***
На следующий день мы преодолели какие-то горные поселения, ещё один тропический лес, облетели стороной крупный город и спустились на один уровень. Но сегодня я не так остро чувствовал усталость. Похоже, или Сириус, или Атстек поставили на меня щит. Всё бы ничего, но тело пару раз дало о себе знать в полёте. Не лучший расклад, но я смог взять себя в руки и угомонить его, спешно начав вспоминать различные отрывки из мною не так давно прочитанных книг. На ночь Сириус вновь не остался, а ушёл на собрание, оставив мне карты земель Дрогов на изучение. Сегодня же мы вновь летели весь день. На этот раз над водой, которая висела в воздухе и подсвечивалась ещё кристаллами снизу, отчего всю живность в ней было видно. Но меня она не сильно интересовала. Я вцепился в поводья Атца и пытался перебирать в голове абсолютно любые отвлекающие сведения, пока волна жара и возбуждения не сошла на нет. В какой-то момент дракон взрыкнул, почувствовав новую волну и кивнул своему брату, вызвав у Сириуса протестующий рык, но крылатые ящеры всё равно занырнули в воду. Сир накрыл себя щитом, а я же наконец смог успокоится, хоть и был весь мокрый до нитки. «С тобой так всегда, Тёмный?» — раздражённо фыркнул дракон. «Нет. Не знаю.» Но больше мы так к этому и не возвращались. А дракон оставшуюся часть дня развлекал меня разговорами, за что я был ему благодарен. Наследник же, кажется и вовсе понизил связь, чтоб не отвлекаться на меня. Вечером я вцепился в руку Сириуса, прося его остаться, но он лишь презрительно глянул на меня, бросив что-то из серии «мне не до этого», и ушёл. А я загнулся в протяжном стоне, сжимая свой орган рукой. Да что же это такое! Сам же приучил и теперь отказывается помочь! Ещё и связь почти в нули отправил. Я же свихнусь! Но всё, что мне осталось — попробовать сбросить напряжение самому. Но как-то без чужой энергии рядом и во мне это оказалось не слишком просто. В какой-то момент я забылся, извиваясь в стонах на простынях. Осознание происходящего пришло лишь когда, кто-то с силой толкнулся в меня и по ощущениям уже не первый раз. А я даже глаза не открыл, лишь прося, что б это не прекращалось. Когда же, наконец, тело было удовлетворено, а разум очистился, я увидел над собой не тебя, а какого-то воина лет тридцати и со шрамом на щеке. Он аккуратно вышел из меня и огладил мягко по лицу. — Полегчало? И чем тебя Наследник напичкал? — А…, а ты кто? — так ещё и не приведя дыхание к нормальному состоянию спросил я, сделав попытку выползти из-под него. — Командующий первым королевским батальоном. Ты так стонал, что я решил позволить себе дерзость войти в палатку, а тут… Ну и в общем,.. я решил тебе помочь. — Ага. Спасибо. А теперь убирайся. Не думаю, что будет хорошо, если тебя здесь увидят. — Вот и я так думаю. Я знаю, что Сириус будущий король, но это жестоко — мучить так своего телохранителя, — и он натянув низ брони, вышел прочь. Ну ничего себе! Это как меня должно было накрыть, чтоб я настолько громко стонал?! Или это у него слух такой хороший? А может, это и есть тот шпион, о котором говорил Сириус? Нужно будет расспросить об этом командующем. И, приведя себя в порядок, я уснул. Утром же я получил ослепительный луч света в глаза, от открывшейся палатки и «нежное» потыкивание носком ботинка под рёбра. — Вставай. Нам пора лететь дальше. К вечеру уже должны быть на болотах. И чего ты каждый вечер спишь? В замке же и по месяцам мог не прикрывать глаз, — удивляешься ты и кидаешь на меня броню. А я и сам не знаю, отчего так выматываюсь. Тянет кто-то силы, не иначе, но я не могу понять кто и откуда.***
