But all that dies... Is born again.

— Тихо ты, — цыкнул лодочник. — Они в порядке. И продолжил своё занятие. ─ Эй, старик, ─ наконец негромко обратился Бард к вынырнувшему Балину, с которым и вел активную беседу всю дорогу, ─ не орите так. Видите дом? Нам туда. Аккуратно плывите под настилом. Там я вас встречу. Балин, принявшийся было возмущаться, замолк. Он понял почему лучник сделал подобное. За ними всё ещё могли следить. Риан решила, что тот будет жить, но поспешила в дом, дабы помочь Кили выбраться. Указанный Бардом дом был под стать всем домам в Озерном городе: такой же бедный, темный и явно нуждающийся в починке. Эсгарот был маленьким городком, но налоги на землю непомерно велики, поэтому люди предпочитали строить дома не в ширь, а в высь. Дом Барда не был исключением. Лодочник отворил видавшую виды дверь и они вошли внутрь. Несмотря на все предосторожности и опасения, Риан облегчённо выдохнула, оказавшийся в относительной безопасности и тепле. Едва все гости оказались внутри узкого, но высокого дома, навстречу своему отцу вышли его дети. Старшая дочь подросток, к которой прижалась немного испуганная девчушка лет восьми, и юноша лет тринадцати на вид. В то же время в дальней комнате раздалась знакомая брань. Белокурая малышка удивлённо уставилась на то, как из туалетной ямы, выходящей прямо в реку, вылазят новые гости. Она даже пошутила на эту тему, предположив, что гномы к богатству, чем навсегда завоевала расположение Риан. Сам Бард тихо посмеивался над тем, как гномы, всё ещё бранясь, отжимают свою одежду. Риан склонялась к тому, что он сделала это специально, чтобы отомстить им за их гномье упрямство и недоверие. Пока Леголас чуть брезгливо осматривал жилое помещение, Тауриэль помогла Кили выбраться. Темноволосый гном уже практически не мог стоять прямо, и лишь заботливые руки Тауриэль ещё поддерживали в нем энергию жизни. Он срочно нуждался в лекарстве. Старшая дочь лодочника, представившаяся именем Сигрид, вызвалась помочь раненному. Пока Фили рассказывал, как выглядит нужная лечебная трава, она внимательно осматривала рану своего пациента. Когда взаимопонимание было достигнуто, Сигрид воскликнула, что нужную им траву найти не составит труда, ведь это самая обыкновенная сорная трава, и ею они кормят свой скот. Дело пошло скорее, и уже к наступлению вечера длительная процедура перевязки завершилась. Гномы к тому времени уже освоились в доме Барда. Это было не сложно, поскольку сам дом был небольшим, но при этом состоял из нескольких уровней. Они сидели по углам и общались вполголоса. Риан первым делом всё-таки переоделась, а уж после предложила свою помощь с ужином. И пока Тауриэль развлекала Кили, Риан чистила овощи и рыбу, малышка Тильда носилась от сестры к Фили, спрашивая его о байках про гномов. Тот в целом не возражал против такой компании. Поначалу хозяева несколько стеснялись скудной пищи, поскольку гномы, если судить честно, отдали огромные деньги за подобное гостеприимство. Однако Риан, исключая мнение эльфов, убедила Барда, что благородные господа ели и что похуже. И эти угощения между прочим очень даже съедобны. После сытного ужина, отряд начал совещаться на тему того, когда же им выдвигаться дальше. Все сошлись на том, что пока Кили не поправится, пути вперёд не будет. День Дурина по подсчётам гномов наступал через месяц. Они могли себе позволить задержаться у Барда на несколько дней, чтобы пополнить запасы и отдохнуть, ведь как было известно Риан, на пустынной местности заброшенного Дейла не росло и не жило практически ничего. Тауриэль продолжала заботилась о Кили всё это время, и даже сейчас эльфийка непрестанно сидела у постели больного, желая облегчить его страдания и о чем-то тихо с ним разговаривала, заставляя