***
Днём съёмочная группа уезжает из Бергамо, чтобы доснять финальные сцены на вилле. Для Хаммера съёмки окончены и, как бы ему не хотелось поехать с ними, он не сможет придумать для Элизабет достаточно убедительной причины. Время возвращаться к привычной жизни неумолимо приближается. Он снова прощается с Тимоти, на этот раз на глазах у всех, и ограничивается легким дружеским объятием. Элизабет обнимает парня следом. — Было очень приятно познакомиться, — говорит она с дежурной улыбкой. — Заходи в гости, если будешь в Лос-Анджелесе. Когда Шаламе забирается в автобус, Лиз берёт Арми под руку и кладёт голову ему на плечо. — Какой-то он сегодня притихший. Что вы там такое снимали ночью? — интересуется она как бы между прочим. На мгновение в сознании Арми мелькает красочная картинка, как он выкладывает ей всю правду, а потом бежит за уезжающим автобусом, но… такое бывает только в кино. — Ночные съёмки всегда утомительны, — он пожимает плечами. — Пойдём собирать вещи, скоро приедет такси до аэропорта. Улучив минуту по возвращении в отель, он отправляет Тимоти сообщение. Уже скучаю по тебе. Ответ так и не приходит.***
Следующие две недели наполнены встречами с друзьями и близкими, отдыхом на райских пляжах Франции и той привычной жизнью, в которой он всего пару месяцев назад был абсолютно счастлив. Но от его сердца будто оторвали какой-то важный кусок и любой ранее стопроцентно-прекрасный миг: смех дочери, прыжок с яхты в море, романтический ужин с женой в ресторане на побережье, теперь имеет горьковатый привкус. Когда телефон уведомляет о новом входящем сообщении, они последний раз обедают с друзьями перед возвращением в США. Он смотрит на имя отправителя и едва не роняет бокал. Извинившись, он выходит из ресторана и только после этого открывает смс. «Их больше не видно. Я хочу, чтобы ты оставил новые» — пишет Тимоти, сопровождая это заявление фотографией своих шеи и плеч. И это настоящий удар под дых. Арми находит скамейку поблизости и набирает номер. Пусть он только попробует опять не взять трубку. — Привет, — раздаётся знакомый голос спустя три долгих гудка. — Две недели, Тимми. Две грёбаных недели, ты в курсе? А теперь ты, как ни в чём ни бывало, присылаешь мне это, — Хаммер едва сдерживается, чтобы не кричать. — Прости… — Прости? И это всё, что ты скажешь? Я тут чуть с катушек не съехал, если тебе интересно. — Мне… нужно было время. — Время? — Время, чтобы понять, готов ли я… смогу ли я…делить тебя с ней. И Арми, в общем, не имеет никакого морального права злиться на него за это. — Мне казалось, что мы решили… — Я тоже так думал, но потом я увидел вас вместе и…я вдруг отчётливо понял, во что я лезу… Это всегда было против моих правил. — Тимми… — Дай мне закончить. Я две недели убеждал себя в том, что я справлюсь, что будет лучше вернуть всё на круги своя, я правда верил, что мне это по силам, но…я просто не могу. Я скучаю по тебе так сильно, что у меня всё валится из рук. Я не могу нормально спать и работать. Мне нужна хотя бы надежда, что я скоро тебя увижу. — Я обещаю тебе, — у Арми, конечно, нет никакого плана, но он больше не может слышать эту боль в его голосе. — Я обещаю, что мы скоро увидимся. — Спасибо… мне пора, если честно… могу я…позвонить тебе завтра? — В любое время, — отвечает Хаммер и Тимоти отключается. Арми возвращается в ресторан и напивается куда больше, чем планировал.***
— Дорогой, я хочу на выходные съездить к родителям, — говорит Элизабет через неделю после их возвращения в Лос-Анджелес. — Ты ведь свободен? — Планировал слетать в Нью-Йорк на пару встреч, — он надеется, что в его голосе не слышно волнения. — О, ну тогда я могу поехать с тобой, если хочешь… — Это всего два дня, Лиззи, ты даже соскучиться не успеешь, — он скрещивает пальцы, чтобы она согласилась. — Ну ладно. Тогда мы с Харпер съездим в гости к дедушке и бабушке, пока папа будет работать, да, малышка? — она наклоняется к дочери, играющей на полу. Арми мысленно благодарит всех известных богов, что Лиз не задаёт лишних вопросов, с кем именно у него будет эта пара встреч. И чуть-чуть ненавидит себя за всё это.***