Когда кристаллы стали меркнуть, перед нами открылась не самая красивая картина. Гигантские булькающие лужи зеленоватого цвета, удушливый туман и сухие деревья с мелким подлеском. И вот это — земли Дрогов? Ну и «красота»… Теперь мне вдвойне не понятно, почему они хватаются так за свои угодья, а не пытаются перебраться ещё куда. Войско остановилось на границе, вновь выбрав гористую, возвышенную местность, а мы с Сириусом сделали пару виражей, проконтролировав два куба, которые опустились рядом с этой зловонной водой и попытались разобраться что с ней и почём, да и как кристаллы доставать. Через пару часов нас сменили четыре всадника на конях с кожистыми крыльями, больше похожих на живую анатомию, чем на животных, и мы наконец отправились в лагерь. Как всегда, наша палатка стояла особняком. Сириус зашёлся кашлем, видимо, от местных паров, и ушёл вновь по делам, оставив меня одного, швырнув какой-то книгой, чтоб не скучал. Каким-то он излишне нервным стал в последнее время. Должно быть, на него давит отец и вероятно что-то требует. Кристаллы потухли, лагерь затих, а тишину ночи лишь прорезали какие-то звериные рыки, да клёкот птиц, доносившиеся с болот под уступами горы, и тихие шаги часовых. А мне не спалось. Книгу, что в меня так неблагосклонно ты зашвырнул, я уже прочёл. Ну, как прочёл — пролистал. Это оказался сборник, в котором оказались собраны все ныне известные сведения об этих болотниках. Но на мой взгляд, далеко не полные и обрывочные. От делать нечего я задул свечу и улёгся, закрыв глаза, подремать. Рядом с палаткой послышались шаги и кто-то вошёл. Охранные чары не сработали, а это значит, что свои. Да, после вчерашней ночи я решил их специально установить, чтоб не быть застигнутым врасплох. А то мало ли кому ещё что придёт в голову. Но шаги эти тяжёлые, даже для Короля. Поворачиваюсь, щёлкнув пальцами правой руки и тусклый шарик света медленно взлетает надо мной. Смотрю во все глаза и не могу понять, что за человекообразное существо нависает над моим походным пристанищем сновидений. Чёрные волосы скрывают лицо, кожа чуть светлей их, но так же темна. На меня смотрят два вертикальных горящих во тьме зрачка. А мощные руки с острыми когтями, покрытые чешуёй резко хватают за плечи, прижимая обратно к простыне и тварь садиться мне на бёдра, обвивая хвостом одну мою ногу. — Какого?.. — и я бью это нечто в плечо, а оно даже не пошатнулось! Тяжёлый! Громадина! — Тише, Тёмный. Я не причиню тебе вреда, — а я замираю, наконец догадавшись, кто передо мной. — Атц? — А ты и не знал, что мы так можем? — Да откуда?! Я драконами вообще никогда не интересовался. Я же мог тебя и не рукой ударить! И вообще, чего ты творишь? — не понимаю я, но лежу уже не дёргаясь. — Нам завтра не просто лететь. Скорее всего, придётся сражаться. И если твоё тело и дальше будет так сходить с ума и отвлекать нас с братом, то добром это не кончится, — говорит он и оглаживает мой торс. — А сегодня ты был значительно спокойней. Я видел вчера, как тот вояка заходил, когда ты был один и ничего не имею против. Но я не понимаю, почему этого не делает твоя пара. — Ты о чём? — не понимаю я, а он продолжает меня оглаживать. И как только когтями не царапает? — Вы же в связке. У нас, у драконов, это значит, что вы пара и он должен уделять тебе внимание. Чем меньше вы будете вместе, тем слабее будет связь. Вот поэтому я и не понимаю, почему он не заботиться о твоём теле. Он, как навязавший, может и не страдает, но тебе прилетает и его возбуждение, даже если он понижает связь. Да и тело твоё ещё слишком молодое. — Погоди, так эти все неконтролируемые всплески у меня из-за него? — По большей части — да. — А коли он меня совсем брать не будет, то связь лопнет? — Нет, она лишь ослабнет. Полностью связь анулировать может лишь навязавший. — Во я попал… Эй, погоди, а ты чего удумал? — и лишь сейчас до меня