Глава 2
6 апреля 2018 г. в 12:33
Прошло полторы недели с момента того самого разговора, а пациент вел себя тихо, чем одновременно радовал, настораживал и даже немного пугал персонал психлечебницы. Не напрягались по этому поводу только Джейсон Пэмерол и Джонатан Койл. Заключенный продолжал вести себя вполне спокойно, все больше убеждая врача в своей адекватности. С него сняли смирительную рубашку и даже перевели в более уютную палату.
После нескольких сеансов с больным, психиатр общался с ним уже на ты. Как ни странно, об этом попросил сам зеленоволосый во время разговора. После нескольких бесед Койл начал изредка наведываться в палату пациента, в свободное от работы с бумагами время. Обычно мужчина всегда заставал того за чтением книг, которые сам тому принес. Так же врач отметил, что внешность Джокера стала стремительно меняться. Кожа, ранее белая как мел, стала просто очень бледной. Красный белок глаз стал светлеть, выделяя радужку, а зрачок приобрел нормальный черный цвет ( хотя ранее зрачки у пациента были неестественного желтого окраса ). Даже разрез глаз и черты лица потерпели существенные изменения. Массивные надбровные дуги, нависающие над глазами исчезли, так же как и морщины около глаз, и уголков рта. Острые черты лица немного смягчились, а нос, имеющий довольно хищную, слегка загнутую форму, выровнялся и разгладился. Сами глаза, ранее по форме напоминавшие совиные, приобрели вполне нормальный европейский разрез. Так же изменился и выровнялся прикус, а зубы, ранее имевшие желтоватый оттенок, отбелились. Если бы Койл лично не наблюдал за всеми этими изменениями, он бы сказал, что в палату особо буйного заключенного посадили другого человека.
Пациент также заметил, что его тело начало меняться. Анализы крови и прочие процедуры показали, что организм больного стремительно омолодился, а ему самому, не считая экзотических деталей внешности, на вид было не более 23-х лет.
Сейчас как раз было время очередного сеанса.
— Здравствуй, Джонатан. — Джокер сел на стул напротив. Он уже ходил на сеансы самостоятельно, а не на коляске, в компании только одного санитара, которым зачастую являлся Пэмерол. На него даже не одевали смирительную рубашку.
— Добрый день. — психиатр как всегда был при блокноте и ручке. Их сеанс начинался с дежурных вопросов, незаметно перетекая в приятельскую беседу. Пациент за какую-то неделю смог найти общий язык с врачом и они очень легко находили интересные темы для разговора. Обычно зеленоволосый приносил с собой прочитанные книги, получая взамен новые. За какие-то десять дней он прочел около двенадцати книг, три из которых были крупными фолиантами по высшей математике, а еще два талмуда являлись справочниками по физике.
— Ты, как я вижу, опять возвращаешь книгу по физике? Как ты так быстро их читаешь, поделишься секретом? — Койл никак не мог понять, как Джокеру удается „глотать” книги с такой скоростью.
— Это, мой дорогой друг... — больной сделал драматическую паузу, заставив мужчину слегка податься вперед. — ... магия!
— А если серьезно?
— А если серьезно, — убийца полностью скопировал интонацию собеседника. — то бо́льшую часть того, что там написано я давно знаю, а сейчас просто освежаю память. — ехидная улыбочка расплылась по его лицу.
— Вот же-ж... — недовольно прошипел психиатр, надеясь услышать ответ поинтереснее.
— А что творится в городе? — пациент умело перевел тему, с интересом уставившись на собеседника.
— Случилась стычка между четырьмя крупными бандами, но полиция их быстро разогнала. Вчера ночью был ограблен банк, и преступникам удалось бы скрыться, но местная легенда вновь дала о себе знать. — врач, вздохнул и, отложив блокнот, потянулся. — А так ничего необычного.
— Понятно.
— Кстати, хотел тебя предупредить, что я дал официальное согласие на проведение психологического теста. Если ты сможешь его пройти, то тебя официально признают вменяемым. — Койл взглянул на заключенного.
Зеленоволосый встрепенулся.
— А вот с этого места поподробнее. — некогда красные глаза одарили мужчину пронзительным взглядом.
