***
Присмотревшись, ребята увидели аккуратные иероглифы в правом нижнем углу, которые гласили:«Колония Ю Дао, Царство Земли»
— Царство Земли? — удивился Сокка. — То есть, мы вообще не там искали?.. Не могу поверить… — Неужели все это время Нея была в Царстве Земли?.. — произнесла тихо Катара. — Интересно, почему этот художник ее нарисовал? — Может, он знал ее? — предположила Суюки. — А может… даже был ее возлюбленным… Просто, как это так правильно сказать… — она пыталась подобрать слова, — этот портрет… ну, он какой-то интимный что ли… — В каком это таком смысле? Ты на что намекаешь? — Сокка непонимающе уставился на свою девушку. — Ну, я ничего такого не говорю, — начала оправдываться Суюки, — он вполне приличный, но выглядит так, будто это портрет личного характера, ведь обычно девушки не позируют вот так на портретах. В общем, это портрет не для публики, так скажу. Создается впечатление, что он нарисован как-то по-особенному, чтобы радовать мужской глаз, вот что я хотела сказать, — наконец закончила свою мысль Суюки. — У нее такие грустные глаза… — прошептала Катара, ее сердце разрывалось. — Она не выглядит здесь влюбленной, скорее несчастной. Ее взгляд будто кричит о помощи, но никто не слышит. Я вижу в ее глазах безысходность, а не любовь. — Ну, может, это не она его любила, а он ее, как Дэй. Может, он увидел ее в… — не успев договорить, Суюки резко запнулась. — Где? — спросила твердо Катара, уже зная наперед, каким будет ответ. — Говори. Чего ты замолчала? — Прости меня, Катара! — Суюки замешкалась. Было видно, что ей стало не по себе. — Я ничего такого не хотела сказать. Я не это имела ввиду… — Ты хотела сказать, в борделе. — Катара снова перебила ее. — Не обижайся, пожалуйста, но ты же сама говорила, что твоя сестра была там. Конечно, нет доказательств, успела ли она там «поработать», но факт остается фактом. Вдруг этот художник увидел ее там, и она запала ему в душу настолько, что он нарисовал ее. Извини, но на этом портрете, как бы так выразиться, Нея выглядит достаточно откровенно, хотя и не вульгарно. Сама подумай, где он мог ее увидеть такой? — Но ведь портрет был написан в Царстве Земли, а Нея жила в борделе здесь, в Стране Огня. Так что не сходится твоя теория, — возразила Катара. — Может, Нея любила этого художника, и они были близки! Может, это именно о нем она страдала и отказывала Дэю! Или ты хочешь сказать, что моя сестра могла продолжать заниматься подобными грязными делами и в Царстве Земли?! — Я этого не говорила, это ты сказала только что. — Не смей так говорить!!! Даже думать не смей!!! — крикнула Катара, буквально подлетев к Суюки, отчего та аж пошатнулась назад от неожиданности. Катару настолько разозлили эти слова, что не будь Суюки ее близкой подругой, она бы вцепилась ей в волосы за это. Катара сама от себя не ожидала такой реакции. — Эй, девчонки, вы что? — Сокка попытался смягчить накаленную обстановку. — Ничего! — фыркнула Катара. — Уйми свою девушку, а то она слишком много позволяет себе говорить. — Да что я такого сказала, Катара? — возмутилась Суюки. — Девочки, успокойтесь, — произнес мягко Аанг. — Вы просто в шоке от увиденного, как и мы все. — Я спокойна!!! — крикнула Катара. — Я вижу, — ответил Аанг, улыбаясь. — Вот именно поэтому я и не хотела вам ничего говорить! Даже если Нея и была там, что с того?! Неужели это что-то меняет?! — Меняет, Катара, — ответил Сокка уже серьезным тоном. — Или ты забыла наши обычаи за время путешествий? Ты не