отвлечься от боли. Леголас же едва слышно беседовал с хозяином. После трапезы и обсуждения дальнейших планов гномы разбрелись по дому кто куда. Несколько этажей пусть и с трудом, но позволяли это сделать. А вот Риан снова почувствовала себя лишней и неприкаянной. Теснота дома вскоре заставила её подняться на самую крышу откуда открывался вид на звёздное небо. Эльфийский принц догнал её почти у крыши и предложил поговорить наедине. Риан послышался в том предложение приказ, но она была вынуждена согласится с одним лишь условием — не сейчас. Всё чего девушка желала в данный момент — тишина и несколько минут наедине с собой, своими мыслями и чувствами. Тот согласился и вновь оставил её одну. Ночной холодный воздух проносил тысячи мурашек по коже. Девушка поёжилась. С балкона дома Барда даже ночью, в свете полной луны и звёздного неба была хорошо видна Одинокая гора ─ такая манящая и опасная. Если бы Риан не знала, что никакой опасности она уже не представляет, то ей было бы не так легко решиться на это путешествие. Риан прислушалась к тихим разговорам внизу: гномы смеялись над какой-то очередной шуткой, Бард разговаривал с детьми, а Кили всё ещё мучился от ядовитой горячки. Но он по крайней мере не был один. Рядом постоянно присутствовал брат и та, что по какой-то причине ответила ему взаимностью. Скрипнула дверь и раздались тихие шаги. Леголас, скорее всего, решил, что пришло его время. Интересно, что он ей предъявит? ─ Риан... тебе нравится тут? Едва заметная дрожь пробежала по телу, когда она осознала, что то был голос не Леголаса. Одновременно знакомый и такой чужой. Девушка поёжилась от собственных мыслей. ─ Нравится. Бард оказался невероятно гостеприимным человеком и, несмотря на всю опасность, помог Кили и нам. Его дети милы и услужливы, и мы все накормлены и в тепле, а не заперты в эсгаротской тюрьме. ─ Нет. Я не про Эсгарот. Я про Эребор. Ты видишь его отсюда. Что ты думаешь насчёт жизни там? ─ до странного отрывочно бросил король. И если бы кто-то прочитал его мысли, то услышал и продолжение чей фразы: «жизни там навсегда… со мной». ─ Торин, а почему тебя вдруг так взволновал этот вопрос? — тихо хмыкнула она. ─ Ведь до этого момента ты всегда ожидал, что я сбегу при первой возможности, вернусь к эльфам, хоббитам, людям, и даже к оркам. Что я молода и не самостоятельна. Что постоянно нуждаюсь в опеке. Почему сейчас? Горькая усмешка искривила её губы. ─ Может быть, если бы я не видела твоего отношения ко мне, я бы сказала ─ да, мне нравится Эребор. Даже больше. Я полюбила его давно, как только впервые увидела. Не смогла забыть, а потому так решительно настроилась помочь вам. Однако сейчас, чтобы не нарушать твоё душевное спокойствие… я все равно скажу ─ нравится, но я уйду, как только мы окончим свою миссию. Ты этого хочешь, так оно и будет. Риан так и не обернулась на собеседника, что стоял позади неё, не приближаясь ни на шаг. Подавив в себе желание расплакаться, словно малое дитя, Риан лишь плотнее сжала губы. ─ Я не хочу, чтобы ты уходила, Риан, ─ наконец-то выдавил из себя Торин, молчавший всю тираду девушки. ─ Ни теперь, ни позже. Я хочу принести извинения за своё недостойное поведение и недоверие. Не знаю, поймёшь ли ты, но у меня всегда были проблемы с доверием кому бы то ни было. Когда мы потеряли Эребор, наши союзники не пришли нам помощь, а друзья отвернулись в трудную минуту. Мне не просто было поверить, что ты ─ ещё сущая девчонка по сравнению со мной готова отправиться в опасное приключение через пол мира. ─ Почему тебе так важен мой возраст, Торин? — всплеснула руками Риан. — Разве он имеет значение? Уж кто-то, а ты должен понимать, что цифры есть всего лишь цифры. Если бы мне было несколько тысяч лет ты бы повёл