Зеркало памяти

      – Рана заживает невероятно быстро, я раньше такого никогда не видел! – доктор Уайт широко улыбается, обнажая идеально ровные и белоснежные искусственные зубы. Локи лишь чуть наклоняет голову вбок, машинально протягивая руку, чтобы потереть раненое плечо через свежую повязку. Он по-прежнему разговаривает только в присутствии Стрэнджа, и только короткими фразами. Чаще всего это односложное «да» или «нет» на участливые вопросы Уайта.       – Как думаете, ему уже можно уехать домой? Обещаю, что организую ему щадящий режим, а его брат оплатит медсестру, – Стрэндж стоит у постели, скрестив руки на груди и слегка растянув губы в некое подобие вежливой улыбки. Он терпит этого врача уже четвёртый день, и, кажется, ещё немного, и его собственные нервы не выдержат.       – Никогда не видел такого серьёзного прогресса за такой короткий срок, удивительно! – продолжает Уайт, пропуская мимо ушей вопрос и почти с восхищением глядя на своего пациента. – Мистер Одинсон, могу ли я попросить вас повторно сдать кровь для более подробного анализа?       – Я, пожалуй, откажусь, – тихо отвечает Локи, но азартный огонёк в глазах врача никуда не пропадает, и Стивен снова пытается отвлечь его внимание. Не объяснишь ведь, что ускоренная регенерация идёт в комплекте с божественной сущностью.       – Думаю, домашняя обстановка пойдет ему на пользу, если вы не возражаете.       – Да-да, я думаю, что смогу его выписать. Боже, это потрясающе, потрясающе! – бормочет Уайт, пятясь к выходу из палаты. – Я подготовлю бумаги.       – Спасибо, – говорит Локи, когда стихает звук шагов за дверью.       – Сказал же, что вытащу тебя, – на этот раз уже искренне улыбается Стивен, – стены в этом здании даже меня угнетают. Твоя комната давно готова.       – Что я буду делать, когда приеду… к тебе? – Локи запинается всего на долю секунды, но Стивен подмечает его нерешительность. После того дня они толком не разговаривали, а потому не было возможности обсудить предстоящие планы.       – Отдыхать. Поправляться. Говорить со мной. Начнём с малого.       Бог медленно кивает и переводит взгляд на безликую стену рядом с постелью, будто пытается рассмотреть все трещинки на побледневшей краске. Стивену очень больно видеть его таким. Он понимает, что сейчас перед ним совсем не Локи, лишь его оболочка. Настоящий Локи где-то там, глубоко внутри, и Стивен клянётся самому себе, что сделает всё возможное, чтобы вернуть его, вытащить обратно к свету, к миру. Потому что смотреть в эти почти пустые глаза страшно, а осознавать, что они могут остаться такими навсегда – ещё страшнее. Стивен присаживается на краешек постели, и Локи в ту же секунду почти всем телом разворачивается к нему.       – У меня неплохой вид из окна, тебе понравится, – уверенно говорит Стрэндж, стараясь не акцентировать внимание на такой бессознательной защитной реакции, и кладёт свою ладонь поверх лежащей на одеяле ладони бога. Тот больше не вздрагивает, и ничего не говорит, лишь внимательно смотрит прямо в глаза Стивену до тех пор, пока они оба не оборачиваются на звук открывшейся двери.       – Бумаги готовы, доктор Стрэндж, можете его увозить, – в голосе Уайта звучит почти сожаление, но он прячет его за порядком надоевшей улыбкой, переводя взгляд на Локи, – однако хочу выразить своё глубочайшее сожаление... Видите ли, из камеры хранения пропала ваша одежда. Я понятия не имею, как это случилось...       – Ничего страшного, я на машине. Переоденется он уже дома. Спасибо вам за всё, – Стивен поспешно поднимается на ноги, забирая документы, и облегчённо выдыхает, наблюдая, как медсестра, видимо, вызванная врачом, вкатывает в палату коляску и помогает Локи устроиться в ней. Наконец-то с этим покончено.       – И всё же, это промах с нашей стороны. Обещаю, что мы проведём проверку и выясним, как всё произошло. Детектив очень недоволен, говорит, что это была важная улика... Держать ли вас в курсе?       – Нет, не стоит. Я бы всё равно настоял, чтобы мистер Одинсон выбросил ту одежду.       – Тогда всего вам доброго!       