из воспоминаний случайно поглощенного солдата я узнал о Дане, моей сестре. И вовремя успел — еще немного, и она оказалась бы в руках Черного Дозора. Потом… потом случилось многое. Сперва я по глупости выпустил из лаборатории ГЕНТЕК Элизабет Грин, и это стало большой ошибкой: зараженная вирусом «Красный свет», она давно потеряла все человеческое. Она заражала все, к чему прикасалась, и именно за ее освобождением последовали расползающаяся по улицам биомасса и появление отвратительных тварей. В итоге мне пришлось постараться, чтобы выжить и остановить все это. Попробуй разобраться с причинами заражения, когда все желают твоей смерти! Я был предан моей бывшей коллегой и возлюбленной, едва не потерял сестру и узнал, что я и был причиной катастрофы. Не смотря на то, что я все же смог одолеть Грин в бою, оставался еще один смертельно опасный враг — ее сын, инфицированный с рождения. Капитан Черного Дозора Роберт Кросс, который долгое время успешно водил меня за нос, и лишь в самом конце, на палубе авианосца незадолго до взрыва, раскрывший свою истинную сущность, приняв облик чудовищной твари. Победа над ним досталась мне дорогой ценой — я был здорово потрепан, но главную опасность несло другое: на борту находилась атомная бомба, и обратный отсчет уже шел полным ходом. Военные решили покончить с заражением радикальным методом: стереть Нью-Йорк с лица Земли, как когда-то уничтожили пораженный «Красным светом» город Хоуп. И обратный отсчет уже невозможно было остановить. Тогда мозг сработал мгновенно. Я пристегнул тележку с бомбой к стоявшему на палубе вертолету и понес ее прочь от города, в море. Я знал, что эта затея самоубийственна, но это был единственный способ спасти город, даже не подозревавший о надвигающейся опасности. Отлетев достаточно далеко от берега, я сбросил бомбу в океан, но далеко улететь от места взрыва не успел. Помню, как винтокрылую машину швырнуло вперед чудовищной взрывной волной, затем — неизвестно откуда взявшуюся вспышку призрачно-синего света и… все. Открыл глаза я уже в какой-то незнакомой местности под зловеще красным небом, за несколько минут до выброса. Две недели прошли с тех пор, как я оказался в Зоне. Мог ли я прежде подумать, что есть место более зачумленное и опасное, чем зараженный Нью-Йорк? Теперь я знал — оно есть. И имя ему — Зона Отчуждения. Выслушав от Шрама и Воробья подробный рассказ о Зоне и всех ее причудах, я сперва был удивлен тем, как здесь кто-то может жить. А жильцов здесь таких, как оказалось, немало. Сами они называли себя сталкерами. Группой Шрама и «Чистым Небом», как я узнал, число их не ограничивалось. Были в Зоне и вольные бродяги, держащиеся особняком или небольшими группами. Были и крупные группировки — например, «Долг», считавший своей святой миссией защиту внешнего мира от «заразы Зоны». Или «Свобода» — анархисты, враждующие с «Долгом», при этом лояльно относящиеся к вольным сталкерам. Были здесь и несколько кланов наемников. Какие-то из них находились в хороших отношениях с одиночками и группировками, как, например, «Гранит»* — небольшой клан наемников, к которому принадлежал Шрам. Едва ли не единственный уважаемый среди сталкеров клан наемников, как мне рассказали. Какие-то кланы были для одиночек и группировок чуть ли не врагами номер один — и эта репутация была ими заслужена. Узнал я и о «Монолите» — таинственной группировке-секте. Моим новым знакомым доводилось встречаться с ними лично, и удовольствия от встреч они явно не получили. Воробей описывал монолитчиков, как агрессивных религиозных фанатиков, атакующих любого, кто имел глупость направить стопы в центр Зоны — туда, где находились мертвый город Припять и печально знаменитая Чернобыльская атомная электростанция. Они охраняли какой-то мифический Монолит, или, как его еще называли, «Исполнитель желаний», якобы находившийся в четвертом энергоблоке. Шрам же заметил, что эти стражи тайн Зоны больше походили на роботов, чем на людей — бездушные, фанатичные машины для убийств. Были в Зоне и бандиты — в основном, сбежавшие от правосудия криминальные элементы. Здесь они занимались тем же, чем и за Периметром — грабежом, разбоем и убийствами. Неприятным сюрпризом для меня стали аномалии — что-то вроде энергетических полей непонятной природы, или же… Не знаю, как объяснить. Однако чувствую, что не забуду свою первую вылазку — когда я отошел от группы, а проводник завопил на меня благим матом, велел стоять, где стою, а затем — отойти на несколько шагов назад. Я сперва и не понял, чем вызвана такая реакция — только чуть позже, присмотревшись, заметил, что воздух передо мной колеблется, словно от жара. Проводник швырнул в это марево гайку — и тут же из земли