But all that dies... Is born again.

Тонкий кинжал, скорее напоминающий небольшое лезвие, прикрёпленный к подошве её сапога, будто обжигал стопу. Каждый шаг давался Риан с трудом. Особенно тяжело было идти, понимая, что вновь придется доказывать свою преданность и значимость гномам, не все из которых были обрадованные её поведению. Несколько миль они шли сквозь здешние пугающие места, закованные в цепи и не имеющие возможности перекинуться и словечком. Мрачный лес, сгущающаяся тьма и строгие надсмотрщики не добавляли желания открывать рот. Нервная тишина, сопровождающаяся глухими звуками шагов, была нарушена тихим шепотом Кили. ─ Так как тебя зовут, о прекрасная незнакомка? Меня Кили, ─ обратился он к рыжеволосой эльфийке, шедшей рядом с ним, но та и бровью не повела. Словно его слова были для неё такой же бессмыслицей, как и его существование. Риан стало обидно за своего друга, но она сдержала своё негодование, понимая, что обострять ситуацию сейчас совершенно не следовало. Тем более что деревья, окружающие их уже которую неделю, стали редеть и худо-бедно начали пропускать яркий свет и свежий воздух. Лесная тропа привела их к месту назначения. Каменный мост, пересекающий бурную реку, берущую начало откуда-то из недр земли, упирался прямиком в могучие врата. Если бы гномы не попали в плен, мало кто догадался бы, что это дворец. Оказалось, лесные эльфы также живут под землей. Но не настолько глубоко, как гоблины. Сверху дворец лесного королевства напоминал причудливую конструкцию, сделанную самой природой, а огромная пещера, поросшая мхом и деревьями, являлась и крепостью и королевской обителью в одночасье. Подойдя к огромным резным вратам, увенчанным самыми красивыми эльфийскими узорами, командир отряда что-то прошептал и те с громким треском отворились. Стража проводила их внимательным взором и продолжила нести службу. Они двигались дальше. Риан вздрогнула от того лязга, с которым затворились врата. Она безошибочно ощутила присутствие волшебства. Здесь, как и в Ривенделле, магия защищала перворожденный народ. Коридоры, по которым они шли, хоть и находились под землёй, но были не такие, как в гадких пещерах гоблинов. Они были просторней, расположены не так глубоко, а потому менее душными. Свежий ветер не покидал на удивление прекрасный дворец лесного народа. Все подземное царство состояло из множества освещенных факелами коридоров и широких залов с ответвляющимися от них более мелкими пещерами. Риан, делая шаг за шагом, рассматривала дворец во все глаза, стараясь запомнить дорогу. И странное смутное ощущение чего-то знакомого и почти родного не отпускало её ни на миг. С каждым шагом она убеждалась, что действительно побывала здесь когда-то давно. Значит та песня шла из глубины её сердца и памяти. Здесь она была рождена, но находиться тут и дальше не испытывала никакого желания. ─ Ну что, Риан, как тебе обстановка? По мне здесь гораздо уютнее, чем у… ─ нарушил зыбкую тишину Фили, но был перебит громким покашливанием Торина. ─ …у других, ─ закончила за него Риан, понимая важность сохранения тайны их путешествия. Каждый гном внимательно следил за дорогой, тем не менее не оставляя надежду на помощь Бильбо. Юркий добытчик уже показал, что он чего-то да стоит, а потому может ему и удастся проникнуть во дворец и вызволить всех из плена? Меж тем эльфы достигли своего места назначения. Глубоко внизу, где воздуха свежего было гораздо меньше, а сырости и холода больше, располагались темницы. Воины не собирались миндальничать с пленными. Распахнув дверцы камер, они заводили пленников по двое или по трое, не особо церемонясь. Повсюду разносились возмущенные речи гномов, которых просто-напросто грубо заталкивали внутрь тесных комнатушек, запирая за ними двери. Риан не успела понять ровным счетом ничего, но совсем скоро оказалась по ту сторону решеток. Но не одна, как она надеялась, а с нахмуренным от злобы Дубощитом. Такой «чести» девушка совсем не жаждала. И судя по насмешливому лицу командира, сделано это было специально. Каждый знал его неприятие к эльфам. Девушка постаралась не встречаться с узником взглядом, забившись