себя более уважительно? «Потому что ты ─ дитя. Ты девушка, молодая, со своим будущим, в котором не место мне, королю без горы, почти двухсот лет от роду... Который, видя водопад светлых волос, яркие завораживающие глаза и ослепительную улыбку перед собой, понимает… Понимает, что никогда он не сможет обладать ими, никогда они не будут принадлежать ему», ─ хотел было выкрикнуть Торин, но произнёс совершенно другое: ─ Потому что я не привык к тому, что ты воспитывалась людьми с их короткой жизнью, и что ты гораздо мудрее, чем гномы или эльфы в этом возрасте. Я всегда считал тебя неразумным ребенком, не знающим, что он хочет от жизни, а потому не представляющим куда втягивается и что его ждёт дальше. Я пытался защитить тебя. Эти слова, неловкое признание в купе со словами прощения, принесли Риан незнакомую ей ранее тёплую волну, прогнавшую все дурные мысли. Сейчас она больше всего на свете хотела поверить, что это правда. Что именно здесь и сейчас в их отношениях настал переломный момент. ─ Я хочу забыть всё это, Торин, ─ наконец решилась ответить Риан, вдохнув ночной морозный воздух полной грудью. ─ Пускай наше прошлое останется в прошлом. Вскоре мы отправимся дальше, и я надеюсь, что между нами больше не будет недомолвок. Я не хочу больше ощущать себя ненужной и лишней. Надеюсь, ты поймёшь это. Я хочу дать тебе второй шанс. Пожалуйста, не подведи. Торин сделал шаг вперёд и коснулся её руки, слегка сжав, подтверждая свои слова. Еще некоторое время они стояли молча, глядя на звезды, и эти мгновения тишины были самыми непередаваемыми. Однако эту странную, волнующую тишину прервал хозяин дома, поинтересовавшись о том, куда подевались его гости. Леголас в ту ночь так и не появился. Следующим днем, как и обещал им Альфрид, бургомистр возжелал видеть лесных гостей, и даже организовал какой-никакой званый ужин. Послание от бургомистра доставили в дом Барда ранним утром. Однако её защитники не горели желанием отправлять девушку в компании эльфийского принца. То, что с ней рядом будет Тауриэль, Торина не волновало. Именно он был ярым противником того, чтобы Риан находилась близко к эльфийскому принцу. После необычного ночного разговора, девушка почувствовала, как незаметно изменились их отношения. Он больше не относился к Риан так пренебрежительно, не игнорировал её, а скорее наоборот ─ старался всячески поддерживать. Отчего натыкался на недоуменный взгляд как самой Риан так и всего отряда. Впрочем, эта его неожиданная забота оказалась для Риан даже приятной. Вот только эти пронзительные темные глаза ещё долго преследовали её даже во снах. А в мыслях то и дело возникали недоуменные лица Фили и Кили спрашивающие её о том, нравится ли ей дядя Торин? Подобные заблуждения ещё никогда не приводили ни к чему хорошему, поэтому стоило как можно скорее забыть об этом и сосредоточиться на насущном: что делать и как вести себя на предстоящем ужине у бургомистра. Бард не пошел их провожать, сказав, что ему нужно присмотреть за гостями, а дом бургомистра они найдут и без того ─ он самый большой в городе. Так собственно и вышло. «Особняк» они обнаружили довольно скоро. Он единственный был охраняем вооруженными людьми. Их уже ждали. Бургомистром оказался высоким и полным мужчиной с лысеющей рыжей неопрятной шевелюрой, покоцанными усами, одетый в добротную по сравнению с одеянием всего населения одежду. Бургомистр, блистая самой ненатуральной и почти нелепой улыбкой, принялся раскланиваться высокородным гостям и пригласил их в дом. В качестве «неземных» деликатесов эльфам предложили семенники каких-то животных, отчего все трое немного скривились. Эльфы от того, что не ели мясо, а Риан от отвратительного зрелища, что последовало за этим. Бургомистр впился в них всей