— Тест пройдет сегодня вечером. На нем будут присутствовать комиссия — два опытных психиатра, не считая меня, а так же два штатных психолога. Они будут задавать тебе каверзные вопросы и еще много чего. А если они решат, что ты адекватный, то будут оформлены документы и тебя отпустят.
— У меня один вопрос. Можно ли оформить документы по выздоровлению на другое имя? — Джокер продолжал смотреть на собеседника.
— Можно. Но зачем тебе это?
— Я собираюсь начать жить новой жизнью, при этом изменив имя. Поэтому я хотел бы попросить, что бы документы были оформлены на Александра Михéля Рейвен.
— Если ты так хочешь то я могу это устроить. — психиатр кивнул, удовлетворившись ответом.
— И еще. Если тебя или кого-то из знающих спросят о моем новом имени, скажи, что пациент попросил его не разглашать.
— Это само собой. Ведь если заключенный, у которого не было найдено паспорта, берет новое имя, то в справке пишется пункт о его неразглашении. Данный пункт необязательный, но если ты подпишешься на нем, то он будет приведен в действие.
— Значит по этому поводу я могу не беспокоиться. — клоун откинулся на спинку стула.
— На сегодня все. Я приду за тобой вечером. — Койл встал из-за стола направившись к выходу из комнаты. Пэмерол же, повел пациента к его палате.
***
Я сидел в палате и размышлял над тем, что первое сделаю, когда окажусь вне стен Аркхема. Надо купить себе жилье, а для этого надо легализировать то, что Джокер честно награбил и накопил. А накопил он ОЧЕНЬ много.
Легализация проблем вызвать не должна, благо, бывший владелец тушки знал, где находятся ребята, которые занимаются подобными делишками, хотя сам к их услугам ни разу не прибегал.
В данный момент — это главная задача. Дальше буду действовать по уже намеченному плану.
Вот так за мыслями незаметно пролетело время до прихода Джонатана.
— Джокер, пора на тест. — он зашел в камеру.
— Уже. — я встал с кровати, на которой до того лежал, направившись вслед за психиатром.
Попетляв по коридорам Аркхема мы, наконец, подошли к какому-то кабинету. Койл открыл дверь и мы зашли.
Кабинет представлял из себя средних размеров комнату с одним окном, смотрящим на сад при психиатрической лечебнице. На стенах было множество картин, в основном различные степные, лесные, горные и морские пейзажи. На полу лежал ворсистый ковер, а на одной из стен был небольшой камин, в котором горел огонь. В кабинете было два кресла и два больших дивана, стоящих вокруг небольшого чайного столика. На них расположились четыре человека — трое мужчин и одна женщина, лет сорока.
В какой-то момент я оторопел, не понимая, почему я оказался в подобном помещении, а не в аналоге серой комнаты, где я общался с Койлом.
Мы с Джонатаном сели на один из диванов и на нас обратили внимание.
— Здравствуйте мистер Джокер. — поздоровалась со мной женщина поправив очки в серебристой оправе, которые были на ней.
— Здравствуйте мисс...
— Блейн. Ангела Блейн. — представилась она. — Вы ведь осведомлены, для чего вас привели сюда?
— Да. — я посмотрел на нее.
— Вас ничего не удивляет? — спросила психиатр, постукивая ручкой по столешнице.
— Меня удивляет обстановка, в которой я в данный момент нахожусь. — я еще раз обвел взглядом комнату. — Признаться, я думал, что тест будет проходить в менее приятном помещении.
— О, не волнуйтесь. Просто в такой обстановке нам проще общаться с пациентами. — мисс Блейн что-то записала в блокноте. Ее примеру последовали остальные врачи. — Я хочу задать вам несколько вопросов.
— Конечно.
— Отлично. У вас были какие-то проблемы, например в детстве или юности? Я имею ввиду, в обеих ваших жизнях. — поспешила она добавить.
— В жизни Алексея главными проблемами были недостаток денег и пьющая мать. Из-за этого я был очень малообщительным ребенком, не любил шумных компаний. А в жизни Джокера спусковым крючком стала травля в школе из-за моего излишне слабого здоровья и хилого телосложения. Да и во времена до падения в бак с химикатами у меня было много проблем личного характера. — мисс Блейн кивнула и записала что-то в своем блокноте.