в угол, прекрасно понимая, что именно Торин больше всего будет возмущён её поведением. Другим участникам похода повезло больше и те хотя бы были с теми, кто понимает их. Фили с Кили и вовсе оказались заперты вместе. ─ Ты не обыщешь меня? ─ обратился Кили к рыжеволосой эльфийке сквозь прутья клетки. — Вдруг у меня что-то ценное в штанах? ─ Или ничего, ─ после продолжительного молчания ответил новоиспеченный предмет его интереса. Кили остался стоять, прислонившись к прутьям и рассматривая стражницу, но на его лице проскользнула мимолетная улыбка. Она совсем не соответствовала его теперешнему положению. Риан горестно вздохнула. Как братьям повезло, что они вместе. Лучше бы она оказалась на месте одного из них. Тем не менее девушка продолжала присматриваться к командиру и эльфийке. Слегка напрягшись, Риан попыталась разобрать их диалог. Слова, естественно, звучали на квенья. Статный блондин шутливо задевал свою подчинённую на тему её внезапного интереса к коротышке. Так он отныне величал Кили. Честно говоря, Риан не поняла в каком месте поведение рыжеволосой девушки можно было бы назвать интересом, но у эльфов, вероятно, в отношениях всё было иначе. Вопреки всем ожиданиям, стража покинула их. Они были уверены в силе своих решёток и не считали нужным стеречь пленников. Едва эльфы удалилась, гномы принялись толкать и бить решетки, но ничего так и не добились. Риан уже поняла это. Прикоснувшись к холодным прутьям, она ощутила ту же силу, что была у ворот ─ магия. Без ключей или специального разрешения они не смогут выйти наружу, как бы не старались. Балин также осадил излишне ретивых сокамерников, подтвердив её измышления ─ это темница Лесного короля Трандуила, и без его на то желания они останутся тут навечно. Все притихли. ─ Риан, — раздался голос доверчивого Нори, ─ что с тобой случилось там на поляне? Куда ты пропала с… хоббитом? ─ чуть тише добавил он, косо поглядывая в коридоры, опасаясь появления эльфов. Она оглянулась, и, наткнувшись на внимательный и напряженный взгляд короля, проглотила ком в горле. Он ждал её объяснения так же сильно, как и остальные. Риан решила изложить всё начистоту и без прикрас, но в то же время, боясь быть прослушанной, кое-какие фразы умалчивала. ─ Пока вы ругались и искали виновных в том, что мы потеряли направление, мы решили посмотреть дорогу с высоты. Нам это удалось. Но спустившись вниз, мы обнаружили, что вы пропали. Учитывая то, что повсюду вилась паутина, вывод было только один. Раньше мне доводилось бороться с пауками, поэтому я знала, как легче с ними справиться. Однако наш друг решил проявить самостоятельность. Именно его действия и спасли вас. Гномы вновь восторженно отозвались об их маленьком друге, но тем не менее продолжили слушать рассказ. ─ Когда вас схватили, у меня был шанс остаться ненайденной. Я попыталась бы проникнуть во дворец либо тайно, либо как гостья, но… ─ она улыбнулась, глядя на темноволосого Кили, прислонившегося к решетке, ─ я не смогла бросить Кили. Простите, что подвела вас. Гномы наперебой принялись внушать ей, что вины её в том, что они оказались здесь нет. И что она поступила не менее храбро и самоотверженно, когда решила выручить друга. ─ Но, Риан, ─ тем не менее вставил простодушный Бомбур, заставив её смутиться, ─ почему ты пыталась понравиться блондину? Это был какой-то план или ты действительно… кхмм, ─ он поперхнулся, получив удар в бок от своего товарища Бифура. ─ О, нет, конечно же, — Риан всплеснула руками. — Это было необходимо для того, чтобы он ослабил бдительность. Риан осела вдоль прутьев двери и плавно опустилась на холодную землю, а после вытянула тонкое лезвие из-под подошвы. Что-что, а оружие гномы узнали даже при таком освещении. Они покивали с важным и даже довольным видом и принялись обсуждать посторонние темы. Было ясно, что теперь им долго придется сидеть здесь. Риан вздрогнула, ощутив прикосновение к своему плечу. Тяжелая рука Торина на мгновение сжалась, но вскоре он отступил. Девушка, заглянув в глаза короля, облегчённо выдохнула. Даже позволила себе тень улыбки, ведь никто из друзей не счёл её поступок предательством.

