Принцип равновесия (от 18)

Майорин не находил себе места с тех пор, как Ксаймин исчезла из замка. Жуткая смесь тревоги, восхищения и страха вынуждала его метаться сначала по Ритуальному залу, а потом по первому этажу. Там его отловил Кирен и молча прижал к себе, позволяя немного расслабиться. - Я бы увел тебя домой и хорошо отвлек, но ты же не уйдешь сейчас? – Кирен мягко поцеловал Мая и вздохнул в ответ на отрицательное качание головы. - Мне нужно дождаться… - Майорин послушно пошел за мужем и сел на диван, прижимаясь к Кирену всем телом. Присутствие супруга сказывалось благотворно, немного успокаивая тревоги. Но Майорин не мог пересилить страх за Ксаймин, совершенно не понимая, как пережить тягучее время ожидания новостей. Не было никакой возможности узнать, что происходит в далекой столице, в королевском дворце. Живы ли граф с графиней и лэр Лоридан? Чем закончилась битва с Разрывающим Пути, если она вообще состоялась. Скорее всего, - да, если даже Триединый вмешался, позволяя Ксаймин переступить через магические законы этого мира. - Нужно было идти с ними, - негромко произнес Кирен, словно озвучив мысли самого Майорина. - Не думаю, что от этого была бы польза, - резонно заметил Май и вздохнул. Кирен перетянул его к себе на колени, прижал покрепче и зашептал в самое ухо, вызывая толпы щекотливых мурашек по всему телу: - Когда все закончится… Благополучно… Я возьму тебя, Нерли и отвезу к моим родителям. Ты знаешь, что наш фамильный замок называется «Витая ракушка»? Он стоит на берегу моря, рядом с горным отрогом… Предки выстроили его из белого камня, придавая причудливую форму ракушки. Каждый этаж опоясан террасой с ажурным ограждением, а окна открываются прямо в море… Нерлис там еще никогда не был. У нас есть и другой замок – неприступная крепость на границе страны. Но там тебе будет неуютно. - Ты хочешь уехать насовсем? - Нет, конечно, - Кирен усмехнулся. – На время, чтобы отдохнуть и познакомить одну часть моей семьи со второй. Майорин успокоился. Ему совсем не хотелось выбирать между мужем и Ксаймин, между любовью и крепкой дружбой. А встречи с родителями Кирена, аристократами до мозга костей, он немного побаивался. Несмотря на свое происхождение и хорошее воспитание матери, которая вбивала в него знания этикета, в своих изящных манерах Май очень сомневался. - Ты им понравишься, - словно услышав эти мысли, сказал Кирен и поцеловал куда-то за ухо, заставив поежиться от щекотки. – К тому же, мы Пара, а это много значит. Кирен еще что-то рассказывал размеренным, убаюкивающим тоном, и Майорин расслабленно слушал, привалившись к его груди. Если бы не зудящая тревога за Ксаймин, он бы уже растекся лужицей сиропа и позволил Кирену насладиться сладким к обоюдному удовольствию. Прибежала испуганная служаночка и поставила перед ними поднос с напитками и легкими закусками. - Ненни Тэй приказала, - выпалила она и побежала обратно. Есть не хотелось, но нужно было чем-то себя занять. Майорин потянулся за чашкой и выронил ее, когда замок сотряс мощный магический выброс. Послышался чей-то громкий крик. - Это в танцевальном зале! – первым сориентировался Кирен, и они рванули с места, едва не перевернув столик. Ворвавшись в танцевальный зал следом за мужем, Майорин едва успел притормозить, чтобы не врезаться в Тарвира. - Вот и ты, - граф сжал руку Майорина чуть выше локтя. – Нужна твоя помощь. Май кивнул и поспешил к сгрудившимся вокруг кого-то лежащего людей. Машинально отметив, что Ксаймин жива и внешне невредима, Майорин оттолкнул плечом крупного мужчину и склонился над молодым человеком, не подающим признаков жизни. К его удивлению, это оказался принц Делларис. - Спаси его, - негромко попросил незнакомый мужчина. – Спаси моего сына. - Я постараюсь… Ваше величество, - сосредоточенно кивнул Май, потирая руки. Первое же прикосновение к телу принца заставило Мая зашипеть от боли. Перетерпев неприятные ощущения, лекарь провел ладонями по груди Деллариса, коснулся лба, макушки. - Он физически невредим, - коротко бросил Майорин, разобравшись с диагностикой. – Но его магическое ядро полностью разрушено и опустошено. Я ничего с этим не смогу сделать. Да и никто не сможет, кроме Триединого. - Ладно магия, - быстро заговорил король, с тревогой вглядываясь в лицо сына. – Лишь бы жив остался. - Он будет жить, - Майорин оглянулся на мужа. – Кирен, я