челюстью и жир потек по его подбородку и пальцам, пачкая одежду. Леголасу и вовсе такое "уважение" оказывали впервые. Вся эта встреча была организована лишь для того, чтобы выяснить и пронюхать. О том, если у эльфов деньги, чтобы платить за еду людей. О том, почему они так внезапно нанесли визит им. О том, не замышляет ли Бард, у которого они поселились, недоброе. Больше отсутствия денег у бургомистра вызывал страх смещения, бунта и гадких сплетен о себе. Он, собственно, и так был уверен, что это Бард во всём виноват, поскольку вот его народ очень любит. Эльфы уверили градоправителя, что они не вмешиваются в дела людей и им нет дела до склок последних. Бургомистр разом повеселел и принялся нести хвалебные речи о своём процветающем городе и что любую просьбу своих доброжелательных соседей он постарается усмотреть. Когда наступила очередь эльфов делиться интересными историями, Тауриэль с жаром поведала о тридцати способах расчленения и приготовления гигантских пауков. Это слегка сбило градус напряжённости между эльфами и заставило градоправителя побледнеть. Вечер окончился предложением бургомистра поменять дом Барда на Альфрида, но услышал отказ и не стал настаивать. Риан подозревала, что это сделалось только для вида и самому министру не терпелось узнать, что услышат или разнюхают эльфы в доме лучника, ведь такое обещание было с них взято. Узнав, что они задержатся в Эсгароте ещё несколько дней предложил им, без шанса на отказ, снова устроить прощальный ужин. Они были вынуждены согласиться, так как нельзя было привлекать к Барду и обитателям его дома излишнее внимание. — Отлично вписалась в роль благородной княжны, — похвалил её Леголас, замедляя свой шаг, дабы идти с Риан нога в ногу. — Да? Ты для этого хотел меня вчера видеть? И почему же тогда не явился? — Отчего же не явился? Явился. Просто кто-то был занят делами сердечными. Риан запнулась, открыла рот, закрыла, сердито посмотрела на эльфа и оставив за собой право промолчать в ответ на заявленную глупость, поспешила догнать Тауриэль. А едва переступив порог дома Барда, ей в объятия бросилась малышка Тильда. Это девочка за прошедший день стала её негласной любимицей. Она делила свое внимание между Риан и, как это ни странно, Фили. Обняв девочку и выслушав все её новости за день, воительница согласилась уложить крошку в постель. И конечно девочке захотелось услышать колыбельную. Риан растерялась от неожиданности, поскольку детских песен не знала и как это делается тоже, но Тильда поспешила заверить, что хочет послушать про древние сокровища, мечи и сражения. И так умоляюще посмотрела на неё, что Риан сдалась. Из этого репертуара у неё кое-что было. Меч в руке, Что ждет нас впереди? Быть иль не быть войне? Как не сойти с пути? Она подоткнула девочке тонкое одеяло, которая вместо куклы зажала в кулачке изящно выточенный из дерева Фили кинжал. Меч в руке, Словно мой старый друг. Выкованный в огне. Всех сокрушит вокруг. Риан нежно огладила собственное лезвие меча, почувствав, что Дагмор отвечает ей тем же. В сердце моём горит пламя, пламя Взгляд лишь вперед, выше знамя, знамя. Так пускай в мире твоем ветра Песни поют, пусть накрывает тьма. Так надо, так звезды сошлись. Решайся, борись. Разгадай Мир этот, полный тайн. Смело вперед шагай В этот волшебный край. Да и нет? Тьма или свет? Нужен ответ. Выхода нет. Сердце вопреки логике пело о том, что тревожит её сильнее всего. Бой или крах? Все как в мечтах. Твой пьедестал. Все, что желал. Так надо, так звезды сошлись. Решайся, борись. Последние строки были обращены уже к самой себе. Тильда сладко посапывала с лёгкой улыбкой на губах. Риан в последний раз погладила её по головке и вышла в общую гостиную. — Что такое? — удивлённо приподняла она