Нежеланный король

      Эйрон Грейджой, уминая за обе щеки очередной кусок щучки, вдруг понял, что в жизни так хорошо не ужинал, как в эту ночь в Харренхолле. Им с Урригоном подавали жареные луковые кольца, вкусные белые хлебцы, чечевицу, капусту и говяжий жир — и это еще до основных блюд. Потом приносили говядину, свинину, рыбу… О, какую рыбу! Эйрон часто ел рыбу в Пайке, но по сравнению с этой она казалась невероятно скудной. В Пайке, даже во дворце лорда Грейджоя, рыба была простым блюдом, частенько пересоленным и озоленным еще до прибытия в кухню. Но местная рыба была свежа, ароматна и подавалась с таким прекрасным соусом, что казалась одновременно сладкой, кислой и божественной. Да, лучше этого он точно в жизни не ел, лучше музыки в жизни не слышал и лучше одежды на людях в жизни не видел.       Барбара Бракен вернулась на место и широко улыбнулась гостям.       — Ну, что скажете? — спросила она. — Хорошая песня? — ее сестра Джейн слегка нахмурилась и склонилась над блюдом, словно стараясь стать как можно меньше и незаметнее.       — Весьма! — ответил Тирион. — Никогда ее раньше не слышал, — он прищурил разноцветные глаза. — Но кем была та леди Бракен из песни? — он поерзал на стуле. — Если вы, конечно, не против.       Барбара улыбнулась карлику.       — Что ты, маленький человечек, я нисколько не в обиде, но, к несчастью, не смогу ответить на вопрос, — она так сильно пожала плечами, что Эйрон невольно посмотрел ей на грудь. Он тут же нервно отвел взгляд, надеясь, что она ничего не заметила. — Это старая песня, поэтому ничего точно неизвестно. Некоторые говорят, что она была из Блэквудов — и многие эту версию разделяют — другие относят ее к Вэнсам, Маддам, Тигам или Джастменам. В одной легенде говорится, что она была из Дюррандонов и женой Лотара Бракена, но никто не нашел этому подтверждения. Версий множество — что она была из Хуков, Мутонов, Дарклинов, а то и из Старков или Ланнистеров, которых порой отдавали в жены Бракенам, — Барбара изогнула бровь. — Да, все верно — во мне течет кровь и волка, и льва.       Сир Рональд громко рассмеялся.       — Барб, прекрати рассказывать мальцу, что в тебе есть. Это изничтожит ему душу, и что тогда скажут септоны? — его брат Хьюго, сидящий рядом, так загоготал, что все его толстое тело затряслось.       — Как будто вас когда-то волновало, что говорят септоны, сир Рональд, — хмыкнула Барбара.       Сир Рональд взял грецкий орех и положил его на ладонь.       — Да, это так, — сказал он и сжал кулак. Разжав пальцы, он начал вычищать кусочки ядра. — Но, возможно, парню не все равно, — он посмотрел на Тириона. — Взгляд у него умный и благочестивый, — Тириону, к удивлению Эйрона, это невероятно польстило. Сир Рональд откинулся на спинку стула и зевнул. — Но, честно говоря, дорогая Барб, ты кривишь душой, рассказывая ему все версии, кроме самой правдивой. Та, в которой этой леди Бракен никогда не было, а вся песня была написана Барбой Бракен, чтобы пристыдить короля Эйгона, казнившего ее сестру.       Он предложил Барбаре самый большой кусок ядра, но она улыбнулась, покачала головой и взяла целый орех.       — Я не рассказала о ней, потому что, в отличие от вас, совсем в нее не верю. Это старая история, старее толстяка Эйгона Недостойного, — она зажала орех между ладонями и внезапно хлопнула ими. Эйрон в восхищении уставился на цельное ядрышко, вылетевшее из раскрошившейся скорлупки. Внезапно их с Барбарой взгляды встретились, и Эйрон тут же покраснел. Барбара хмыкнула. — О, мой маленький разбойник засмущался? — весело спросила она и помахала ему ядрышком. — Милаш, может, тебя угостить для начала? — спросила она, накручивая локон на палец. Эйрон отпрянул, как ошпаренный. Барбара удивленно посмотрела на него. — Седьмое пекло, парень, что с тобой? — спросила она, распахнув темные глаза. Он чувствовал, как она всматривается в него, и не знал, понимает ли она, что с ним. Было что-то ужасное и понимающее в этих темных глазах…       — Боюсь, парень сражен твоей красотой, — хмыкнув, сказал Рональд Вэнс. — Он, несомненно, опасается, что пища из твоих божественных рук унесет его в любое место, в которое железнорожденные отправляют своих доблестных мертвецов, — он накрыл рукой ее ладонь и нежно ее погладил. — Позволь показать, что его опасения необоснованны, — Барбара хмыкнула и бросила кусок ядрышка ему в рот. Рональд быстро его прожевал, а потом поцеловал ее пальцы. — Как всегда изысканно, милая Барб.       