Дневник бомбящей мамочки

Девятое марта Знаете, что такое больно? Больно — это когда любимый муж, клявшийся поддерживать тебя всегда и во всём, прячется за маминой юбкой. Ну или не прячется, а защищает её мнение, пусть самое идиотское. Такого быть не должно. Он должен носом тыкать, показать, какие ошибки совершила эта взрослая тётка, лишь бы ей было лучше. Но нет же. Одна отговорка. «Она старше нас. Её жизнь, пусть сама и решает». Да нихуя она не решит. В который раз очередной скандал. Вот честно, не уверена, что любая другая вытерпит. Но я же сильная, справлюсь. А теперь загадка. Что могут не поделить две женщины в одной квартире? Правильно, кухню. Со свекровью это в какой-то мере борьба… И кто выигрывает? Она. Да потому что я умнее! Я из своей благородности, а может из-за того, что ЕБАНАВРОТ не могу больше, бросаю всё как есть: варится, жарится — плевать, и ухожу. И что же она делает? Эта сука Селена Аристарховна вываливает всё в мусорку. Всё, что я готовила, над чем потела, стояла у плиты. Хотя бы здесь Фэш на моей стороне. Он, не щадя соседей, кричит на родную мать. Конечно, палку слишком перегибает. Во-первых, это стоит денег. Во-вторых, какая свинья так поступает? Вы знаете. А ещё моя свекровь вор. Но не в том смысле. Понимаете, она ворует мои идеи. Что бы я ни сделала, через какое-то время она повторяет и навязывает детям. Например, вспомните, ваша мама готовит салаты типа «Оливье», «с крабовыми палочками» только по праздникам? А сейчас мне просто очень захотелось именно что-то подобное. Режу значит огурчик, никого не трогаю, а Селена трётся под ногами. Как раз к вечеру мы и собрались за столом: картошечка, рыбка, тот самый салатик, все дела. Ничего не предвещало беды, как подходит чудище блажное и говорит: — Николь, хочешь мой попробовать? — девочка смущённо улыбается, почему-то смотрит на меня и отказывается. У той сразу губы уточкой, щёки надулись, а взгляд стал настолько надменным, что перед глазами как в видеоигре высветилась ярко-красная надпись: «Задушить суку». И в ход пошла её любимая фраза.  — Да что не так то?! Если у ребёнка своя еда есть, а до вашей ему дела нет! Живите сами по себе, малышку не трогайте! Тарелка с грохотом полетела на пол. — И вообще, мне это надоело! Фэш, почему ты молчишь? Тебе нечего сказать? Давай, выскажи всё в лицо. То, что говорил мне. Силена Аристарховна, чё вы замолчали то? Вдруг, из-за стола вскочила Николь. — Как же меня это достало! Эгоисты! Вы о нас подумали? Нам не надоело слушать этот трёп? — Заткнись… — прошипел Драгоций, и я удивляюсь тому, что могу его понять — так крепко он сжал зубы. — Нет вы слушайте. На протяжении всей жизни я выслушивала вас — будьте добры уделить жалкие две минуты мне. Ба, во всём этом виновата ты! Трудно нормально жить, как обычные люди? Смирись — она отчасти твоя дочь. Если не хочешь — вали в дом престарелых. — голос подрагивает, а слёзы застилают глаза. — Ненавижу! С вами невыносимо! Невозможно! Не-на-ви-жу! — видно, как она сглатывает ком в горле, и её подбородок начинает дрожать. Последние слова звучат как высокий прерывистый писк, что делает их ещё более нелепыми. Пока все оправлялись от гневной тирады, Николь забирает куртку и уходит. И мы теряем нашу девочку.