Принцесса-изгнанница, или Другая история Сары Кру

На следующее утро, когда обитательницы пансиона кончили завтрак и ученицы вместе с Сарой пошли в класс, за ними последовала и мисс Минчин. Пока девочки доставали перья, карандаши и тетрадки, мисс Минчин прочистила горло и веско сказала: - Девицы, не шумите, я должна вам сказать нечто важное. Как мне стало известно, вы позволяете себе весьма неприличное, даже, я бы сказала, вызывающее и дерзкое поведение. Мой долг – пресечь его самым решительным образом ради вашего же блага. Итак, мне стало известно, что вы ведете себя с вашей наставницей точно с подружкой. Вы зовете ее по имени, более того, сама мисс Кру позволяет к вам обращаться таким фамильярным образом. С этого дня и с этого часа вы должны называть вашу учительницу «мисс Кру» и никак иначе. А вы, мисс Кру, должны называть девиц по фамилии, прибавляя при этом «мисс». Кроме того, я уже предупреждала, что вы не должны вести бесед с ученицами о всяких пустяках вместо уроков. Но вы, мисс Кру, весьма хитроумны и на многое способны, поэтому, вероятно, скажете мне, что девицы не знают о моем распоряжении и продолжают вести себя по-старому. Поэтому теперь я говорю ученицам – никаких вопросов во время занятий, никакой болтовни и никакой фамильярности. Если я узнаю, что вы не выполняете моих распоряжений, наказаны будут все уличенные, и не только вы, но и ваша учительница. А теперь приступайте к занятиям и помните, что я вам сказала. Мисс Минчин удалилась, а Сара начала вести урок. Он проходил гладко, по всем правилам и очень медленно и уныло. Ученицы были подавлены и отвечали коротко и опасливо, а Сара, когда хотела обратиться к одной из девочек, должна была овладеть собой, чтобы не назвать ее по имени. Следующий день прошел примерно так же, и следующий, и еще несколько следующих. Ученицы занимались прилежно, хотя, как заметила Сара, хуже, чем раньше: ведь теперь они не могли спросить свою учительницу о том, чего не понимали, и должны были до всего доискиваться сами. Сара не бранила их: она всегда старалась быть терпеливой и снисходительной. К тому же уроки стали омрачать странные и мелкие, но весьма досадные происшествия. Один раз куда-то пропала указка, и Сара сначала искала ее, а затем, не добившись толку, пустила в ход карандаш. Указка нашлась позже, притом там, где быть ей явно не следовало, - воткнутая в горшок с цветком, купленным не так давно. Другой раз в одной из тетрадок оказалась булавка, которая пребольно впилась Саре в палец. Еще Сара имела привычку облокачиваться на свой стол, и эта манера тоже принесла ей маленькую неприятность: на столе оказались пролиты чернила, которые испачкали ее любимый манжет, который она когда-то обвязала кружевом. Сара догадывалась, что кто-то, а вернее сказать, кое-кто, всеми силами выражает ей свою неприязнь, но старалась не обижаться. Она еще набралась мало жизненного опыта, но полагала, что невозмутимость и твердость характера охладят ее юного недруга вернее, чем попытки разоблачения или суровое наказание. Один раз Сара взяла в класс книгу, которая была нужна ей для уроков. Это был старенький томик, подаренный Саре отцом еще в то время, когда они жили в Индии. Мисс Минчин присвоила эту книгу, как и многое другое, но не продала, а поместила в школьную библиотечку. Саре позволялось пользоваться ею, и старая книга была одной из ее печальных радостей. Иногда ей даже казалось, что он пахнет пряностями и цветами. Томик лежал в ящике стола Сары день, и другой, и третий, все то время, что он требовался молодой учительнице для занятий. Наконец она забрала книгу с собой и вечером, когда выдалась минутка отдыха, раскрыла ее. Раскрыла – и ахнула. На титульном листе темнело громадное чернильное пятно, которому явно намеренно придали уродливую форму. Красивую гравюру чья-то недобрая рука исчеркала и измазала, а несколько начальных страниц оказалось просто разорвано поперек. Сара горько вздохнула и покачала головой. - Что случилось, мисс? Невеселая книга, да? – спросила Бекки. - Можно сказать и так, - обронила Сара и отложила испорченный том. Тем временем в дверь негромко постучали. Бекки пошла открывать, а затем вернулась с важным и довольным видом. - Ваше высочество, к вам в гости придворная дама, сияющая кувшиня Шарлотта Ли. Прикажете принять? - Да, пусть сиятельная графиня войдет, - кивнула Сара серьезным тоном. Вошла Лотти. У нее в глазах поблескивало веселое хитрое выражение, будто она затеяла какую-то шалость. - Сара, добрый вечер. Я кое-что придумала, - затараторила она. – То есть это не я, а младшие... Диана. Нам ведь трудно без твоих объяснений, Сара, а нельзя, чтобы мы спрашивали. Но можно задавать вопросы в наших тетрадках. Мы будем писать, а ты будешь нам отвечать. Правда, хорошая мысль? - Хорошая, но... – задумалась Сара. – Если мисс Минчин решит заглянуть в тетрадки, боюсь, нам всем достанется. - Но она же теперь никогда в них не заглядывает, раз их проверяешь ты. В крайнем случае, поручает мисс Амелии, а она не выдаст. - Не знаю, мне кажется, это все же рискованно. За дверью послышалась странная возня и невнятный шум. Бекки пошла проверить, что к чему, и вскоре Лотти услышала звонкое и гневное: - И вам не стыдно? Леди, а подслушиваете! Будто вас зря воспитывают и учат добру. - Да как ты смеешь! – это возмущалась Каролина. – Какая-то служанка делает мне замечания, как равной! Да еще и кричит на весь коридор. Как ты смеешь меня позорить! - Боюсь, мисс Лиддс, - сказала Сара, выходя в коридор, - что таким поведением вы сами себя позорите. Бекки, ты действительно повела себя дерзко, судить других стыдно, потому что мы все несовершенны. Но вам, мисс Лиддс, если вы не хотите, чтобы вас осуждали, следует вести себя разумнее. - Скажите, пожалуйста! Она и в коридоре будет учить, как будто ей мало класса! – с этими словами Каролина развернулась и пошла по коридору, нарочно громко топая. - Мне кажется, - проговорила Сара, проводив ученицу взглядом, - лучше не хитрить с вопросами и тетрадками. Каролина может донести мисс Минчин, и тогда нас точно разоблачат. - Тогда подождем, пока они обе про это забудут, - весело сказала Лотти. – А потом попробуем нашу хитрость. - Ну что ж, пусть будет так, - согласилась Сара. Через две недели она нашла в тетрадке ученицы вопросы о Марии Стюарт и растениях Южной Африки. Она улыбнулась, вспомнив затею Лотти и ясным почерком ответила. А дальше – пошло дело. Те, кто стали учиться хуже, выправились, а те, кто и так успевали, стали заниматься еще лучше.