Голод и его последствия

Ичиго аккуратно провёлся ладонью по нежно-белой, слегка покрасневшей щеке. Ласково дотронулся сухих губ кончиками пальцев. Хичиго немного приоткрыл рот, обдавая кожу ладони жарким дыханием. Ему нравилось. Он медленно, чуть неуверенно, поднял свою руку, касаясь запястья. Немного сжал, поглаживая, осязательно прислушиваясь к такту пульсации венок, испещряющих внизу обод кисти. Ичиго продолжал трепетно ласкать пальцами подрагивающие губы. Сначала верхнюю, потом нижнюю. Невесомо дотрагиваясь влажного синеватого язычка, чувствуя на пальцах лёгкие поцелуи. Хичиго, томительно вздыхая от наслаждения, старательно пытался поймать губами каждый палец, подарить мягкое влажное касание. Молочно-белая ладонь опустилась немного ниже, круговыми движениями проводясь по локтевому бугорку, лаская чувствительную кожу внутреннего сгиба. Ичиго тепло улыбнулся, почувствовав на руке игривую щекотку. Пустой невольно вторил ему, не прекращая целовать его ладонь. Сковывающее, замораживающее волшебство зрительного контакта. Общаться без слов, понимать без жестов. Идентичность мыслей. Глаза в глаза. Истинные отражения друг друга, освобождённые от плена зеркальной перегородки-стены. С этого момента мысли стеклись в монолитный поток, заставляя действовать синхронно, чувствовать себя одним целым. Шинигами и Пустой, напоследок обмениваясь ласковым взглядом, резко смыкают объятия. Крепко прижимаются друг к другу, торопливо трутся щеками. Немного привстав, вновь сливаются в сладком поцелуе. Блаженно закрыв глаза, плавятся от касаний мягких губ. Души ликуют, забываясь в бешеной пляске под пламенный ритм сердец, в невероятной спешке разгоняющих кровь по сжатым артериям. Они переплетают языки: наклоняют голову то вправо, то влево, стараясь глубже изучить, лучше запомнить. Шумно вздыхая, забываются в чувственном танце, ощущая всем своим естеством тепло напротив. Чувство полного единения. Так хорошо… В нескольких минутах поцелуя проходит пара-тройка вечностей, и юноши нехотя отстраняются друг от друга, забыв разум в трепетной идиллии. Касаются носами, самыми кончиками. И снова взгляд, который теперь наполнен тёплым ощущением первой близости, неописуемо приятным ожиданием. Коротко чмокнув друг друга в губы, они, обуреваемые желанием стать друг для друга воздухом, утыкаются лицом в шею напротив, вдыхая непередаваемый тёплый аромат, не смея разомкнуть объятия. Шинигами немного отстраняется, заглядывая в глаза своему Пустому, как бы говоря: «У нас ещё много времени, чтобы вдоволь надышаться друг другом». Хичиго понимает, коротко кивнув. Но всё же в голове горячим огоньком трепещет мысль, что никакого времени, когда-либо придуманного и отведённого, для этого не хватит. Последний раз дотрагиваясь ладонями нежной кожи щёк, юноши выравниваются, вновь садясь на колени друг напротив друга. Ложатся с колен на бок: Ичиго затылком к изголовью кровати, Хичиго — наоборот. Придвигаются максимально близко. Они не переговаривались об этом ранее, не обсуждали. Каждый просто делал то, что ему хотелось именно сейчас. Стены переливаются оранжевыми бликами света закатного солнца. Яркость лучей ласкает белоснежную кожу, отражается в карамельных глазах… Пустой ласкает пальцами низ живота, аккуратно дотрагивается волосков, рыжих, немного вьющихся. Хмыкает слегка забавной мысли, что его Ичиго рыженький даже здесь. Медленно, с капелькой неуверенности, он опускает ладонь чуточку ниже — на возбуждённую и затвердевшую плоть. Немного сжимает, чувствуя кожей набухшие венки, ведёт рукой вверх. Член в ладони, пульсирующий, взбухший от ласк, сочится прозрачным соком. Пустой, закрывая глаза, слизывает с розоватой головки капельку прозрачной влаги. Внизу, в области паха, ощущается тепло и родное горячее дыхание. Ичиго негромко стонет, почувствовав к себе влажное, до невозможности приятное прикосновение. Он в точности повторяет за Хичиго. Увлекаясь, проводит языком по всей длине, лижет нежную кожицу в области уздечки, легко целует самый кончик, чувствуя на губах мокрую теплоту. С удовольствием облизывает свои губы, ощущая на языке приятный солоноватый вкус, и вновь жадно припадает к Пустому. Пустой постанывает, дрожит мелкой дрожью от таких жарких ласк, с усердием вылизывает своего Короля, время от времени легонько гоняя подушечками пальцев верхнюю кожицу. Маленькая комната наполняется вздохами и влажными звуками. Парни берут друг друга, крепко прижимаясь, стараясь ощутить обоюдное тепло как можно глубже. Сливаются в своём естестве, превращаясь в стонущий комочек наслаждения и безумного сладострастия. Из груди вырываются гортанные стоны, лаская вибрацией плоть, с каждым разом становясь всё громче и чувственнее. Юноши