***
Самое обыкновенное холостяцкое жилище, лишь с тем отличием, что было убрано, а одна из громоздких полок шкафа заставлена кассетами старого телесериала «Дживс и Вустер»¹. Эрик Батлер всё говорил, говорил и говорил без умолку что в машине, что в доме. Я была бы не против, если бы он вёл монолог о чём-то полезном мне, но детектив нёс откровенную околесицу о своём любимом сериале, о недавно умершем попугае Кваке, о том, как он ненавидит варёную картошку и морковь. На часах было уже 22:00, Батлер предложил мне свою постель, но я отказала резким качанием головы. Я не собиралась спать в его присутствии и упустить шанс на побег. Мужчина почесал в затылке, налил во вторую кружку чаю и пододвинул её ко мне — я проигнорировала и этот жест. На этом Эрик почти сдался. Почти. — Ну что мне сделать, маленькая оторва, чтобы тебя разговорить? — вздохнул он. — Поговорите со мной о более интеллектуальных и интересных вещах, нежели о том разглагольствовании, что вы несли последний час, — впервые за вечер подала я голос. — Например, мне очень интересно будет послушать о делах, которые вы сейчас ведёте. Батлер воспрял духом и начал одностороннее обсуждение дела о каком-то серийном насильнике, так что о своих словах я пожалела в ту же минуту: всё же нужно было, не таясь, сразу спросить о деле Зака, а не осторожничать и бояться быть в чём-то заподозренной. Но не прошло и десяти минут, как из комнаты детектива донеслось тихое пиликанье; мужчина поднялся и вышел из кухни, а вернулся уже с ноутбуком в руках, сосредоточенно в нём что-то читая. — Пришло досье на тебя, — без тени улыбки сообщил Эрик, уловив на технике мой взгляд. — Значит, у тебя оба погибших родителя — убийцы. То-то ты не очень-то эмоциональна, небось, в приюте чморили? — Я промолчала, отвернувшись. — Понял-понял, эту тему не трогаем. Хм, рост сто пятьдесят восемь, возраст… О! Так у тебя завтра день рождения? Я бросила взгляд на календарь, висевший на холодильнике, и незаинтересованно кивнула. Никогда не понимала, почему люди придают такое большое значение дню появления в этом ущербном мире. — Ну, раз тут такое дело, с меня спагетти на завтрак. — Лучше ответьте на один мой вопрос. Вы присутствовали на суде. Почему Айзека Фостера не отправили на судебно-психиатрическую экспертизу? — О, она была! — живо ответил Батлер. — Вот только этот Айзек настолько выбесил персонал и судью, что итоги экспертизы были проигнорированы. Людям бывает поебать на закон в той или иной ситуации, детка, да и никто не был против: поголовно все присутствующие считали подсудимого низшим дерьмом, не достойного жизни. Я поджала губы, слабо кивнув. Вот как, значит, считают люди. Идиоты. Жизни достойны все, нужно только уметь её сохранить. Просто не всякий неразумный скот способен это понять. Эрик, поняв, что тема серийного убийцы мне много интереснее остальных, ещё немного рассказал о том, как проходил суд, что он думает об «этом чокнутом Айзеке Фостере» и как он рад, что его упекли в городскую тюрьму в одиночную камеру, повязали и напичкали успокоительным на сутки вперёд. С каждым его словом всё больше хотелось что-нибудь сломать. Я была ужасно зла: на то, как они обходятся с таким же человеком, как они сами, на то, как они обходятся с Заком. Черт возьми. Удостоверившись, что я точно не собираюсь спать, Батлер ушёл в ванную, сказав, что я могу взять его ноутбук и воспользоваться интернетом. Как только в ванной зашумела вода, я схватила предмет техники и сразу проверила жёсткий диск на наличие папок по делам детектива, однако ничего, связанного с работой, не было. Тогда я для виду включила видео «Как легко взламывать замки» и, не теряя времени, ряшливо стала рыться по всем ящикам и шкафам кухни и гостиной. Дверь в комнату оказалась заперта. В дальнем углу ящика, где лежала аптечка, я нашла быстродействующее снотворное. Не думаю, что детектив такой уж олух, но попробовать стоит. Накапала снотворного в так и не тронутый мной холодный чай, а почти полную кружку Эрика чуть повернула, чтобы казалось, что я что-то с ней сделала. Оттёрла бутылёк от отпечатков пальцев, положила его на место, села к ноутбуку и включила видео заново. Может, пригодится. — Видеоурок «Как вскрывать замки»? — спросил Эрик, только выйдя из ванной. — Ха-ха, смышлёная какая! В какой раз проигнорированный, он краем глаза смерил свою кружку секундным подозрительным взглядом, затем перевёл его на мою, из которой я чуть отлила чай в раковину. Улыбнувшись, мужчина взял кружку со снотворным и глотнул из неё. Под маской я слабо ухмыльнулась. Клюнул. Эрик сидел за компьютером в своей комнате, запершись изнутри, и продержался до полуночи. Чтобы отпереть дверь, пришлось