так спешил, что забыл свою сумку в гостиной. - Я быстро, - Кирен метнулся к двери, и его громкие шаги стихли в коридоре. Майорин взглянул на молчаливую Ксаймин, но та лишь покачала головой, не желая пока обсуждать случившееся. Май согласно кивнул и только теперь обратил внимание на отсутствие лэра Лоридана. - А где ваш наставник, граф? - Ему пришлось остаться в замке, наводить порядок, - ответил Тарвир. – Мы с Его величеством тоже вернемся, как только будет понятно, что с Делларисом. Вернулся Кирен и поставил рядом с Майорином его сумку. Май быстро смешал в мерном стаканчике зелья из трех бутылочек и, приподняв голову принца, осторожно влил пахнущую травами жидкость в его рот. Полглотка, чтобы не поперхнулся. Делларис конвульсивно сглотнул, и Майорин добавил еще, пока не споил все. - Он скоро очнется, - упаковав свои бутылочки, сказал он. – Нужно уложить его в постель. Мужчины подхватили застонавшего принца и перенесли его в ближайшую спальню. Ксаймин отвернулась, пока его раздевали, но уходить даже не собиралась. Майорин время от времени поглядывал на нее, но за излишне спокойной маской ничего разобрать не смог. Тарвир вдруг подскочил к Ксай и почти насильно усадил ее в кресло: - Зачем эта бравада? Тебе нельзя перенапрягаться. Ты и так выложилась больше, чем нужно, перемещая нас сюда. - Поверь, это было несложно, - негромко сказала Ксаймин и поморщилась. - Я благодарен вам, графиня, но тоже не понимаю, почему вы забрали нас из замка, - произнес король. – У меня тоже есть хорошие целители. - Есть только один целитель, которому я верю безоговорочно, - резко ответила Ксаймин. – А вы уверены в своих? Пока вы не проверите их, доверять нельзя никому. А нам нужно получить ответы на многие вопросы. - Вы считаете себя вправе задавать их мне? И принцу? – недовольно нахмурился король. - Да, - твердо ответила Ксаймин, встречая его взгляд своим. – С тех пор, как меня и мою семью едва не погубили амбиции вашей венценосной супруги, я имею на это право. К удивлению Майорина, король первым отвел взгляд. Ксаймин снова поморщилась и подняла взгляд на мрачного Тарвира. Тот сжал ее руку в своей и перевел взгляд на Майорина: - Я хочу, чтобы ты обследовал мою супругу. Мне не нравится ее состояние. - Я никуда отсюда не уйду, - возразила Ксаймин. - И не нужно, - успокоил ее Май. – Я лишь прикоснусь к тебе, если граф не возражает. Ксай фыркнула, вызвав этим ухмылку у Тарвира. Майорин попросил Ксаймин подняться и осторожно прикоснулся к ее груди, к животу, а потом ко лбу. - Усталость, нервное напряжение, упадок сил вследствие магического опустошения. Но ничего серьезного. Отдых, хороший сон и вкусная еда исправят положение. Но капельки тебе нужно попить, я сварю свеженькое зелье. И, Ксай… не вздумай принимать то зелье, что я дал тебе утром. - Почему? – насторожилась Ксаймин. Майорин быстро взглянул на Тарвира, но тот лишь едва заметно улыбнулся. - Поздно уже, - широко улыбнулся Майорин. Ксаймин закатила глаза и плюхнулась в кресло, смешно надув губы. Тарвир поспешил утешить ее, целуя пальчики, центр ладошки и запястье. - Я счастлив, дорог… бесценная моя, - торжественно заявил он. - Я тоже, - с толикой ехидства ответила Ксаймин. – Удачный выстрел, канонир, - фыркнула она, и ее ладонь мягко легла на живот. – Ладно, живем дальше. - Ты не хочешь этого ребенка? – холодно спросил Тарвир. - Глупости не говори, - Ксаймин насмешливо посмотрела на мужа. Принц застонал, прерывая семейную сценку, и Майорин поспешил вернуться к своим обязанностям. Он споил принцу еще парочку зелий, чтобы восстановить его силы. Делларис благодарно кивнул и приподнялся, опираясь на высокую подушку. - Прости, отец, - хрипло заговорил он, отыскав взглядом короля. – Я не мог иначе. - Надеюсь, мы услышим твою версию, - правитель устало опустился на край кровати, глядя на сына. - Скорее всего, я действительно родился без магии, - негромко начал Делларис, но потом его голос окреп. – Мама постоянно проверяла меня, не доверяя лекарям. Как ты знаешь, магия проявляется после пяти лет, до этого магическое ядро спит. И в пять лет мама увезла меня в дом своих родителей. Помнишь? - Помню. Она сказала, что тебе полезен горный воздух, - напряженно ответил король. - Там это и произошло, - выдохнул принц. – Я помню, как мне было больно, когда в мое тело влилась чужеродная сила. И помню тот страшный