***
Зуко почему-то было неловко от сегодняшнего разговора с Катарой у фонтана. Между ними, определенно, было какое-то странное напряжение в тот момент. Казалось, что он ей мешал, мешал не только любоваться фонтаном, но и мешал жить. Также вспомнились слова Тоф сегодняшним утром. Вдруг стало больно, кольнуло в области сердца. «Она сказала правду», — звучало колоколом в его голове. Неужели Катара и правда ничего не чувствует? Интересно, эта правда касалась только момента с Дэем, или к Зуко она тоже имела отношение? И почему он вообще все время думает об этом? Ведь он же обещал себе держаться подальше от Катары и похоронить эти запретные чувства. Ради Мэй и Аанга. Он не мог разбить им сердце. Особенно стыдно перед Аангом, ведь он стал его первым другом, первым увидел в нем хорошее, когда этого никто не хотел видеть, и даже был самым первым, кто принял Зуко в команду, дал шанс. Аанг был для Зуко даже больше, чем просто друг, он был ему младшим братом. И как теперь он может предать своего брата, вот так поддавшись минутной страсти? А что, если это не минутная страсть? Что, если это любовь?.. Но ведь это невозможно, он любит Мэй! Или думает, что любит?.. В любом случае, то, что он чувствует по отношению к Катаре — неправильно и запретно. Нужно держать себя в руках.***
На следующий день, хорошо выспавшись, ребята разделились и отправились расспрашивать людей по городу, но тщетно. Если в таком небольшом городе, где обычно все друг друга знают, никто ничего не слышал о Нее, то и смысла искать здесь дальше не оставалось. Катара задумчиво гуляла улочками города. Был обычный будний день, все вокруг суетились. Кипела городская жизнь. Этот небольшой городок напоминал муравейник. Люди были самые разные: бедные и богатые, молодые и старые, мужчины и женщины, дети, торговцы, бездомные, уличные артисты, знатные мещане, туристы. Все они как-то сосуществовали в этом одном котле, но при этом каждый житель был занят чем-то своим, и не было дела до других. Катара давно, еще когда впервые прибыла в Страну Огня, заметила сдержанный нрав ее жителей. Что говорить, если детям со школы прививали эту сдержанность и покорность, запрещали проявлять эмоции, даже в танцах, и пройдет еще немало времени, возможно не один десяток, а то и сотня лет, чтобы эти люди научились проявлять свои чувства. Хотя, с другой стороны, народ Огня всегда отличался своей пылкостью и импульсивностью, подобно своей родной стихии, и если не сдерживать, не контролировать свои эмоции, они могут взять верх и овладеть своим хозяином. Ведь если сдерживать огонь, он дает тепло и греет, это тепло несет добро. Но если хоть на секунду потерять контроль, этот огонь сожжет все на своем пути и не принесёт ничего, кроме потерь и разрушений. Катаре казалось, что она тоже разожгла этот опасный огонь и находится так близко к нему, что одно неосторожное движение, один неверный вздох, и она просто сгорит дотла. Но ведь она покорительница воды, неужели она не может использовать свою родную стихию, чтобы потушить это пламя? Или не хочет?.. А что если ей нравилось гореть? Гореть в этом невероятном каскаде чувств? Быть все время в этой опасности… Из раздумий Катару вывел образ Зуко, который сидел на скамейке и смотрел вдаль. Сердце вдруг забилось чаще. Но быстро взяв себя в руки, Катара подошла. — Ну что? Как у тебя? — спросила она приветливо. — Ничего, — как-то сухо ответил он. — У меня тоже. — Катара присела рядом. — Эй, Зуко, ты в порядке? Тебя что-то беспокоит, может, что-то болит? — спросила заботливо она. — Нет. Все в порядке, — ответил холодно он, даже не повернув голову в ее сторону. Такое поведение озадачило Катару, ведь Зуко вел себя странно с самого утра и демонстративно избегал ее, даже не смотрел на нее, будто она совершила какое-то преступление. — Просто мне показалось… — Тебе показалось, — ответил он, как отрезал. Сейчас он был ярким примером человека, принадлежащего к огненной нации: молчаливый, сдержанный и строгий, проявляющий ноль эмоций. — Ну ладно… Просто ты немного странно себя ведешь с утра, не смотришь на меня, и я подумала, не обидела ли я тебя ненароком. Возможно, вчера я могла показаться холодной во время нашего разговора у фонтана, но это не так. Просто я не спала несколько ночей, устала, и усталость сказывается на мне не самым лучшим образом… — Катара будто оправдывалась. — Нет, все в порядке. Я просто озадачен поисками нашей сестры, думаю, где еще она могла бы быть. — И… это все? Это единственное, что тебя сейчас беспокоит? — Да. — Ясно. — Катара нервно сглотнула и крепче вцепилась пальцами в деревянную скамейку. — Я тебя поняла. Может вернемся к ребятам? Вдруг они что-то узнали? — Зуко лишь кивнул в ответ. Всю дорогу до гостиницы они шли молча. Катару очень напрягало это молчание, но она не решалась его нарушить. Зуко же казался каким-то холодным, отрешенным и далеким. Он шел рядом, смотря в одну точку перед собой и был глубоко погружен в свои мысли, а его лицо не выражало никаких эмоций. Когда Зуко и Катара вернулись в гостиницу, их там уже ожидали друзья. — Ну что, узнали что-нибудь? — спросил Сокка. — У меня ничего, — ответила Суюки. — У меня тоже, — произнесла сухо Мэй, скрестив руки на