***

То, что их никто не беспокоит, Риан считала хорошо спланированным тактическим шагом. Пленники, не знающие для чего их схватили и посадили в темницы, и ожидающие своей участи слишком долго, могли не сдержаться и сознаться во всем, о чем их будут спрашивать. Но Торин изо дня в день сознательно твердил всем о том, как важно хранить молчание и придерживаться старой легенды о том, что они странствуют с целью навестить родню, а Риан увязалась с ними за компанию, намереваясь посетить своих лесных собратьев. Спустя ещё одну ночь дверь их камеры распахнулась и Торина первого повели на допрос. Не иначе, чем к самому к королю эльфов. Риан судорожно сжимала пальцы, ожидая, когда он вернётся обратно. Ей было тревожнее, чем остальным. Наконец, по прошествии некоторого времени, которое показалось Риан несколькими долгими часами, дверь в камеру распахнулась. Торина с силой впихнули прямо в её объятия, отчего она не удержалась на ногах и упала. Вполне вероятно, что могла больно удариться о холодный каменный пол, если бы не та ладонь, что в последний момент перехватила её у самой земли. По мрачному, но самодовольному виду Дубощита было видно, что он ничего не открыл Лесному королю. Девушка, приподнимаясь на ноги и рассматривая в мимике Торина ответы, была не иначе, чем горда за него. Тем же вечером они доработали план, заключавшийся в том, чтобы как можно дольше скрывать настоящую причину из похода и довольно долго следовали ему. Эльфы, какими бы самодовольными, жестокими и бесчувственными созданиями не казались, заботились о своих пленниках: им вовремя приносили есть, обеспечивали питьем и даже меняли прогорающие факелы. Однако с каждым днём ухудшающаяся погода и близость осени делали свое дело, внося серые краски не только в дворцовые просветы, но и в настроение узников. В темницах, находящихся гораздо ниже, чем весь дворец, с наступлением темноты становилось очень холодно, и Риан, привыкшей за время своего путешествия к теплу, было очень неуютно. Дракон теперь прятался так глубоко, что никаких её сил не хватило бы на то, чтобы согреться изнутри. Именно поэтому она пыталась сделать всё своими силами. Им повезло, что верхнюю одежду у них не отобрали. Ее многострадальный плащ послужил ей кроватью. Риан сворачивалась на полу тесной камеры в клубок, но выбирала место подальше от своего невольного спутника. Дышала на свои замерзающие пальцы и убеждала себя в том, что скоро весь этот мрак закончится. Но раз за разом, просыпаясь по утру, замечала, что во сне она невольно пододвигается к единственному тёплому существу, обитающему теперь поблизости. Каждый раз она смущалась, пыталась извиняться за невольное сближение, но каждый раз всё повторялось снова и снова. Она радовалась лишь одному ─ расположение ее камеры было таким, что никто, разве что кроме Кили и Фили, не мог бы разглядеть, что твориться внутри. Но и приунывшие братья не обращали на это внимания. Почти каждый день к их камере подходила рыжеволосая эльфийка и она о чём-то говорила с Кили. Риан не слышала, да и не желала слышать о чем именно, но после таких встреч на лице Кили почему-то ещё очень долго сияла улыбка. А во внешнем мире все так же царила тишина. Бездействие и бесцельное прозябание почти убивало. Не тешила даже надежда о том, что к ним на помощь придет старый могучий и мудрый маг и каким-то чудом освободит их из плена. Мысли об этом были почти призрачными. За время, проведенное в «гостях» короля, Риан узнала, что новая возлюбленная темноволосого гнома ─ начальница эльфийской стражи по имени Тауриэль, а её командир оказался сам принцем Леголасом. Да, он явно не обрадовался её «признанию». Она сплоховала, но тем не менее до сих пор не видела пути удачнее, чем тот, что она избрала. Однако по прошествии времени кинжал так и не