Warcraft:Sigmar empire

      Знаете, в чем сходство между абсолютно всеми мирами, что существуют, когда-то существовали и будут существовать? Война. Нет, не методы ведения, потому они то как раз и отличаются друг от друга. Нет, мы сейчас говорим о войне как смысле существования. Он у всех свой. Женщины, золото, земли, самоутверждение. Черт, да даже простая жажда крови и убийств. Допустим, что вы — дитя, которому от силы лет пятнадцать, но от своего одиночества и презрения со стороны окружающих взрослеете очень и очень рано.       Вы больше не играетесь в «войнушку». Нет, теперь то вы понимаете что такое война. Понимаете, что война — это смерть, смерть в самых изощренных формах. О, могу с полной правотой своих слов сказать вам, что сам процесс отнятия чужой жизни — далеко не самое страшное на войне. Абсолютно каждый спишет это на так называемую «самооборону». Нет, представьте себе несколько… иную ситуацию. Вы — командир группы рыцарей что расквартировались в покинутом людьми поселении. Небольшом, по размерам напоминающим маленький хуторок. В вашем разъезде двадцать пять человек, не считая вас.       Вроде и ничего не обычного, но вы каждую ночь выставляете караульные группы по два или три человека… и каждую ночь один из них умирает. Кого найдут с перерезанным горлом в стоге сена, а кого со стрелой промеж глаз… Но вот после потери пяти человек вы решаете лично поймать ублюдка, убивающего ваших людей подобно крысе, из тени. Какое же удивление вы испытаете, когда схватите красивую девчушку с голубыми глазами. Вы вовремя заламываете ей руки за спину, она от боли роняет кинжал которым хотела убить вас. О, у неё бы получилось, если бы не две детали, что спасли вас в данной ситуации. Её клинок затупился и не смог прорезать ваш поддоспешник, что был сделан вам на заказ у хорошего мастера. Он был сделан из очень прочной кожи и полностью закрывал вашу шею. В походе за время войны вы поняли, что даже холодный ветер — это один из самых грозных противников уставшего солдата. А в здешних степях ветра очень сильные, и с приближением ночи становятся еще и холодными. На крик пленницы выбегают солдаты и связывают её руки. Затем, они уводят её в дом, а вы держите кинжал в левой руке, а правой инстинктивно потираете на шее место удара. Что это? Кровь? Небольшая царапина, да и только… И все же, это ощущение…       Вам слышится отборнейшая ругань и подозрительные смешки своих подопечных. Вы спешите в дом, и тут видите как девушка согнулась пополам от удара в колено. Как-то уняв своих людей вы начинаете допрос. Выясняется, что дом этот принадлежал неудавшейся убийце, а основная армия, что прошла здесь два месяца назад убила её родителей. Во время допроса не обошлось и без побоев… достаточно сильных. На её лице теперь уродливые синяки. Вы вообще понимаете, кто здесь настоящий убийца?       Но мы опустим дурацкий спор о долге, об ответе за убийства ваших подчиненных. Солдатам всегда… нужно выпустить пар, понимаете? Смотрите, а ведь её уже куда-то тащат. И ведь не трудно догадаться что именно с ней будут делать. А запретить этим животным вы попросту не сможете, так как на куски вас порвут, зарежут и скажут что убийца тоже мертва. Герои, за командира отомстили. А можете и просто не обращать на них внимания и ничего с вами не случится. Но назревает вопрос. А кто здесь настоящий ублюдок и животное? Солдаты, или вы как благородный дворянин, что свято чтет кодекс рыцарской чести, но дрожащий за свою шкуру? И где же теперь ваши моральные принципы?       Знаете, что смешного в данной ситуации? Вы вовсе не животное, и даже не моральный урод. Вы просто победитель. А победитель, как известно, получает всё. Он просто обязан упиваться горем побежденного, так как это — второй закон войны.       