доходит, что за всем нашим разговором, он старался меня возбудить оглаживая руко-лапами по торсу и ниже. — Не хочу, чтоб твоё тело завтра бунтовало, — и он трётся об меня чешуйчатым пахом. Я думал, что на нём штаны или ещё какая чёрная броня, так сразу и не разглядишь, но оказалось, это была его родная чешуя. Ещё потеревшись пару раз, он провел рукой и, чуть развёл внизу пластины чешуи и уже потёрся об меня не малым своим органом. — Эй, погоди, я тебя не выдержу! Это слишком много! — Вот будь я в своей обычной форме, тогда б и было много. А так лишь больше среднего. — Может для драконов и да, но не для меня! — возмущаюсь и пытаюсь выползти, но эта туша крепко меня прижала. — Да тише ты! Я это делаю не потому, что мне припекло. Так надо. — Запихать вот это вот в меня надо? А может, не стоит? Я же вполне себе спокоен. Да и тело контролирую. И меня ещё дня два так накрывать не будет, — пытаюсь его отговорить. Нет, это, конечно, не булава, но как-то не очень хочется получать такое, с учётом, что мне же потом на его хребте завтра и лететь. — Тёмный, не нервничай. Я же сказал, что хочу не себя удовлетворить, а тебя. Обещаю следить за каждой твоей реакцией и не причинить тебе боли. — Такими-то габаритами? — а мне всё равно не верится. Но замираю и смотрю ему в глаза, пожалуй, впервые. А он ничего уже не отвечает и ведёт мне по щеке ладонью, склоняется и проходит смазано по губам раздвоенным языком. Затихаю, решившись. Скорее всего, я себя потом буду ненавидеть, но… Да когда ж мне потом ещё выпадет шанс вытянуть энергии с дракона! Надеюсь, я после хоть сидеть смогу. Вздыхаю и откидываюсь на подушки. Приподымается с бёдер и задирает мои ноги вверх, разводя и крепко хватая за лодыжки. Прохладно. Склоняет морду к моей промежности и пару раз проводит языком и проникает им внутрь. Вздрагиваю, чувствуя, как там становится влажно и так непривычно. Слишком он у него узкий. Не понимаю, как же я смогу его после такого безболезненно принять, а он просовывает между ног хвост, облизывает и начинает вводить в меня. Да, это определённо больше языка! И я закусываю губу, давясь стоном, когда он начинает им шевелить внутри. Сразу же возбуждаюсь от этого, а он обвивает языком мою плоть, начиная им двигать. А я немного не доверяю ему. Да кто в здравом уме вообще полностью будет доверять ящерице, которая мало того, что взгромоздилась на тебя, так ещё и в такой опасной близости расположила свои острые зубья от самого сокровенного? Вот и у меня не получается. И когда он хочет взять в рот, я стукаю его коленкой по голове. — Не смей! — хмыкает, и лишь продолжает двигать языком и хвостом. Я вновь начинаю скатываться в удушливую волну возбуждения и всепоглощающего меня дурного тумана в моём разуме. Это действительно хорошо. Он не обманул. Расслабляюсь и поддаюсь бёдрами на его хвост, резко выдыхая и шипя. «Ну я же ясно дал понять, что сделаю всё сам. Не дёргайся.» И я забываюсь, замирая и получая удовольствие, изливаясь. А он продолжает. Возможно, это длится пару часов, а может меньше, точно не знаю. Но в какой-то момент его хвост покидает меня и взамен медленно входит его орган до половины. Но как же это много! Запрокидываю голову и пачкаю себе живот. — Мне выйти? — не понимаю, о чём он, но через пару секунд ощущаю мощный поток энергии, разливающийся по всему телу, и я жадно вбираю эти силы, чуть ли не изливаясь повторно, запрокинув голову в немом крике наслаждения. И лишь после этого я понимаю, что вопрос задал не Атстек. На фоне горящих костров, откинув полу палатки, стоит Сириус, сложив руки на груди и зло смотрит на дракона. — Нет. Я уже закончил, — и Атц медленно из меня выходит. Но я по-прежнему возбуждён. Неужели этому чёкнутому телу было мало? А Сириус