крепко обвивают руками талию напротив, старательно двигая головой. Пустой нежно гладит изогнутую поясницу, временами ласкает пальцами упругую кожу ягодиц. Ичиго мимолётно проводит ладонью по напряжённой спине и ниже, к соблазнительным впадинкам сзади, круговым движением обводит твёрдую выпуклость копчика кончиками пальцев. На боку лежать удобно. С внутренней стороны лаская ладонью горячую кожу бёдер, Ичиго медленно поднимается рукой вверх. Трепетно касается сзади тёплого кожаного мешочка. Хичиго сладко вздрагивает и, блаженно промычав на одной нотке, отводит одну ногу немного вперёд. Ичиго гладит его в самых нежных местах, старательно работает языком, вырывая из груди своего Пустого сладостные вздохи. Юноши судорожно ласкают ртом и руками тела друг друга, растворяясь в наслаждении, сливаясь воедино. Так страстно и так непреодолимо правильно. Как Инь и Ян. Осознание абсолютной гармонии и полного единения со своей второй половинкой заставляет тянуться навстречу, совершать идентичные движения. Ичиго никогда не испытывал таких ощущений ранее. Сейчас он был готов поклясться, что это одни из самых счастливых минут в его жизни. Шинигами, зажмуриваясь, полностью расслабляет горло и утыкается носом в белый пушок. Комната наполнилась духотой и жаром, словно банная кабинка, простынь скомкалась под горячими, влажными телами. Движения стали быстрее, приглушённые стоны громче. Мышцы сильно напряглись, заставляя ноги согнуться, область ступней свело сладостной судорогой. От напряжения Хичиго упирается пальцами ног в железные прутья кровати, крепко обнимает своего Короля за талию. Немного высунув голубоватый язычок, пытается принять Ичиго глубже, почувствовать его в себе полностью — до самого конца. Старается раствориться в нём и растворить в себе. Шинигами подаётся навстречу, не переставая также страстно ласкать своего Пустого. Хичиго громко стонет, на губах и немного выше подбородка виднеется тягучесть прозрачной влаги. Ненадолго отстраняясь, чтобы отдышаться, он вновь припадает к возбуждённо подрагивающему и блестящему от слюны члену. Быстро двигает головой, работая языком, чувствуя, как плоть хозяина всё больше твердеет и пульсирует в жаркой глубине рта. Ичиго сильно прижимает к себе Пустого за ягодицы, водя вверх-вниз по складочке между ними влажными пальцами правой руки. Иногда легонько касается узкого мышечного колечка. Чувствует себя на вершине блаженства, ощущая, как мокрый и горячий язычок проводится по самому основанию, как Хичиго сладко вздрагивает от каждого мимолётного касания. Шинигами уверен — его Пустой испытывает то же самое наслаждение, ничуть не меньше. Окружающий мир давно перестал существовать для этих двоих, всё отошло на второй план, кроме родной, изнемогающей от удовольствия души рядом. Руки судорожно обнимают спину. Под пальцами чувствуется тёплая и влажная от пота кожа. Юноши в один момент сильно вздрагивают и крепко сжимают друг друга в объятиях. Секунду спустя тела, покрытые блеском испарины, приятно расслабляются. Кадык Ичиго несколько раз дёргается, каждое его движение сопровождается тихим, почти неслышным глотком. Шинигами медленно отстраняется, шумно вздыхая и обдавая жаром белую кожу внизу живота — плотно сомкнув мокрые губы, не спеша поднимается вверх, последний раз обводит язычком голубоватую головку и с громким причмокиванием выпускает полуопавший член из своего рта. Ичиго изнеможённо разваливается на кровати, пытаясь отдышаться и прийти в себя после перенесённого бурного оргазма. Нежно гладит белоснежную кожу на бедре, прислушиваясь к влажному, немного смущающему хлюпанью снизу. Пустой, прикрыв глаза, старательно вылизывает своего хозяина, смывая с расслабленного тела белёсые следы одурманивающей и порочной страсти. Немного прихватывая крайнюю плоть губами, приподнимает её повыше, помогая себе языком. Закончив со своим приятным занятием (из-за которого Шинигами вновь чуть не начал возбуждаться), Хичиго дрожаще приподнимается на локте. Немного неуклюже, ещё чувствуя разливающуюся послеоргазменную негу в подрагивающих мышцах, он перекатывается на другой бок и ложится рядом с Ичиго. Куросаки, умиротворённо улыбаясь, гладит его порозовевшую щеку, наблюдает за синеватым язычком, который то и дело проводится по бесцветным губам, слизывая остатки сладкого наслаждения. Они вновь встречаются взглядом, где у обоих теперь читается любовь и добродушная благодарность. Ичиго заключает в крепкие объятья своё Альтер Эго, которое, в свою очередь, плотно обвивает Куросаки ногами за поясницу. Юноши, вновь нежно целуясь, перекатываются на мягкость подушки. Поудобнее укладываются, ласково шепчут имена друг друга, чувствуя, как по телу разливается приятная сонная истома.