История Одного Короля

      – Куда мы идем?       – Где папа?       – Когда мы его увидим?       – Неужели Нюка – наш брат?!       – Что случилось?       – Где ты была?       – Почему тряслась земля? Что это был за шум?       На Зиру градом сыпались вопросы, пока она, подталкивая двух маленьких львят носом, шла по тоннелям Кладбища. Она демонстративно молчала, лишь изредка отпуская какие-нибудь фразы касательно направления, вроде «Тани, милая, сейчас налево». Черногривый лев-подросток семенил сзади. Он все еще пребывал в шоке, увидев свою мать в живых. Кроме того, у него сильно болела голова от удара Кивули. Его взгляд блуждал от одного объекта к другому, не останавливаясь ни на чем конкретно. Львица периодически останавливалась и проверяла его состояние, однако, судя по всему, его жизни ничто не угрожало. Впрочем, кто знает, как отреагирует Нюка на то, что его второй родитель, которого он считал мертвым со слов собственной матери, такой же живой и здоровый? Судя по всему, на слова малышей лев никак не реагировал и вряд ли зафиксировал из их потока вопросов, что Скар жив. Значит, ему предстоит еще одно потрясение…       Свернув за угол, Зира почувствовала свежий ветерок, приятно овевавший ее шерсть. Он пах дождем и паром, дымом и кровью. Запахами только что закончившейся битвы. В конце коридора стал виден проход, открывавший путь на свободу.       – Тани, Кову, подождите здесь. Нюка… – Зира обернулась к своему старшему сыну, который невидящим взглядом уставился на стену. – Нюка! – более настойчиво позвала охотница. Блуждающий взгляд льва остановился на матери. – Стереги своих брата и сестру. Я сейчас вернусь.       Молодой лев сделал какое-то странное движение, очевидно, являвшееся кивком. Пару секунд львица еще озабоченно смотрела на своего сына, но потом развернулась и двинулась к выходу. Разумеется, существовала опасность, что он нападет на малышей, но маловероятно. Сейчас Нюка находился в шоковом состоянии. Он вряд ли даже толком понимал, что происходит. По словам близнецов, которые всю битву вместе с ним провели в маленькой уютной пещере на окраине Кладбища, он крепко спал, бормоча во сне что-то про Сараби. Впрочем, это может подождать.       Осторожно приблизившись к выходу, Зира выглянула из прохода и огляделась. Она оказалась чуть в стороне от центра кладбища, и теперь, чтобы прийти на место встречи со Скаром, надо преодолеть около километра. Ничего сложного. Однако где все? Не видно ни ее львиц, ни прайда Симбы, ни Налы, ни самого Симбы… Ни Скара… Хищница прислушалась: ни звука. Даже раскаты грома больше не поражали небо. Дождь поливал голые камни пустоши, смывая со многих из них кровь… Вокруг. Никого.       Львица было оглянулась, чтобы позвать детей следовать за ней, но именно в это мгновение небо вспыхнуло ярчайшей молнией. Гром был такой силы, что земля задрожала, как от недавнего извержения. У Зиры заложило уши. Она подняла голову.       Оказывается, выход из тоннеля находился точно под высочайшим из пиков Слоновьего Кладбища. И именно в его вершину ударила молния. Но то, что львица увидела на вершине, заставило ее сердце остановиться от ужаса. Наверху одиноким силуэтом стоял лев. Поднявшись на задние лапы, он занес переднюю для удара. И именно в нее угодила извилистая змея небесного огня. Все длилось лишь одно мгновение. Вспышка угасла, вершина погрузилась во мрак. Но перед внутренним взором Зиры все еще стояла эта фигура. Конечно же, возможно, что это был Симба, но… О Айхью!       Сорвавшись с места, Зира стремглав помчалась искать тропу на вершину. Она лишь только успела повернуть за угол, как прямо перед ней, разбрызгав лужу дождевой воды, на камни с чудовищным хрустом рухнуло тело. Львица застыла. Перед ней лежал Скар.       Левая передняя лапа дымилась, распространяя во влажном воздухе отвратительный запах горелого мяса. Грива встала дыбом. Некогда изящное тело от падения с головокружительной высоты выглядело каким-то неправильным, чересчур изломанным. Глаза были закрыты.       