***
— Я думаю нам стоит прекратить это, — начинает старший и альфа застывает. День для Чонгука начался так прекрасно, но слова любимого заставили сердце удар пропустить. Руки замерзли в момент, а Чон не любит холод, никогда не любил. — Что ты имеешь ввиду? — прочистив горло, интересуется тот и жадно глотает остатки апельсинового сока в стакане. — Закончим наши отношения, — Джину с трудом дается произнести эти слова. Он видит как совсем еще ребенок медленно распадается на кусочки. Ким сейчас скульптор, который разрушил свое любимое творение и он опускает глаза, смотрит на осколки, вздыхает. — Это бы и так не продолжилось долго: у меня свадьба. — У тебя мой ребенок, — напоминает Чон и Ким усмехается. — Ты сам еще ребенок, Чонгук, как ты собираешься обеспечивать меня и сына? — интересуется старший, только вот эти слова произносить он не хотел. Страх затмевает глаза, Сокджин не хочет, чтобы этот ребенок перед ним пострадал. — Я могу устроиться на подработку, — сразу бросает молодой альфа и считает что выиграл. Правда в том, что жизни он не видел. Под отцовским крылом все живет и забот не знает. — Твоей зарплаты хватит лишь на тебя — ребенку нужен нормальный отец, — добивает Ким, а под столом руки в кулаки сжимает. — Куки, просто признай что Намджун будет лучшим отцом, чем ты. — Я могу бросить школу. Могу хоть в две смены работать, но пожалуйста не бросай меня, — Чон молит, только Джин не слышит. Каждое слово пропускает.***
— Сынок, что скажешь на счет поездки в штаты? — предлагает Сан Бом листая очередной журнал о путешествиях. — Лос-Анджелес отлично подойдет для медового месяца, — добавляет тот. Намджун сидит со скучающим видом и лишь кивает, а в голове уже воспоминания всплывают как они с Хосоком в обнимку спят. Пару недель уже прошло, но Ким помнит каждый сантиметр давно забытого тела карамельного омеги. — Прости, пап, мне нужно закончить дела, — бросает альфа и поднимается с кресла, кивает отцу и быстро скрывается в коридоре. Ким еще никогда не боялся так сильно, ему нужно перестать колебаться, иначе жизнь он испортит не только себе, но и цитрусовому омеге.***
Хосок только вновь дышать начал, работе второй шанс дал и теперь целыми днями только на кухне время проводит. Торты печет, печенье, кексы, все к чему душа лежит. Даже сейчас напевая себе что-то под нос готовит ванильный крем. Все как по старому рецепту, желтки с сахаром мешает, на огонь ставит, затем сливки добавляет и хватается за старый венчик. С улыбкой мешает, ставит на стол и застывает. Он думал что еще один посетитель кофе заказал, но кофейный альфа стоит возле него, зарывается в волосы омеги и вдыхает аромат. — Ты так вкусно пахнешь, — тихо произносит Намджун и разворачивает омегу лицом к себе. — Я скучал по тебе. Чон Хосок слаб. Сердце в пятки уходит от прикосновений старшего, а когда он произносит последние слова, то омега выть готов, в ноги падать и землю, по которой ходил его альфа ; целовать. — У тебя свадьба на носу, — напоминает карамельный омега и позволяет альфе губы их соединить. Чон боль на завтрак ел, а сейчас внутри цветы растут, бутоны роз распускаются. Хосок тянется к альфе, за шею обнимает и улыбается сквозь поцелуй, когда старший на стол кондитерской его сажает. — К черту свадьбу.