И вот теперь Оргрим молот рока отдал Штормград на растерзание своим победителям. В первый день оккупации орки носились по городу занимаясь грабежом и убийствами стариков и больных. Почему только их? Маги Штормгрда совершили великий подвиг по приказу вернувшегося через телепорт во дворец Андуина Лотара. Он собрал отряд добровольцев что должны были переместись в гавань города и сжечь корабли магическим огнем. Кто же знал тогда, что на одном корабле нескольким выжившим все-таки удалось уплыть? Некоторые даже поговаривали, будто они смогли оглушить и схватить в плен не очень опытного орочьего воина… Однако, все это — события недельной давности. Сейчас же Оргрим молот рока сидел на троне Штормграда и чуть ли не засыпая слушал ругань своих советников.  — Нам нужно продолжать наступление и сокрушить розовокожих! Они спалили весь флот в гавани и уплыли на север. Если мы оставим это безнаказанным, они соберут новую армию и вернутся сюда! — представитель «Изувеченной Длани» воткнул изогнутый нож в нарисованную на карте территорию Лордерона и Кель’Таласа и оглядел остальных присутствующих. Другой орк фыркнул и бросил на бледнокожего воина Орды пренебрежительный взгляд.  — Клан Изувеченой Длани не участвовал во взятии этого города, неужели ты думаешь, что твои советы будут иметь какой-то вес?  — Но я участвовал и убил тогда больше людей, чем ты за всю войну! Считайся с моим мнением… Или дорого заплатишь.  — Молчать! — Молоту Рока быстро надоела эта склока. — Мы должны задушить любое сопротивление, сравнять с землёй остальные их города и крепости. Однако нам стоит учитывать, что кроме них в Азероте есть и другие расы. Вполне может случиться так, что они объединятся против нас. Войска Орды не бесконечны, может получиться так, что нас просто задавят числом. Нужны союзники в такой ситуации. Рабы, которых мы захватили смогут построить нам огромный флот для покорения северных земель, но на это уйдет огромное количество времени. Сейчас же нам нужно заняться тем, чем занимаются люди в данный момент, а именно поиском союзников. Найдите достойных и призовите их в Орду!  — Да’бу, вождь! — советники и военачальники ударили себя кулаками в грудь и направились к выходу из зала. Тяжело вздохнув, Дунхаммер обратился к своему первому помощнику.  — Дарим, пройдемся? Я хочу прогуляться по городу и посмотреть как обстоят дела…       Дарим кивнул головой и проследовал за своим вождем. На выходе из крепости, на голове статуи Адаманта Рина был повешен алый флаг орды. Вождь со своим помошником отправился в квартал, именуемый людьми «старым городом». Повсюду сновали рабы и их надсмотрщики. Победители во всю эксплуатировали рабов. Человеческие дома быстро занимались орками, а сами люди теперь обитали разве что в огромных клетках, что скорее больше походили на загоны для… скота. Пройдя несколько шагов по кварталу и выйдя на его «площадь», Оргрим увидел довольно интересную картину…  — Пожалуйста! Моя мать и так стара, а теперь еще и страдает от голода. Ей нужна еда, прошу вас! — Тощий человек в лохмотьях встал пред орком на колени.  — Отвали от меня, жалкий ты червяк. Какой смысл кормить её, если она не приносит нам пользу? — Орк, стоящий пред человеком носил наплечники, украшенные костями. Его темные волосы были завязаны в хвост, а в руке он держал плеть.  — Да как же вы можете? Да как же…  — Завали свою пасть! — Надзиратель удобнее взял инструмент сдерживания и наказания рабов. Хлыст рассек воздух и прошелся по щеке пленника.       Оргрим всегда считал, что рабство для орков — вполне естественная вещь, особенно после порабощения дренеев, но это выходило за всякие рамки морали, да и просто шло вразрез с воинским кодексом чести…  — Только скажи слова вождь… — Дарим взял в руку топор и посмотрел на Дунхаммера.  — Да. Идем, Дарим.       Вождь орды и его помощник приблизились к надсмотрщику, и орк поспешил приветствовать своего вождя склонив голову и ударив себя кулаком в грудь в знаке приветствия.  — Тром’ка, вождь.       