груди. Казалось, ей все равно на всю эту затею с поисками, и складывалось впечатление, что она вообще никого и не искала. Ее лицо показывало полное безразличие. Впрочем, сейчас с Зуко они выглядели идеальной парой. — Мы с Тоф тоже опросили всех, кого могли, но никто ничего не слышал и не знает о вашей сестре, — сказал расстроено Аанг. — Катара, как у тебя? — Что?.. — Катара словно очнулась. Она была слишком озадачена другим вопросом. — Тебе удалось что-нибудь узнать? — повторил Аанг. — Нет… К сожалению, нет. Я много где ходила, спрашивала, но тщетно. — Я тоже ничего не смог разузнать, — нарушил свое молчание Зуко. От тембра его голоса Катара снова немного напрягаясь. — Если за сутки мы ничего не найдем о моей сестре, мы уезжаем отсюда. Не вижу смысла здесь оставаться. — Мне иногда кажется, что это все бесполезно, — произнес разочарованно Сокка. — Ты что, готов так просто сдаться? — спросил его Зуко, подняв тонкие брови. — Не знаю, Зуко… Мы уже столько ищем. Я тут подумал… А нужно ли вообще ее искать? — Как ты можешь такое говорить, Сокка! — возмутилась Катара. — Я не верю своим ушам! Она же наша семья!!! — Это ты так считаешь, Катара, а она нет. Ладно Зуко, они знакомы с детства и выросли вместе, и то, даже его она не хочет видеть. А мы… Мы вообще ей никто, она даже не подозревает о нашем существовании. Подумай сама, она спокойно жила без нас все эти годы, как и мы без нее. Стоит ли тревожить ее сейчас, менять ее жизнь и вводить в нее смуту? Вы не думали, что если мы до сих пор не могли ее найти, если никто не знает ничего о ней, то она просто не хочет, чтобы ее находили. Неужели до нее не доходили слухи о том, что Зуко ее ищет? Неужели она не слышала, что Озай свергнут? Если она в Стране Огня, она должна знать эти вещи. И то, даже если бы она переехала в Царство Земли, например, она бы и там узнала все, ведь новость о том, что война закончилась, и Зуко стал новым Лордом Огня, разлетелась по всему миру. Да каждая букашка об этом знает. Почему же тогда Нея не вернется домой, во дворец, где выросла? Ведь она всегда относилась к Зуко, как к брату! Больше нечего бояться, ведь нет ни Озая, ни Джао. Опасности нет! Так почему она не может откликнуться? А все потому, что она не хочет, чтобы ее находили. Либо же... — Сокка запнулся. — Она мертва. Вот и все объяснение. Мы ищем призрак! — Не говори так! — воскликнула Катара. — А что, разве я не прав? — спросил Сокка. — Сложно найти человека, который не хочет быть найденным. Видимо, она очень постаралась, чтобы пропасть без вести, начать новую жизнь. Ты сама говорила, что она сменила много имен. Кто знает, может она давно замужем, имеет семью, живет спокойной жизнью, и тут мы врываемся в эту жизнь, а ведь нас туда никто не звал. — А что, если это не так? — продолжала спорить Катара с братом. — Что, если ей нужна наша помощь? Что, если она находится в таком месте, откуда не может вырваться? — В каком еще таком месте? Ты понимаешь, что мы нарушим ее покой? Кому, как не тебе, известно, какого это, когда всю твою жизнь переворачивают с ног на голову? Вспомни, мы жили спокойно, считали свою семью идеальной, пока не узнали правду… — Сокка, я не верю, что ты такое говоришь, — пролепетала Катара. — Да, говорю, и вполне серьезно. Наш покой был нарушен, когда в нашу жизнь вошла Нея. — Но, Сокка, наша идеальная семья была иллюзией! А правда совсем другая… — Я бы предпочел и дальше оставаться в иллюзиях. Лучше бы Зуко не находил те дневники, — сказал Сокка, развернулся и поднялся к себе в номер. — Сокка… — Катара хотела догнать его, но почувствовала чью-то руку на плече. Это был Аанг. — Не нужно, Катара. Оставь его. Он просто устал, как и мы все, — оправдывал своего друга аватар. — Пусть отдохнет немного. Тебе тоже нужно отдохнуть. Обещаю, мы продолжим поиски и никуда не уедем, пока не найдем твою сестру. Даю слово. — Спасибо тебе Аанг! — Катара нежно обняла своего парня. От его слов стало так тепло на сердце. В этот момент она столкнулась с холодным взглядом Зуко, от которого стало настолько не по себе, что прошел мороз по коже. Катара тут же опустила глаза и сильнее уткнулась носом в плечо Аанга.***
День близился к вечеру, а людей на улицах не уменьшилось. Солнце почти опустилось за горизонт. Сумерки сгущались. Жители города ждали, когда зажгутся фонари, и ночная жизнь снова закипит яркими красками. Катара сидела в небольшом парке на старой скамье и была расстроена. Слова Сокки до сих пор стояли в ушах. Неужели он сдался? Может, Аанг прав, и ему просто нужен отдых? Ведь столько всего произошло во время этих поисков. Даже исчезновение Катары, наверняка, оставило болезненный отпечаток в душе ее брата. Но не только Сокка был в мыслях. Неприятно, что Зуко внезапно стал так холоден, интересно, почему? За весь день он почти не проронил ни слова в ее адрес — лишь сухие приветствия и прощания, «да-нет», «спасибо» и все в этом роде. Что она сделала не так? Может, обидела чем, да он не говорит? — Тебе уже лучше, да? — послышался бархатный голос того, кто занимал ее мысли. Может, он почувствовал это? — Угу… — промычала Катара, даже не повернув к нему голову. — Я знал, что найду тебя здесь. Можно мне присесть? — спросил Зуко. — Угу… — Катара