бровь, глядя на застывшие где-то мечтательные, где-то задумчивые и чуть печальные лица. ─ Ты будешь хорошей женой и матерью, Риан, ─ вдруг произнес Бард. ─ Давно моя Тильда не получала столько женского тепла и внимания. Риан смущённо опустила глаза в пол, стараясь не выдать своих истинных чувств, а после горько хмыкнула. Этому не бывать никогда. Ещё несколько десятков лет назад она может и мечтала о таком, но не сейчас… неизвестно, что она передаст своим детям в наследство с такой-то кровью. ─ Бард, ты ошибаешься. Всё дело в твоей Тильде. Поверь, уж я стану последней из вас всех, кто обзаведётся потомством. Лодочник, видя, что эта тема не приносит девушке удовольствия, перевел разговор в другое русло. Леголас тут же подхватил нить беседы и принялся рассказывать, как прошёл ужин у бургомистра. Теперь уже каждый мог не сдерживать лёгкие смешки. Особенно когда речь зашла о Барде и не скрывает ли тот что, не замышляет ли скверное. Впрочем хозяин дома и не отрицал, и не подтверждали ходившие про него слухи. Сама Риан, увидев всю подноготную, была уверена, что только из-за детей и их спокойного будущего мужчина терпит издевательства градоправителя. Желание увидеть звёзды после долго пути по лесу и заточению в темницу было велико, поэтому Риан вновь поднялась на крышу с маленьким балкончиком. А может это вовсе не звёзды влекли её сюда? Вдруг... что вдруг так и осталось не отвеченным, поскольку дверца тихонько скрипнула и в проёме показалась высокая фигура Леголаса. Риан накрыло разочарование. — Ждала кого-то другого? — Точно не тебя, — огрызнулась в ответ девушка. — Что ты хотел? Но тот замер, просто стоя рядом и с таким же трепетом вглядываясь в темноту ночи. — Я давно понял, что ты не та за кого себя выдаёшь. Та первая наша встреча. Именно в твоих глазах был ответ на все мои вопросы. Но ты довольно ловко обвела меня вокруг пальца, Амариллис. ─ Леголас, признаюсь, ты мне не понравился, как только я тебя увидела, ─ хмыкнула она в ответ. — Ещё больше, когда я несколько недель по твоему приказу просидела в темнице. Ты прав, нужно было смотреть внимательнее. Эльф помотал головой. — Нет, не могу я представить, чтобы это было правдой. Гномы, что готовы подавиться за жалкую золотую монетку, так отчаянно оберегают эльфийку... Мой отец, что никогда бы не отпустил пленников без своей выгоды, так легко сдался. И эти глаза, мимика, острый язык... я вижу совсем другого под маской упрямой гномьей эльфийки. — Кого? — на выдохе произнесла Риан, тем самым подтверждая его догадки. — Каллу. Она была моей когда-то хорошей знакомой. Научила меня держать лук в руках и стрелять по каштанам. Научила определять дорогу по звёздам и слушать шёпот ветра. Научила доверять своему сердцу. Не знал, что у неё была дочь. — Да, твой отец постарался сделать так, чтобы о ней никто не вспомнил... даже он сам, — поморщилась Риан, доверившись словам Глорфинделя и его дружбе с её матерью. — Не вини его слишком сильно. Трандуил хороший правитель и порой он думает далеко наперёд о своём народе. А иногда совершает непростительные ошибки, что под гнётом веков стираются из его памяти. — Теперь ты выяснил, что хотел. Побежишь докладывать господину «сто лет для меня не вечность?» — Нет, Амариллис, — покачал головой Леголас, — в этом ты не права. Пусть он мой отец, но я не поддерживаю некоторых его решений. Ты заставила его сдаться. Твоя сила, преданность, воинская доблесть и даже хитрость. Я хочу отдать дань памяти Калле, ушедший из королевства из-за него. Я хочу поддержать тебя на твоём нелёгком пути. — Остался последний вопрос, — Риан прочистила горло. — Надеюсь ты не принял всерьёз те слова в нашу первую встречу. Эльф запрокинул голову и расхохотался. — Если бы я это сделал, то вероятно