But all that dies... Is born again.

Торин, едва раскрыв свои глаза, сразу же вновь зажмурился от яркого света. Их обдало резью, как и всё тело. Казалось, его задели мечом не раз или два, а все двадцать. Наконец, глубоко вдохнув, воин вновь поднял веки. На этот раз было легче. Он лежал в постели. Торин больше не чувствовал необоснованную ярость и туманную пелену перед глазами. Проклятье пало. Туловище его было плотно перевязано, а это значит, что ранение всё же оказалось серьезным. ─ Кхе, кхе, с добрым утром Вас, ─ раздался мягкий голос чародея, находившегося рядом и решившего поприветствовать его так же, как когда-то давно в солнечном Хоббитоне приветствовал его Бильбо Бэггинс. ─ Гэндальф, ─ обрадовался король под горой, слегка приподнимаясь на локтях, ─ ты жив! Да и я, как погляжу, не мертв. Битва окончена? Орки повержены? ─ Да, мой друг. Мы победили, ─ с ноткой самодовольства и гордости отметил чародей. ─ Зло больше не населяет Дол Гулдур и Тёмный Властелин больше не властен над орками. ─ Много погибших? Фили, Кили? ─ взволнованно переспросил Король под Горой, беспокоясь о своих родных племянниках. ─ Я не видел их с начала битвы. А Бильбо? Остальные гномы? ─ Мы понесли потери, но не настолько колоссальные, как могли бы. И если бы не… ─ Дракон? ─ ошеломлённо вторил его мыслям Торин. Значит, это не было его предсмертным бредом. ─ Мне не привиделось это в кошмаре и Смауг вернулся на Гору? ─ Тебе не показалось, мой друг, ─ отрицательно покачал головой старик в своей неизменной серой хламиде. ─ Дракон вернулся, однако не стоит переживать сильнее обычного. Твоё королевство и поныне свободно. Он просто улетел. Торин неверяще слушал чародея. Чтобы захватчик Смауг сдался просто так? Взял и оставил полную золота Гору? Что-то тут не ладно, а Гэндальф продолжал: ─ Твои племянники целы, хоть и серьезно ранены. А наш добытчик, представляешь, получил шишку на голове и спокойно проспал всю битву, ─ хохотнул старик. ─ Так что он, наверное, самый здоровый из всех. Ранеными оказались также Оин и Двалин, но и там всё гораздо легче, чем у тебя. Целитель долго колдовал, чтобы привести твое тело в порядок, Торин. Остальные уже излечились от своих царапин. Твой кузен Даин, к слову сказать, тоже здравствует. ─ Я рад, что все живы, ─ откинулся на подушки Король. Однако его более всего интересовало другое. ─ Неужели Смауг всерьез помог нам в битве? Просто-напросто уничтожил целую армию орков и варгов?.. В придачу ещё и сожрал Азога?.. И улетел. Ничего не сказав и не попросив взамен?! ─ Все верно, Торин. Смауг не тронул ни единого гнома, эльфа или человека. Он словно мстил своим захватчикам. А после просто оставил вам свой Дом. И это-то странно. Никогда я ещё не видел подобных драконов. Я ожидал совершенно другого… Хотя бы… Гэндальф умолчал о своих предположениях, а они были очень серьёзными. На ум сразу же пришел давний разговор с Бильбо. Что если Смауг был в действительности очень юным в то время, как напал на Эребор? И, как ни странно, вспомнились слова светлоликой воительницы, шедшей с компанией. Аркенстон, что ныне погребён в Горе, менял сердца и души того, кто им обладал. Неужто и Смауг, избавившись от гномьей напасти, обрёл свободу? Но похоже даже ему ─ Гэндальфу Серому, не разгадать сей тайны. ─ Это наш Дом, а не его, Гэндальф, ─ король опровергнул слова чародея, и, нахмурившись, но буквально на секунду, выпалил: ─ Риан… она цела? Почему ты ничего не упомянул о ней? Ты ещё пожалеешь о своих словах, Торин Дубощит События последних дней пронеслись у Торина перед глазами так четко, что это пугало. А пуще того до сих пор вершилась страшная картина. Азог раскрошил в щепу его щит и, казалось, больше неоткуда ждать помощи. Торин понимал, что вновь проигрывает в