отталкивает дракона в сторону и накидывается на меня. И я понимаю, что это не моё возбуждение! Мы в связи. И она какая-то ну уж совсем слишком сильная и небывалая. Он хватает меня резко за бёдра, но ослабляет хватку. А я чувствую его руки, как если бы сам так схватил. Склоняется и впивается в горло, делая глоток, и чуть шипит, тут же зализывая укус и потирая свою шею. А мне кажется, что это у меня во рту блаженный нектар раскрыл свои самые сокровенные грани вкуса. Трётся возбуждённо об меня и мы вместе взрыкиваем. Направляет себя рукой и оглушаем пространство единым протяжным стоном. Он во мне, но я чувствую и его ощущения, как свои. Двигается резко, как привык. Шипит. Делает плавные толчки и зажмуривает глаза, упираясь лбом мне в ключицу. Слишком хорошо. Горячо, возбуждающе. Все эмоции смешались и слились в единый комок. Вот что значит быть одним существом и делить всё на двоих. Впервые позволяю себе вольность и обнимаю его, а чувство, будто он обнимает меня. Обманчиво, но так приятно. Нет тумана в голове, полностью себя контролирую и от этого всё слаще. Совсем немного — и он падает на меня, вцепившись руками и крепко сжимая. Лежим и пытаемся перевести дыхание. — Что это было? — Кажется, я обозлился и потерял контроль над связью. Вот нас и захлестнуло. — Так это и есть все сто процентов? — Видимо, да. Но давай так больше не делать. — А мне понравилось. — Но, а я полностью измотан и на большее меня уже не хватит. Позор какой-то, — говоришь, всё так же не отрываясь и лёжа на мне. А я смеюсь, поняв, почему тебе не понравилось. — Что, самолюбие потрепал? — Заткнись. Я тебя сейчас всего досуха выпью, — лениво говоришь ты и, чуть потёршись носом об мою шею, закидываешь на нас сбившуюся простыню. — Слезть не хочешь? — Нет. Я всяк легче Атца. Поэтому просто замолчи и дай подремать. И нет, выходить из тебя я тоже не намерен. Так и лежи.***
Утром к нам в палатку залетел Граф с намерением распихать копушь, но так и застыл, увидев в какой мы позе. — Вот не думал, что ты к нему так привяжешься, Наследник, — хохотнул Цепеш и кинул какой-то свиток на стол. — Это ещё что? — потянулся Сириус и наконец слез с меня, позволив размяться. — Мои маги всю ночь разбирались с водой этих болот. Но всё без толку. А это их отчёт. Если вкратце, то камней они не нашли совершенно никаких. Как и какой бы то ни было живности. Зато двое слегли с тяжелейшим отравлением, один сжёг руку, зачерпнув воду, а у остальных признаки удушья. Я, конечно, уже привёл своих людей в норму, но что-то с этими водами не так. — Вы в нескольких местах смотрели? — а Сириус стягивает с меня простыню и обматывается ей на манер тоги. Ну да, а чего уж мне. Мне ж стесняться нечего. Граф же и так всё там видел. Вот гады! Мне ж прохладно! — Разумеется. Вся территория на границе болот была проверенна. За всю ночь так и не появилось ни одного болотника. — Значит, нужно проверить в глубине территорий. А вот то, что никого ваши люди не встретили — это подозрительно. — Может, их кто предупредил? — подал голос я, стараясь как можно незаметней протереть свой хлюпающий зад влажным полотенцем. Мне б сейчас ванну принять или хоть в водичке ополоснутся. — Может, и предупредил, — соглашается Граф. — В общем, собирайтесь. Мы через час на вылазку. Сайрус настоятельно хочет лететь с нами. — Зачем это отцу? — не понимает Наследник. — Сам не возьму в толк. Камни он так что ли хочет воочию видеть? — и Граф, постучав по развёрнутому свитку, выходит. — Может, тебе стоит попробовать взглянуть на эту воду так, как ты тогда делал в купальнях? — спрашивает Сириус, нагнувшись над свитком. — Я б и от самих купален сейчас не отказался.***