снова одобрительно кивнула, но ее взгляд был по-прежнему устремлен куда-то вдаль. Так они просидели молча где-то полчаса. — Что с тобой? — поинтересовался он, наконец прервав неловкое молчание. Катара повернулась и вопросительно подняла брови. — Что со мной? Пусть что я не спрашиваю, ты игнорируешь. Весь день ты был со мной холоден, будто я враг народа, не смотришь даже в мою сторону, а сейчас пришел, сел рядом и молчишь, как ни в чем не бывало. Зуко, ты пришёл сюда помолчать? — Прости… — он запнулся, — просто я много думал… думал о нас с тобой, о том, что между нами произошло… У нас все закрутилось как-то слишком быстро. Наверное, я был безрассудным. — То есть? — Катара не могла понять, к чему он ведет. — Наверное, я ошибся… Ты тоже подумай. Тот случай ничего не значил… — Какой случай? — Катара попыталась сделать тон как можно тверже, чтобы не выдавать своего беспокойства, которое просто завладело ею с ног до головы. Она понимала, что Зуко хотел сказать, и о каком случае шла речь, но хотела, чтобы он сказал это прямо. — Ну, я говорю о… — О поцелуе? — Она посмотрела в его глаза, которые нервно бегали из стороны в сторону. — Ты о том поцелуе в лесу? Или о поцелуе на пляже? Или о поцелуе под дождем? О каком из случаев ты говоришь? Пытаешься объяснить, зачем поцеловал меня несколько раз? — Катара, это была ошибка. Прости меня, пожалуйста. Это все неправильно. Мы не должны были… — Ну, не мы, а ты, — произнесла Катара сердито, — это во-первых. А во-вторых, твоя правда. Да. Это ж ничто! Это было несерьезно. Я уже и забыла об этом. — Она пыталась сохранять спокойствие, но чувствовала, как ее голос дрожит, и она ничего не могла с этим поделать. Почему-то было так неприятно от этого разговора. Было ощущение, что ею поиграли и бросили, поиграли с ее чувствами. Хотелось заплакать, но Катара сдерживала себя, как могла. Она всеми своими силами сохраняла невозмутимость. — Чего ты сердишься? Ты же этого хотела! — спросил непонимающе Зуко, будто почувствовав ее волнение и настроение. — Я сержусь лишь на себя! — вскрикнула Катара и резко встала со скамьи. — Извини… Извини, что считала тебя родной душой! — Только она развернулась, чтобы уйти, как Зуко схватил ее за руку. Его тонкие пальцы крепко вцепились в запястье, но Катара сердито вырвалась из цепкой хватки. — Больше не трогай меня! — она снова посмотрела ему в глаза, ощущая сильную злость и обиду. — Касаться кого-то — это касаться души человека! Мне стыдно, что я позволила тебе прикоснуться ко мне! Именно этого твоего прикосновения я тебе никогда не прощу! Так и знай! — выпалила она напоследок, затем круто развернулась и ушла, оставив Зуко одного в парке. Прибежав в номер, Катара громко хлопнула дверью. Благо, ни Суюки ни Тоф, ни кого-то еще не было, и Катара была одна. Она не хотела, чтобы кто-то из друзей заметил ее состояние, тем более Тоф, которая буквально видит людей насквозь. Катаре не хотелось сейчас никому ничего объяснять. Завалившись на кровать, она обняла руками подушку и горько расплакалась. Почему же слова Зуко так больно ранили в самое сердце? Почему было так обидно и неприятно от всего услышанного? Катара корила себя за то, что так бурно отреагировала в присутствии Зуко, что проявила слабость и показала неуверенность и злость, будто ей не все равно. Он сказал, что все несерьезно. Неужели он играл с ее чувствами? Развлекался так?.. Сначала вошел в ее мир, а потом разрушил его, сделав вид, будто ничего не произошло. Зачем он так? Но, с другой стороны, она же сама этого хотела… хотела, чтобы он отстал, и он сделал это. Так почему же так болит сердце? Почему так плохо? Она же любит Аанга и не может его предать! Сколько раз она повторяла себе это, как мантру! А теперь что она делает? Лежит и рыдает по Зуко? Эти мысли так разозлили Катару, что она схватила подушку и бросила ее в стену, да так, что из нее посыпался пух. Да, это Зуко был виноват! Это он нарушил ее покой! И чего он вообще прицепился? Жили же себе спокойно до этого, дружили, общались… А теперь он влез в ее жизнь, сбил с толку, запутал… А может, это все побочный эффект того страшного полнолуния? А что, ведь именно с той самой ночи Зуко начал проявлять недружеские знаки внимания к Катаре… Может, она, сама того не ведая, приворожила его, подобно сирене, запечатлела его на себе и приворожилась сама? Ведь раньше между ними не было ничего такого… или все же… было?..***
За ужином все оживленно болтали, как обычно, что-то весело обсуждая, и только двое за столом сохраняли тишину. — Эй, а вы чего такие угрюмые? — спросил Сокка, обращаясь к сестре и другу. — Да так… — Катара бросила косой взгляд на Зуко, — есть причина… — Странные вы, ребят, — пробормотал Сокка, пережевывая кусок хлеба. — Ну, если бы ты сегодня был тактичнее, Сокка… — подметила Суюки, подняв одну бровь. — А что я? Что я не так сказал? Или ты считаешь, что я неправ? — Просто Нея не только твоя сестра, но еще и сестра Зуко и Катары, и им очень важно найти ее и вернуть в семью, в отличие от тебя, — съязвила воин Киоши непринужденно, — передай мне соль, кстати. — Ну я же не сказал, чтобы мы прям взяли и прекратили ее искать, — оправдывался Сокка, — я просто предположил, что наши поиски могут