Ошеломленная, Зира пыталась понять, что произошло. Она не могла поверить, что ее возлюбленный, любовь всей ее жизни, лежит сейчас перед ней. Нет, это не может быть он! Ей просто чудится! Но с каждым новым ударом сердца ее кровь наполнялась отвратительным чувством природного, всепоглощающего ужаса. Ей казалось, что она сходит с ума. Ее взгляд остановился на маленьком изящном шраме, идущем через его левый глаз. Да. Это он. Сомнений быть не может.       Крик ужаса, боли и отчаяния вырвался из груди охотницы. Она кричала и кричала, не в силах остановиться. Казалось, ее душа рвется на части, сгорает в ярчайшем пламени, истекает кровью. Она просто не могла поверить в случившееся. Рухнув наземь, она, задыхаясь от страха, позвала:       – Скар? Любимый? – чувствуя, как все глубже погружается в этот кошмар, Зира носом, очень ласково и нежно, толкнула льва в шею. Ничего.       Охотница застыла на месте. Она не понимала, как такое могло случиться. Ведь только полчаса назад они говорили… Не может быть!       – Скар! – крикнула Зира и изо всех сил ударила мужа лапой по лицу, пытаясь хоть как-то привести в чувство. – Нет! Не смей! Не оставляй меня, слышишь?! Ты не имеешь права! ОЧНИСЬ!       И произошло невероятное. Веки льва дрогнули, и он медленно, лениво открыл глаза. Блуждающий взгляд обвел все вокруг, несколько раз скользнув по Зире, прежде чем остановиться на ней. В глубине изумрудно-зеленых глаз вспыхнула боль, Скар застонал.       – О Айхью! О, Скар! Все будет хорошо, милый. Я вылечу тебя. Все будет в порядке!       С трудом приоткрыв рот, Скар тихо, еле слышно ответил:       – Нет.       – Что значит «нет»?! Разумеется, да! Любимый, пожалуйста, попытайся встать. Я тебе помогу, – Зира, сдерживая слезы, готовящиеся хлынуть через край, подлезла под правую лапу возлюбленного и медленно встала. В этот момент раздался чудовищный хруст – позвоночник монарха переломился пополам, не выдержав удара о землю. Скар истошно заорал и вновь потерял сознание.       Опустив мужа на мокрые камни, Зира растеряно смотрела на него. Она не понимала, что ей делать. Лев был пока жив – его грудь судорожно поднималась и опускалась. Неизбежность – только когда сердце останавливается навсегда. Все остальное еще можно исправить.       – ПОМОГИТЕ! – закричала что есть мочи львица, чувствуя, как слезы все же нашли выход и прозрачными ручейками покатились по ее щекам. – Руни, Джалла, Мера! Кто-нибудь! Прошу!       – Зи… – раздался голос.       Львица опустила взгляд. Скар снова пришел в себя. В его глазах застыла неземная боль, он тяжело дышал. Было очевидно, что ему осталось совсем немного.       – Да! Да, любовь моя, я здесь!       – Прости меня, Зи, – еле выговаривая слова, ответил лев. – Я… не сдержал обещания.       – Нет, не говори так! – обливаясь слезами, простонала королева. – Все будет хорошо, вот увидишь! Мы вылечим тебя, я позабочусь о тебе, все будет прекрасно…       – Зи… Пожалуйста, прости меня, – будто не услышав ее последней реплики, ответил король. – Я не хотел, чтобы все так вышло.       – Скар… Милый, не оставляй меня. Прошу… – львица разрыдалась и, словно маленький котенок, промяукала: – Пожалуйста.       С болью и скорбью взглянув на возлюбленную, он ответил:       – Помнишь, как мы вдвоем лежали здесь, на уступе, на Кладбище. Мы были одни во всем мире, и никто нам не был нужен. Зи. Я люблю тебя. Но я не могу… Устал. Прости…       Сквозь завесу боли подняв голову, лев нежно коснулся носом лапы Зиры. Это был его последний поцелуй. Последний подарок его жене. Той, которая подарила ему новую жизнь. Которая не оставляла его, как бы плохо ни было. А теперь он бросает ее. На его макушку капали маленькие соленые слезинки.       – Любимая, – простонал лев, чувствуя, что в его глазах начинает темнеть, – я… Пожалуйста, позаботься о Нюке, о Тани и Кову. Я так виноват… Только сейчас…       – Скарри… Нуума, прошу тебя. Не умирай. Что угодно, только не умирай.       