Он приземляется в Нью-Йорке рано утром и берёт такси до квартиры Тимми. Он не сказал ему, что приедет, т.к.до последнего не был уверен, что всё получится, и есть все шансы, что Шаламе вообще не окажется дома, поэтому Арми немного волнуется, когда стучит в дверь. — Кого ещё принесло в такую…- дверь распахивается, являя его взору взъерошенного Тимоти, который трёт глаза ребром ладони. — Боже, ты…- он неверяще смотрит на Арми каких-то пару секунд прежде, чем с воплем повисает у него на шее. Арми смеётся и обнимает его. — Почему ты не сказал? Ты надолго? Ты приехал один? — вопросы вылетают из его рта со скоростью света. — Может быть, мы уйдём с порога и закроем дверь, пока не перебудили всех твоих соседей, а потом я тебе всё расскажу? — Точно, прости, — Тимоти хлопает себя по лбу. — Я так рад тебя видеть, что ничего не соображаю, — он пропускает Хаммера в квартиру и запирает дверь, потом почти подбегает к дивану, чтобы скинуть с него какие-то вещи. — Я бы убрался, если бы знал, что ты приедешь… Хочешь кофе? — Не суетись, — Арми улыбается и садится. — Мне абсолютно наплевать на твой бардак и я выпил кофе в аэропорту. Иди сюда, — он кивает на место рядом с собой. — Так почему ты ничего не сказал? — Тимоти забирается на диван с ногами и поворачивается к нему. — Хотел сделать сюрприз. — Он удался. У тебя какие-то дела в Нью-Йорке? — Нет. — Тогда получается, что ты…- Шаламе морщит лоб в попытке подобрать верную формулировку. — Я прилетел к тебе, Тимми. Я же обещал, — он пожимает плечами, с тайным удовольствием наблюдая как некоторая озадаченность на лице Тимоти сменяется радостью. Между ними присутствует напряжение, вызванное почти месячным отсутствием тактильного контакта, но оно рушится в тот момент, когда Тимми забирается к нему на колени и целует его. Арми смыкает руки на талии парня и слегка прикусывает его верхнюю губу, проникая внутрь. Он ласкает кончиком языка его нёбо, пока пальцы задирают футболку, касаясь горячей кожи. — Я чертовски соскучился, — говорит он с усилием оторвавшись от губ Шаламе, не выпуская его из объятий. — Но я почти не спал в самолёте и буду очень признателен, если ты мне дашь пару часов отдохнуть. — Честно говоря, — Тимоти прижимается своим лбом к его и улыбается, — я сегодня лёг так поздно, что с удовольствием составлю тебе компанию. Кровать наверху, если, конечно, ты не планируешь спать на диване, — Арми отвешивает ему шутливый подзатыльник. Они поднимаются по лестнице и раздеваются до нижнего белья, а потом забираются под одеяло. — До сих пор не верю, что ты здесь, — произносит Тимоти, удобнее устраиваясь в его руках. — Постоянно кажется, что сейчас проснусь. Арми целует его в шею и прижимает спиной к своей груди прежде, чем закрыть глаза.***
Спустя три часа Хаммер просыпается с ощущением чего-то горячего и влажного на своём члене. — Доброе утро, — говорит Тимоти, оторвавшись от своего занятия. — Тебе никогда не говорили, что лезть в трусы к спящим людям не слишком этично? — Арми притягивает его к себе и жёстко целует. — Я подумал, учитывая, какой внушительный стояк упирался мне в поясницу, что ты не будешь против…- Шаламе притворно потупляет взгляд. И откуда только в этом ангелоподобном существе, которое смущается по любому поводу, взялось это бесстыдство? Впрочем, Арми точно не станет огорчаться по этому поводу. — Ну, раз я был настолько неучтив, то…тогда можешь продолжить, — он закидывает руки за голову и растягивается на кровати с самым непринуждённым видом, на который сейчас способен. Тимоти ласкает ствол тонкими пальцами одной руки, а другая нежно перебирает яички. Хаммер непроизвольно раздвигает ноги шире, когда язык Шаламе касается его мошонки дразнящими движениями и постепенно поднимается вверх, очерчивая выступающие венки. Он слизывает капельку смазки, а потом обхватывает губами головку и нежно всасывает её внутрь. У Арми сбивается дыхание, когда он видит, как желанные губы растягиваются вокруг его члена. Он чувствует неопытность парня в данном вопросе, но энтузиазм, с которым тот подходит к делу, с лихвой всё компенсирует. Шаламе выпускает его и щекочет языком уздечку, прежде чем снова втянуть в манящий жар своего рта. Движения его губ становятся настойчивее, и Арми всё труднее сдерживать себя, чтобы не начать толкаться внутрь. Оргазм накрывает его так внезапно, что он не успевает предупредить Тимоти и вполне готов к тому, что тот не станет глотать, как это обычно