Нежеланный король

      — Золотая парча, милорды и леди, — сказал Янос, когда Моррос перелистнул книгу с образцами на нужную страницу. — Самая богатая ткань, поскольку это чистое золото, навитое на тончайший шелк. Наряд из нее символизирует царственность и богатство, поскольку они столь же величественны, статусны и ослепительны, — Яносу было несколько неловко повторять речь, которую Брайтфлауэрс заставил его выучить наизусть. Но теперь я веду торговлю, так чего мне стыдиться?       Невеста с надеждой смотрела на ткань, что в обычных обстоятельствах вызвало бы у него умиление. Но, поскольку для Рис Роллингфорд глядеть в одну точку было само по себе достижением, его умиление сменилось сочувствием. Они этого вам не купят, леди. Мне жаль. И даже не упущенной прибыли. Она, похоже, заметила его взгляд и, как могла, отвернулась. Янос вновь задумался, как ей, такой косой, вообще удается что-либо видеть, и вновь укорил себя за подобные мысли.       Он посмотрел на ее вздернутый нос и полные щеки и вздохнул. Она и без косоглазия не была бы красавицей — так, обычной девушкой — но тогда бы над ней никто не смеялся. Он не ожидал, что начнет ее жалеть. И всё же не мог прогнать эти мысли. Жизнь обрушила на Рис Роллингфорд немало проблем помимо уродства — ее любимый брат погиб на войне, оставив ей на попечение осиротевшего сына, а теперь вот и эта… неприятность. Со всеми вытекающими из нее неприятностями.       — М-м-м-м-м, — пробормотал лорд Шоуни своим неприятным визгливым голоском. — Дальше, дальше.       Как и сотню раз до этого, Янос взглянул на лорда Клидаса Шоуни и поразился, как сильно тот похож на сома. У него были сомичьи усишки, сомичьи губы, сомичьи глаза и, как и у сома, никакого подбородка. Старик так походил на существо со своего герба, что это казалось почти актом провидения.       — Верно-верно, хе-хе, — согласился лорд Фрей. Глядя на него, стоящего рядом с Клидасом Шоуни, можно было ненароком подумать, что на гербе Уолдера Фрея красуется хорек или крыса. Но нет, там были изображены две уродливые башни, а девизом его дому служило «Стоим плечом к плечу», что Яносу казалось едва ли тщеславнее девиза лорда Шоуни — «От всех вод Трезубца» — но хотя бы осмысленнее. Впрочем, девиз всё равно был ужасен, как и всё, что касалось лорда Фрея.       — Хорошо, милорды, — сказал Янос, кивая Морросу, чтобы тот перевернул страницу. — Серебряный зарбаф. Менее дорогой, но любимый невестами, поскольку символизирует чистоту и…       Лорды Шоуни и Фрей громко фыркнули.       — Хе, — хмыкнул лорд Уолдер. — Нет-нет, купец, нет. Не пытайся выудить из нас деньжат. Никакой парчи, никакого зарбафа и ничего с того, что прикреплено к паре следующих страниц твоей книжки, хе-хе.       — Пф, — фыркнул лорд Клидас. — Негодяй решил нас обобрать. Он не знает, кто мы, Уолдер, да? Нас с тобой сложно одурачить! Ха-ха!       — Хе, верно-верно, — сказал лорд Фрей. — Мы с кузеном делим на двоих сообразительность. А заодно и кое-что еще, хе-хе.       — Да, точно, — сказал лорд Шоуни, непристойно ухмыляясь. — И много чего еще, да, Уолдер? Ха-ха!       — Ах ты пройдоха, Клидас! — с улыбкой сказал Уолдер, обнимая костлявой рукой свою молодую жену. — Славно мы с тобой веселились по молодости! — красавица леди Фрей натянуто улыбнулась.       — А уж как ночами-то расходились! — добавил Клидас. Они оба запрокинули головы и загоготали. — О-хо-хо-хо!       Закончив смеяться, Уолдер прищурился и глянул на Яноса.       — Мы к тому, купец, что нас не так-то легко обмануть, и лишь глупцы на это пойдут. Хе.       — Верно-верно, — добавил Клидас. — Наша сообразительность состарилась, как хорошее вино. А то и лучше. Ха-ха!       Каждый раз, когда они хохотали, Янос гадал, почему ни одна из их многочисленных жен не стукнула их по голове чем-то тяжелым после нелегкой ночи и не заколола мясницким ножом после долгого и особенно неприятного ужина. Он глубоко вздохнул.       — Милорды, я просто пытаюсь предложить вам то, чего вы желаете. Вы возложили на мою гильдию огромное бремя, заказав нам в кратчайшие сроки подготовить всё необходимое для свадьбы. Я лишь хочу дать вам шанс устроить пышную свадьбу, которая позволит обоим вашим домам предстать во всём великолепии. Но я могу предложить лишь то, что у нас осталось про запас, — он доброжелательно улыбнулся им и заметил, как старики неуютно поежились.       Это-то вас проймет, тщеславные ублюдки, подумал Янос с толикой удовлетворения. Томмен Брайтфлауэрс говорил ему так: Фрей и Шоуни хоть и скупердяи, но зато те еще гордецы, которые больше жизни хотят, чтобы их дома почитали не меньше королевских. Томмен рассказывал, что Фреи прибыли в Речные земли вместе со Штормовыми королями и умудрились нажить как богатство, так и неприязнь всех соседей. Шоуни же были отпрысками каких-то древних королей; когда род тех прервался, они попытались — и очень неудачно — захватить корону себе. Они безмерно гордились этим довольно скудным достижением, хотя именно из-за него обзавелись кучей врагов. С годами их гордость росла, что приводило к постоянным бракам с семьями вроде Фреев, желавшими породниться с кем-то более важным.       Уолдер и Клидас о чем-то забормотали. И вот к чему всё пришло, подумал Янос. К двум ужасным старикам, гоняющим свое потомство, как кабаны в свинарнике, с фырканьем и хрюканьем проталкиваясь к корыту. У лорда Фрея было так много сыновей, внуков и правнуков, что все шутили, что он может созвать армию из одних только потомков, хоть Янос и считал, что эта армия будет не слишком отважная или даже способная сражаться. У лорда Шоуни от шести браков появилось больше дочерей, чем сыновей, и он пристроил их по всем Речным и Королевским землям, а некоторым нашел мужей даже в Западных и Штормовых землях, в Долине и в Просторе. Про него шутили, что он может каждый месяц гостить у очередного зятя и даже за два года всех не обойдет.       Проблема была в том, что Клидас Шоуни как раз чем-то таким и занимался, проводя всё время в замках и домах незадачливых мужей и сыновей своих дочерей. Его принимали, поскольку лорд Шоуни был богат и постоянно напоминал, что щедро отблагодарит их, когда умрет. Яносу это казалось сомнительной перспективой, поскольку Шоуни успел похоронить всех сыновей и немало дочерей, внуков и даже пару правнуков, но в могилу совсем не торопился.       Когда-нибудь он всё-таки умрет, подумал Янос, разглядывая морщинистого старика. Но, опять же, полагаться на то, что лорд Шоуни сдержит обещания — себе дороже. Шоуни повернулся к нему и надул сомичьи губы.       — Синее и белое, — отрезал он. — Это цвета наших домов.       — Синие башни Фреев, — сказал Уолдер Фрей, — и синие и белые фонтаны Роллингфордов.       — Есть что-то в этих цветах? — продолжил Шоуни. Янос кивнул Морросу, и тот быстро перелистнул страницы.       — Синий аксамит с серебряной нитью, — сказал Янос. — Есть даже вариант с узором из вышитых колец, — Рис Роллингфорд с восторгом взглянула на красивую ткань.       Старики фыркнули, а жених усмехнулся сквалыжными губами.       — Не будем давать моей невесте поводов зазнаваться, — сказал Эдвин Фрей. — Она становится женой будущего лорда Фрея. Ей не мешало бы вспомнить свое место.       Уолдер Фрей усмехнулся.       — Хе. Верно говоришь, парень, верно говоришь. Хе-хе. Надо с порога дать понять, кто тут хозяин, а кто — слуга! — Эдвин поджал губы и удовлетворенно кивнул. А ты, должно быть, всё юношество пугал детей и мелких животных, подумал Янос. Всех, кто меньше тебя, слабее и пугливее.       — Ха! Верно, — кивнул Клидас Шоуни и посмотрел на Рис. — Моя юная внучка любит всякое о себе возомнить. Негоже это — с таким-то лицом. Ха-ха! — Рис сглотнула и посмотрела на свои руки. — О, боги, я часто спрашивал твою мать, не налетала ли на нее сова, когда она тебя носила, раз ты уродилась такая косая, — Рис кивнула и нервно прикусила губу. Клидас фыркнул; его глаза злорадно заблестели. — Ха. Что это? Слезки? Ха-ха! Не вини меня, Рис, за то, что с тобой сделали боги. Это не я виноват! — он посмотрел на маленького лорда Роллингфорда и рявкнул: — Ха! Лорд Вайс! Скажи своей тетке, чтобы прекратила сопли распускать!       