пригодился. Вскрыть замки не удавалось, а наружу её никто так и не вывел. Риан всё же вынуждена была отметить, что в отличие от остальных лесных эльфов, Тауриэль вполне могла быть милой. И приходя к Кили больше не излучала высокомерный холод. И более того, пообещала посодействовать, чтобы Риан определили в отдельную камеру может даже уровнем повыше. Но этого почему-то не произошло и Риан втайне была довольна таким исходом. Быть запертой в камере наедине лишь со своими мыслями ─ ужасная участь. К тому же собеседник из Торина был превосходный. Не имея альтернатив, они только и делали, что разговаривали. Риан с каждым днём понимала, что жаждет этих минут даже больше чем гном. И в тоже время чувствовала, что так продлится недолго. Она не ошиблась. ─ Кажется, сверженный король нашел себе королеву под стать, ─ рассмеялся незнакомый голос, и Риан мгновенно вскочила, пробудившись ото сна. ─ Как спалось, голубки? ─ едко поддержал его второй. Девушка осознала, что они в который раз проснулись бок о бок, но теперь свидетелями этому стали хохочущие эльфы. Горячая волна стыда обдала её с головы до ног, отчего она ещё долго не решалась посмотреть на пробудившегося Торина. Ожидая, что короля снов заберут на допросе она совершенно забыла про себя. ─ «Королева гномов», на выход. С тобой желает поговорить наш Владыка. Выйдя из замкнутой клетки, кинув напоследок через плечо испуганный взгляд на Торина, Риан вдохнула полной грудью, предвкушая дальнейшие насмешки и оскорбления от провожающих, но их не последовало. Задеть едкими словами планировалось лишь Торина, но он на удивление не произнёс ни слова. Её повели наверх. Риан снова внимательно смотрела и запоминала каждый поворот и тоннель ─ она не оставляла надежды на побег и была чуть ли не единственной, кто верил в то, что оставшийся пока на свободе Бильбо сможет им помочь. Её доставили в тронный зал короля. В просторном зале с колоннами, вырубленными прямо в скале, на резном деревянном кресле восседал король эльфов. На голове у него красовалась корона из ягод и красных листьев. В руке красивый и горделивый правитель держал резной дубовый посох. К нему и подвели Риан. Он посмотрел на нее с такой неприязнью, что это просто не могло скрыться от девушки, а после велел страже отпустить её и выйти вон. ─ Мой сын был прав, ─ медленно начал Владыка, играя отточенными скулами, ─ в отряд гномов затесалась неизвестная эльфийка. Эльфийка, путешествующая из самого Ривенделла, которая скрывает свое имя и владеет пропавшим оружием эльфов, выкованных в самом Гондолине. Кто же ты? Король Трандуил медленно поднялся со своего трона и шагнул вперед, а остановился лишь тогда, когда обошёл стоявшую и молчавшую Риан, осмотрев её с головы до пят. Впрочем, ответа он не требовал, но это пока что. — Что ты забыла в компании гномов? А может быть ты знаешь, что они задумали — чудовищно спокойно спросил он, но вскоре всё сменилось. Нагнувшись к ней, он почти прокричал: ─ Отвечай! ─ Я путешествую сама по себе. Мне стало тесно в своем доме, я захотела увидеть мир. Куда идут гномы я не знаю. Нам просто было по пути, ─ начала она отрепетированную до последнего слога версию. ─ Если Вам доложили, то в моей сумке нашли лишь наряды. Я действительно шла сюда с добрыми намерениями. Но то, как меня приняли, говорит о вашем отвратительном гостеприимстве, ─ недовольно протянула она и даже поморщила нос. ─ А что до меча… я уверена, мой король, что и ваше орудие ─ не простая железяка, ─ она самодовольно кивнула на его ножны. ─ Моя мать подарила мне его. Что же до всего остального, я искренне жалею, что не прислушалась к наставлению лорда Элронда и его предупреждению о том, что Вы не очень гостеприимны. И вместо того, чтобы сейчас наслаждаться королевским ужином, я томлюсь в темницах. Закончив