думала, как мы теперь привезем ее в семью? Если наши узнают, откуда мы ее вытащили, они никогда не примут ее. Что мы скажем, как объясним... Что скажет отец… Это большой позор для нашего рода, или ты не понимаешь? — А тебя снова только это волнует?! — разозлилась Катара еще больше. — Мы же уже обсуждали эту тему и, казалось, давно закрыли! Если бы Дэй или Чан, или кто-то другой все же надругались надо мной тогда, то меня бы вы тоже стыдились?! Я бы тоже стала для вас позором рода?! — Не сравнивай, Катара. Это разные вещи. Ты бы подверглась насилию, а Нея… — Сокка запнулся, — Нея сама выбрала этот путь. Путь легких денег! Осознанно продала свою честь! — Я не верю своим ушам, Сокка! Что ты несешь?! — негодовала Катара. Ей казалось, что она находится в какой-то параллельной реальности. Неужели ее брат сейчас на полном серьезе говорит такие вещи? — Как ты можешь, Сокка?! Наша сестра, возможно, пережила насилие... Она может быть в опасности, а тебя опять интересует только то, что скажут люди? Она же не по своей воле попала в «Весенний сад»! Не по своей воле могла стать той, кем вы ее считаете! А даже если и так, неужели ты откажешься от своей сестры, не примешь ее в нашу семью только по этой причине?! А, может, Нея вообще не захочет ехать на Южный Полюс и останется в Стране Огня, где выросла? Не забывай, Зуко тоже ее брат, а Озай… — Катаре было очень неприятно произносить это имя вслух, — Озай ее отец… — Вот именно! — подметил Сокка, скрестив руки на груди. — Ты ее слишком уж идеализируешь, а знаешь почему? Потому что она похожа на маму! Но она не мама, Катара! Она не ты! Она не такая, как мы! Что, если в ней гораздо больше черт от огненной нации, чем от нас? Что, если она такая же, как Азула, например? Не забывай, она тоже ее сестра. — Что ты несешь, Сокка?! Я не желаю это больше слушать! — А то, что мы ее не знаем. Ты ее не знаешь, но защищаешь, приравниваешь к себе, приравниваешь к маме. Я не сказал, что отказываюсь от нее, это ты тут устроила нам концерт. Если ей нужна помощь, я помогу, спасу ее, я готов вытащить ее из любого болота, точно так же, как был бы готов вытащить и тебя. Но я должен знать, попала ли Нея в это болото случайно, либо же добровольно. Тогда разговор будет другой. Прости, Катара, но то, что мы ее привезем обратно, и так станет большим скандалом в нашем племени, который не самым лучшим образом отразится не только на репутации отца, всей нашей семьи, но и, в первую очередь, на репутации нашей мамы и на ее светлой памяти. Если отец не признает Нею, как свою утраченную дочь, которой ее все знали и помнили, то ее появление будет очень сложно объяснить обществу. А если она еще и будет иметь за собой темное прошлое… — Все, Сокка! Замолчи! — крикнула Катара. Боль и обида переполняла ее сердце. Но хуже всего было понимать, что Сокка ведь прав. Катара никогда не думала об этом. Она так загорелась желанием найти свою сестру, вернуть ей дом и семью, которую у нее отобрали, восстановить справедливость, что совершенно не подумала о последствиях. Будет ли это все хорошо для самой Неи? Примут ли ее родственники и общество их племени со своими древними устоями и обычаями? Захочет ли она сама жить на Южном Полюсе? Ведь она же выросла совершенно в другой среде, в другой культуре… — Ребята, не ссорьтесь, пожалуйста, — перебил перепалку Зуко, наконец нарушив свое молчание. — Я понимаю, что сейчас вам нелегко, но ваши разборки делу не помогут и того факта, что Нея наша сестра, не