вырос факел в человеческий рост высотой. Аномалия «Жарка» — если бы проводник не заметил, что я приближаюсь к ней, или если бы я не послушал проводника — осталась бы от меня кучка пепла. Доставили хлопот и мутанты. В «учебных» вылазках я пока сталкивался только с двумя видами местной мутировавшей фауны — кабанами и псевдоплотями. Первых я видел издалека — и, кстати, хорошо, что издалека: меня уже предупредили об их повышенной агрессивности. Здоровенные зверюги, частично облысевшие, частично, напротив, покрытые густой шерстью. Ходячие танки. Псевдоплоть, как рассказал Воробей, произошла от свиньи, но на свинью эта тварь мало походила. Мы с Воробьем возвращались из очередного учебного рейда, когда уже на полпути к базе внезапно затрещали кусты, и на тропу вывалилась уродливая туша, похожая на грецкий орех на четырех крабьих ногах. Ее морда походила на какую-то несуразную пародию на человеческое лицо. Один глаз был громадным и выпученным, маленький рот шевелился — мутант говорил! Картавя, непонятно, но говорил! Как позже объяснил мне Воробей, псевдоплоть умеет воспроизводить услышанные обрывки человеческой речи. Как попугай. Мы вскинули автоматы, но тварь, решив не нарываться, убралась подобру-поздорову. Других мутантов, не считая снорков, видеть мне пока что не доводилось, да и не хотелось пока что, если честно: новые знакомые сказали, что успею еще насмотреться. Кстати, руки в оружие я мог трансформировать до сих пор, но сталкеры посоветовали не светиться лишний раз и способности приберечь для самого крайнего случая. В Зоне слишком много тех, кто не любит мутантов. Тот же самый «Долг»… Поскольку моя регенерация приказала долго жить, я решил прислушаться к советам. Впереди показались выглядывающие из-за крон деревьев наблюдательные вышки — значит, почти пришли. Отлично. Сказать честно, в Зоне я чувствовал себя пока еще не слишком уверенно и не представлял, как приютившие меня сталкеры умудряются бродить по ней, как по собственной квартире. Между тем, оказывается, многие сталкеры постоянно жили в Зоне — у них это называется «вечной пропиской». Тут свой жаргон, как я уже успел заметить… Немало, кстати, было и тех, кто проживал в поселках в Предзонье — прилегающей к Зоне территории по ту сторону Периметра. Те, как мне рассказал Воробей, с которым у меня уже установились прочные приятельские отношения, в Зону ходят, как на работу. Впрочем, говорят, человек — по натуре своей приспособленец, выживет там, где тараканы дохнут. — Не спи, замерзнешь! — вывел меня из размышлений насмешливый голос молодого сталкера. Я вовремя остановился и посмотрел на тропу — так и есть, круг колеблющегося воздуха в паре шагов впереди. Многие аномалии искажают воздух, поэтому определить эту ловушку я не смог — может быть, это невозможно, а может быть, мне просто не хватало опыта. — «Хваткий лед», — поспешил пояснить Воробей. — Не слишком приятная аномалия. Если влипнешь в такую — с места сойти не сможешь, так и будешь стоять, как приклеенный. Если ее подкопать, отпустит жертву и может вообще исчезнуть. Пошли дальше, наши, наверное, уже заждались. Как бы нам Шрам опять выволочку не устроил… — сталкер ускорил шаг, огибая аномалию, я последовал за ним. Да, помню я эту выволочку — через пару дней после моего «прибытия» Воробей вытащил меня на, так сказать, ознакомительную экскурсию с Зоной. Старшим членам группы, он, понятно, и слова не сказал… Разбор полетов нам потом устроили грандиозный — а мне, памятуя знакомство с командиром группы, пришлось не огрызаться, а стоять, виновато уткнувшись взглядом в пол. Впрочем, большую часть ругани начальства я успешно пропустил мимо ушей. Но тот факт, что меня отчитали, как нашкодившего школьника, больно задел мое самолюбие… — Кстати, какие артефакты порождает эта штука? — спросил я, кивнув на «Хваткий лед». Я уже знал, что в аномалиях иногда зарождаются некие предметы, обладающие странными свойствами. Они-то и называются артефактами. Причем каждая аномалия производит определенные артефакты. Так, например, целебная «Кровь камня» зарождается только в «Карусели», а защищающие от радиации, но снижающие выносливость «Капля» и «Огненный шар» — только в «Жарке». Надо запомнить. — Про это у Ксенона спроси, я все ж не такой спец в этом, — Воробей развел руками. А я ведь до сих пор не удосужился поговорить с Ксеноном! Хотя определенно стоило… Вдалеке послышался многоголосый собачий лай. Странный лай, нужно сказать, с какими-то завываниями. Будучи на базе, я уже слышал его пару раз, но до сих пор не удосужился поинтересоваться источником этого звука. — Слепые псы, — тут же опознал Воробей. — Пошли. Судя по голосам, стая большая. Конечно, они пока далеко, но