Изначально у Оргрима была четкая позиция по поводу этого конфликта, но теперь вся его уверенность словно провалилась под землю. Нет, никакого страха, просто… А может плюнуть на этого жалкого раба? Нет, конечно, его наглость и страх за свою мать заслуживают похвалы, и в некотором роде даже уважения, но… Что если воины орды сочтут такие действия за личное оскорбление, ведь его уже прозвали бьющим в спину, а рабы воспримут это… исключение, как надежду? Нет, его позиция неизменна, и честь превыше всего.  — Что здесь происходит? — Вождь орды упер руки в бока, показывая своим видом, что абсолютно расслаблен.  — Раб пытается дерзить, хотелось бы наказать его сильнее, но нельзя…  — И почему же?  — Так ведь он один из тех скотин, что строят нам корабли и ведут ремонт города. И я посчитал, что наносить ему более серьёзные травмы будет…нежелательно. И все же, наказать его нужно. Чтобы у него больше не было желания дерзить хозяевам.  — Думаю, с него хватит на этот раз.  — Неужели тебе его жаль? Вождь, ты проникся к этому ничтожеству чувством жалости? — На последних словах своего надсмотрщика пленник получил удар ноги в нос, от чего завалился на спину.  — Мне? Жаль его? — Оргрим усмехнулся и посмотрел на человека чуть улыбаясь. — Вовсе нет, но ты сам сказал, что он нам нужен. Как только у нас появятся корабли, мы поплывем на север, где сможем взять столько богатств и рабов, сколько захотим. Потомки сложат легенды о наших подвигах в войне с северными королевствами людей.  — Ха! Твоя правда, вождь. Поступим по другому… — Надсмотрщик посмотрел на раба. — В качестве наказания ты       Оргрим не сразу понял одну странность, ведь человек разговаривал на орочьем…  — Подожди с наказанием… — Дунхаммер поднял правую руку в останавливающем жесте, а затем обратился к человеку. — А ты… Откуда ты знаешь наш язык?  — Я был одним из пленников, что должны были напитать собою магические врата. — Дрожащею рукою невольник пытался стереть хлынувшую из носа кровь. — Я очень долго пробыл среди ваших воинов, вождь.  — Понятно, мне нужен личный переводчик, будешь сопровождать меня по городу. Как тебя зовут?  — Дейн. Дейн Брайт.  — Хм, хорошо. Идем за мной. Позже я распоряжусь насчёт твоей матери.  — Спасибо вождь. Ака’магош.       Отдав указания надзирателю по поводу слежки за рабом и узнав где именно его держат после работы, Оргрим, Дарим и Дейн направились на соборную площадь. И если в том же торговом храме буйствовало «вино», так как орки оккупировали все местные таверны, то на соборной площади главенствовали «зрелища». Оргрим сам распорядился, чтобы эту площадь превратили в огромную арену, на которой могли драться рабы и провинившиеся воины орды. Балкон на шпиле собора служил теперь обзорным местом самого вождя. Еще на подходе к арене, молот рока отметил про себя высокий бас орочьих глоток на трибунах внутри колизея. Неужели сегодня что-то интересное?  — Дарим, кто сегодня дерется?  — Ммм… Сегодня должен биться один сильный рыцарь.  — Хм, сильный говоришь? Как же его тогда пленили?  — Во время взятия города нашими войсками он со своим отрядом защищал внутренние помещения дворца. Когда их начали захватывать наши воины, он со своим отрядом занял одно из помещений, что отходят от тронного зала. Как ты знаешь, вождь, эти залы не имеют дверей и когда мы попытались их выкурить, то наткнулись на стену из их щитов. Они заставили ими дверной проход. Однако, арки то высокие… Ну мы и затравили их усыпляющим газом. Но случилось еще кое-что…  — И что же?  — Похоже, что они защищали некий… тайный проход из города.  — И почему я ничего об этом не знаю?!  — Теперь это уже не имеет значения. Если та и вправду был проход, то он простирается очень глубоко. Взрывали грамотно. На всю протяженность… Определить где был выход не представлялось возможным…  — Ладно, — Оргрим лишь устало вздохнул. — давай хоть развлечемся. Идем, посмотрим на этого человека. Может, хоть он сможет сегодня впечатлить меня…

В это же время на арене. В казарме гладиаторов…