оказаться бессмысленными. Вот представьте, мы ее найдем. Что дальше? А вдруг мы проделаем такой огромный путь, а она не захочет нас принять? Скажет, что мы ей никто? — А-а-а, так ты просто боишься быть отвергнутым, — скорее констатировала факт, нежели спросила Суюки, лукаво улыбнувшись и скрестив руки на груди. — Совсем нет! — возразил Сокка. — Я лишь пред-по-ла-га-ю. — Он поднял указательный палец вверх. — Что, если мы ей и не нужны? Что, если ей не нужна семья? Просто представьте, узнать, что твой родной отец злобный тиран-психопат, хотевший захватить весь мир, и который чуть не убил тебя, притом не один раз. Не хотел бы я оказаться на месте такого ребенка. Прости, Зуко, ничего личного. — Сокка театрально развел руками. — Но ведь вы с Катарой тоже ее семья, как и другие родные в племени Воды. Разве Нея не имеет права воссоединиться с ними? — возразила Суюки. — Я не против, чтоб она воссоединилась с нашими родичами, но только вот нужно ли ей это? Будет ли ей комфортно жить на Южном Полюсе? Она не такая, как мы. Она выросла в другой среде, среди других традиций и обычаев, даже среди другого климата. — А может, она сама решит? — Все не унималась Суюки. — Конечно, — согласился Сокка, — как я сказал, я лишь предполагаю, вернее, я даже более чем уверен, что ей будет сложно прижиться у нас. Да и захочет ли она сама менять стиль жизни, к которому привыкла, менять свою родину? Ведь ее родина — Страна Огня, как не крути. Я же не против принять Нею в нашу семью, просто боюсь, что сама Нея этого не захочет. — Ой, не будь таким пессимистом! — Суюки махнула рукой. — Когда это ты успел им стать? Фу таким быть! Катара, ты согласна со мной? — Что?.. — Катара словно вернулась в реальность. — Ну, ты же согласна со мной? — Суюки снова к ней обратилась. — Да… Да, конечно, — ответила Катара, будто немного заикаясь. — Извините, ребята, я хочу выйти на воздух. — Она встала из-за стола. — Простите. — С тобой все в порядке? — поинтересовалась обеспокоено Суюки. — Да, все нормально. Просто тут душно, и слишком много народу. — Катара снова бросила неприветливый взгляд на Зуко. — Мне пойти с тобой? — спросил заботливо Аанг. — Нет, любимый, — она сделала на последнем слове особый акцент и снова посмотрела на реакцию Зуко. Его брови сошлись на тонкой переносице. — Я хотела бы побыть одна. — Будь осторожна, уже поздно, — попросил Аанг. — Не беспокойся. Мои силы при мне, и я смогу за себя постоять. К тому же, я не уйду далеко от гостиницы, погуляю немного здесь рядышком и вернусь.***
Настала ночь, и улицу освещал рой фонарей, которые напоминали десятки светлячков. Людей стало гораздо меньше, чем было днем и вечером. Катара все была при своих мыслях. Она молча брела куда-то вперед и постоянно думала о минувшем дне. Настроение было более, чем паршивое. В своей голове она составляла несуществующие диалоги с Зуко, придумывала те слова, которые так хотелось высказать, и которые она никогда ему не выскажет, чтобы не уронить свою гордость в грязь. Ведь иначе Катара покажет, что все сказанное им ее сильно задело, хотя она и так наговорила уже достаточно, чтобы опозориться, куда ж еще больше? Из раздумий ее вывел девичий смех. Подняв глаза, Катара перед собой увидела двух красивых, но, мягко говоря, неприлично одетых девушек. Их легкие алые, как пламя, платья открывали взору белоснежные плечи и часть груди. Большой разрез на подоле доходил до самого бедра. Определенно, это были женщины легкого поведения. Катара много раз слышала о них, но никогда прежде не видела вживую. Девушки все время громко смеялись и о чем-то оживленно болтали, привлекая к себе внимание проходящих мимо мужчин, которые поедали их жадными взглядами. Вдруг Катаре снова вспомнились слова Янлин: «Из-за нее Дэй убил человека!.. Какой-то придурок требовал, чтобы она заплатила ему долг... Кто знает, во что вляпалась эта девица? Нам ничего неизвестно о ее темном прошлом. Поговаривают, что познакомилась она с этим человеком не в очень приличном заведении... Ты не в тех местах ищешь свою сестру». Может, Янлин что-то знала? Неужели она права? Но Нея не может быть одной из них! Катара задумалась. А что, если она слишком идеализировала и романтизировала свою сестру? Ведь у нее была такая сложная жизнь, тяжелое детство без родителей, потом скитание по стране вместе с мятежниками. Все эти годы Нея была сама по себе. Кто знает, куда могла занести ее судьба? Также Янлин упоминала, что у Неи были какие-то долги. Так что все могло быть. Не хотелось, конечно, в это верить, но Катара все же решила рискнуть, это был ее последний и единственный шанс. Недолго думая, она решилась подойти к девушкам. — Добрый вечер, девушки! — Катара нерешительно поздоровалась. — Это ты нам, киска? — спросила одна из них, косо глядя на Катару. — Извини, но мы предпочитаем мужчин, хотя за отдельную плату можем и девушек ублажать. Только вот ты маловата как-то. Подрасти сначала, киска! — Другая девушка громко рассмеялась. — Ублажать?.. — Катара почувствовала, как ее щеки наполняются жаром. Неужели Нея тоже занимается подобными постыдными вещами?! Хоть бы это было не так! — Или ты может хочешь примкнуть в наши ряды? — насмехалась другая девушка. — Прости, дорогуша, но