речь, девушка всё ещё держалась гордо и в подтверждение своих слов вздёрнула подбородок. ─ Неправда. Я не верю твоим словам, ─ язвительно потянув, возразил лорд Трандуил, что говорило о нарастающей неприязни. ─ Простые путешественники не ходят с древними мечами, считавшимися утерянными многие века. Клинки уже напитались темной кровью. Таких подарков не делают столь юным особам. Вам кто-то помогает, и вы преследуете некую цель. Но какую? Если ты скажешь мне, то я отпущу тебя и приму в своем дворце, как гостью. Его тон стал обманчиво ласковым. ─ У меня нет никакой цели, правитель, — смогла отвергнуть его заманчивое предложение Риан, ─ я тут сама по себе. Трандуил изменился в лице и приказал отвести её обратно в темницу, все же не забыв добавить, что всегда ждёт её чистосердечного признания. После первого допроса её почти каждый день приглашали для бесед. Трандуил, казалось, выбрал себе новую жертву. Он решил, что раз упрямый гномий король молчит, то уж она-то обязательно всё расскажет. Не может не рассказать. И он не успокоился, пока, наконец, не догадался о том, зачем идут гномы через его лес. Точнее куда… В тот день Торина не было долго, а когда он вернулся, был мрачен, как никогда. Балин первым догадался, что теперь цель похода стала известна и лесному королю и спросил Дубощита о том, предлагал ли Трандуил сделку. Тот ответил положительно: лесной король обещал отпустить их, если они вернут ему его камни, но Торин сказал, что не верит словам эльфов. Дубощит был уверен, что Трандуил не сдержит свое слово — он ведь не знает, что такое честь. Торин отверг его предложение, а зная вспыльчивость своего короля, гномы разочарованно выдохнули. Ведь без сделки не видать им надежды на свободы. А время меж тем время всё стремительнее приближалось к дню Дурина. Осень была в самом разгаре, а у них всё не было и не было выхода. Даты им сообщала изредка приходящая к пленникам Тауриэль, которая продолжала разговаривать с Кили и дарить ему несбыточные надежды. Риан опасалась за друга, предрекая, что ему разобьют сердце. Уже сейчас он всё больше и больше привязывался к эльфийке, игнорируя здравые заверения брата, что та ему не пара. После открытия планов гномов Трандуилом прошло ещё несколько дней бездействия, а затем Риан вновь сопроводили к королю. ─ Некоторые полагают, что его цель благородна. Попытка вернуть родину и убить дракона. Я же подозреваю, что его мотивы весьма прозаичны, — после недолгого молчания начал Трандуил. ─ Обычное ограбление или что-то подобное. Он ведь нашел путь внутрь горы и сейчас ищет то, что позволит ему взойти на престол. Трандуил любил ходить вокруг неё во время допроса, желая смутить или посеять неуверенность в слушательнице. ─ Я дам тебе один полезный совет: не водись с гномами, тебе же лучше будет. Ты плохо кончишь, Амариллис, если будешь знаться с гномами, — он стал называть её именем, о котором она солгала после одной из таких бесед. Девушка не хотела говорить о себе правду, а прекрасный цветок, подаренный Глорфинделем, почему-то всплыл в ее памяти первым. ─ Ну что, ты всё ещё надеешься получить от них что-то? Они, стало быть, надеются, что спрячутся за твоей спиной, пока ты будешь побеждать для них дракона?! Корыстные, алчные, жадные... ─ почти плевал словами правитель, ─ ...