      Если бы Маркусу Кроу кто-то сказал, что за неделю такое красивое место как соборная площадь можно превратить в огромную арену с промозглыми и сырыми «казармами» для гладиаторов, то Кроу сломал бы этому шутнику шею. Кроу был рослым мужчиной тридцати лет отроду, имеющим крепкое телосложение и каштановый цвет свободно распущенных волос, что доходили ему до плеч, а так же коротко стриженую бороду и зеленые глаза. Семьи у мужчины не было, так как родители бросили его еще новорожденным мальчиком. Они отдали его в сиротский приют, но сам Маркус недолго в нем пробыл. По пришествии семнадцати лет мальчик сбежал и попытался записаться оруженосцем в городскую стражу. У него получилось и по пришествии двадцати пяти лет он уже был командиром рыцарского разъезда. Вообще, стоит детальнее описать саму арену. В храмовом квартале были остались лишь те дома, что стояли по его краям. Они были соединены между собой разного рода пристройками. Вторые этажи этих домов описывали своими формами трибуны арены. её центре стоял одинокий, полуразрушенный фонтан… Довольно скромно, не правда ли? Но не все так просто…       Важную роль в отражении возможного бунта рабов на арене играл сам собор. Огромное, монолитное сооружение имело два шпиля, выступающих по бокам от парадного входа в само здание. На них размещались арбалетчики и просто наблюдатели. Хотя, какой к черту бунт? Сравнили, орков и неотесанных людских рабов…       Казармы для гладиаторов находились непосредственно под ареной, в канализации. Именно здесь и обитал Маркус…  — Ну что же, вставайте черти! Сегодня к нам решил заглянуть сам вождь, а потому я сейчас выберу самых достойных из вас и вы будете убивать друг друга! — В помещение вошел орк, зеленокожий, как и все. Из особенностей можно было выделить черные татуировки около глаз. У него не было бровей, их заменяли эти же проклятые рисунки. — Сейчас я буду называть имена отобранных и вы пойдете за мной в оружейную!

Перспектива: Маркус Кроу

      Как же мне все это надоело. Черт, а ведь первые четыре дня я искренне верил, что отсюда можно сбежать. Вчера я и трое моих товарищей, бывших не так давно моими подчиненными, попытались в первый и последний раз сбежать из этого проклятого места. Мы посчитали что это будет не так уж и сложно, так как подземелье под храмовой площадью имело прямой выход к водостокам города. Разочарованием стал тот факт, что каналы орки наглухо перекрыли стальной сетью. Когда нас поймали… Скажем так, самых «щуплых» и хилых просто утопили в этом же канале. Трупы этих несчастных были выброшены в портовый отстойник… Моего последнего товарища вчера загрыз дренорский волк. Никогда таких не видел! Он больше любого породистого жеребца, да и быстрее… гораздо. Что же касается меня? Я отделался несколькими плетками. Под «несколькими» я имею в виду ровно двадцать пять. Но надо признать, что в пытках эти засранцы просто мастера. Нет, без всякой издевки. Мне вовсе не исполосовали одну только спину, но конечно же, пять первых ударов пришлись именно на неё. Следующие пять угодили в мою правую руку. Начиная от лопатки первым ударом, остальные четыре наносились на всю длину руки, а вовсе не поперек, как вы могли подумать…       Далее экзекуция повторилась на левой руке в точности так же, как и с первой. Затем, остальные десять ударов приходились то на шею, то на грудь. Я до сих пор не понимаю, как у меня просто не остановилось сердце, но скорее всего ответственен за это колдун. Таких, как он, орки зовут шаманами. Он напоил меня какой-то дрянью перед пытками. Честно, даже те «мастера над допросом», которых генерал Лотар держал при себе, были и то милосерднее. Важно будет отметить тот факт, что они были отобраны среди самых отъявленных мерзавцев, которым грозила смерть и правосудие от руки короля Ллейна Рина…  — Кроу! Кроу! Ты там уснул что ли? Поднимай свой мягкотелый зад! Ты идешь развлекать вождя! — Эта зеленая тварь кинула в меня камень, жаль что не прямо в висок. Думаю, что один такой бросок, и моя жизнь прервалась бы прямо здесь. Как же я надеюсь на то, что против меня выставят орка, а не всякое лесное зверьё. А этих оборванцев, что сидят вместе со мной в одной «клетке» мне абсолютно не жаль. Подумать только, все насильники, все наемники