Она отняла руку и слегка хлопнула его по щеке.       — Будешь распускать руки — ударю посильнее, — заявила она.       — А я посильнее распущу руки, — сказал сир Рональд, откидываясь на спинку стула.       Сир Хьюго потер виски.       — Помогите мне боги, без вина этого не вынести, — он хлопнул ладонью по столу. — Кирт! Налей мне еще! — низенький темноволосый парень, сидящий рядом с ним, подскочил с места и побежал к бутылке. Кирт Вэнс был братом сиру Хьюго и одновременно его сквайром, что остальным, как понимал Эйрон, казалось приемлемым. Хьюго посмотрел на старшего брата, а потом на Барбару. — Вот так пара! Упаси боги быть с такой парой поблизости!       — О, понимаю, — пробормотала Барбара. — Полагаю, мы должны были обменяться любезностями, прежде чем говорить о распускании рук.       Джейн Бракен измученно простонала и резко встала.       — Я ухожу. Куда-нибудь, — она вызывающе посмотрела на сестру. Барбара лишь хмыкнула.       — Ну ладно. Иди.       Джейн нервно поежилась и скрестила руки.       — Я правда ухожу. С тобой жить невозможно.       — Мне часто это говорят, — зевнула Барбара. — Ты, отец, его леди-жена, а также все прекрасные и благочестивые люди, ошивающиеся вокруг Ее Святейшества…       Джейн нахмурилась.       — Не говори так о матери.       — Она нам не мать, — сказала Барбара. — Наша мать мертва и похоронена двенадцать лет назад, — она моргнула. — Ошибочка. Тринадцать лет назад. Недавно же у тебя был день рождения, — она изогнула бровь. — Я забыла прислать тебе подарок. Прошу прощения. Я вскоре исправлю этот недочет.       Джейн застыла; у нее затряслись губы. Сир Хьюго Вэнс как следует отпил вина и встал с места.       — Похоже, танцы объявили! Да, я вижу, как выходят в круг люди. А, раз так, пойду-ка приглашу Саллею Пэг! — он повернулся к Эйрону. — А ты, парень, пригласи малышку Джейн.       Эйрон моргнул.       — Что?..       — Полагаю, я весьма ясно выразился, — сказал дородный рыцарь. — Пригласи Джейн Бракен на танец.       Эйрон отодвинулся на стуле.       — Я… Не умею, — пробормотал он.       — Собери как-нибудь слова в кучку, чтобы она поняла, что ты хочешь с ней потанцевать, — объяснил сир Хьюго. — Если повезет и она что-то разберет, то вы прекрасно проведете время.       — Танцевать я не умею, — съежился Эйрон.       — Как и половина мужчин в зале, — ответил Хьюго. — Да и женщин тоже. Но, как я посмотрю, все вполне справляются, — он похлопал Эйрона по спине. — Последуй примеру!       Джейн уставилась на него.       — Ты хочешь, чтобы я танцевала с железнорожденным? — воскликнула она.       Барбара мрачно рассмеялась.       — Дорогая сестра, ты говоришь так, будто наш дорогой кузен тебя оскорбил, а не попытался одолжение сделать, — она протянула руку и потрепала Эйрона по щеке. — Какой милый парень, — она встала и, покачивая бедрами, прошла за их стульями. — Что скажешь, мой маленький разбойник? Показать, как дела делаются, чтобы ты сразил наповал мою сестренку? — она положила ладони ему на плечи.       Эйрон нервно сбросил ее руки.       — Я… Нет, мэм. Миледи. Извините.       Барбара цокнула языком и повернулась к Урри.       — А что ты, дорогуша? Покружишься со мной? — Урри отвел взгляд. Барбара положила ладонь на бедро. — Вот только не говорите, что вы оба оставите меня одну в грусти и печали?       — Лучше послушайтесь леди, — с улыбкой предложил Рональд Вэнс. — Дражайшая Барб звереет, когда грустит.       Барбара фыркнула и подняла Урри со стула.       — Ох-хо, милый Рональд. Собираешься просидеть тут всю ночь?       Рональд откинулся на спинку стула.       — Полагаю, я заслужил отдохнуть от наших встреч, дорогая.       Барбара запрокинула голову и расхохоталась, а потом повела за собой опешившего Урри. Сир Хьюго покачал головой и ушел вместе с Киртом. Джейн нервно села и застенчиво посмотрела на Эйрона. Эйрон посмотрел на еду. Сир Рональд закрыл глаза. Повисла неуютная тишина.       — Когда-нибудь слышали о шестнадцати чудесах Ломаса Путешественника? — неожиданно спросил Тирион.       Сир Рональд открыл один глаз.       — Посчитаем, что я — нет, так что начинай, — сказал он и опять закрыл глаз.