мест нет, это наша территория, а мы не привыкли делиться. — Нет-нет… Вы не так поняли, милые девушки… — пыталась оправдаться Катара. Ей было очень неловко. — «Милые девушки»? — передразнила ее первая из проституток. — Какая прелесть! — Эй, красотки! — В разговор вмешался мужчина средних лет. Он появился, словно из ниоткуда. — Какие вы горячие! Работаете? — Мужчина подошел ближе, расплываясь в улыбке. — Для Вас, господин, всегда! — кокетничали девушки, весело смеясь. — А это что за птица? Новенькая? — Он неожиданно шлепнул Катару по заду, отчего она опешила, а по телу прошла дрожь. — Что Вы себе позволяете?!! — воскликнула возмущенно Катара! — К-конечно же нет! Вы что!!! Я не одна из них!!! — Тогда чего тут встала? — возмутился мужчина в ответ. — Да, кисуля, не мешай нам работать! Ты загораживаешь товар! — Я лишь хотела… — промямлила неуверенно Катара, но не успела она договорить, как мужчина резко схватил ее за талию и притянул к себе. — А может передумаешь? — прошептал он ей прямо на ухо. По спине в этот момент прошел мороз. — Я люблю таких вот робких котят... — Эй, девчонка! Ау! Это наш клиент! — возмущались девушки. — Что здесь происходит?! Отпусти ее живо, урод! — Катара услышала знакомый голос, принадлежащий Зуко. Увидев его, мужчина выпустил Катару из своих объятий. — Объяснитесь, любезный, по какому праву Вы вмешиваетесь? — негодовал мужчина. — Кто Вы такой?! — Перед тобой Лорд Огня! А эта девушка — моя подруга! Как ты посмел дотронуться до нее?! — Зуко вышел из тени, и свет фонаря осветил его шрам на левой части лица. — Простите, Ваше Величество! Помилуйте! — Увидев Зуко перед собой, мужчина упал на колени. — Вышло недоразумение. Я подумал, что эта девушка одна из этих прекрасных дам, ведь они стояли рядом и общались между собой. Откуда я мог знать? Да если б я знал, да разве б я посмел обидеть Вашу подругу? — Проваливай! — крикнул Зуко разъяренно, на что мужчина вскочил на ноги и, немного пошатываясь, скрылся прочь с глаз. — Ты в порядке? — Зуко обратился к Катаре, но та молча отвернула голову. — Ну во-о-о-т! Лишили нас такого клиента! — Одна из девушек надула обиженно губки, а другая подошла к Зуко и нежно обвила его шею руками. — Значит, Вы Лорд Огня… М-м-м-м... Как интересно... — произнесла она протяжно. — Господин ошибся, не сердитесь на него, Ваше Величество. А может… — Она наклонилась ближе к его уху. — Может я смогу снять Вашу агрессию?.. Вы так напряжены… Уверяю, Вы не забудете эту ночь… — Отпусти меня, — прошипел злобно Зуко. — Как ты смеешь ко мне прикасаться?! Да за такую дерзость я прикажу тебя казнить! — крикнул он, убирая ее руки со своей шеи, на что девушка лишь громко рассмеялась. — Фи, как грубо. Пошли отсюда, дорогуша, — обратилась она к своей подруге. — Нам здесь явно не рады. Пойдем в другое место, а то распугали нам тут всех клиентов. — Постойте! — позвала Катара! — Не уходите! Мне нужно с вами поговорить! — Что ты делаешь? Зачем тебе говорить с этими падшими женщинами? — возмутился шепотом Зуко. — Мне надо с ними поговорить, — прошептала в ответ Катара. — Не вмешивайся, ты мне все портишь. — Чего тебе, киска? — спросила одна из девушек, обернувшись. — Остуди лучше пыл своего парня. Он явно не в духе. — Я ищу одну девушку, и… и предполагаю, что она может быть, так сказать, вашей коллегой, — произнесла максимально неуверенно Катара. — Что?! — Глаза Зуко округлились, когда он услышал подобное предположение. — С чего ты вообще это взяла?! — обратился он уже к Катаре. — Я сказала, не мешай мне, — снова прошептала она, затем натянула на лицо приветливую улыбку и вновь обратилась к девушкам. — Не обращайте внимания на моего друга. Вы абсолютно правы. Он не в духе сегодня. Да и вообще редко бывает. Ох, знаете, такой сложный человек… — Катара театрально закатила глаза и махнула рукой. — Целуется, кстати, тоже отвратительно, так что не обольщайтесь, девочки. — Что ты несешь? — процедил Зуко сквозь зубы. — Идем домой! — Вы посмотрите, еще и домой загоняет! Ох, девочки… Знали бы вы, как мне с ним нелегко… Все время лезет в мои дела! Особенно, когда не просят! — Ох, нелегко тебе красотка! — сказала девушка. — Да, все мужики одинаковые, — поддержала другая. — Но не суть. — Катара махнула на Зуко рукой, всем видом демонстрируя, что он здесь лишний. — Мы отошли от темы, простите. Скажите лучше, не знаете ли вы эту девушку? — Катара показала портрет Неи. — Говорят, что она похожа на меня, только старше. Ее зовут Нея. Также возможно вы могли знать ее под именами Айсу или Мейфенг… — Нет, дорогуша, впервые видим. Но она красивая... — Да, мы бы такую точно запомнили. Ведь конкурентка еще та! Если, конечно, она в жизни так же красива, как на портрете. По крайней мере, среди наших девчонок такой точно нет. — Вы уверены? — спросила Катара с надеждой и одновременно с большим облегчением. — Да, это точно. Но я тебе скажу, если ты уверена, что она одна из нас, то можешь поискать ее в «мире ветра и цветов». — В «мире ветра и цветов»? — переспросила удивленно Катара, на что девушки снова громко рассмеялись. — Ну, в публичном доме или «весеннем доме», «доме цветов», называй, как хочешь, — уточнила девушка. — Так понятнее? — Мы обычные проститутки, чего