и убийцы мирных жителей, грабители… Все они были здесь, на арене. Идиоты, во время вторжения орды в Штормград, эти сволочи выступили на стороне орков, думая будто их пощадят зеленокожие. Но вождь орды Дунхаммер лишь с презрением зарубил их стихийно образовавшихся лидеров, а остальных приказал кинуть сюда, предварительно урезав этим ублюдкам пайки. Кормить этих животных так, лишь бы не сдохли от голода. Уважаю за это, правда. Этот орк… показался мне воином чести. Нет, он конечно отдал орде мой город на разграбление, но я понимаю его как командира. Пфф, можно подумать, будто среди людей не случается настоящего варварства… О, ещё как случается. Помнится, я как-то возвращался со своими ребятами с задания в Штормград, но нам пришлось остановиться на ночь в Златоземье, в местной таверне. На утро я узнал что четверо моих бойцов убили дочку хозяина за то что она потребовала с них плату за еду и питье. С огромным удовольствием вздернул этих аристократических сынков. Правда… Какое чувство вы испытали, стоя перед хозяином таверны, держащим собственную мертвую дочь на руках?  — Кроу! Демонов мешок с костями! Встал живо!  — Да иду я…       Выйдя из своей «комнаты», подобием которой было небольшое помещение в три стены и без двери. Ну знаете, помещения, в которых уборщики стоков хранят свои инструменты, я поплелся за этой громилой и еще тремя «счастливчиками» в оружейную комнату. Мне позволили взять оружие на выбор, но броню брать не разрешили. Ох уж эти постановщики… Ладно, обойдусь и обычными мешковатыми штанами со стальными сапогами и наколенниками. Из оружия я предпочел топор, взяв так же и щит.  — Вперед животные, на выход! — Послышался голос, который мне отчаянно хочется заткнуть этим самым топором… Нет, нельзя, пока…       Ох это чувство, когда из сырых и промозглых подземелий, ты выходишь на поверхность. Прекрасные солнечные лучи бьют в твое лицо. Слишком жарко, ты пытаешься спрятаться от его прекрасного естества щитом, но краем глаза замечаешь, как сильно накалены камни под твоими ногами. Именно в такие моменты ты понимаешь, что свет слепит. Гул толпы на трибунах, одни освистывают, другие приветствуют, а кто-то просто сидит с каменными мордами…  — Воины орды! — С одной из трибун заговорил глашатай. — Сегодня у нас особенный бой, ибо нас почтил своим присутствием сам вождь!       Мы все уставились на вождя орды. Его кожа была как у обычного человека. Странно, может особенный? Но это неважно, я собираюсь сегодня победить, а после… Я попытаюсь сбежать еще раз, но в этот раз живым я не дамся.       Пока толпа на трибунах неистовствовала, было бы хорошо описать моего противника. Против меня выставили аристократа Аратуса Флавия. Я бы назвал его самым обычным приспособленцем, без цели и принципов. Он отец одного из тех ублюдков, которых я повесил в златоземье…  — Молись свету деревенщина! Ты покойник!       Знаю я таких, как он… Конечно, расслабляться никогда не стоит, особенно если ты без брони. Однако, такие, как он, никогда и не сражались то… Сам Флавий был чуть полноватым мужчиной с небрежной щетиной. Вооружен он был мечом, рукоять которого была сделана для двуручного хвата. Клинок был украшен гардой ручной работы. Неужели фамильный меч?  — Свет оставил меня, когда я оказался с тобой в одном подземелье аристократический ты червяк… — Пробурчал я так, что меня не услышали.       Пока не начался бой, я мог разглядеть на балконе и самого молота рока. Странно, мне кажется, или он смотрит на меня? Ай, какая разница? Молчит. Ну давай же, скажи уже хоть что-то.  — Тром’ка, сыновья и дочери орды! Сегодня я хотел бы провести особенный поединок! Здесь случится Мак’гора! — толпа взорвалась одобрительными криками от слов вождя. Интересно, а что означает Мак’гора? Какая еще… гора?! Тем временем, вождь продолжил.  — Всего будет три поединка. Последний поединок определит, кто сегодня получит свободу!       Парнишка стоял рядом с Оргримом и переводил слова вождя на понятный нам язык. И то ли мне кажется, то ли он неправильно переводит, но… свобода?  — Слышал Кроу? Чтобы получить свободу, мне нужно просто выпотрошить твои кишки наружу! — Да черт возьми, опять ты псина породистая лаешь. Скорее бы уже тебя заткнуть… — Да начнется бой! Лок’Тар Огар! — Голос глашатая прозвучал словно гром по ушам.       Не было никаких перерывов, мы должны были драться все четверо. Одна пара чуть поодаль от другой. Однако, пришла пора драться. Противник встал в стойку. Ну что, будем использовать возможности по максимуму. Я два раза стучу топором по щиту, призывая противника атаковать первым. Похоже, я сильно его недооценил, ибо резко сократив дистанцию между нами, Флавий освободил одну руку, держа её кисть в кулаке, и бросил в сторону моего лица горсть раздробленных острых гранитных камней. Похоже, он подготовил их еще в стоках, перед боем. Закрывшись от камней щитом, я заметил краем глаза, что противник собирается нанести мне рубящий удар в бок. Колющим ударом навершием топора я сбиваю атаку. Конечно, неудобно держать двуручный меч одной рукой. Под тяжестью меча противник падает на землю, пытаясь сразу же сгруппироваться и нанести мне еще один удар. Однако, сталь прорезает лишь воздух, так как я ухожу в сторону за спину к противнику. Аратус, делая последние попытки защититься, падает на спину, выставляя меч поперек собственной груди, думая что я попытаюсь зарубить его топором в сердце. Однако, Флавий получает не ожидает, что я пригнусь и вонжу лезвие топор ему в темечко. Никаких красивых ударов, мы не на балете. Цель одна — убить, убить противника. Человек, орк, эльф, дворф, гоблин, тролль, мужчина, женщина, да какая вообще разница? Есть только ты и враг. Две ипостаси, это жизнь и смерть, и каждая из них здесь в единственном экземпляре…       Враг повержен, мертв. Я вынул лезвие из его черепа. На топоре осталось несколько небольших кусочков мозга. А я считал его безмозглым, иронично. Завершив бой я уставился на другую парочку… и удивился. Противники стояли друг перед другом. Развернувшись и вместе посмотрев на вождя они объявили…  — Мы не станем драться! Братья не убивают друг друга!       Вождь встал с и оперся руками на поручни балкона и что-то объявил на орочьем…  — Вождь говорит, что в таком случае вы вместе и умрете! — Объявил молодой мальчишка, которого Оргрим, судя по всему, назначил своим личным переводчиком.  — Тогда передай этому переростку, пацан, пусть уже заканчивает со всем этим спектаклем.        И не успел пацан открыть рот, как несколько арбалетных болтов были всажены в головы двоим несчастным. Хотя, несчастным ли? Конец перспективы.       Толпа на трибунах ликовала ровно до тех пор, пока вождь не поднял одну руку.  — Похоже, у нас есть победитель… Пусть и не совсем…честно, но все же. Перед вами победитель турнира чести! Маркус Кроу!       Маркус увидел, как все орки встали и синхронно начали бить себя кулаками в грудь. Неужели победа? После всего что было?  — Человек, — молот рока обратился к рыцарю. — я, Оргрим молот рока, вождь орды, сдерживаю слово и по традиции поединка чести Мак’горы я дарую тебе свободу! Тебе вернут личное оружие и доспехи, а затем ты спокойно покинешь город, и никто не посмеет тебя тронуть!       После того, как Дейн перевел слова вождя, Маркус секунду просто стоял, не понимая что он вообще должен делать в такой ситуации. В конце концов Кроу поклонился, и бросив топор со щитом на гранитный камень некогда городской площади, поплелся в сторону выхода. Уже смотря на то как человек покидает город, Дарим поинтересовался у вождя:  — Почему ты его отпустил? И не надо быть дураком чтобы понять, что ты специально выбрал для него слабого противника. Вождь… зачем?       Молот рока улыбнулся.  — Помнишь, ты сказал, что он прикрывал отступление людей в пещеры?  — Да, но что ты хочешь этим сказать?  — Эх Дарим, это офицер. Он точно знает куда должны были эвакуироваться люди… Смекаешь?  — Ха! Да’бу, вождь. Я тебя понял. Выслать за ним слежку?  — Да, он приведет нас к выжившим людям. А после…