уже не досчитался бы парочки конечностей. — Умница, — Риан похлопала его по плечу. — Я поражаюсь, как ты не опасаешься так свободно говорить с принцем Лихолесья? — Я не твоя подданная, Леголас. И ты же не думаешь, что я настолько слаба? Эльф лишь едва заметно хмыкнул. Они договорились однажды устроить небольшой поединок, чтобы проверить её слова. Увлечённые разговором собеседники не ожидали того, что дверь с громким скрипом отворится. ─ Риан, я… что здесь делает этот эльфийский уб… ─ увидев на лице девушки глубокое возмущение, Торин, а это был именно он, поспешил исправился, ─ что здесь делает этот эльф? Он обещал не показываться нам на глаза и вообще уйти, проводив нас в город. Он сдержал своё слово. Почему ты ещё здесь, эльф? Торин, наверное, ещё ни разу не назвал эльфийского принца по имени, и Риан было интересно, как долго это всё продлится. Так же, как с ней? ─ Дубощит, если ты вдруг ослеп или оглох, ─ совершенно ровно вступился Леголас, ─ я разговариваю с прекрасной Амариллис. Если ты не слышал наш рассказ внизу, сообщаю тебе лично. Бургомистр пригласил нас на ещё один ужин. Завтра. И пока мы здесь и гостим у Барда, за ним перестали неустанно следить, а, следовательно, и за вами тоже. Я могу уйти хоть сейчас, но вот сможете ли вы покинуть столь гостеприимный город, будет уже не моей заботой. А вот что ты здесь делаешь, я тоже хочу узнать. Торин был вынужден признать, что эльф мастерски перевел стрелки на него, но отвечать что-либо он был не намерен. Однако и наблюдать за тем, как Риан смеётся над шутками этого эльфийского князька, как горят внутренним светом её глаза, как в этом холодном лунном свете блестят её волосы, как она… не с ним... Торин был не согласен на всё это. Он видел, как его Риан нравится этому длинноухому хитрецу. Ещё в лодке тот стал оказывать ей внимание. Стоило лишь ей стать свободной, как… ревность цепкими когтями схватила его за грудь. Горячая волна злости накрыла его с головой. Все сейчас смешалось у него в мыслях «королева… замужество… дети… его дети». Ему стало не по себе. Однако он лишь сжал руки и тихо произнес: ─ Риан, пора спать. Кили почти совсем поправился и завтра вечером мы выдвигаемся к Горе. А тебе, эльф, пора идти отсюда. Риан словно очнулась от неких чар. Едва услышав заветное слово «сон», ощутила его непреодолимое влияние. Усталость прошедшего дня, недели, месяца вдруг взяла свое. Да, крепкий сон перед дальней дорогой ей совсем не повредит. Девушка поблагодарила действительно заботящегося о ней короля, пожелала крепких снов Леголасу и направилась в комнату, что делила с Тильдой, Сигрид и Тауриэль. А меж тем, разогнав говорившую парочку, Торин остался стоять на балконе. Встал там, где облокотившись на поручень стояла Риан. Тепло её тела все ещё чувствовалось на холодном и постепенно остывающем дереве. ─ Прекрасная сегодня ночь, не правда ли? — раздался сзади голос старого друга. ─ Балин? Что ты делаешь тут так поздно? Решил подышать свежим воздухом? Ты выбрал не самое подходящее время, друг, ─ тяжело выдохнул Торин, оборачиваясь к гному. ─ О, нет, Торин. Как раз наоборот. Я наткнулся на спускающихся отсюда Риан и лесного принца. Я так понимаю, что это ты помешал им? ─ он даже не скрывал свою хитрую улыбку. ─ Ничего-то от тебя не скрыть, — выдохнул Торин, слегка ежась от дуновения северного ветра. ─ Я хотел… хотел с ней поговорить, как ночь назад. Чтобы она вновь открылась передо мной, и я знал, где совершаю ошибку. Знаю, что мне исправить, чтобы она не смотрела на меня так, как… как на пустое место, ─ ответил Торин, зная, что от Балина подобное не скрыть. Да и не хотелось ему этого. Может быть хоть он даст ему стоящий совет? Ведь до этих пор король с невиданным упрямством отвергал все то, что