— Скажите пожалуйста, как бы вы отреагировали на предательство близкого человека? — задал мне вопрос полный, пожилой мужчина с седыми усами.
— В первую очередь я бы постарался выяснить причины, а потом действовал бы по ситуации. — я начал разминать онемевшие пальцы рук.
— Выберите одно из слов: книга, нож, лампа, роза, свист, карта. — попросил все тот же мужчина.
— Книга. — не задумываясь сказал я, закончив истязание своих конечностей.
Все сидящие, кроме меня заскрипели ручками, даже Джонатан достал свой извечный блокнот.
— Вы бы согласились отдать свою жизнь ради жизни ребенка? — молодой рыжий мужчина подал голос.
— Да. — твердо ответил я, смотря на него в упор.
— Почему? — спросил рыжий не отрываясь от блокнота.
— Потому, что у этого ребенка будет вся жизнь впереди, а у меня уже почти пол века позади. Это если говорить про эту мою жизнь. Прибавьте еще двадцать с копейками лет жизни и перед вами сидит шестидесяти однолетний старик. — в тот момент я был как никогда серьезен.
Бомбардировка вопросами продолжалась ещё около часа, некоторые из них повторялись в разных формулировках, напоминая мне, тем самым, полноценный допрос. По итогу я чувствовал себя слегка выдохшимся.
— Прекрасно. — мисс Блейн, молчавшая все это время, и передавшая инициативу своим коллегам, наконец подала голос. — Ваш диагноз .... — она пролистала блокнот. — Вы абсолютно вменяемы и здоровы. Санитар выдаст вам одежду, пока мы оформим документы.
Я кивнул, облегченно выдохнув. Будто гора с плеч свалилась и дышать стало легче.
Я с Койлом вышел из кабинета, направившись к палате.
— Ну, поздравляю, друг мой. Ты здоров. — сказал мне с улыбкой психиатр, пока мы шли по коридору.
— Спасибо. — улыбнулся я в ответ.
Мы зашли в палату, где мужчина меня оставил, направившись к остальным представителям комиссии, выписывать справку. Через пару минут после его ухода зашел Пэмерол, принеся в пакте темно-фиолетовую рубаху, черные джинсы и черные-же туфли. Когда санитар покинул палату я подошел к зеркалу и при помощи ножниц, которые также оказались в стопке одежды, отчекрыжил себе волосы до самых плеч. Собрав обрезки в пакет от вещей, я быстро оделся и вышел в коридор, где меня ждал Пэмерол.
Мы с Джейсоном дошли до кабинета, где, по видимому, меня ждали.
Я зашел в комнату, где за столом сидели члены комиссии.
— Распишитесь здесь, здесь и здесь. — мне поочередно подвинули документы, а так же справку и ее копию. В справке я, также, подписался на пункте о неразглашении имени.
— Копия справки остается вам, оригинал же будет у нас. — я кивнул на слова седого психиатра.
Закончив с макулатурой, меня отпустили восвояси, вручив сумку с вещами клоуна. До ворот, служащих выходом из психушку меня довел Койл.
— Джонатан, можно твой номер телефона? Может будем изредка созваниваться. — я посмотрел на него.
— Окей, не вопрос. Записывай....
Продиктовав мне номер, который я быстро записал в блокнот, доселе лежащий в сумке вместе с ручкой, мы стали прощаться.
— Ну что, до встречи? — улыбаясь, пожал он мне ладонь.
— До встречи. — я улыбнулся ему в ответ и, махнув на прощание рукой, развернулся, быстрым шагом удаляясь от психиатрической клиники Аркхем. Место, где я очнулся, попав в этот мир.
Идя по длинному мосту, который соединял город с островом, где располагалась клиника, я оглянулся через плечо. Джон все еще стоял у ворот. Через пару минут он развернулся и ушел вглубь территории, а я продолжил свой путь, глядя себе под ноги и вдыхая ночной летний воздух.
Сгущались сумерки и когда я дошел до конца моста, на улице совсем стемнело. Ступив на тротуар, я поднял глаза, взглянув на город, достал сигарету и закурил.
— Ну, здравствуй, Готэм.