найти пачку шпилек за зеркалом в ванной (в корзине для белья обнаружился лифчик вызывающего красного цвета. Неудивительно, что мужчина хранит в доме что-то для своих пассий), и воспользоваться ими, вспоминая просмотренное видео. Батлер заснул за компьютерным столом: опустил голову на исписанные бумаги, льёт слюну и храпит. Тихими шагами прошла мимо и медленно, чтобы не шуметь, открыла первый ящик стола. Там обнаружилась флешка, содержание которой я проверила на ноутбуке. Повезло: на ней действительно были отчёты и заметки по некоторым делам, в том числе и по делу Зака. Немного подумав, подключила ноутбук к стоящему на столе принтеру и, провозившись минут десять, распечатала то, что посчитала нужным. Кипы документов бегло просмотрела, но нужного не было; в остальных ящиках также ничего полезного. Тогда я открыла скрипучий шкаф, сняла с вешалки первую попавшуюся на глаза толстовку, надела её и посмотрела на монитор компьютера, погасший ещё до моего прихода. Может, в нём есть что-то полезное? На подбор пароля ушло больше всего времени. Сначала ввела самое очевидное: «Kwak» — имя умершего попугая Эрика, но система попросила повторить попытку. Тогда стала вводить имена героев «Дживс и Вустер», от которого мужчина так фанатеет. Ни одно имя не подошло, ни одна их комбинация. Со вздохом я осмотрела комнату, думая уже бросить это дело и уйти, как заметила на стене плакат с блондинистой женщиной, актрисой сериала. Озарённая, развернулась обратно к экрану и ввела: «Elizabeth Heery»². Экран блокировки сменился на рабочий стол, и я ткнула на уже открытый браузер. Соцсеть? Он вместо работы с друзьями переписывался? ⊗Гэри Ли: эй, Эрик ⊗Гэри Ли: [документ] ⊙Эрик Батлер: Что? ⊙Эрик Батлер: Грёбаный Ли, сукин ты сын, какого чёрта вы там делаете? ⊗Гэри Ли: у нас только начинается самая жара, ха-ха, приезжай ⊙Эрик Батлер: Не могу. Я смотрю за девчонкой. ⊗Гэри Ли: этого чёрта тут ещё три дня держать будут, найдёшь время, Эр! наши ребята ждут тебя. твой коронный заряд в челюсть в прошлый раз их знатно вдохновил! Убавив звук на панели, я наставила курсор на прикреплённый документ, но рука застыла. И стоит мне тратить на это время? Нахмурившись, всё-таки нажала на мышь. Открылось видео протяжностью в несколько секунд. Сначала экран был чёрным, шли помехи и неясный шум — будто оператор стучал пальцами по динамику. Затем, неуклюже, камеру подняли и направили на смуглого человека. — Ну, Эрик, — заговорил он, широко улыбаясь, — зря ты сегодня не пришёл, только посмотри на этого монстра! Камеру повернули. На заднем плане стояли столы, на стенах магнитные доски с заметками — видно, какой-то кабинет. А вот на переднем, лицом к камере, на стуле сидел человек. На тело надет тюремный комбинезон, потёртый и будто недавно испачканный в чём-то тёмном, блестящем от тусклого света ламп. Лицо человека было замотано в бинты, губы растянуты в угрожающем оскале, звериные глаза смотрели на оператора с явным желанием убить на месте, с особой жестокостью. — Передай моему другану привет, выблядок. Сидящий на стуле было дёрнулся вперёд, хрипло зарычав маты, но скованные наручниками за спиной руки не дали двинуться дальше. — Да пошли… вы все, — заключённый сплюнул кровь, — нахуй! Послышался смех снимающего, экран вновь почернел. Я ногтями вцепилась в край стола, оставляя на нём небольшие царапины, и еле уговорила себя не делать сейчас глупостей. Только не в доме детектива. Я крайне, до зубного скрежета зла. Настолько, что трясутся руки. Но просто выключила компьютер и направилась на кухню за рюкзаком. Из холодильника взяла еды, из подставки для ножей — самый острый нож. И только собралась уходить из квартиры, как поняла, что не знаю, где ключи: Эрик запер дверь на всевозможные замки. Пять минут поисков ничего не дали, как и попытка вскрытия — только зазря сломала несколько шпилек. Уже начиная паниковать, я обошла в доме все окна, и в комнате Батлера нашла искомое: пожарная лестница выглядела надёжно. Открыла окно, еле как дотянулась до лестницы и, спустив её, быстро слезла вниз. А затем побежала прочь.***