Пальцы, поворачивающие ключ в замке зажигания, больше не дрожат, и Стивен почти гордится своей выдержкой. Локи садится рядом, и достаточно короткого, мимолётного взгляда, чтобы понять наверняка, что он растерян. Стивен помогает ему с ремнём безопасности, будто ненароком касаясь бледной прохладной кожи предплечья, и улыбается одними уголками губ.       – Ехать совсем недалеко.       – Хорошо, – кивает Локи и, как только автомобиль трогается с места, отворачивается к окну, так, что больше не видно его лица. Стивен старается внимательно следить за дорогой, но всё же украдкой поглядывает на своего спутника. Ладони Локи неподвижно лежат на коленях, но всё его тело странно напряжено, отчего иногда пальцы пробивает короткими, едва заметными спазмами. Нервничает.       Стрэндж уверен, что ни персонал, ни камеры видеонаблюдения в больнице никак не прояснят ситуацию с пропавшей одеждой, потому что он лично попросил Романофф помочь ему с этой проблемой. Так что детектив будет в ярости, но останется ни с чем, ведь костюм Локи со сквозной дырой на плече и весь в крови давно лежит в нью-йоркском храме, прямо в кабинете Стрэнджа. Только что делать теперь?       Стивен сосредоточенно хмурит брови. Он совсем не психотерапевт, но зато сильный и опытный маг. Несмотря на то, что большая часть его сил в этом мире заблокирована, те, что остались, стоит использовать по полной. Локи, хоть он этого и не помнит, также очень сильный маг, только природа его сил несколько другая. Стивен ещё никогда такого не пробовал, но, если верить некоторым книгам в библиотеке, люди, освоившие магию, могут безвредно проникать в разум друг друга, создавая некое подобие симбиоза, объединённого сознания, в котором оба на равных. Для такого фокуса нужно лишь разрешение партнёра. Потому, кстати, Стивен и не пробовал ни разу – Вонг ни в какую не хотел впускать его в свою голову, даже в качестве эксперимента и даже на короткий срок. А вот Локи... Стивен искренне надеется, что сможет убедить бога довериться ему. Скажет, что это будет гипноз. Вполне правдоподобно. Только вот получится ли, учитывая, что Локи, мягко говоря, не совсем человек?       Локи молчит всю дорогу, глядя через окно на проносящиеся мимо яркие разноцветные здания и редкие блёклые деревья, а Стивен не нарушает этого молчания, прекрасно понимая, как тому сейчас должно быть нелегко. И только когда автомобиль, наконец, въезжает на парковку и мотор затихает, Локи поворачивается.       – Приехали, – зачем-то поясняет Стрэндж, на что бог понимающе коротко кивает и, осторожно открыв дверцу, медленно выбирается наружу. Стивен выжидает пару секунд и тоже выходит. К лифтам они идут в полной тишине, но, нажав кнопку вызова, Стивен пытается начать разговор.       – Надеюсь, тебе понравится. Здание относительно новое, а моя квартира на самом верхнем этаже. Она не такая большая, как хотелось бы, но зато половина города как на ладони.       – Я здесь уже был, верно?       Двери лифта открылись, но Стивен не шевелится. Солгать или сказать правду? Солгать или сказать правду?       – Нам разве не следует… – начинает Локи, кивая в сторону открывшихся дверей, и Стрэндж торопливо входит, мягко подталкивая при этом бога в здоровое плечо и нажимая нужную кнопку. Блестящая металлическая коробка начинает своё движение вверх.       – Нет, ты здесь не был. Мы жили в другом месте, а эту квартиру я арендовал несколько дней назад, – решает играть более-менее честно Стивен и тут же видит, как Локи бросает на него беспокойный взгляд и приоткрывает рот, будто хочет сказать что-то, но так и не решается. Вскоре звонкий и не очень приятный писк оповещает их, что лифт доехал до верхнего этажа, а ещё через несколько секунд они уже входят в светлую и уютную квартиру.       – Правил только два. Первое – не входить в мою комнату без разрешения, второе – сообщать мне, если куда-то отлучаешься, – Стивен говорит серьёзно, и Локи понимающе кивает, глядя в большое, в полный рост, зеркало в гостиной. Он смотрит на своё отражение очень внимательно, изучающее, обводит взглядом каждый изгиб и выступ своего тела, плохо скрываемого тонкой больничной сорочкой, задерживается подольше на лице, чуть наклоняясь вперёд, будто пытаясь запомнить.       – Я не узнаю себя, – наконец выдавливает он, и в его словах будто слилось воедино всё отчаяние девяти миров. Сердце Стивена судорожно дёргается, пропустив удар.       – Узнаешь, поверь, – осторожно начинает Стрэндж, подходя сзади и становясь так, чтобы видеть отражение на одном уровне с Локи, – а пока скажи мне, что ты видишь?       – Что именно тебе нужно услышать?       – Просто твой голос, – слова слетают с губ на удивление легко, – я хочу, чтобы ты говорил мне обо всём. В этом нет никаких правил и ограничений, просто опиши мне, что видишь.       Бог замолкает на долгие минуты, но Стивен не торопит его, просто стоит за спиной, ловя его взгляд в отражении, и ждёт.       – Я вижу высокого, темноволосого мужчину. Очень худого. Вижу, как нескладно выпирают его кости, – голос Локи слегка дрожит, но он продолжает, – как... Какая бледная у него кожа. Скулы чересчур острые, под глазами тёмные круги. А сами глаза, они как будто… Я не хочу верить, что он – это я.       – Ничего, ты хорошо справляешься.       – А ещё я вижу тебя, – взгляд бога падает через зеркало прямо на Стивена, – человека, который помогает мне, хотя я, кажется, вовсе не заслуживаю такого хорошего отношения к себе. Почему ты это делаешь? – Локи медленно поворачивается к Стивену, и их лица сейчас в каких-то нескольких сантиметрах друг от друга. У Стрэнджа появляется внезапное и пугающее желание прямо сейчас податься вперёд и коснуться губами чужих губ, желание настолько сильное, что он едва сдерживается и с усилием делает шаг назад. Глупец, сейчас только не хватало напугать и без того донельзя растерянного и беззащитного Локи.       – Твой брат попросил меня. Кажется, я тебе уже говорил об этом.       – Если мой брат так обо мне заботится, почему я его до сих пор не видел? Не так уж я ему и дорог, верно? Я что-то вроде позора семьи, да?       Так много вопросов. Стивен задерживается с ответом ровно настолько, что Локи понимающе и обречённо выдыхает, уводя взгляд в сторону.       – Я так и знал.       – Локи, нет, – решительно отвечает Стрэндж, – ты не прав. Это я запретил твоему брату приезжать.       – Но почему?       – Тебе будет слишком тяжело вспомнить такой огромный объём информации сразу. Нужно начинать постепенно, с самых безопасных, ранних воспоминаний. Просто доверься мне. Я знаю, что делаю.       – Хорошо, – Локи снова поднимает глаза, – что именно ты собираешься со мной делать?       Стивен мысленно призывает на помощь всю убедительность, на которую он способен.       – Тебе известно, что такое гипноз?

***

      Детектив Харт сидит за своим столом и нервно постукивает кончиком карандаша по видавшей лучшие времена тёмной столешнице, каждая царапина на которой имеет, кажется, свою собственную увлекательную историю появления. Карандаш отбивает быстрый и неровный ритм – детектив взбешён. Дело, которое поначалу казалось ему достаточно плёвым, сейчас становится всё более и более странным. Сначала из камеры хранения больницы пропадает главная улика – окровавленная одежда пострадавшего, которая должна была многое прояснить. Затем, каким-то непостижимым образом пропадают записи камер видеонаблюдения с предполагаемого места преступления. Камеры в больнице тоже взломаны. А теперь ещё вот это.       На столе среди прочих бумаг лежит аккуратный зеленоватый листок с результатами медицинской экспертизы, гласящей, что в ране найдены частички неизвестного вещества, а характер раны говорит о том, что она нанесена холодным оружием с длинным и прямым обоюдоострым клинком. Что-то вроде меча. Или наконечника копья. При всём многолетнем опыте, детективу ещё никогда не попадались преступники, расхаживающие по городу с копьём. Странный выбор оружия.       Кеннет устало откидывается на спинку скрипучего стула, не отрывая взгляда от злополучного листка, прибавившего ему забот. Многострадальный карандаш с тихим стуком падает на пол и укатывается в проход, но детектив всё так же гипнотизирует лежащий перед ним клочок зеленоватой бумаги. При всех обстоятельствах точно ясно одно: этот Локи Одинсон – не случайная жертва. Нападение на него было умышленным, и кто-то очень сильно хочет замести даже мельчайшие, незначительные следы.       «Не с тем связался, сволочь, я тебя всё равно достану», – думает Харт, уже набирая номер доктора Стрэнджа. Вдруг Одинсон что-нибудь вспомнил. Или вспомнит. Надо попытаться с ним поговорить.