Спину неприятно тянет, и я седлаю Атца, от души врезав ему по животу ногой в тяжёлой броне. Ему практически не больно, а я хоть немного успокоился. «Полегчало?» — сочувственно интересуется дракон, терпеливо возжидая, пока я на него взгроможусь. «Немного. Но больше так не делай», — всё ещё злюсь я. — Дурная ящерица! — шиплю тихо, услышав хруст в спине. «Ну если тебе станет легче, то у меня теперь чешется живот и я не могу дотянуться туда хвостом», — и в подтверждение он почёсывается наконечником крыла. Забавно, смеюсь и вроде уже не сильно злюсь. «Ладно, проехали. Будем считать, что ты просто хотел поступить как лучше. Шибко правильный дракон.» «Да так оно и есть, — фыркает рядом Кровопийца и заезжает хвостом брату по морде. — И фиг его отговоришь порой». — Так, а ну прекратили! — покрикивает Сириус, пятками ударяя своего ящера. — А ну живо взлетаем! И так уже все в воздухе! Резкий рывок, пара мощных взмахов крыльями и мы срываемся в пропасть с уступа горы, следуя за воздушным эскортом. А меня малость потряхивает. Странно, снова кто-то тянет силы? Кручу головой, пытаясь понять, кто ж на меня покусился, но энергия уходит из меня урывками и в разных направлениях. Атц поняв в чём дело, рычит и накидывает на меня щит. Смотрю истинным взором: энергия расползается кто куда переливчатыми цветами, исчезая в облаках. С Сириуса так же пытались тянуть, но на нём уже два экрана. Похоже, его драконы оградили ещё раньше. Тянет кто-то умелый, не отследить. Мы летим над зелёным туманом, из которого лишь видны сухие макушки деревьев. Чуть спускаемся ниже. Маги наколдовывают плоты, преображая четыре куба. Три из них были укомплектованны воинами и расползлись по периметру. Один — это, видимо, уже оклемавшиеся маги-артефакторы и исследователи Графа. Парим немного в вышине и четыре дракона разгоняют своими мощными крыльями туман — мы, Граф и ещё один неизвестный мне воин на сером ящере, поменьше наших. Пятый, самка и самая большущая зараза, на которой восседает Король, где-то реет высоко над нами. Артефакторы уже создали воронку и пытаются вновь изучить дно. Вода мутная и через неё ничего не разглядишь. Запашок у неё ещё тот. Замечаю, как быстро разъедает она рукава склонившегося мага над ней и как-то желание покупаться само отпадает. Зато возникает куча вопросов из серии: тогда как выживают эти болотники? Ведь до этого похода никто и не подозревал, что эти воды токсичны, а автор той книжки утверждал, что эльфы выживают лишь благодаря этой воде и кристаллам в ней. Но тут что-то не сходится. Книга, конечно, была написана пару веков назад, но не могло же всё так здесь быстро придти в столь ужасный упаднический вид. Смотрю на воду. Ну вода, как вода. Ничего в её сплетении нитей нет такого, хотя… на секунду мне показалось, что я увидел в нитях наши отражения. Но такого быть не может. Впервые вижу что-то подобное. Нити не должны ничего отражать, они же сама суть материи. Пытаюсь вновь разглядеть этот блеск, но ничего. Вновь лишь копошение быстро перетекаемой материи, хоть вода тут и стоячая. «Что там?» — интересуется Наследник. «Ерунда какая-то. Вроде и вода, но она не правильная. Слишком быстрая и… М, даже не знаю как сказать, живая она, что-ли?» «Живая? Может её кто заколдовал?» «Не похоже.» А с разных сторон в тишине тумана раздаются крики наших воинов и в нас летит стайка стрел. Драконы ставят щиты, прикрывая Короля, но вот откуда-то с боку прилетает магменный шар и попадает прямо в Кровопийцу. Атц старается прикрыть брата от второго удара, резко рванув в сторону и ударная волна рвёт крепежи на драконе. Уже плохо удерживаю равновесие, а третий удар меня оглушает. Всё происходит слишком быстро, не успеваю среагировать и сваливаюсь вниз. Дурацкие доспехи! Не успеть мне вытащить крылья, да и тут слишком низко! И я падаю