История Одного Короля

      Скар долго смотрел на то место, за которым исчезли львицы. Он думал о том, что рассказала ему Зира. Сарафина мертва. Это не укладывалось в его голове. Она была последней частичкой давно утраченного прошлого. Воспоминания лавиной затопили его сознание. Несколько мгновений он еще пытался им противостоять, но потом просто поддался.       Был яркий солнечный день. Саванна жила своей обычной жизнью. Огромные стада антилоп и зебр мирно ели траву у водопоя. Небольшие стаи птиц щебетали, сидя в кронах редких деревьев. Огромный массив Прайдрока возвышался над долиной. А на самой вершине скалы лежали два льва-подростка: коричневый и золотистый. Отличительной чертой первого была красивая иссиня-черная грива; точь-в-точь как у короля Ахади. Но ему самому уже никогда не было суждено стать королем. Он прекрасно знал это и почти смирился. С того рокового дня минуло много лун. Братья, несмотря ни на что, были лучшими друзьями.       Муфаса смотрел на своего брата, взор которого был устремлен вдаль. Втайне он завидовал ему – именно Нуума унаследовал прекрасную гриву отца и гибкое тело матери. Принц же получил ярко-красную гриву. Все львы знали, что она встречается куда чаще, а потому ценится меньше. Зато в отношении мускулатуры Муфаса был развит куда лучше своего брата. Строением атлетического тела он весь пошел в отца.       Нуума повернул голову и посмотрел на Муфасу. Брат смущенно отвернулся. Увидев его замешательство, черногривый лев рассмеялся:       – Можешь глазеть на мою гриву, сколько тебе угодно.       Муфаса смутился еще больше. Он проговорил:       – Странная все-таки штука, не правда ли? Ты унаследовал гриву, а я титул. И нам обоим хочется поменяться.       Нуума перестал смеяться и вдумчиво посмотрел на своего брата:       – Если честно, то мне уже вовсе не хочется быть королем.       – Неужели?       – Конечно! Лучше уж быть черногривым красавцем, чем красногривым монархом! – Нуума опять расхохотался.       – Ах так? Ну тогда получи, черногривый зануда! – и Муфаса бросился на своего брата.       С тех пор, как они дрались детьми, их драки стали более изощренными, но вовсе не ожесточеннее. Они все еще старались не наносить друг другу серьезных ран. Теперь Нуума научился держаться на необходимом минимальном расстоянии от противника, нанося при этом меткие удары. Муфаса лишился своего главного преимущества – массы и мощи. Он вертелся волчком, но поймать брата ему не удавалось. Спустя пару минут такого шоу Муфаса наконец взорвался:       – Да чему же такому учит тебя мама, что ты так легко уворачиваешься от всех приемов отца?       Нуума хитро посмотрел на соперника:       – У мамы принципиально другие методы тренировок. Ахади учит тебя, как нападать, а Уру учит меня, как уворачиваться и проводить контратаки.       – Надо бы и мне взять пару уроков, – задумчиво проговорил Муфаса. Нуума рассмеялся:       – У тебя не получится. Мама говорит, что для этого необходимо гибкое и пластичное тело. А с твоей комплекцией… ты не сможешь даже перекатиться и снова встать на ноги!       – Что? А ну-ка – смотри! – с этими словами Муфаса перекатился вбок через спину, но вместо того, чтобы встать, продолжил катиться: его тело было слишком тяжелым для подобного маневра, а уклон скалы был велик.       Нуума, не скрывая чувств, рухнул на землю и расхохотался. Муфаса, который в конце концов смог остановиться и подняться на ноги, наигранно зло посмотрел на своего брата:       – Ты нарочно это сделал!       – Что? – голосом невинной антилопы спросил Нуума.       – Заставил меня кататься здесь.       – Вообще-то, если мне не изменяет память, ты сам кому-то что-то хотел доказать.       – А получилось весьма забавно! – произнес веселый голос из-за уступа. В следующее мгновение на вершину вышли две молодые львицы: Сараби и Сарафина. Они были почти что ровесницы, и потому – лучшие подруги.       Поняв, что его неудачу видели две молодые самки, Муфаса смутился еще больше. У него даже покраснели ободки ушей. Это еще больше рассмешило подруг. Они сказали:       – А ведь Нуума…       – …победил!       Черногривый лев гордо выпятил грудь. Он всегда важничал перед Сарафиной. Муфасе же было чудовищно стыдно – так его еще никогда не унижали. Тем более перед Сараби… Отряхнувшись, он подошел к львицам:       – И давно ли вы тут наблюдаете за нами?       – Да так, – игриво ответила Сарафина. – Минут пять. Мы поспорили, сможете ли вы нормально разговаривать так, чтобы это не перетекло в драку. И кстати, – обернулась она к Сараби, – ты проспорила мне антилопу!       – И все из-за тебя! – наигранно обиженно сказала Сараби Муфасе.       – Это он начал! – стал оправдываться юный принц.       – Неправда! – хором ответили Нуума, Сарафина и Сараби и снова расхохотались.       – Да ну вас! – вконец погрустнел Муфаса. – Пойду-ка я лучше поищу отца.       – Вот-вот! Иди, не мешай мне общаться с дамами! – продолжал задирать брата Нуума.       Огрызнувшись, Муфаса гордо пошел прочь со скалы. Нуума весело и в то же время грустно смотрел ему вслед. Заметив это, Сарафина спросила:       – Ты ведь все еще не простил его за то, что с тобой случилось?       – Нет, я все еще не простил отца за то, как он со мной поступил.       Сарафина подошла ко льву и потерлась об него носом. Это всегда успокаивало его. Она прошептала:       – Он не имел права так поступать. Но, раз уж все случилось, может быть, пора жить дальше?       Нуума задумчиво посмотрел на львицу. Наконец он улыбнулся:       – А все-таки лучше быть просто черногривым львом с прекрасной львицей, чем красногривым королем!       – Эй! – вмешалась в разговор Сараби. – А меня ты что, не считаешь прекрасной львицей?       – Ну, это уже решать Муфасе, – весело улыбнулся Нуума.       Скар очнулся, как после дурного сна. Солнце уже было над самой линией горизонта и изменило свой цвет с насыщенного желтого на глубокий алый. Он почувствовал, как по его щеке медленно катится слеза. Он точно не знал, отчего: то ли от ярких лучей дневного светила, то ли от счастливых воспоминаний о давно минувших днях. Внезапно он понял, чего лишился: дома, семьи, друзей, уважения. И все это из-за отца… и Муфасы.       Но не успела новая волна воспоминаний накатить на Скара, как он услышал, как неподалеку кто-то напевал веселую песенку:       – ...Вера и Любовь пусть с тобою будут...       Лев еле успел спрятаться, как над Слоновьим Кладбищем появилась птица-носорог Зазу. Он явно осматривал окрестности с безопасной высоты. Еще мгновение, и прихвостень Симбы точно заметил бы его. Но Скару повезло – Зазу был слишком занят распеванием песни «Круг жизни». Надо бы быть поосторожнее, чтобы не лишиться эффекта внезапности. Сейчас Симбе будут помогать все… Ну, или почти все. Эх, жаль, что он не сожрал тогда, много лет назад, эту птицу! Впрочем, все еще впереди.