делает Лиз, — Арми вздрагивает от воспоминания о жене в такой момент, но Тимми снова удивляет его. — Боже, иди ко мне, — Хаммер стискивает его в объятиях, жадно целуя. Он чувствует на его губах свой собственный вкус, и думает, что это — одна из самых интимных вещей, которые для него когда-либо делали. — Ты — настоящее чудо. Хочешь, чтобы я?.. — он кивает на возбуждённый член парня и, несмотря на общую расслабленность после разрядки, вполне готов доставить ему ответное удовольствие. Но Шаламе качает головой и помещает его руку на свой пах, снова запуская язык внутрь его рта, и кончает спустя несколько интенсивных движений Арми вдоль его члена. — В верхнем ящике есть салфетки, — Тимоти падает на кровать рядом с ним. — Достанешь? Они приводят себя в порядок и валяются в кровати ещё какое-то время, лениво целуясь. — Не могу не спросить, где ты этому научился, — Арми, в конце концов, не выдерживает. — Видео на досуге смотрел, — бурчит Тимоти ему в ответ. — А если серьёзно? Стоп, — Хаммер замечает лёгкий румянец на его щеках. — Так ты не шутишь! — И вот даже не вздумай сейчас ржать! — Это несколько неожиданно, но… смотри эти свои ролики почаще, раз они так полезны. Ай! — он не успевает увернуться от лёгкого пинка и они шутливо борются, катаясь по кровати, пока силы не покидают их окончательно. — Я бы, конечно, с удовольствием вообще отсюда не вылезал, но думаю, что нам надо поесть, — говорит Арми, проводя пальцем по выступающим рёбрам Тимоти. — Особенно тебе, пока ты анорексию не заработал своей подготовкой к съёмкам. — Тебе не нравится? — Твоя серьёзность по отношению к работе похвальна, но только если это не влияет на здоровье. — Ты сейчас говоришь, как мой отец, — Тимоти отмахивается от него. — И я спрашивал не об этом…тебе не нравится, как я выгляжу? — Конечно же мне нравится, — Арми кладёт подбородок на его грудь. — Но ещё я переживаю за тебя. — Не нужно, — Тимоти гладит его по волосам. — Со мной всё будет в порядке, обещаю. Пойдём куда-то или закажем еду домой? — Ты хочешь выйти отсюда? — О, нет, но я подумал, вдруг ты хочешь… тут есть хороший ресторан поблизости. — У хорошего ресторана есть доставка? — Конечно. — Тогда в чём вообще проблема? Заказывай, — Арми чмокает его в нос и уходит в ванную.***
— Знаешь, я тут сегодня кое-что заметил…- говорит Хаммер поздно вечером в промежутке между вылизыванием его рта и ленивыми движениями руки по члену. — В твоей тумбочке… — Что? — Тимоти уже достаточно трудно соображать, но он ещё пытается. — Вот это, — Хаммер демонстрирует ему наполовину пустой флакон с густой прозрачной жидкостью. — Мне кажется, или до меня тут были ещё какие-то гости? — О, чёрт. Положи на место, а? Он что, опять смутился? После всего того, что устроил утром? Арми всё больше нравится эта игра. — Мне любопытно, с кем ты тут использовал такое количество, — он зачитывает надпись на упаковке, — расслабляющей анальной смазки? Возможно, мне пора начинать ревновать…- он продолжает неторопливо ласкать его. — О господи, Арми, это просто…чёрт… просто моё. Нам обязательно надо это сейчас обсуждать? — Ммм…ну, раз это твоё, как ты выразился, значит ты точно знаешь, что ты с ним делал…- Хаммер проводит языком по его шее, заставляя вздрогнуть. — Ты не отстанешь, да? — вздыхает Тимоти. — Расскажи и отстану, — теперь он ласкает его правый сосок. — Ну же. Что тебя так смущает? — Я занимался самоудовлетворением, — выпаливает Шаламе. — Доволен? — Ещё нет, — Арми нравится испытывать его терпение. — Слово-то какое подобрал… научное. Я хочу услышать подробности. Как именно ты это делал? — Как это делают все мужчины на планете, не поверишь… — Не поверю, потому что все мужчины на планете не используют для этого анальную смазку, — Арми оставляет несколько поцелуев на его животе. — Значит… ты трогал себя… здесь? — Тимоти вздрагивает, когда влажный палец касается отверстия между ягодиц. — Д-да… — Вот так? — Хаммер делает несколько круговых движений вокруг колечка мышц, а потом медленно вводит палец внутрь. — Да, похоже… Арми чертовски возбуждает это смущённое выражение на его лице. Постепенно он проникает на длину двух фаланг и легонько задевает простату. Тимоти стонет и вскидывает бёдра. — Сделай так ещё… — просит он, но Арми намерен играть по своим правилам. — Скажи