отнимут, какой бы она ни была, какие бы скелеты в шкафу не прятала. Я не знаю, какой Нея стала сейчас, вернее, какой ее сделала жизнь, но я знаю ее с рождения, и она всегда была очень доброй и отзывчивой девушкой, думала о других больше, чем о себе. Рискуя жизнью, она освободила Дэя из заключения. Отец тогда буквально чуть не убил ее, когда узнал. Она пожалела совершенно незнакомого ей человека. Я совсем не удивлен, почему тогда Дэй, по твоим словам, Катара, так неистово полюбил ее с первого взгляда. Его покорил ее поступок, ее отвага. Отец думал, что Нея тоже влюбилась в Дэя и хотела сбежать с ним, поэтому и освободила его, а потом так сильно противилась замужеству. Зачем так рисковать ради чужого человека, верно? Но это не так. Нея никогда не знала Дэя, не знала даже его имени. Она спасла его просто по-человечески. Моему отцу чуждо это чувство, поэтому он и думал иначе. Вы, ребята, не знаете Нею, поэтому никто из вас не имеет права осуждать ее. Да, она могла пройти через многие испытания, которые изменили бы ее, но одно останется неизменным — ее доброе сердце. Сокка, если ваша семья не захочет принять Нею только за то, что она полукровка, а также за ее сомнительное прошлое, то у нее есть и всегда буду я. Нея — не только ваша сестра с Катарой, но и моя. Я дам ей титул принцессы, который принадлежит ей по законному праву, признаю публично своей сестрой и частью нашей династии. Нея получит обратно все то, что ей принадлежит, и то, что у нее так несправедливо отнял наш отец. Поэтому можешь быть спокоен, она не опозорит вас. — В голосе Зуко звучали нотки обиды, от которых Катаре было неприятно и даже стыдно, ведь он абсолютно прав. — Ребята, прошу вас, успокойтесь. — Аанг все пытался сгладить конфликт. — Вы все реально очень устали, вы шокированы нашей находкой. Давайте, мы сначала отыщим вашу сестру, а потом вы уже будете ее делить. Не забывайте, что у нее есть и свое мнение, а также свои желания, где и с кем ей жить. Вы сейчас выглядите, как родители в разводе, которые не могут поделить общего ребенка. Только вот Нея уже давно не ребенок, она старше всех нас, и только ей решать. Пока вы тут ссорились, выставка закончилась, и этот человек сейчас уйдет себе, а мы так ничего и не выясним у него, вдруг он что-то знает? — Ты прав, Аанг, — произнес тихо Сокка. Его щеки немного покраснели, и ему, определенно, было стыдно. — Простите меня, ребята, я реально что-то вспылил. Я совсем не это имел ввиду. Я понимаю, как это все выглядело, но я не отказываюсь от нашей сестры, просто очень переживаю о ее судьбе, а также о судьбе нашей семьи, о памяти нашей мамы. Поймите, мне, как человеку, выросшему среди суровых традиций и обычаев нашего края, очень трудно сейчас принять даже малейшую вероятность того, что моя родная сестра могла пойти по такому скользкому пути, да еще и по своей воле. Новость о том, в каком месте жила Нея, меня очень шокировала. Я до сих пор не могу это переварить, поэтому и погорячился. — Ты тоже меня прости, Катара, — извинилась Суюки. — Я совсем не то хотела сказать, просто размышляла вслух… думала помочь… — Мы все на взводе, — ответила тихо Катара, немного успокоившись. Последние новости и ее саму знатно выбили из колеи. — Не все. Я, например, абсолютно спокойна! — отозвалась Тоф, которая до этого просто молча наблюдала, если можно было так выразиться, за всей этой перепалкой. — Да и Мэй вон, походу, безразлично. Вы тут такую драму развели, что лишь привлекаете лишнее