в воду, едва успевая поставить вокруг себя барьер, чтоб вода не сожгла мои ткани, да и не только их. Но вот я погружаюсь в её непроницаемую толщу, слыша твой крик и ещё какую-то суматоху, а пузыри воздуха дезориентируют. Тяжёлые доспехи тянут вниз и я ударяюсь о святящуюся грань и проникаю через неё. Зеркало? Но откуда? Здесь его быть не должно! По ту сторону вновь вода, но она кристально чиста, я будто вижу свет с поверхности яркого солнца, но это светит зеркальная гладь и лишь во внутрь, непропуская и мельчайшего блика во вне. Вокруг меня снуёт разнообразная цветастая мелкая живность, а я переключаюсь на истинное зрение, дабы убедиться, что не попал в ловушку или же это не галлюцинация. Но нет. И впрямь зеркальная гладь надо мной, вокруг словно коралловый риф. Всё кипит жизнью. А рыбы… Внутри каждой рыбки бьёться маленькое сердечко, словно осколок бриллианта, переливаясь всем спектром цветов. От этих камней вверх идут тонкие нити. И вот они и образуют зеркальную гладь. Так вот почему эльфы на отказ ни в какую не соглашались продавать нам кристаллы. Каждая рыбка, каждый кристалл, создают и охраняют этот мир от внешних неблагоприятных воздействий. А я, засмотревшись на это всё разнообразие, немного забылся и даже не заметил, как доспех утянул на дно. В тяжёлом обмундирование шибко не поплаваешь и, рванувшись, я застрял латами среди каралов. Выхода нет, нужно их снимать и выбираться отсюда. Делать прыжок телепортации я не рискну из-за зеркала. Кто знает, где тогда я окажусь. Растворить доспех на нити? Сириус будет беситься. Но, видимо, делать нечего. Но вот рядом, среди водорослей замечаю какое-то движение. Оборачиваюсь. Кто-то запутался в их липких сетях. Похоже, и здесь есть хищники. А над моей готовой оказывается воин с тёмно оливковой, болотистой кожей и заносит для удара меч. Едва успеваю увернуться от этого остроухого. А он, кажется, дышит… жабрами! Мутация? Из-за этого они ни с кем не скрещиваются? Он заносит тяжёлое оружие для второго удара, а я, уже высвободившись из кораллов, частично распустив доспех на материю и уменьшив его вес, отталкиваюсь ото дна и попадаю прямо в заросли шевелящихся плотоядных водорослей. Из горла воина вырываются пузыри, и мы оба наконец замечаем попавшегося в ловушку товарища болотника. Но видя это, нападающий эльф отпрянывает назад, а меня хватает это растение. Не знаю, какая здесь эко-система, но быть сожранным склизкой травкой, мне совершенно не прельщает. Злюсь и растение распадается на волокна, издавая протяжный писк. А второй эльф идёт ко дну, будучи тоже освобождённым и практически весь обожжённым. Но это не моя вина. У него шок. Кажется, эта слизь ещё и крайне токсична. И лишь сейчас задирая голову наверх, замечаю, как остатки ростков тянуться ввысь, проходя через зеркальную гладь и начинают восстанавливать свои связи с корневищем. Вот неубиваемый сорняк! Хватаю за шиворот бедолагу не переваренного и быстро выплываю из этой смертельной ловушки, пока лес водорослей вновь не сошёлся перед моим лицом. Чуть подлечиваю эльфа и швыряю его сородичу, а с него слетает шлем и нагрудник, и я вижу длинные, светло зелёные волосы и… Я женщину спас? Не имеет значения! Нужно выбираться отсюда! Быстро плыву наверх, а в меня что-то прилетает у самой кромки светящейся грани. Поворачиваюсь и вижу перед своим носом почти издохшую рыбку. Её тоже пожрали те водоросли. Непонимающе смотрю вниз, а эльф выпускает стрелу из лука, пронзая едва трепыхающуюся жизнь. Нить от неё обрывается, на мгновение становясь видимой всем, а само тело становится прозрачным и растворяется в воде. И вот на моей руке уже покоиться бриллиант, внутри которого я вижу эту же рыбку. Камень не больше трёх сантиметров в диаметре, но