голос, который запретил мне рассказывать кому-либо о том, что произошло. Залогом этому была жизнь мамы. Я тогда мало что понял, но по мере взросления осознал, в какую опасную трясину вовлекла меня мать. Но я не мог тебе рассказать… Как бы там ни было, ее смерти я не хотел. Она вела себя, как раньше, даже помогала мне приручать своевольную магию. Но я видел, что она меняется. Постепенно, капля за каплей. Появились новые придворные, она постоянно писала письма, уходила в свой тайный домик на окраине. - Почему я этого не замечал? – негромко спросил себя Его величество. – И куда смотрела моя служба безопасности? - Боюсь, первым делом Разрывающий Пути обезопасил себя, влияя на твою охрану, - заметил Делларис. – Однажды я наблюдал за тем, как мать накладывает чары на служанку, и та вскоре вскрыла себе вены. Я не знаю, какое поручение дала ей королева, но это жутко напугало меня. Я ведь тоже чувствовал себя марионеткой, связанной нитями обмана, страха и вины. Он умолк, но никто не стал прерывать паузу. - А потом мама словно сошла с ума. Она прибежала ко мне и начала кричать, что не позволит разрушить ее планы. Что корона обязательно достанется мне. Я пытался ее выспросить, успокоить, но она лишь засмеялась и ушла. А потом было отравление графа Миклора, нападения на Ксаймин. И я понял, что мать уже потерял. Ты не видел, какой безумной она становилась, когда слышала о графе Сирентийском. А потом что-то изменилось. Она вдруг успокоилась и начала вести себя, как прежде. Но мне до мурашек по телу стало страшно находиться в ее обществе. А потом был тот взгляд… Я понял, что матери у меня нет, но не решался выступить против. Он был силен, очень силен, а я к тому же связан его чарами. Но после того, что увидел на площадке, когда убедился… Я не хотел больше быть его куклой, его слугой… Не хотел быть тем, кто окончательно впустит зло в наш мир. Я был готов умереть… Спасибо Ксаймин, она появилась вовремя, чтобы направить мою силу. Я не прошу прощения, ибо недостоин его, но… - Ты жив, - Его величество сжал безвольно лежащую руку. – Поговорим, когда все закончится. Сейчас я должен уйти, нужно направить силы на уничтожение оставшихся приспешников и последователей Разрывающего Пути. Графиня, могу я надеяться, что мой сын в вашем доме будет в безопасности? - Полной гарантии дать не могу, - покачала головой Ксаймин. - Но сделаем все возможное. А сейчас нам всем нужно поесть и отдохнуть. Переместить вас смогу не раньше утра. Мне нужно беспокоиться не только о стране и ее правителях, но и о себе и своем ребенке. Могу я побыть эгоисткой? - Конечно, - король коротко усмехнулся. - Я побуду тут, нам с сыном нужно поговорить. - Я оставлю вам зелья, - Майорин поставил на тумбочку темную бутылочку. – Это укрепляющий бальзам. Принимать каждый час по ложке. Слуги принесут вам все, что нужно. Майорин вышел вслед за мужем и широко улыбнулся, когда граф Тарвир сгреб Ксаймин в охапку, подбросил ее и крепко поцеловал. Та, смеясь, даже не думала отбиваться, лишь бросила на Мая лукавый взгляд. Майорин показал ей большой палец – совершенно незнакомый для него жест, и графиня засмеялась. Тарвир понес ее в сторону своих покоев, и Май вздохнул, чувствуя, как отпускает душу тревога. - Прости, я не романтик, а вояка, - по-своему понял его вздох Кирен. Майорин охнул, когда муж подхватил его на руки и понес к лестнице, игнорируя возмущенное: - Я не женщина! Но в душе Майорин только довольно потирал руки, наслаждаясь неожиданным порывом мужа. И совершенно не возражал, когда тот свернул не к выходу, а в уютную комнатку. Там был такой удобный диван… А Кирен был таким ласковым, настойчивым и убедительным. В общем, Май сам на него залез, принимая в себя едва смазанный слюной член. Было немного стыдно, ведь они занимались любовью в комнате, куда могли войти посторонние, но так хотелось избавиться от остатков негативных эмоций, что все остальное отошло на задний план. И нервозность, и легкая боль, и настороженность. Майорин отдавался страсти так, словно они одни на всем мире, чувствуя только Кирена, видя и слыша только его одного. И желал лишь одного – продлить это чувство надолго. И, отдыхая после ослепительного оргазма, Май водил пальцем по груди мужа и чувствовал, как на лице расплывается счастливая и немного глупая улыбка. Ему было хорошо! И был уверен, что так будет и дальше.