внимание. Аанг прав, вы отвлекаетесь от главного. Вместо того, чтобы сейчас поймать этого организатора выставки, вы тут готовы разорвать друг друга. А, между прочим, спросить у этого человека есть о чем. — Что ты имеешь ввиду? — поинтересовался Зуко. — А то, что он что-то не договаривает. Да, он вроде казался искренним, плакал там себе, но я чувствую, что он не всю правду нам тут рассказал. — Думаешь, он знает Нею? — спросила Катара. — Не знаю, все может быть. Я же не читаю мысли, Сахарная Царевна, я просто чувствую определенные вибрации, когда человек говорит неправду, а в чем именно он солгал, мне неизвестно. Поэтому нужно допросить его поскорее, а не разводить тут сопли. — Уважаемый! — крикнул Сокка организатору выставки, который уже потихоньку собирал картины. — Да, чем могу помочь? — ответил вежливо мужчина. — Скажите, а откуда у Вас портрет этой девушки? — поинтересовался Сокка, указав на полотно. — Вам она тоже понравилась? — спросил мужчина улыбаясь. — Красивая, правда? И такая загадочная… — Очень загадочная, — согласился Сокка. — Поэтому вы не могли бы помочь нам разгадать ее? Откуда взялась эта картина? — Ну Вы же слышали, это последняя работа моего близкого друга Юанджуна. — Это мы слышали, — сказал Зуко, — нас больше интересует, кто эта девушка на портрете, и почему Ваш друг нарисовал ее. Откуда он знал ее? — Может, это его возлюбленная? — спросила Катара, не теряя надежду, ведь все-таки больше хотелось верить именно в эту теорию, нежели в то, что Нея почти разделась перед незнакомым мужчиной в борделе. — Хм, не помню, чтобы он был влюблен в кого-то, — ответил ведущий. — Хотя не исключено, ведь в такую красотку сложно не влюбиться. В любом случае, я не знаю этой девушки лично. Может, она вообще ему приснилась. А, может, это был портрет на заказ, который Юанджун просто не успел отдать, хотя в таком случае, думаю, заказчик бы давно уже объявился. Если только Юанджун не сделал копию для своего портфолио. Он часто так делал, если картина ему нравилась. — То есть, я так полагаю, что происхождение этой картины Вам неизвестно, — произнес Зуко. — Нет, нет… Когда Юанджун вернулся из Царства Земли, у него были только пейзажи на тех картинах, которые он мне передал. А вот этот портрет мы обнаружили потом уже, в его студии. В тот день… когда его нашли… Простите, мне тяжело об этом говорить… — мужчина демонстративно вытер выступившую слезу. — Ох, прошу меня простить, но мне нужно собраться, пока не стемнело. Было приятно поболтать с вами, ребята, но мне пора. — Этот человек нам явно что-то недоговаривает, — снова подметила Тоф, нахмурив брови. — Ну да, охотно верим, что он не стал Вам рассказывать историю этой картины, господин… простите, как к Вам можно обращаться? — спросил Зуко. — Меня зовут Чжэн, — ответил вежливо мужчина, все так же широко улыбаясь. — Очень приятно, господин Чжэн, а меня зовут Зуко, Лорд Огня Зуко, — произнес Зуко также вежливо, после чего резко схватил этого несчастного Чжэна за воротник и притянул к себе. — Л-лорд Огня?!. — промямлил мужчина заикаясь. Он изменился в лице, когда осознал, с кем говорит сейчас. — Он самый! А теперь ты либо расскажешь нам правду, либо же у тебя будут очень большие проблемы. Я знаю, что ты нам лжешь, и не смей оправдываться! Живо говори, что ты скрываешь?! — Помилуйте, Ваше Величество! Я н-ничего не знаю… Правда… Послушайте, единственное, в чем я солгал, так это про сердечный приступ Юанджуна! Я сейчас все расскажу! Все