Мальчик уставился на прадеда и вздрогнул.       — Тетя Рис… — начал было он, но замолчал и всхлипнул. Клидас смерил его взглядом.       — Ну же, лорд Роллингфорд. Ты же глава дома! И ты позволишь этой уродине собой командовать? — Вайс опустил голову и расплакался.       — Прекрати, — прошептала Рис. — Ты его пугаешь.       Клидас повернулся к внучке.       — Ха! Так у нее есть язык! — он подался вперед. — Не хочешь, чтобы я учил твоего племянника уму-разуму? Рассказывал ему — моему потомку! — как быть достойным лордом? Так ты поступаешь? Со мной? — Рис прикусила губу и встала со стула, обнимая племянника. Она ласково погладила его по голове и зашептала слова утешения.       Лорд Шоуни взглянул на них так, словно увидел что-то непристойное, и покачал головой.       — Ха! Слабаки и нытики. Вот что мне оставили дочери. Ха-ха! — его хмурое лицо скривилось пуще прежнего. — Ха! Боги, подумать только — моя кровь течет в такой безобразине и ее рохле…       — Хе-хе, — хмыкнул лорд Фрей. — Позор, Клидас, какой позор. От такой крови что угодно может уродиться. Хе.       Лорд Шоуни смерил взглядом кузена.       — Ты что это такое говоришь, Уолдер? Смеешься над моей кровью! Над моей кровью и семенем, хотя у самого отпрыски один другого страшнее? — он указал на Эдвина. — Глянь на него! Он похож на хорька, справляющего нужду!       Эдвин распахнул глаза, пока его дед явно пытался скрыть улыбку.       — Лорд Шоуни, — сказал Эдвин, поднимаясь на ноги. — Я не потерплю оскорблений!       Шоуни нахмурился.       — Ха! Смотрите-ка, кто запищал! — он повернулся к Эдвину и улыбнулся. — Тебя оскорбили. И будут оскорблять. Ха-ха! А теперь сядь, а не то заставлю.       — Лорд Шоуни… — начал было Эдвин. Шоуни схватил свою трость и ударил его по ногам. Эдвин взвизгнул и попытался увернуться от старика.       — Я велел сидеть, — сказал Клидас. Эдвин опустился на стул, стараясь выглядеть сердито, хотя больше он походил на надутого ребенка. Клидас кивнул и повернулся к Уолдеру, который прятал за ладонью улыбку. — Видишь, кузен? Слабак, с которым даже старик может справиться! Ха-ха!       Янос протяжно выдохнул и кивнул Морросу, чтобы тот закрыл книгу.       — Милорды, если я невовремя… — начал он. Уолдер Фрей и Клидас Шоуни вновь повернулись к нему.       — Что такое? — пробормотал лорд Фрей.       — Милорды, у меня еще много дел, — сказал Янос. — Из тех, что вы поручили. И, поскольку вы, похоже, не приблизились к выбору ткани…       Старики мрачно уставились на него.       — Вы поглядите на этого купца, — сказал Клидас. — Наверное, решил, что он лучше нас! Ха!       Я вдвое больше тебя, подумал Янос, и, вероятно, мог бы справиться с вами обоими, даже когда вы были молодыми и здоровыми. Но он промолчал. Он должен был выполнить долг, да и хвастаться здесь было нечем.       — Хе, — кивнул Уолдер Фрей. — Думаю, ты прав, кузен. Думаю, ты прав, — он глянул на Яноса. — Слушай, купец, мы тебя наняли. Мы тебе платим, и пока мы платим, ты весь в нашем распоряжении. Стоит нам не заплатить, как ты вернешься в ту грязь, из которой выполз. И нам на это будет глубоко плевать. Понял? Хе-хе.       — Прекрасно понял, — ответил Янос и поклонился. — Я уведомлю моих товарищей, что наша сделка не состоялась. Прошу прощения, милорды и леди, что отнял у вас время.       Лорд Фрей моргнул, а Шоуни пошевелил уродливым ртом в отчаянной попытке подобрать слова.       — Что… О чем это ты?       — Я, лорд Фрей, прекрасно понял ваш намек и прекращаю нашу сделку, — спокойно объяснил Янос. — Простите, милорды, но разве не об этом шла речь? О том, что вы желаете прекратить все дела с Великой Гильдией? — он улыбнулся. — Возможно, купцы в Чаячьем городе… или в Ланниспорте с радостью предложат свои услуги…       Старики сглотнули.       — Я… возникло… недоразумение, — быстро сказал лорд Шоуни. Уолдер кивнул.       — Верно-верно.       — Возможно… Возможно… — тут же подхватил Клидас. — Нам стоит… закончить на сегодня. Как вы и предложили. Мы… устали. Во всех отношениях. Мы… начинаем недопонимать друг друга, — он поморщился. — Да где носит мою дочь? — он огляделся. — Алара! — он упал на стул и схватился за плечи. — Бросила больного человека страдать в одиночестве!       — Хе, — Уолдер щелкнул языком. — Какая она у тебя невнимательная. Неудивительно, что ты устал. Хе-хе.       Клидас кивнул.       — Ха! Верно-верно. Ха! — он покачал головой. — Попомни мои слова, Уолдер: не бери в жены мириек!       Уолдер по-хозяйски положил руку на ногу молодой жены.       — О, я и не сомневаюсь, что эта кобылка станет для меня последней, — он зловеще ухмыльнулся, обнажив остатки зубов. — Хе! Такая молодая, а я такой старый! Хе-хе! — Янос мог поклясться, что леди Фрей вздрогнула от этих слов.       — Ха! — злобно фыркнул Клидас. — То же самое ты говорил, когда мы женились на сёстрах Росби! И погляди, чем всё кончилось! Обе мертвы, а мы с тобой, Уолдер, ещё хоть куда! — теперь Янос чётко видел, что леди Фрей уже трясёт. Шоуни подался вперёд и ткнул кузена. — Вот тебе мой совет! Не женись на мирийках! Они все чудачки! Ха! Те ещё чудачки! Ха-ха! — лорд Шоуни сердито рухнул на стул. — О, какое несчастье на меня свалила леди Эла! Что за дочь она мне родила! Клянусь, Алара стала такой странной именно из-за крови её матери! Странной и своенравной! — он посмотрел в потолок и громко простонал. — Ох уж эти неблагодарные дети. Они как мантикоры, змеи и другие, м-м-м, мерзкие создания, — он решительно кивнул. — Да-да, думаю, я принял решение. Мы вернёмся к делам… позже. Возможно, завтра. Возможно, скорее, — он улыбнулся. — Ха! Я мастак в таких делах, точно вам говорю! Ха!       — Действительно, — сказал Янос, надевая плащ. — Хорошо, лорд Шоуни и лорд Фрей. Займёмся этим позже, — он повернулся к леди Рис и её племяннику и сдержанно поклонился. — Лорд Роллингфорд. Миледи.       Рис Роллингфорд не открывала глаз, крепко прижимая к себе мальчика.       — Спасибо, мастер Слинт.       — Я и мои товарищи — ваши покорные слуги в этом деле, — сказал он, когда Моррос с трудом захлопнул книгу. Покинув зал, Янос с сыном стремительно ускорили шаг. Они проходили коридор за коридором; Моррос нервно поглядывал на отца, но молчал, как и он.       Выйдя во двор замка, Янос протяжно выдохнул. Такое чувство, будто я надышался чем-то гадким просто находясь рядом с ними, подумал он. И кто знает? Может, так и есть… Как и всегда, первой ему на глаза попалась Башня Роллингфордов — высокая, мрачная и уродливая. Она была старейшей частью замка Роллингфордов, сложенной из грубо отесанного гранита и балок из железного дерева. Остальной замок был выстроен позже таким, чтобы в нём хотелось жить, но старая и ужасная Башня так и осталась рядом с ним, словно в напоминание, каким всё было раньше.       Но было так давно. Сомневаюсь, что хоть кто-то из них помнит, для чего нужны были подобные сооружения. Он услышал детские крики и обернулся.       — Лжец! Лжец! Грязный лжец! — вопил маленький мальчик, катаясь в грязи вместе со своим погодкой. Кучка юных Фреев и Шоуни подбадривала их на все лады. Янос почти сразу узнал драчунов — это были пра-правнуки-близнецы лорда Шоуни, наследники его наследника, во многом похожие на несимпатичного отпрыска лорда Фрея. Он не помнил их имён, но когда они подошли к Клидасу, старик пообещал отдать старшему из них золотого дракона и весело рассмеялся, когда близнецы начали мутузить друг друга, выясняя, кто получит монету. О, как же Клидас тогда хохотал. Он — и старый Уолдер Фрей. Они долго над ними хохотали.       И они до сих пор не успокоились, подумал Янос, видя, как мальчики бьют друг друга. Когда-нибудь один из них может и убить второго. Прямо на его глазах два мальчика из Фреев, ранее хихикавшие в сторонке, тоже ввязались в драку, когда тот, что поменьше, толкнул того, что побольше. Когда они повалились на землю, их начал пинать третий Фрей. Янос хотел было вмешаться, но решил, что ничем хорошим это не закончится. Он посмотрел на сына и увидел, что Моррос наблюдает за кутерьмой чуть ли не в ужасе. Янос быстро взял сына за руку и увёл его подальше.       — Ты хорошо постарался, Моррос, — тихо сказал Янос.       — Спасибо, отец, — прошептал его сын.       — И я тобой очень горжусь, — продолжил Янос, — как гордился бы, будь ты оруженосцем, проявившем себя в бою или… кем-то не менее достойным, — Моррос улыбнулся, и Янос взъерошил ему волосы.       — А мы скоро уедем? — прошептал его сын. Янос кивнул.       — Да, скоро.       — Хорошо, — тихо сказал Моррос.       Янос хотел было что-то ответить, но решил, что в этом нет необходимости.       — Моррос, хочешь посмотреть, как рыцари готовятся к турниру? — спросил он. Моррос кивнул, и они пошли к воротам. Турнир на свадьбе поначалу казался Яносу странной затеей, но теперь… Что ж, теперь он понимал, что к чему.       И ради этого я пропускаю состязания подмастерьев, подумал он. Причём по собственной воле. Из желания хорошо подзаработать. Из желания заработать репутацию. Получить Глаз Купца, о котором говорил Брайтфлауэрс. Длительное общение с переменчивыми Фреями и Шоуни кому угодно вернёт трезвость ума. Янос нахмурился и покачал головой. Если мы быстро со всем закончим, мы ещё успеем к концу состязаний. К лучшей их части. Столкновению самых способных команд. В такие времена лишь это и радует.       Они дошли до турнирного поля. Там как раз дрались два рыцаря — судя по гербам на щитах, оба были Фреями. Яносу показалось, что сражаются они слишком уж рьяно, не так, как заведено на тренировках. Они словно бились насмерть. Первый рыцарь был юрким и жилистым; на его щите были изображены серые башни на голубом поле, пересеченные наискось красной перевязью. Второй был огромным и громоздким, а на его щите был нарисован традиционный замок Фреев.       За ними наблюдала небольшая компания — кто сидел, кто стоял, кто с интересом смотрел, кто явно просто коротал время. Помимо грохота турнирных мечей, попадающих по щитам и броне, были слышны лишь ободрительные возгласы пухлого мужчины, сидящего у бочонков с элем. Рядом с ним сидела очень уставшая женщина, держа на коленях двух младенцев. Когда Янос подошёл поближе, он увидел, что через несколько месяцев она должна разродиться ещё одним. Неудивительно, что она так устала, подумал он, вспомнив, каково было Асинде во время её последней беременности. Он сочувственно кивнул женщине. Она нахмурилась и повернулась к турнирному полю.       — Так его, Хостин! — крикнул тучный мужчина. — Вдарь ему! Вдарь ему ещё раз! — женщина глубоко вздохнула и закатила глаза. Янос был почти уверен, что она — его жена, но в случае с Шоуни и Фреями ничего нельзя было говорить наверняка. Толстяк отпил эля и глянул в сторону. — Хороша битва, а, Тристон?       Сидевший чуть поодаль щуплый мужчина нервно кивнул.       — Я… Как скажешь, Мерретт. Ты в этом лучше разбираешься, — он натужно рассмеялся. Его одежда смутила Яноса: она была добротной, но очень уж потрепанной. На его сине-зелёном плаще — льняном, не шёлковом — были нарисованы три лица, но так давно, что краска выцвела. Три лица, три лица, подумал Янос. Я знаю этот герб. Или хотя бы слышал о нем.       — Да, разбираюсь! — кивнул Мерретт. — И я заявляю, что битва хороша! Ой как хороша! — Янос был иного мнения: он видел, как крупный, массивный рыцарь хлестал мечом по ловкому противнику, который без конца уворачивался от ударов, из-за чего все они пролетали мимо. Юркий рыцарь бил куда точнее, но его противнику эти удары были всё равно что укусы комара.       — Ради Семерых, Мерретт, — простонала женщина. — Хватит приставать к лорду Сандерленду.       Сандерленд. Точно. Сандерленд с… Трёх Сестер. Янос взглянул на лорда, нервно одергивающего одежду. На его пальцах красовалось множество колец, но сделаны они были из простого металла и дешёвых самоцветов. Далековато он уехал от дома.       Мерретт глотнул эля и вновь глянул на женщину.       — Марийя, не лезь в мужские разговоры! Сиди тихо или получишь пощёчину.       — А у дядюшки очень тяжёлая рука, тётя, — раздался злорадный голос. К ним подошёл очередной Фрей, но уже с ярко-рыжими волосами и вытянутым лицом. — Они подпортят твоё хорошенькое личико.       Мерретт смерил взглядом племянника.       — А ты молчал бы, Эйгон! Не лезь не в своё дело! — Марийя съежилась и прикусила губу, когда её муж, пошатываясь, поднялся на ноги. — Ты меня не выводи, Кровавый…       — А не то что, Безмозглый? — спросил Эйгон Фрей, подходя к Мерретту.       Тут Янос увидел его глаза — злые и наполовину безумные, как у зверя. Янос почувствовал, как Моррос прижался к его ноге, когда юный Фрей прошёл мимо, и не мог винить сына в трусости. Безумцы опасны. Большинство встреченных им Фреев походили на Эдвина или Мерретта — были такими же буйными, шумными и безмозглыми — но немногие походили на этого Эйгона, жестокого и злого. Таким был младший брат Эдвина, Уолдер, прозванный «Чёрным» за цвет волос и характер.       — Надо бы преподать тебе урок, — пробормотал Мерретт. Эйгон ухмыльнулся и раскинул плащ, обнажая меч и клинок.       — Не сдерживайся, Безмозглый. Не сомневаюсь, что ты преподашь мне-невежде кучу полезных уроков. Начнем сейчас или же дадим Уолдеру-Бастарду и Хостину закончить поединок?       Мерретт отвёл взгляд.       — Я же не рыцарь…       — Как и я, — сказал Эйгон. — И ты это знаешь, дядя. Знаешь, что честный сир Леслин уже отчаялся сделать из меня рыцаря, — его ладони нависли над рукоятями, и Янос знал, нутром чувствовал, что Эйгон Фрей мог выхватить их в любой миг и пролить кровь ещё до того, как его успели бы остановить.       — Я… Моё ранение… — пробормотал Мерретт, опять садясь на скамью. — Я не могу… Не могу… — жена наблюдала за ним со стыдом во взгляде, хоть Янос и не знал, вызвало его бахвальство её мужа или его трусость. Возможно, всё разом.       Юркий рыцарь опрокинул противника и врезал ему по рукам, чтобы он выронил меч.       — Сдавайся, — раздался гулкий голос, усиленный стенками шлема. — Сдавайся, Сир Хостин! Сдавайся!       — Я сдаюсь, сир Уолдер, — обиженно пробормотал Хостин. Сир Уолдер кивнул и отошёл. Огромный рыцарь неуклюже поднялся с земли и стащил с себя шлем. Лицо у него оказалось широким, уродливым и квадратным, с узкими глазками и большим носом, который наследовали все Фреи. Хостин отбросил шлем и поплёлся к скамьям.       — Молодец, брат! — крикнул Мерретт. — Отлично дрался! — сир Хостин смерил его мрачным взглядом, и Мерретт умолк и помотал головой. — Ригер! — наконец, рявкнул он. — Не стой без дела! Принеси ещё эля! Для меня и для славного сира Хостина, моего брата! — ещё один Фрей кивнул и понёсся прочь.       Эйгон хмыкнул и посмотрел по сторонам.       — Что ж, раз Безмозглый Мерретт биться со мной не может, кто займёт его место?       Сир Уолдер поднял забрало и улыбнулся. Янос заметил, что лицо у него было в точности, как у лорда Уолдера, но моложе и приятнее, со здоровым румянцем, которого, как он подозревал, никогда не водилось к Уолдера-старшего.       — Я могу сразиться с тобой, мальчик, — сказал он.       — Нет, Уолдер-Бастард, — ухмыльнулся Эйгон. — Хватит с тебя и одной доблестной победы.       Уолдер жестоко улыбнулся.       — У меня хватит сил и на тебя, Кровавый щенок.       — И всё равно я тебе отказываю, — ответил его племянник, а затем повернулся к Яносу. — Быть может, этот купец, который так неодобрительно нас разглядывает, хочет показать свою прыть? — он оскалился, глядя на Яноса. — Что скажешь, торгаш? Сразишься с тем, кто, увы, навсегда останется в оруженосцах?       — Отстань от него, — тихо сказала Марийя, но никто к ней не прислушался, поэтому она продолжила баюкать детей.       Янос ощутил, как дрожит его сын, и глубоко вздохнул.       — У меня нет оружия и я не ищу драки, — сказал он. — Моему сыну хотелось посмотреть, как тренируются рыцари, и я привёл его сюда.       — Хочешь — я дам тебе оружие, — сказал Эйгон, вытаскивая меч. Он наставил клинок на Яноса. Он держит его левой рукой, невольно подумал он, хоть и не понимал, почему это так важно. — Что скажешь, торгаш? Хочешь получить в дар мой меч? — кто-то из его родни рассмеялся, включая лорда Сандерленда. У Яноса пересохло во рту. Ему внезапно захотелось схватить Фрея за плечи и трясти его, пока мальчишка не запищит. Он подавил эти мысли, поскольку на этом Фрее подобное могло не сработать.       — Как настоящий и достойный мастер Великой Гильдии Королевской Гавани, я здесь лишь для того, чтобы заключить сделку, — сказал он так спокойно, как только мог. — Я не ищу драки, а моя броня — это шапка и цепь моего чина.       — Плохонькая такая броня, — заметил Эйгон.       — Нет-нет, это очень хорошая броня, — возразил Янос. — Голова Девы защищает нас, как щит, а шапка мастера… — он сглотнул и понадеялся, что Эйгон этого не заметил. — Мы считаем, что нет ничего хуже, чем напасть на члена Гильдии, пока тот занят сделкой, — он приподнял бровь, глядя на Эйгона. — В подобных случаях мы всегда добиваемся справедливости. И наши многочисленные друзья нам в этом помогают.       Эйгон рассмеялся, но Янос был готов поклясться, что под его бравадой прокралась нервозность.       — Гладко стелишь. Небось, как свои ткани?       — Я торгую тканями, пряностями, вином и зерном, — звенящим голосом сказал Янос. — И много чем ещё. Мы многое покупаем и многое продаем. Так заведено в Гильдии. С нами лучше дружить, чем воевать — где один из нас, там и все мы.       Казалось, меч задрожал в руке Эйгона.       — Ты высокого о себе мнения, торгаш, — выпалил парень. Янос покачал головой.       — Я лишь хочу напомнить, что, хоть волк и сильнее пчелы, рой пчёл способен его убить. И это будет болезненная и неприятная смерть, — Янос приподнял бровь. — Некрасивая смерть, недостойная песен или легенд, которую люди склонны забывать, даже если и не должны.       Эйгон Фрей тяжело вздохнул и закусил губу; меч вилял в его дрожащей руке. Янос стоял, не шевелясь и не спуская глаз с клинка. Внезапно раздался голос:       — Марийя! Марийя, где ты?       Женщина обернулась.       — Реймен? Реймен, это ты? — Эйгон одним резким движением вложил клинок в ножны. Лицо у него было, как у мальчика, готового расплакаться, но он быстро развернулся и пошел прочь. Янос протяжно выдохнул и стиснул руку сына. Моррос ослепительно улыбнулся отцу, словно тот убил дракона. Марийя опустила детей и поднялась. К ней подошел красивый молодой человек и заключил ее в объятья. — О, это ты, — сказала Марийя.       Реймен улыбнулся ей.       — Каким же младшим братом я буду, если брошу сестру здесь, да совсем одну?       Марийя, сдерживая слезы, повернулась к детям.       — Амарея, Уолда, это ваш дядя, сир Реймен Дарри, — старшая из девочек мило захлопала ресницами, глядя на Реймена, а младшую куда больше увлекал кусок пирога, который ей удалось схватить со стола. Марийя это заметила и с недовольным видом выхватила его у дочери, отчего та расплакалась.       — Они такие хорошенькие, — сказал сир Реймен. — И я рад их видеть.       — А… отец? — спросила Марийя. Реймен болезненно поморщился.       — Он… нездоров. Но я оставил его в надежных руках, чтобы приехать к тебе, — он многозначительно посмотрел на нее. — Я привез друзей.       Марийя кивнула.       — Верных друзей?       — Верных и преданных, — ответил он. Марийя хотела было что-то сказать, но ее прервал шум потасовки.       — Сказал же, отстань! — крикнул Хостин, отпихивая Мерретта. Толстяк рухнул на землю, выронив два рога эля и заодно опрокинув груду ящиков. Один из них перевернулся, и из него высыпалось содержимое. Это же копья, ошалело заметил Янос, тяжелые и с заостренными наконечниками.       На поле повисло неловкое молчание.       — Это для турнира, — сказал Уолдер-Бастард, глядя на Яноса.       — А, точно, — кивнул он. — Конечно, — он помнил, что копья, которые он видел прежде на турнирах, выглядели тоньше и длиннее; они были раскрашены в яркие цвета, а их концы были затуплены. Чтобы они легко ломались и никого не убили, подумал он. А эти… созданы для войны. Для чего их столько? Он схватил Морроса за руку и пошел прочь. Все молчали, пока он не скрылся из виду.       — Может… — намекнул Эйгон.       — Не может, — отрезал Уолдер-Бастард. — Он тут по делу.       