греха таить. Но есть элитный публичный дом за пределами города под названием «Весенний сад». Туда попасть не так просто. Он лишь для самых высокопоставленных мужчин страны: министры, купцы, советники, приближенные к Лорду Огня. Нам и не снилось там работать, туда отбирают лишь самых избранных. Твоя подружка имеет очень яркую и необычную внешность. Может, она нюй юэ или нюй куй? — Кто, простите? — спросила непонимающе Катара. На что девушки снова расхохотались. — Нюй юэ — это «музыкантша», а нюй куй — «женщина-куколка». Другими словами, и та и другая являются куртизанками, — объяснила девушка. — Либо же цинлоунюй — элитная куртизанка. В отличие от обычных проституток, они образованы, умеют петь, играть на музыкальных инструментах, ведут беседы на возвышенные темы, разбираются в философии и поэзии, даже сами пишут стихи. В публичных домах такие находятся на особом положении и дорого ценятся. Нельзя путать куртизанок с проститутками, поскольку куртизанки продают не столько тело, сколько искусство. Хотя, за очень хорошую плату они становятся любовницами, имея своего постоянного покровителя. А для последнего, в свою очередь, очень элитно содержать куртизанку. Если твоя подружка имеет все эти таланты или хотя бы их часть, то не исключено, что вы найдете ее там. Только тебе, дорогуша, придется очень постараться, чтобы туда попасть. Хозяйка «Весеннего сада» — штучка еще та! Там за несколько месяцев к ней на аудиенцию записываться надо. К Лорду Огня, и то проще попасть на встречу. — Девушка кивнула в сторону Зуко, хихикая. — Но ты можешь попроситься к ней на работу и стать в очередь. Хотя ты, кисуля, девушка видная, с экзотической внешностью, видимо еще и умная, так что, может, тебе повезет, и тебя примут без собеседования. Либо же твой дружок тебя проведет, раз он такая важная персона. — Девушка снова расхохоталась. — Спасибо большое за информацию! — Катара вежливо поблагодарила девушек. — Спасибо в карман не положишь, детка. Спешу напомнить, что ты и твой дружок, прикидывающийся Лордом Огня, спугнули нашего клиента, и мы остались без заработка, так что извольте компенсировать убыток, будьте так добры! — заявила одна из них. — Расплатись! — процедила сквозь зубы Катара, пнув Зуко в бок. — Что? С какой это такой радости это я должен платить им? — Зуко вскинул брови. — Плати, я сказала! — прошипела Катара, натягивая улыбку на лицо. — Ладно. Держите. — Он скорчил недовольное лицо и, достав несколько золотых монет, протянул их девушкам. — Благодарствуем, красавчик! Кстати, шрам тебя совершенно не портит! Если передумаешь и захочешь развлечься, мы всегда к твоим услугам. В этом городе лучше нас ты не найдешь. Да и в самом «Весеннем саду» сомневаюсь, что эти фарфоровые куклы смогут переплюнуть нас в постели. Только танцульками да песнями своими могут развлекать. — паясничали они. — Счастливо оставаться! — попрощались девушки и скрылись за углом все также громко смеясь. Зуко с Катарой тем временем направились в сторону гостиницы. — Что это значит, Катара? Что ты делала здесь одна в обществе этих падших женщин?! Да еще и тот мужик! Я думал, вырву ему руки, когда увидел, как он тебя лапал!!! — негодовал Зуко, что очень забавляло Катару. — Ну, во-первых, я не обязана перед тобой отчитываться. Во-вторых, тот уважаемый господин не лапал, а просто обознался. С кем не бывает, верно? Все ведь ошибаются, да Зуко? — Катара наиграно развела руками. — Ты себя слышишь? Как ты можешь об этом так спокойно говорить, и уж тем более, шутить?! Ты что, не понимаешь, что это могло плохо закончиться? Или ты забыла вечеринку на Угольном острове? Так я тебе напомню! — Зуко явно был зол и раздражен. — А какое тебе дело до меня? Следи лучше за своей девушкой, а меня оставь в покое. Поверь, я бы смогла за себя постоять, и без твоей помощи. — Катара! Ты только что стояла и общалась с проститутками, как со старыми подругами! — И что? Ты тоже общался и даже денег им дал, я же ничего тебе не говорю. Более того, смотрю, тебе даже очень по душе было это общение, особенно с той, что присосалась к тебе, как к родному. Тоже мне, казнить он их собрался. Хотела бы я посмотреть на эту «казнь»! Вернее, не хотела бы! Небось, если бы не мое присутствие, ты бы и не вернулся в гостиницу этой ночью. — Что ты несешь, Катара?! Ты в своем чертовом уме?! — А что, разве я неправа? Ты демонстративно кидался такими громкими речами, а сам вон как размяк в ее объятиях! Я видела своими глазами! — Ты не знаешь меня, Катара. Мне совсем безразличны такие девушки. — Мэй тоже безразлична? Вы хорошо знаете друг друга, можно сказать, с самого детства. Она была бы тебе хорошей женой, — съязвила Катара. — Хватит! — Зуко раздраженно схватил ее за руку и развернул к себе, заставив посмотреть в глаза. — Мне лучше знать, с кем я хочу быть, и на ком жениться! — Его тон стал мягче, а лицо озарила легкая улыбка. — Ее глаза должны быть глубокими, как океан… Ее взгляд бросает вызов всему миру! С ее волосами играет ветер, а смуглое лицо обцеловывает солнце. Между лужами она должна ходить, как принцесса. Она презирает неволю и невежество. Она не должна никому подчиняться, даже мне! И несмотря на все это, ее глаза сияют любовью. Ты