было связано с их миниатюрной воительницей. ─ Ты наконец-то признался себе, Торин? ─ как-то излишне радостно крякнул сребробородый старик. ─ Девушка тебе нравится. Ты защищаешь её для себя. ─ О, Ауле! Да! ─ молвил Торин в ответ, наконец-то признавая этот неоспоримый факт. ─ Но как мне добиться её взаимности, если всё то время, что мы провели вместе я… не замечал её, ─ отчаявшись, спросил гном у старого друга, до сих представляя рядом с собой светловолосую фигурку, говорящую ему о лесных деревьях, запахе луговых трав, лошадях и том, как учили её в детстве постигать всевозможные науки. За одним лишь исключением. Теперь она не пугалась его, не отталкивала, а опиралась на его грудь будто бы ища защиты и поддержки. ─ Торин, она храбрая и бесстрашная, это несомненный факт, но при всем при этом не забывай, что она — женщина. Девушка другой расы и с другими порядками. Она не привыкла подчиняться твоему грубому слову и приказу, не привыкла, что на неё кричат и не говорят и слова благодарности за все, что она делает для нас, ─ начал свою обличительную речь Балин, которую, кажется, заготовил уже очень давно, будто бы надеясь рано или поздно произнести её и тем самым наконец-то достучаться до сердца короля. ─ Торин, даже будь она ещё более великой воительницей, она слабее, чем кажется и нуждается в поддержке не чужих ей людей. Будь рядом. Не оставляй ее в одиночестве и не давай ей чувствовать себя чужой среди нас. Пусть сама поймет, что её дом среди нас. И, ради Ауле, хватит с ней ссориться! Хватит кричать на неё! Не ты каждый раз видишь её полные слез глаза, когда вместо обычного спасибо достается «зачем ты туда полезла». Это не способствует налаживанию отношений. Если ты покажешь себя с лучшей стороны, то завоюешь её признательность и может даже любовь. А у нас может появиться королева, — улыбнулся старик, думая лишь о том, чтобы поскорее понянчить маленьких наследников Горы. ─ Я виноват. Я это знаю. Мне лишь трудно сказать ей об этом. Трудно выразить свое беспокойство иначе, чем криком. Я ведь хочу её защитить. Она не должна подвергать свою жизнь опасности ради нас. Она ведь так молода и каждое её сражение может закончиться печально для нее. Я до сих пор не могу смотреть на её спину, а она не видит смысла её скрывать, ─ содрогнулся Торин, вспоминая о том, как каждый раз натыкался на свидетельство её боя. Поморщился, но не от отвращения. ─ Она ведь была такой молоденькой, когда получила её. Сердце сжимается от боли, представляя, что она выдержала все это, и её дух не сломился так же, как у её матери. Торин все время помнил слова Элронда о том, как погибают эльфы. Как они устают от жизни и их душа уходит в вечность. Даже в этом они особенные. Даже в этом она отличается от них. Однако дело было не только в ней. ─ К тому же ещё и Кили со своей рыжеволосой эльфийкой. То, что она беспокоится о его здоровье не говорит о том, что она будет заботиться и о нем. Это же эльфы! Она просто морочит ему голову. ─ Ах, Торин, Торин, ─ крякнул Балин, выслушав всё, что накопилось в душе короля, ─ этого уже не изменишь, Торин. Ты должен принять, что она, несмотря на свой юный возраст, будет и дальше сражаться, потому что сама выбрала свой путь и ты не должен ей препятствовать. Лишь защищать и беречь, а Кили… твой племянник сделал свой выбор. Это ведь не блажь, зов юности и безрассудства. Кили уже выбрал себе её — женщину другой расы, о которой тоже знает не очень-то и много. Но он будет бороться со всем миром, чтобы добиться её любви. Сам понимаешь, не всякая эльфийка согласится жить с гномом в горах. Однако его это не остановит. Так поступи так же, как и он. Не отступай от зова своего сердца. Борись до последнего и однажды ты увидишь, как любовь наполняет её глаза.