расскажу! Только помилуйте! — Зуко отпустил мужчину. — А что же с ним тогда произошло? — спросила Катара, на что Чжэн, отряхнувшись, тяжело вздохнул. — Если это был не сердечный приступ, то что же тогда? Ведь он был еще так молод, судя по всему… — Ну, вообщем, на самом деле, там все было немного не совсем так. Словом… там была передозировка. — Вы хотите сказать, что он употреблял… — вмешался Сокка. — Да, — перебил его Чжэн, снова тяжело вздохнув. — Опиум и еще что-то опасное и очень запрещенное… Алкоголя перебрал… Ну, вообщем, Юанджуна часто заносило. Я его предупреждал, что нельзя так… Но если человека заносит… Его ж никто не остановит… Сами понимаете, я не мог о таком рассказать привселюдно, поэтому пришлось приукрасить немного и добавить драмы. — Скажите, а зачем он ездил в Царство Земли? — поинтересовалась Суюки. — К каким-то родственникам… — Родителям? — спросила она. — Нет… Его родители давно умерли. Там время от времени бывал его брат. Он торговец, поэтому все время в разъездах, то тут, то там, а Юанджун навещал его. — Брат? — спросил Сокка, подняв одну бровь. — Да, Зихао. — Зихао?! — воскликнул Зуко. — Это случайно не тот известный торговец людьми?! — Торговец людьми? — удивился Чжэн, либо сделал вид, что удивился. — О Духи! Мы даже подумать не могли, что он как-то связан с таким темным делом! Нет, Юанджун как-то говорил, что его брат работает в сфере торговли, но что продает людей... Нет, правда, я об этом ни сном ни духом, и вообще с этим никак не связан, как говорится. Какой ужас! — И Вы не знаете, где этого Зихао искать? — спросил Сокка. — Нет, что Вы! Откуда мне знать! Я с ним не знаком лично, — все отговаривался мужчина. — Вы сейчас говорите неправду, — снова подметила Тоф. — Не пытайтесь нас обмануть или что-то недоговаривать. У меня есть чудесная способность разоблачать ложь даже в малейших ее проявлениях. Поверьте, я всегда слышу и буквально чувствую, когда человек врет. Вы нервничаете, Ваше сердце бьется сильнее и чаще. И если Вы нам соврете еще раз, то Вам будет очень плохо. — Ладно-ладно, я скажу, где он может быть, — сдался Чжэн. Было видно, что он трус еще тот. — Дайте нам его координаты, — потребовал Сокка. — А вы будете его искать? — спросил испуганно Чжэн. — Конечно… — протянул Сокка деловито. — Только у меня есть к вам деликатная просьба. Пожалуйста, ни о том, что я дал Вам его координаты, ни о нашем разговоре не говорите ему, пожалуйста, — попросил мужчина, его голос сильно дрожал. — А отчего? — спросил язвительно Зуко. — Ну, понимаете, он мне показался таким подозрительным что ли… Ну, словом, не из приятных… — А Юанджун приятный человек, — продолжал язвить Зуко. — Вы знаете, у кого нет недостатков? Во-вторых, Юанджуна я любил не за это. Я его любил за талант! — проговорил вдохновленно Чжэн. — Я думаю, что талантливому человеку можно очень многое простить. — Ладно, черт с вами, — ругнулся Зуко. — Но если эти ублюдки что-то сделали с этой девушкой, если продали ее, как скот, на рынке, на потеху таким же выродкам, то поверьте мне, я не пощажу никого — ни Зихао, ни тебя! Даже брата его в аду найду! Если я узнаю, что ты хоть как-то причастен, я тебя из-под земли достану, и будешь в тюрьме картины своего дружка-наркомана показывать! И еще одно. Мы забираем портрет. — Как Вам угодно, Ваше Величество! — пролепетал Чжэн и трясущимися руками отдал Зуко портрет Неи. — Пусть будет у Вас, если приглянулся. Это большая честь. Уверен, Юанджун был бы очень счастлив. Поверьте, я