Вы ведь для этого туда идете, я знаю. И чего ты так из кожи вон лезешь? Стараешься защитить своих гномов? Тебе пообещали приличный куш? И не мечтай! Радуйся, если ноги унесешь. ─ Вам известно не все, Владыка, не только золото и драгоценные камни ведут нас туда, ─ произнесла Риан, всё-таки признавая его слова правдой, из чего собственно не было никакой тайны. — Камень Государя! Аркенстон! — расхохотался Трандуил. — Его ценность для него безмерна, и он готов отдать за него все, что угодно, я не прав? Вот, что их интересует больше, чем все их золото, — упивался прозорливостью красивый светловолосый эльф. — А тебе не приходило в голову, что то золото, что ты смогла бы украсть из горы дракона, вряд ли тебе пригодится. Я знаю, король Трор был алчным гномом и насобирал много сокровищ на которое позарился дракон. Далеко бы ты унесла его? К чему оно на горе? Или в лесу? Силы небесные! Ты ни разу не задумалась, прибыльное ли это дело? Четырнадцатая часть* ─ столько тебе обещали? А, знаешь, я ведь их понимаю. Там ведь есть камни, которыми и я хочу обладать. Самоцветы, что белее света звёзд. Я предлагаю тебе свою помощь. Если я отпущу тебя и вас всех. Взамен хочу лишь то, что по праву принадлежит мне, чтобы вы принесли мне их... Трудно поверить, но Риан действительно была огорошена. До сих пор все её помыслы и силы сосредоточивались на том, как бы добраться до Горы и найти выход из её непростой ситуации. Она ни разу не задумывалась над тем, как по идее должна будет вынести сокровища из Горы. И тем более о том, что захочет это сделать. Для неё Эребор был домом, и она больше не собиралась его покидать. Сейчас у неё возникли нехорошие подозрения: а что, если гномы знают об этом важном моменте и даже не планируют позволить остаться Риан вместе с ними? А если они, даже попав на гору и не обнаружив дракона поймут, что не нужны были им услуги Риан и попросят уйти. Она ведь на самом деле их знает не столь хорошо, как хочет думать, а слова короля с каждым днём сеют в ней зерно сомнений. ─ Я Вам вот что скажу, ─ Риан сделала последнюю попытку найти что-то хорошее во всем этом и при этом остаться верной друзьям. ─ Мы прибыли сюда, над горами и под горами, по воде и по воздуху лежал наш путь. И преследуем одну главную цель — мы хотим МЕСТИ. ─ Месть! ─ фыркнул Трандуил, и глаза его загорелись ярким огнем. ─ Месть! Король Под Горой давно умер, а куда подевались его родственнички? Что-то я не вижу, чтобы они рвались в бой, чтобы свести счёты со своим захватчиком. Ты настолько наивная? Поверь мне, они бросят тебя, как только доберутся до Горы! Или отдадут тебя в жертву дракону! И пока огонь дракона будет пожирать твое тело, жадные гномы заберут всё то, за чем пришли. Для них ты никто! Ты до сих пор ещё не хочешь согласиться с моим предложением? Ничего. Я подожду ещё. Увести ее! *** С каждой наступившей ночью Торин сходил с ума. И не приближающееся время было тому причиной. Нет. Королева гномов — единственная злая шутка, брошенная одним из эльфов, попала прямо в цель. Торин наконец-то бы вынужден признать, что мечтает о том, чтобы это произошло. Мечтает и ненавидит себя за это. А свернувшееся меж тем в клубок тело и светлые волосы, ореолом раскинувшиеся на плаще невольной пленницы, лежат рядом с ним. Протяни руку и дотронешься до её слегка подрагивающей спины. Она — та, которая заслуживает царских палат, лучших одежд и тепла, лежит с закрытыми глазами на холодном полу темницы. Уставшая, полуголодная, поверженная угнетающей тишиной и болью былых утрат. Тусклый свет факелов сюда практически не поступает. Темнота хваткими щупальцами поглощает её. Она, вероятно, отсчитывает мгновения до долгожданного сна и надеется, что лавина снов вот-вот накроет её с головой. Душистый и влажный воздух неизвестно откуда проникает в камеру вместе с ветром. Тот шелестит колкими иголочками холода, гладит её по рукам и спине так беспощадно, что даже Торин чувствует его прохладное прикосновение. Кажется, если быстро открыть глаза, можно увидеть его необъятное воздушное тело, которое не помещается в пространство тесной темницы. Слышно, как за серой стеной тихо переговариваются гномы. Распахнув глаза, она тянет руку к едва заметному лучику света, чудом проникшему в камеру. Неосязаемому и ускользнувшему сквозь бледные пальцы. Быстро