Монарх еще пару раз вздохнул, сквозь тупую боль во всем теле ощущая, как прекрасно вдыхать в себя свежий, чистый, влажный и прохладный воздух. Он чувствовал, как замедляется биение его сердца. Как тяжелеет голова. Он точно не знал, открыты ли его глаза или нет. Он видел лишь все более и более сгущающуюся черноту. Он вновь остается один. Но даже не это самое страшное – он оставляет в одиночестве своих детей, свою львицу… Почему он раньше этого не понимал? Зачем нужно королевство, если есть семья? Наверное, истинное прозрение приходит лишь вместе со смертью…       – Я люблю тебя, Зи, – эти слова уже больше были похожи на ветерок. Жизнь закончилась. Ярчайшая жизнь одного из величайших львов в истории Африки! Тот, кто всю свою жизнь посвятил смерти. Больше нет будущего. Все прошло.       Ослепительно яркий сноп света ударил в подсознание льва, в самую глубину его души. И она, повинуясь этому свету, покинула свое земное вместилище, оставляя материальный мир далеко позади, по ту сторону ворот измерений.       – Милый? – Зира посмотрела в глаза, еще минуту назад горевшие маленьким огоньком жизни. Теперь же они не выражали ни единого чувства. Остекленевшие, невидящие. И шрам, изящно изгибающийся через левую бровь.       Львица поняла, что это конец. Тот, ради кого она жила большую часть своего существования, погиб. Теперь уже ничего не важно. Слезы неудержимым потоком лились по щекам, стекая из ало-рубиновых глаз. Подобно маленькому львенку на дне глубокого ущелья много лет назад, Зира приподняла переднюю лапу возлюбленного, которая слегка почернела от удара молнии, и подлезла под нее, обняв своего мужа, будто и в смерти оберегая его.       – Все хорошо, любимый, – всхлипывая, проговорила она. – Я рядом. Все в порядке…       Ответом ей были лишь отдаленные раскаты грома да тихое завывание ветра между пиками Кладбища Слонов. Кладбища, ставшего усыпальницей для ее возлюбленного. В своем мире она просто хотела навечно остаться рядом с ним.       Она не слышала, как подошли два львенка, привлеченные знакомыми голосами; как они прижались к постепенно остывавшему телу своего названого отца и тихо плакали. Не слышала, как неподалеку рыдал Нюка, который так и не смог подольше побыть вместе со своим отцом. Не видела, как все, кто пережил эту битву, постепенно собрались полукругом возле тела ее мужа. Симба, прихрамывая, спустился с вершины и обнял Налу, которая еле слышно всхлипывала. Она тоже потеряла отца. Второй раз в жизни… И теперь уже навсегда. Джалла и Мера опустили головы. Скар был и их благодетелем тоже. Он принял их в свой прайд, дал им, после долгих лет скитаний, дом. Даже выжившие львицы Симбы притихли и не разговаривали.       Наконец Симба, нежно лизнув Налу в щеку, приблизился к Зире, застывшей в объятиях своего мужа. Казалось, она дремала, но по всхлипываниям и подрагивающим плечам лев понял, что это не так.       – Мне жаль, – тихо, но уверенно проговорил он.       – Нет, – бесцветным голосом ответила охотница. – Не жаль.       – Зира, я… Я не могу позволить Вам и Вашим львицам остаться в нашем прайде, – чувствуя, как острые иглы совести и сомнения пронзают его, проговорил монарх. Все львицы, собравшиеся вокруг, ахнули. Нала ошеломленно посмотрела на мужа. Однако он продолжал: – Однажды я уже доверился Вам, и ничего хорошего из этого не вышло… Простите.       Львица, тяжело поднявшись на лапы, заглянула в глаза Симбы. Он невольно отошел на пару шагов назад. В этих глазах не осталось ни одного чувства, кроме злобы. Всепоглощающей, неизмеримой, бескрайней, испепеляющей злобы и ненависти.       – Я убью тебя, – прошептала Зира. – Придет день, и я отомщу за него, а престол Прайдрока займет истинный король! Мой сын! Его, – в голосе львицы послышалась боль, – сын!       – Зира, не надо. Просто уйди…       – Уйду. Но я вернусь! И знай – никто из твоей семьи не будет в безопасности, пока я жива… Твои дети, твоя жена, весь твой род… Я уничтожу тебя!       После этого, не говоря ни слова, Зира обернулась и аккуратно взяла в пасть маленького львенка, прижавшегося к мертвому телу Скара. Он попытался вывернуться и что-то закричал, но Зира не обратила на это внимания. Джалла подняла с земли второго малыша – девочку, а Мера подошла к Нюке и, тронув его за плечо, помогла подняться на ноги. В полнейшем безмолвии все шестеро развернулись и скрылись в завесе моросящего дождя.       Они еще вернутся.       Но это уже совсем другая история.