знаешь такую девушку? Я бы женился на такой девушке, если бы встретил, Катара. Конечно… если она меня примет. — Ты так описываешь ее, как будто уже нашел. Почему же не расскажешь ей об этом? Почему ты не спросишь у нее самой? — Думаешь, я должен? — Странно… — Катара вырвалась из его хватки и отошла на шаг назад. — Потому что когда мы были на Угольном острове, у меня сложилось совсем другое впечатление. Не знаю… Мне странно слышать это, учитывая то, что тогда ты принимал решения даже за меня. Сам решай. — Извини… Забудь. — Зуко отвернулся. Он выглядел так, будто его только что поймали с поличным. — Видишь? Знаешь, какая между нами разница? Ты хорошо знаешь, на ком хочешь жениться, а я знаю, за кого бы я не хотела выйти замуж. Это очень разные вещи! Рассказать? Ты хочешь послушать? Я никогда не выйду за того, кто вспоминает давние обиды, не выйду за раба своей ярости! — А еще? — Зуко развернулся к ней лицом. Она подошла ближе и заглянула в глаза. — Не выйду за того, кто скрывает свои чувства и стесняется рассказать, о чем думает! Кто выстраивает невидимую стену между собой и людьми! Кто не радуется жизни! Уставший от всего, что имеет и мечтающий получить то, чего у него нет! — Неужели я такой? — Спросил Зуко почти шепотом. — И это не все! Я еще не закончила! И с чего ты взял, что я рассказываю именно о тебе? Этот человек, к тому же, слишком самоуверен! У него нет храбрости защищать любовь! И он всегда отступает, увидев, препятствие! А я не выйду за того, кто не борется за любовь! И к тому же, если он открыто не может признаться в своих чувствах. За такого я никогда не выйду замуж! — выпалила Катара все, что накопилось, все, что она так долго сочиняла в своей голове и не думала, что когда-нибудь озвучит вслух. Неужели она действительно все это сказала? — Ладно, пойдем уже. Я устала и хочу поскорее вернуться в гостиницу.***
Зуко сидел в глубоких раздумьях в своем номере. Слова Катары не выходили у него из головы. Подумать только, он почти признался ей в любви. Что это было? Ведь он обещал себе держаться подальше, но так и не смог сдержать свои чувства. Неужели он, наконец, смог их принять? Он все размышлял, стоит ли открыто признаться Катаре в любви? Ведь она права, он трус. У него и правда не хватает смелости сказать ей о своих чувствах. А какой в них смысл, если они не взаимны? Или же… да? Но ведь, в любом случае, эта любовь запретна… Катара никогда не бросит Аанга, да и сам Зуко не может так поступить со своим лучшим другом. Тот не переживет такого предательства. Поэтому нужно отпустить Катару и оставить ее в покое. Но и притворяться больше нет сил, так как это так съедает изнутри… Но ведь она имеет право знать и сама решить! С другой стороны, если Зуко все расскажет, их дружба будет навсегда разрушена, и уже ничего не будет как прежде. Хотя… Какая дружба? Она уже давно рухнула после всех тех событий на Угольном острове, после всех тех поцелуев и прикосновений, после всех тех взглядов и откровенных разговоров. Почему же тогда Зуко был более смелым в своих действиях, чем сейчас в словах? Что стоит просто подойти и сказать правду? Нужна ли эта правда Катаре? В любом случае, нужно искренне поговорить с ней, это будет честно, а заодно и вернуть ожерелье, которое Зуко все время разглядывал в руках. Оно же так ценно для Катары, и она была так огорчена, когда потеряла его. И почему он не отдал его сразу? Почему-то не мог. Так ему казалось, что он хранит частичку ее души у своего сердца, частичку ее самой. А теперь… у него ничего не останется. Он не имеет права даже думать о ней. Какая ирония… Ведь это ожерелье уже второй раз вернулось именно к нему после того, как Катара потеряла его. Когда-то он уже хранил это украшение, только тогда у него были другие цели в жизни. Может, это судьба? Интересно, сколько раз это ожерелье еще попадет к нему в руки? Как бы там ни было, его нужно вернуть владелице. Наверняка, она будет счастлива.***
Катара шла по длинному коридору в направлении своего номера и снова корила себя за все сказанное. Но с другой стороны, она высказала, что хотела, только вот легче на душе не стало. Зачем ей вообще какие-то признания Зуко? Имеет ли она какое-то право от него что-то требовать? Но ведь это он первый начал! Он впутал ее в эти непонятные чувства, как в паутину! Зачем столько раз целовал? Вот теперь пусть соизволит объясниться! А то как что, он сразу «любит Мэй», обнимает, целует ее… Вспомнив о ней, Катара почувствовала, как ее укололи иголки ревности. Да что это такое! Какая еще ревность? Откуда ей взяться?! Но ведь как приятно было услышать, что Мэй не подходит под параметры идеальной жены для Зуко! Ведь та, которую он описал, совсем на нее не похожа, она похожа на… — Ой!!! — воскликнула Катара от неожиданности, отворив дверь. На кровати сидел Зуко, устремив взгляд вниз. Он выглядел очень сосредоточенным и каким-то озадаченным. Заметив Катару, он повернул голову в ее сторону. — Ты напугал меня. — Выдохнула Катара, положив руку на грудь. — Прости, — произнес тихо он и, встав с кровати, медленно подошел ближе. — Что ты здесь делаешь? Сюда могут войти в любую минуту! А что, если бы вошла не я, а, например, Суюки, Тоф, мой брат или Аанг? Ты хоть