очень увесистый. Сжимаю его в кулак, пряча в доспех, и выныриваю за зеркальную гладь, слыша в голове: «на годе!» И вновь эта вонь и грязь! А меня выхватывают из воды когтистые лапы. «Живой?!» — Живее всех живых, — отплёвываюсь я, востанавливая доспех и проверяя не выпал ли камень. А по ощущениям, что тут я только упал! Пехота пытается дать контратаку, но со всех сторон летят стрелы и огненные заряды. Король велит отступать, так как нашим драконам не слабо досталось. Серый всадник так же свалился со своего дракона, но его поймал в лапы кровавый Цер и взмылся в высь. Пехота наспех собирается к магам и они быстро создают шар большого диаметра и взмывают в воздух. Контуры его подрагивают, сразу видно, что его сложно удерживать. Несколько человек упали в болото и с них уже сползла кожа, но криков никто не услышал. Их поглотили негостепреимные воды. А мы уже быстро возвращаемся в лагерь. Король спрыгивает со своей драконицы и за звенья кольчуги на груди стаскивает Графа с Цера, крича что-то про ловушку и что он, кретин старый, всё должен был рассчитать. И теперь по его вине у них недочёт воинов и повреждено крыло у Калиц, его драконихе. Я же просто падаю на землю, выпущенный из когтей Атстека, не устояв на ногах, а он ловит меня хвостом. Сириус подбегает к нам и поднимает меня с земли, волоча в палатку. — Что произошло? — кажется это прибежал кто-то из Совета. — Ловушка! — кричит взбешенный Король. — Нас подставили! Мой сын едва не погиб! — Наследник ранен, я должен оказать ему помощь, посторонись! — кричит хрипким голос Сириус, искажая его, как может. Я же быстро смекаю и не поднимаю головы, что б никто ничего не увидел через моё забрало маски, которое и так потемнело по воле Сира. — Что с ним? — встревает какая-то барышня в доспехах, а Сириус грубо её отталкивает. — Не мешайте! Он упал в болото. В его дракона целились! — завывает Граф, который и так получил по морде от взбешённого Короля, стоя пред ним на коленях. Но вот меня кидают на кровать, а на палатке ставятся щиты и доспехи быстро сдираются с меня. — Ты вообще как? Я понять не могу, потому как боюсь поднимать связь. — Нормально. Меня почти не обожгло. Сколько я был в воде? — Секунд двадцать. Атц тебя быстро выловил, — а я уже оказываюсь без доспехов и он снимает одежду, осматривая меня. Кажется он не заметил припрятанного кристалла, который я вплёл между волокнами нагрудника. А я убеждаюсь в своей догадке, о разной длине волны времени между двумя сторонами той зеркальной стены. Но я не уверен, что должен рассказывать о том, что видел. — Чёрт, да тебя обожгло не слабо! Почему ещё не отрегенерировал? — а я только сейчас замечаю ожоги. Они, конечно, заживают, но как-то уж слишком медленно. А я даже не чувствую боли, хотя, кажется, вот и она начинает накатывать. Адреналин спал и я отдёргиваю руку, когда Сириус ведёт по воспалённой коже. Замечаю, что грудь полностью чистая. Возможно ли, что кристалл её защитил от тех ядовитых вод? — Нам здесь ловить нечего. Эти земли не должны принадлежать Тартару. От них одни убытки. — Я тоже так думаю. И постараюсь убедить отца. Хотя, после сегодняшнего не думаю, что к этому нужно будет приложить слишком много усилий. Похоже, все те истории — вымысел, пьяные байки и бред сумасшедших, надышавшихся местными парами. — Вполне себе возможно, — и я устало прикрываю глаза. — Дай мне немного отдохнуть и я потом починю и броню и крепежи у Атца. — Сам? Как хочешь, — а ты, не снимая доспехов и чуть сгорбившись, как порой хожу я, выходишь из палатки и что-то рапартуешь перед Графом, встав на одно колено. Пользуюсь твоим уходом и перепрятываю камень. Мне плевать, если ты меня улучишь во лжи, но тот мир я разрушить не позволю. Слишком он хрупок и красив.