никогда не участвовал в подобных преступлениях. Я лишь обычный владелец галереи. — Он говорит правду, — сказала Тоф. — Ладно. Живи пока, — произнес строго Зуко. — Но я найду тебя, если ты мне понадобишься. Пойдем, ребята, нам пора в путь. — Куда мы летим на этот раз? — спросил Аанг. — Мы возвращаемся в столицу, — ответил твердо Зуко. — Там я подключу своих людей, и они быстро разыщут Зихао и приведут на допрос. Ну, а мы пока что отдохнем немного, ведь нам снова предстоит долгое путешествие в Царство Земли, а оно огромное. Нужно разработать новый план, решить, куда мы поедем сначала. На картине указана колония Ю Дао, это самая большая колония Страны Огня в Царстве Земли. Думаю, мы начнем наши поиски там. Только нам все равно для начала нужно допросить этого Зихао. Вдруг он что-то знает и даст нужные подсказки? Это сэкономит нам силы и время, а также сузит круг поиска. — А это точно тот самый Зихао? — спросил Сокка. — Я не верю в совпадения, — ответил уверенно Зуко. — Не могу поверить, что моя сестра тоже попала к нему, как и мама когда-то… — произнесла Катара с болью. — Какой же он мерзавец! Как вспомню те ужасы, о которых написала мама в своем дневнике! Врагу не пожелаешь! Неужели Нея пережила все то же самое? Но маму спас папа, а кто спасет Нею? Что, если ее продали в бордель или какому-то противному старику, как живую игрушку? Что, если ее убили, как мамину подругу? — Нет. Я верю, что с ней все в порядке, — успокаивал Аанг. — Твоя мама смогла все это пережить, уверен, и Нея сможет. Ведь у твоей сильной мамы такие сильные дочери. — Спасибо, Аанг! — ответила Катара и нежно обняла своего парня. В этот момент она почувствовала на себе пристальный взгляд Зуко, стало неловко, и она осторожно выпустила Аанга из объятий. Оседлав Аппу, ребята отправились обратно в столицу. По пути Катара внимательно рассматривала портрет Неи. Как же она похожа на маму… Сколько боли в этих глубоких голубых глазах!.. Сколько же всего ей пришлось пережить… Где она сейчас, с кем? Как живет? Счастлива ли или несчастна?.. Какая она? Холодная и спокойная, как вода, или же импульсивная и горячая, как огонь? Сокка был прав — внешне Нея похожа на маму, но такая же ли она внутри? Примет ли она свою новую семью? Примут ли ее родные на Южном Полюсе? А может, Нея останется жить во дворце Зуко? Как она отреагирует на то, что Озай — ее отец? Человек, сломавший ей жизнь — ее родной отец!.. Сколько трудностей еще предстоит пройти… Но сначала нужно найти Нею, нужно помочь ей, если она попала в беду, спасти ее. Путешествие выдалось длинным и очень тяжелым, поэтому, вернувшись во дворец, все почти сразу же разошлись, каждый по своим комнатам. Наступил вечер, который уже постепенно перерастал в ночь. Катара медленно шла по коридору и все время думала о минувшем дне. Остановившись напротив одной из многочисленных дверей, она постучала. — Войдите! — ответил звонкий девичий голос внутри. — К тебе можно, Суюки? — спросила несмело Катара, отворяя дверь. — Конечно, дорогая, заходи! — пригласила Суюки, и Катара тихонько вошла. — Суюки… Я… я… — Катара несмело топталась на месте, словно провинившийся ребенок перед родителями, а затем резко села рядом с Суюки, которая расположилась на бордовой кушетке, и взяла ее за руки. — Суюки, прости меня! Я сегодня была сама не своя, и я не должна была… — Все в порядке, Катара. — Суюки улыбнулась. — Я совсем не сержусь на тебя. Я понимаю твои чувства. Мне тоже не следовало говорить