понимаешь, в какое положение меня ставишь? — возмутилась Катара. — Не волнуйся, все еще внизу в холле, играют в какую-то настольную игру. — Я устала, Зуко, — сказала Катара сухо, скрестив руки на груди. — Говори, что хотел, и уходи. Нас не должны видеть вместе. Мне не нужны проблемы. — Я тут кое-что принес. — Он достал из кармана синее ожерелье. — Твое? — У Катары все оборвалась внутри, и она сама почувствовала, как изменилась в лице. Ведь она уже смирилась, что потеряла свою самую дорогую вещь навсегда. Сердце переполняла радость. — Мое ожерелье! Я думала, я его потеряла... — пролепетала Катара, улыбаясь. — Спасибо! Откуда… — Только она хотела забрать его, как Зуко вдруг убрал свою руку и отстранился. Катару охватило непонимание. — Пожалуйста, отдай! — попросила она с мольбой. — Ты же знаешь значимость этого ожерелье для меня. Не понимаю, зачем тебе оно? Неужели оно все это время было у тебя? Почему же ты не вернул его раньше и скрывал, что нашёл его? — Подожди, Катара. Не переживай, я непременно отдам тебе твое ожерелье, мне оно не нужно, и я знаю, как оно дорого тебе. Но прежде я должен кое-что сказать. Это важно. — Хорошо, говори… Только зачем тебе мое ожерелье? — Потому что я хочу, чтобы ты дослушала меня до конца и никуда не убежала. У меня мало времени, но мне очень важно, чтобы ты меня внимательно выслушала. То, что я собираюсь тебе сказать… Возможно, это самое эгоистичное, что я когда-либо говорил… — Зуко, может, не стоит? — почему-то у Катары было предчувствие, что этот разговор не закончится ничем хорошим, ведь она подозревала, что собирался сказать ей Зуко, но пыталась отогнать эти мысли прочь. — Нет, я должен это сказать, а ты должна выслушать. Я очень долго думал, переживал, спорил сам с собой, даже советовался с дядей. Тот, как всегда, сказал заглянуть в свое сердце, но даже там я все никак не мог найти ответ, а может просто не хотел его искать, не хотел слышать ни себя, ни это дурацкое сердце. Я долгое время сам не мог понять, что чувствую, но когда я был при смерти… — Зуко запнулся. — Я очень испугался. Боялся умереть, Катара. Упал на землю, и не мог пошевелиться. Потом, знаешь, начал отдаляться от всего, словно оказался в пустом пространстве. И подумал, что умираю. — Молчи, прошу тебя… — Катара почувствовала, как к ее горлу подобрался комок. — Но я не чувствовал боли. Потом вспомнил о тебе, думал о тебе. Подумал, что ты будешь делать, если я умру? Кто тебя защитит? Останешься одна. Я знаю, у тебя есть брат, Аанг, семья, друзья, но в тот момент мне казалось иначе. Я так боялся оставить тебя, Катара… И стало больно. Стало больно от мысли, что тебе будет плохо. И в тот момент я понял… Оказывается, я очень сильно тебя люблю, Катара! — Что?.. — У Катары будто отобрался дар речи. Она, конечно, предполагала, что Зуко намеревался сказать, но все равно до последнего надеялась, что он этого не сделает. — Не перебивай меня, пожалуйста. И когда я был без сознания, мне действительно показалось, что ты сказала, что тоже любишь меня. Я был уверен, что четко слышал этого в бреду, но, вероятно, мне это все-таки приснилось. Знаешь, я много раз задавал себе вопрос — Зуко, когда ты успел полюбить эту девушку? Долго искал ответ. Я полюбил тебя, когда ты первая поверила мне там, в хрустальных катакомбах Ба Синг Се, когда первая проявила сострадание... когда дотронулась до моего шрама... Когда ты искала убийцу своей матери, чтобы отомстить... Когда простила меня, когда впервые обняла... Когда пошла со мной против Азулы... Когда я, не сомневаясь ни секунды, закрыл тебя от ее молнии... Когда ты спасла мне жизнь, а потом чуть не убила в то полнолуние... Когда ты плакала, спорила, отворачивалась, а я чувствовал запах твоих волос, и когда слышал твой голос... Когда впервые поцеловал тебя... Катара, я полюбил тебя. Да, я знаю, что не должен тебе этого всего говорить, но ты имеешь право знать! Я хочу быть честным с тобой и, прежде всего, с самим собой. Мне много стоило принять эти чувства. И я хочу, чтобы ты о них знала. Я все время пытался переубедить себя, что то, что я чувствую, это все неправильно, что я не могу поступить так ни с Аангом, ни с Мэй. Именно поэтому я игнорировал тебя, прости меня за это! Я просто не мог иначе, я боялся, что все может зайти еще дальше. Но ты права. Я трус и эгоист. Я не могу переживать все это сам, не дав тебе права выбора, не могу решать за тебя. Это будет нечестно по отношению к тебе. Я люблю тебя, Катара, и именно поэтому я не могу быть с тобой эгоистом. Я тебя не заслуживаю. А вот Аанг заслуживает. И я не могу его предать. — Он подошел впритык, взял Катару за руки и вложил в них ожерелье. — Прости меня, — прошептал он на ухо, и Катара ощутила горячее дыхание, отчего по телу прошла приятная дрожь. Затем Зуко очень нежно поцеловал ее в щеку, после чего медленно отстранился, поправляя выбившуюся прядь ее волос, и тихо ушел прочь. Катара так и стояла, словно прибитая к месту, боясь пошевелиться. В одной руке она держала мамино ожерелье, другой держалась за щеку, на которой, словно раскаленным клеймом, застыл поцелуй человека, который не покидал ее мысли в последнее время. Он признался… Но что теперь ей делать с этим признанием?