все же… Они, паскуды, хитрые и опасные твари, не смотри, что безглазые… Говорят, телепаты они. В общем, не слишком приятные существа… — проводник прибавил шагу, я сделал то же самое. — Кстати, — вспомнил я, когда впереди уже замаячили четыре невысоких наблюдательных вышки и ограждающий лагерь штакетник с пущенной поверху колючей проволокой, — ты ведь, как я вижу, совсем молодой — откуда ты столько про Зону знаешь? Воробей только усмехнулся в ответ. — Эх, брат, я хоть и молодой, но повидать много чего успел… Был среднестатистическим бродягой из ватаги Отца Валерьяна, так и кис на Кордоне, пока Сидорович — ну, торговец местный — не велел мне наемника Шрама до валерьяновского лагеря проводить. Шрам тогда Стрелка остановить пытался. Стрелок — это сталкер был такой, он в центр Зоны попал как-то, и из-за этого Зона взбесилась — что ни день, то выброс. Первый из череды выбросов так жахнул, что всю Зону переворошил! Часть территорий закрылась, зато в другие земли, ранее недоступные, наоборот пути-дороги открылись. Вот Шрам и пытался Стрелка отловить, дабы всю эту чехарду с выбросами прекратить… Да тут еще из-за новых земель война между группировками началась. Вот и попробуй во всей этой катавасии одного-разъединственного сталкера найти! Только вокруг Шрама постепенно отряд сталкеров из разных кланов собрался. Так вот, Алекс, и появилась группа Шрама. Я к ней одним из первых примкнул. Так набегались по Зоне, столько дерьма на всю компанию расхлебали… Аж до центра Зоны все вместе дошли! Правда, отступить потом едва успели. Хорошо, что Ксенон спуск в какой-то туннель нашел, мы по нему к окрестностям Рыжего Леса и вышли. Кстати, Зона, говорят, под землей вся изрыта. Только я в Подземной Зоне мало где был… Но те места, куда я спускался, меня, мягко говоря, впечатлили! Мой напарник продолжал рассказывать, а я слушал и мотал себе на ус. Какая ирония: Зона гораздо опаснее, чем зараженный Нью-Йорк, а люди практически живут в ней, более того, по убеждению некоторых сталкеров из группы Шрама, которых я успел разговорить, получается, что именно здесь, в этих зараженных землях, многие чувствуют себя по-настоящему живыми… На базе сегодня было многолюдно — как мне объяснили, вернулась экспедиция с какого-то озера Янтарь. Нужно будет узнать, что за Янтарь… Оставив рюкзак и оружие в своем временном жилище (длинном приземистом здании, хорошо укрепленном и имеющим достаточно глубокий подвал), я направился в бар — есть действительно хотелось. — Вот молодец, живой пришел, — Холод, увидев меня, улыбнулся. Сперва я удивлялся такому приветствию, но потом заметил, что бармен здоровается этой фразой со всеми. Да и смерть в Зоне, как ни крути, явление обычное… — Что нового, Холод? — заводить разговор тоже стало привычным. Мне даже нравилось разговаривать с местными — общались они, как правило, прямо, душевно… Здесь вообще, как я заметил, все гораздо честнее. — Да ничего особенного. Экспедиция наша с Янтаря пришла, там снова пси-поле из-под контроля вышло… Бандиты вздумали свои порядки на Кордоне наводить. Агропром, по слухам, военные под контроль взять собираются, такой лагерь разорят, мать их!.. В общем, шевелится Зона, — Холод поставил передо мной открытую банку с тушенкой и граненый стакан с чаем. Учитывая, что день выдался довольно-таки холодным, горячий чай был очень кстати. Еще один день, ставший привычным… С утра — «стажировка» в Зоне, потом — разговоры с местными на базе, в баре или у костра под перебор струн гитары. Почему-то я быстро втягивался в эту обстановку. Я чувствовал себя живым как никогда — словно и не было никакого Нью-Йорка и вируса… В бар зашли несколько незнакомцев — наверное, они из той экспедиции. Я решил перебраться к ним поближе — послушать, что те рассказывают. Слушать вообще полезно… Я вспомнил зараженный город. Превратившихся в тварей людей и то, как я сам очнулся в морге, без прошлого, не понимая, куда и зачем идти. А здесь — аномалии, мутанты, радиация, люди из враждебных группировок и военные. Почему же мне здесь словно легче дышать? Так или иначе, я должен выяснить, как и почему я попал в Зону, и как мне вернуться назад. Однако, слушая разговоры, я вдруг отчетливо понял, что не хочу возвращаться. — Вот ты где, — рядом приземлился Воробей. — Я как раз тебя искал. Через пару дней отправляемся на Кордон. Пойдешь с нами? Я задумался. Сидеть на месте уже порядком поднадоело, пора менять дислокацию… — Разумеется, — я кивнул. *«Гранит» — клан наемников, придуманный Анной «Fraulein Stein» Сигаевой. Специализировался на сопровождении экспедиций и поимке под заказ крупных мутантов, а также устранении бандитских авторитетов. Поддерживал неплохие отношения со сталкерами.