все это тебе, но, поверь, я совсем не хотела сказать ничего дурного в адрес твоей сестры. — Прости, что накричала на тебя! Просто… Просто сейчас непростой период в моей жизни, столько всего навалилось… — Катара, ты знаешь, что всегда можешь поделиться со мной. Я готова тебя выслушать и поддержать. Что бы ни случилось, я на твоей стороне. Скажи, это связано с твоей сестрой? — Не только… — Катара глубоко вздохнула. — Зуко? — догадалась Суюки. Катара кивнула. — Что опять? Он что, снова тебя поцеловал? — последние слова Суюки произнесла шепотом. — Нет-нет… — Катара почувствовала жар в щеках. — Все куда хуже, Суюки. — Да что случилось? Ты пугаешь меня! — спросила обеспокоенно Суюки. — Или вы… О Духи, вы что, зашли еще дальше?! — покраснев, она встревожено приложила пальцы к губам, а ее глаза округлились. — Ты что?! — Катара чувствовала, что еще сильнее залилась краской, ведь щеки горели пламенем. — Не было ничего такого!!! Как ты могла подумать об этом?!! Но случилось другое… — Что же?! Расскажи!!! Я сгораю от любопытства! — В общем… Как это правильно сказать… Зуко… Он… Он признался мне в любви на днях. — Признался?! — Глаза Суюки полезли на лоб от удивления. — Что, прям так и сказал? — Да. Меня это так мучило, и я не знала, с кем поделиться. — Твое ожерелье… — Суюки заметила, что украшение снова было на шее Катары и прикоснулась к нему. — Оно вернулось к тебе? — Да, оно было у Зуко. — У Зуко?! — удивилась Суюки еще больше. — Да… Он вернул его, когда… когда признался мне в своих чувствах. Он признался, Суюки… признался, и теперь я не знаю, что мне дальше с этим делать. Я не знаю, как смотреть ему в глаза, как продолжать дружеское общение… — А ты? — Что, я? — Ты сама что к нему чувствуешь? — Я… я не знаю, Суюки. Я запуталась… очень запуталась… Знаешь, я так боялась, что он мне когда-то это скажет. С одной стороны, ждала, а с другой — очень боялась. — Ждала, говоришь? — Суюки лукаво ухмыльнулась. — Знаю, это очень странно прозвучит, но в глубине души мне очень хотелось, чтобы он наконец перестал вести себя, как трус, и признался, что на самом деле чувствует, и объяснил, зачем меня поцеловал. Да, я хотела этого. Можно сказать, что я сама же и спровоцировала его, вынудила сделать первый шаг. Не знаю зачем, но я хотела, чтобы он признался, чтобы сказал правду и перестал обманывать и меня и себя. — А ты, Катара? Ты сейчас не обманывать себя? — Я не знаю… — Катара взялась руками за голову. — Все так сложно! Я не знаю… — Ее голос сошел на шепот и почти осип, будто не хватало ни сил, ни воздуха, чтобы признаться не только Суюки, но и самой себе. Сердце болело, и хотелось плакать. — Я в таком отчаянии, Суюки… Как мне теперь быть?.. Что я скажу Аангу?.. Как объясню?.. Я же… Я же не могу разбить ему сердце… Я не могу с ним так поступить! Неужели я повторяю судьбу мамы?.. — С этими словами Катара горько расплакалась. — Бедная моя! — Суюки обняла ее и прижала к себе. — Поплачь, дорогая… Тебе это нужно… — Что со мной? Что со мной случилось? — пролепетала Катара сквозь слезы. — Просто ты влюбилась, — прошептала Суюки, нежно погладив ее по голове. Они еще долго просидели вот так, молча обнявшись. Катара лишь плакала, уткнувшись подруге в плечо, а та просто была рядом и слушала. Так, на столицу незаметно опустилась ночь, окутывая темным саваном улицы и дома, а на небе одна за одной загорелись звезды, и появилась бледная луна. Весь город погрузился в глубокий сон. Следующий день обещал быть насыщенным.