прижав руку к себе, она снова закроет глаза. Скоро она уснет, все ещё обнимая себя за плечи. Ей почти снятся сны… И вот, когда мрак растекается по камере, она спит, едва дыша во сне. Король, сидя привалившись к другой стороне камеры, наблюдает за размеренными выдохами и охраняет её глубокий сон. Он не может избавиться от своих демонов. Сейчас они окружают его, заговаривают, накаляют атмосферу. Вдруг пульс Риан ломается и набирает обороты, все быстрее и быстрее ─ кошмары тоже преследуют её. Кулаки Торина сжимаются, и он бы отдал всё, чтобы избавить её от этого. Его рука не подчиняется ему и тянется к вздрагивающему плечу. Он почти ощущал это ─ почти такая же горячая кожа, как когда-то давно на берегу Бурной. Её до сих пор так хорошо помнит изгнанный король. И единственный мимолетно украденный поцелуй до сих пор жёг его память. Хотел бы он её такой не знать! Оставить всё так, как было. Ничего не менять в своей рутинной жизни. Но она закрывается и обнимает себя во сне, пряча грудную клетку, в которой слишком сильно бьётся сердце. Даже отсюда Торин слышит его удары. Его руки вновь тянутся к ней, но останавливаются на полпути. Ещё не время. Теперь она не пускает его в свой мир. «Что делают с тобой эти эльфы, когда день за днём уводят из камеры? Почему ты возвращаешься и больше не смотришь на меня так чисто и искренне, как когда-то? Что они говорят, что твой взгляд с каждым днём тускнеет?» — проносится в голове короля, наблюдающего за хрупкой фигуркой на полу, подтягивающей к себе колени. Наконец мимолетное касание огрубевшими от многолетней тяжёлой работы пальцами трогают нежную девичью кожу... Секунда для неё и вечность для него, а затем он вновь отдёргивает руку. Торин сделал бы всё, чтобы прогнать её собственных демонов, но она не позволяет. Ничего, он подождёт. Риан — его собственный амариллис — не знает, как он любит и ненавидит эти ночи. Потому что слишком часто его одолевают жгучие, выбивающие из колеи мысли и чувства, в существовании их в себе он ещё недавно едва ли мог подозревать. Это пугало. Пугало своим шквалом и напором. Ночи, когда они оставались наедине с собой, когда ни одна душа не могла нарушить их уединение... Эти ночи меняли все. Запах теплого тела девушки кружит воображение смесью страсти и огня, рисуя в голове образы, о которых даже думать нельзя, не то что проговорить вслух. Он сбился со счета своим бессонным ночам, где он — верный хранитель её снов и своих личных кошмаров… В них она приходит к нему каждый раз, превращая сумерки в темноту, четче обозначающую её силуэт. Она невесомо скользит к нему. Длинные волосы окружают её, обхватывая тонкую фигурку, не подчиняясь законам притяжения, словно Риан под водой или в невесомости. Стальные иглы впиваются в оборотную сторону мякоти сердца — она протягивает в его сторону руки, а он не дышит. Не дышит, задыхается, боясь нарушить то, о чем мечтает уже долгое время… она… обвивает его шею и уговаривает раствориться в ней, рассыпаться на стонущие частицы. И он хочет кричать и молить об одном и том же: чтобы окутала его теплом в этом полыхающей жаре, дала надежду ядовитой страсти, стала прохладным глотком влаги в сухом, смертельном сирокко. Чтобы подарила ему жизнь! ...Не успевает. Глаза вновь слепы, а руки ─ пусты. Темнота всё танцует на острие, а он снова остаётся один… в безвременье… ни с чем… без неё... Однако, стоит солнцу коснуться горизонта, всё отступает. Риан просыпается в крепких объятиях Торина, тело которого невольно двинется ей навстречу, когда её губы растянутся в улыбке. Он не знает, какая сила пододвигает их ближе, но благодарен ей каждую ночь и день. Но каждый раз её улыбка меркнет. Риан вновь уведут к Трандуилу на допрос. Вернувшись с закатом, в её глазах снова будут плескаться тени отчаяния и страха.