мне, когда ты… развлекался здесь, это был только один палец, м? — он втягивает кожу его на ключице, оставляя желанную метку. — Нет…- Тимоти замирает и чуть морщится, пока Хаммер погружает в него уже два пальца, чуть разводя их в сторону и растягивая тугие стенки. — Какой ты стал немногословный, всё буквально приходится клещами вытягивать… — Арми спускается чуть ниже и облизывает головку его члена, продолжая движения пальцев внутри. Шаламе тяжёло дышит и выгибается каждый раз, когда Хаммер задевает чувствительный бугорок. — Боже, Арми… ещё, — почти умоляет он. — Ещё? Хочешь сказать, что и двух тебе показалось мало? — Хаммер щёлкает крышкой флакона, добавляя смазки возле входа, а потом аккуратно проникает в него уже тремя. Кто бы знал, каких чудовищных усилий ему сейчас стоит держать себя в руках. — Боже… — Тимоти со свистом выдыхает, разводя ноги шире в попытке насадиться глубже. — Не всё сразу, — Арми мягко удерживает его на месте, медленно трахая пальцами. — Я хочу услышать ответ на ещё один вопрос. О чём ты думал, когда… — он проворачивает пальцы внутри него, попадая по простате, снова и снова заставляя выгибаться. -… делал всё это? — Я представлял… — у Тимоти сбивается дыхание. — чёрт, Арми… я так хотел, чтобы это был ты, — он практически выстанывает это. — Пожалуйста… Хаммер осторожно извлекает из него пальцы и смазывает свой член. Он хочет его на столько же сильно, на сколько боится причинить боль. — Расслабься, — шепчет Арми, переворачивая Тимоти на правый бок и устраиваясь за его спиной. Он раздвигает ягодицы и касается членом входа, постепенно усиливая давление. Когда мышцы поддаются и головка проскальзывает внутрь, Тимоти почти до крови прикусывает губу, чтобы не застонать, но Хаммер всё равно замечает. — Тш-ш-ш, — он успокаивающе целует заднюю часть шеи и плечи, одновременно начиная ласкать его член. — Скажешь, когда будешь готов. Через пару минут тот неуверенно кивает, и Арми медленно входит на всю длину, в конце снова останавливаясь и давая привыкнуть к своим немаленьким размерам. — Всё нормально? — шепчет он Тимоти на ухо, слегка покусывая мочку. — Ты такой тесный… просто свихнуться можно. Я готов кончить только от этого. — Тогда, я думаю, тебе лучше начать двигаться, — губы Тимоти трогает легкая улыбка. Арми медленно выходит из него почти полностью и сразу входит обратно. Он проделывает это несколько раз под разными углами, пока не попадает в нужную точку, заставляя Тимоти выгнуться и скомкать руками простынь. Он удовлетворённо улыбается и постепенно наращивает скорость. Шаламе толкается бёдрами ему навстречу и издаёт такие звуки, что Арми кусает его за шею и, наконец, срывается. Теперь он проникает внутрь Тимоти почти агрессивными рывками, не забывая водить рукой по его, истекающему смазкой, члену. Их стоны сливаются в унисон, губы сталкиваются в жестком поцелуе, и Шаламе первым изливается на простыни, простонав имя Хаммера ему в рот. Арми подводит себя к пику в несколько мощных толчков, выскальзывает из горячей тесноты Тимоти и, после пары движений рукой, выплёскивается на его бёдра, почти зачарованно наблюдая, как белесые струйки стекают по худым ногам. — Чёрт… — Хаммер целует кожу между лопаток Шаламе, покрытую мелкими бисеринками пота, а потом откидывается на спину, пытаясь отдышаться. — Я даже представить не мог, что это будет настолько… боже, просто сумасшествие какое-то, — он протягивает руки и Тимоти сворачивается в клубок у него в объятиях. — У тебя был раньше секс с мужчиной? — вдруг спрашивает Шаламе в этой своей особой манере задавать вопросы тогда, когда их меньше всего ждёшь. — Проникающего не было. — Значит… я у тебя тоже первый…ну...в каком-то смысле, — Тимоти трётся носом об его шею. — Это так важно? — Мне…просто нравится, что мы пробуем это вместе. — Мне тоже, — Арми улыбается, касаясь губами его виска и чувствует лёгкий укол вины. Конечно же, для него это важно. Учитывая всю сложность их отношений, в которых ему изначально отведена роль второго плана, ему хочется быть первым хотя бы в чём-то. — Тимми, я должен сказать тебе кое-что. — М? — парень поднимает голову, чтобы посмотреть ему в глаза. — Я очень давно не был так счастлив. Арми думает, что сделает всё, что угодно, чтобы эта улыбка никогда не покидала его губ.