Янос глубоко выдохнул, уводя сына подальше от турнирного поля и искреннее жалея, что вообще приехал сюда. Боги, чем дольше я здесь нахожусь, тем страннее становится эта свадьба. Здесь замешаны не только плохая кровь и мерзкие секреты. Он покачал головой. Эти копья, эти тяжелые боевые копья. Целые ящики копий… И что… что привело сюда лорда Сандерленда? Да, он в родстве с Шоуни, но всё же… Странно это. Предательски странно.       Они шли, пока не набрели на огромный каменный мост, возведенный над крошечным ручьем. Яносу он казался гротескным, слишком величественным для такой заурядной речушки. Мост звался Переправой Роллингфорда, а ручей — Роллингом. Когда они с Морросом на него взошли, Янос с удивлением заметил Рис Роллингфорд, стоящую посреди моста и глядящую на текущую под ним воду. Она повернулась к Яносу.       — Мастер Слинт, — тихо сказала она. — Рада встрече.       Янос кивнул.       — Я тоже рад встрече, леди Роллингфорд.       Она прикусила губу.       — Я сказала, что Вайсу нужно отдохнуть, и ушла. Даже не соврала. Он боится лордов Шоуни и Фрея. И мне сложно его винить, — она печально улыбнулась и повернулась к воде. — Мой предок возвел этот мост. Лорд Риам Роллингфорд. Он жил в Век Героев, и даже Теневые короли Сумеречного дола и Вересковые короли Терниев жили в страхе перед ним и искали его благосклонности. «Я не король и не принц, а лишь лорд Роллингфорд», — она глубоко вздохнула и положила голову на огромные каменные перила моста.       Янос пытался подобрать нужные слова.       — Он постарался на славу, — наконец, выдавил он. Рис кивнул.       — Мейстер Ибрам говорит, что его, должно быть, построили после Завоевания, но он ошибается: тогда это уже было нам не по карману. Нет, его построили в Век Героев, когда река Роллинг была такой же крупной, как Черноводная, и по ней ходили суда. Тогда мы были богаты, потому что управляли переправой. Но по весне она разливалась, поэтому лорд Риам возвел мост, используя все знания и чары Первых Людей, — она поморщилась. — Он построил его на тысячи и тысячи лет, пока мир не рухнет и не воздвигнется заново…       — Похоже, вы бы предпочли, чтобы он нашел способ не дать реке обмелеть, — неожиданно сказал Янос. Рис повернулась к нему, а затем рассмеялась.       — Да, — сказала она. — Да, хотелось бы. Строя что-то для завтрашнего дня, мы строим в первую очередь для сегодняшнего, — она вздохнула и закрыла глаза. — Рэнсом говорил, что может доверить мне их. Своих детей. Он был уверен, что, если с ним что случится, я смогу их сберечь.       — И вы сбережете, — тихо сказал Янос.       Она повернулась к нему, и Янос постарался не приглядываться к ее косым глазам.       — Спасибо за ваши слова, мастер Слинт. Хотя бы вы хотите утешить меня, а не обмануть, — она протяжно выдохнула. — Дедушка приехал в замок вскоре после битвы на Трезубце вместе со своей свитой. Он умолял дать ему кров, ведь лорд Талли сжег все его поля, а в Глубоких прудах ему не укрыться. Я впустила его, и с тех пор он требует всё больше, больше и больше.       — Но вы вытерпите его, — сказал Янос. — Вы вытерпели и худшее.       Рис покачала головой.       — Вы и половины не знаете. Да и не можете. Но… спасибо вам, мастер Слинт. Вы хороший человек.       — Я только лишь выполняю свои обязательства, — тихо возразил он. — Не более, — он многозначительно посмотрел на неё. — Эта свадьба… возможно, не такая, как хотелось бы миледи…       Она закрыла глаза и кивнула.       — Я редко мечтала о браке, а когда и мечтала… Рэнсом всегда обещал, что если я и выйду замуж, то только по собственной воле и в пышном наряде…       — И вы выйдете, — сказал Янос. — У меня в закромах есть мирийское кружево и прекрасная белая тафта. Я скажу, чтобы ваше платье сшили из них, — Рис собиралась возразить. — Это подарок. От меня. Вам. На день свадьбы.       Рис кивнула и посмотрела на Морроса.       — Это… ваш сын?       — Моррос, — кивнул Янос. — Мой старший сын.       — Моррос, — повторила Рис, словно пробуя имя на вкус. Она присела перед мальчиком и ласково коснулась его щеки. — Скажи, Моррос, ты гордишься своим отцом?       — Да, миледи, — кивнул мальчик. Рис улыбнулась, и Яносу показалось, что, несмотря на всё остальное, у неё красивая улыбка.       — Хорошо, — сказала она. — Так и должно быть.