В общественные места больше не заявишься, транспорт в такое время не ходит — пришлось добираться до окраины города пешком. По дороге я размышляла… обо всём. В первую очередь о видео, после просмотра которого я, уже бредя по ночным улицам, не удержалась и с разворота ударила ногой мусорный бак. Эхо грохота неприятно резануло по ушам, и я ударила бак ещё раз; чертыхнулась, натянула капюшон слишком большой мне толстовки, засунула ладони в карманы и направилась к непрезентабельной заброшенной стройке. С этого дня я глубоко убеждена, что все копы — тёмные люди. Что Марн, что Эрик, что этот Гэри Ли — все оказались моральными уродами. И что мне делать с Заком? Казнь через три дня будет проводиться не публично, то есть свободно вмешаться прямо во время мероприятия не получится. Я нервно потёрла большим пальцем рукоять ножа, лежащего в кармане толстовки. А точно ли Заку нужна помощь? Зная его, он вполне может сбежать сам. Но тогда почему он ничего не предпринял, когда его избивали?.. Ноги резко встали на месте, глаза уставились в землю. Точно. Эрик говорил, что его пичкают «успокоительным». Что же это за успокоительное такое, что может сдержать его? Наверняка наркотик. Сильный наркотик. Сжав рукоять, двинулась дальше. Но разве это что-то меняет? Зак бегал с косой наперевес даже после электрического стула, ядовитого газа, также наркотиков, нескольких пуль в теле и большой кровопотери — и всё вместе взятое. Он даже умудрялся нести меня на себе и одновременно крушить косой камни. Почему он не сбежит уже сейчас? Он ведь может. Может же, так почему сидит в тюрьме? Пнув банку, села на ступени в пустом изрисованном граффити здании и достала из рюкзака прихваченные бумаги. Если Фостер не сбежит до вечера перед казнью, я сама вытащу его из тюрьмы. Иначе этот визит к детективу и все мои старания были бы напрасны.***
Распечатанный план тюрьмы мало что давал: всё же, он не был подробен, наверняка взят с общедоступных источников. Но и без того он сильно помог в создании плана — рискового, но по возможности максимально безопасного для жизней обоих. Два часа ночи — через десять часов на территории тюрьмы должна будет состояться казнь. За это время Зак так и не сбежал, а ведь я ждала до последнего. И именно потому, что он до сих пор за решёткой, я сейчас сижу за кустами и кусачками проделываю дыру в проволочном заборе. К сожалению, территория, что ограждена им, ещё не совсем тюрьма — всего лишь зона для выгула служебных собак, а потому после нужно будет преодолеть каменное ограждение. Перелезть, в частности из-за колючей проволоки, не выйдет, и придётся идти напролом, орудуя прихваченным ножом. Я пролезла через дырку, рассчитанную на маленькую меня или худого Зака, крадучись направилась к проходному пункту и достала нож. А когда была уже совсем близко, взглядом в темноте еле обнаружила мигающую камеру. Ага. Взяв низкий старт, я решительно побежала на стену; нога оттолкнулась от каменной поверхности, тело подбросило вверх, и рукоять ножа разбила объектив. Судьбу собрата повторила вторая камера, и на этом всё — больше приборов записи не было. Скудно. Дверь проходного пункта вдруг с гулом отворилась. — Ты ещё кто такой?! — заорала с порога девушка, наставив на меня пистолет. — Ни с места, или я…! Я всё той же рукоятью, чуть не упав от прилившего в кровь адреналина, выбила из рук работницы оружие и толкнула её головой на дверь: ударившись о железку затылком, девушка упала без сознания. Раз больше никто не выбежал, значит, она была здесь одна. Надеюсь, не успела сообщить, что на территорию… — Внимание! …кто-то проник. Я широко раскрытыми глазами уставилась на динамик, находящийся под камерой. — Внимание, у нас беглец! Всем, окружить периметр, при сопротивлении разрешено воспользоваться оружием! Не дайте ему уйти, всё ясно?! Беглец? Я быстро скользнула за дверь и, не став её закрывать, спешно подошла к мониторам. «Заключённый №87 — Айзек Фостер. Поймать живым или мёртвым», — светилось красным сообщение на экране. Вздох облегчения вырвался сам собой. Я могла и не приходить, он бы сам… — Стреляйте! Тело дрогнуло от громкого мужского крика. Оставаться здесь дальше будет слишком опасно, Зак справится сам. Я было рванула к выходу, чтобы уйти прочь, но меня остановили две вещи. Первой был безумный, такой знакомый по горькому опыту смех, а второй — последовавший за ним гром обстрела. Да… Да чёрт ты меня задери. Почему я вообще сюда пришла? Спокойно. Я спокойна. Главное держать себя в руках. Покрепче обхватив нож взмокшей ладонью, я, уже готовая ко всему, направилась к двери, из-за которой доносился весь режущий слух шум. Но мне не понадобилось даже открывать дверь — она любезно открылась сама. Нет, вернее, открыл её маниакально смеющийся убийца в бинтах. Смех, однако, в секунду оборвался, и Зак, застыв с широкой улыбкой на лице, остановил уже приближающуюся к моему горлу окровавленную вилку. Вилку. Он вынес охранников грёбаной вилкой? Секунда. Две. Пять. Уголки губ Фостера потихоньку опустились. — Ким? — В голосе читалось искреннее непонимание причины такой неожиданной встречи. — Ты здесь за каким хреном? Я открыла рот. Закрыла. Сочла верным промолчать и обречённо посмотрела в разного цвета глаза. «Тебя спасаю» здесь будет неуместным.