схватке не по силе. Однако громкий оклик до боли знакомого голоса помогает ему. Обернувшись на какой-то миг, король стал обладателем другого, довольно крепкого и хорошо слаженного щита. Девушка, которую он прогнал прочь, оскорбив у всех на глазах, вернулась на поле битвы и продолжала сражалась за своих друзей. Она отдала свою последнюю защиту, тогда, как он не предложил ей даже кольчугу и шлема. Но тогда будет слишком поздно. Сердце Торина сжалось болезненными спазмами и он резко приподнялся на чистых перинах, но боль тут же заставила его вернуться обратно. Вспомнил то, что хотел бы навеки забыть: молодая девушка не имея под рукой щит первая замечает летящую стрелу и бросается ей наперерез. Торин зажмурился, но перед глазами всё ещё стоял её образ, упавшей на колени и улыбнувшейся так, словно она прощалась... навсегда. Кровь уже пропитала её одежду и стала видна даже на темном плаще, а её меч упал следом. ─ Я сожалею, Торин, но её не могут найти, ─ мгновенно погрустнел маг. ─ Эльфы обыскивают поле и ищут раненых или хоронят погибших. Риан нет ни среди тех, ни среди других. Прошло всего несколько часов. Вполне возможно, что мы просто ещё не всё посмотрели. Она, вероятно, ранена и смогла уйти в безопасное место. Мы найдем её… живую или… ─ Никаких ИЛИ, маг!.. ─ сорвался на крик Подгорный король, ─ она должна быть жива! Слышите?! ─ на грани истерики громыхнул он, обводя комнату суровым и одновременно растерянным взором, но даже думать не хотел об этом самом раздирающем душу «или». ─ Она нужна мне живой! ─ Мы ищем её, Торин. И найдем, я уверен, ─ печально выдохнул маг. Попытался выдавить улыбку, но та быстро затерялась в сединах длинной бороды, но глаза старика не лгали. В них было столько печали и тягот, что у законного владыки королевства в Эреборе спёрло дух. Чародей поспешил удалиться. А Торин сделал новое усилие дабы подняться. Тело слушалось плохо, но он не оставлял попыток. И когда к вечеру ситуация с поисками не изменилась, король решил если и в этот раз не получится самостоятельно встать, то он заставить себя, но присоединится к поискам. Король не в Изгнании всё таки вышел из палатки, слегка прихрамывая, и обнаружил пред собой каменные руины Дейла. Лагерь был расположен в развалинах некогда великого города. Вероятно, защищённое гномье королевство решили пока не занимать. Дракон и Торин были этому препятствием, а страх за дракона был сильнее, чем желание устроиться с комфортом. Но гном, вновь обретший свой Дом, не стал бы противиться, если бы увидел прохаживающихся в Эреборе эльфов. До некоторых пор. Прошедшая битва теперь перестала разделять их на друзей и врагов ─ все были едины, а целители из эльфов были хорошие. Вдохнув холодного зимнего воздуха, Торин не преминул заметить весь свой отряд. За исключением, кажется, полурослика, а гномы, завидев его, тут же поспешили навстречу. ─ Торин, ты поправился, слава Ауле, ─ наперебой бормотали они, интересуясь его здоровьем. Король на удивление отметил, что почти ни на ком из них нет травм ─ лишь голова Двалина была так же обмотана тканью, а Оин слегка прихрамывал. Своих племянников он не встретил. ─ Где Фили и Кили? ─ Они на поле, Торин, ─ ответил за всех Балин, ─ мальчики все ещё помогают эльфам и людям искать оставшихся раненных. Они не успокоятся до тех пор, пока не найдут всех и… её в особенности. Кого «её» дважды Торину объяснять было не нужно . ─ Всё ещё нет? Почему так долго, Балин? Вели всем присоединиться к ним. Мы не можем её потерять. ─ Дядя, нашли лишь это, ─ Фили, появившийся тут как тут, немедленно приблизился к своему дяде. Он протянул ему подбитый мехом плащ, пропитанный кровью ─ точно такой же, как был на ней в день битвы. ─ Торин… она… Казалось, его сердце перестало биться. Ужас поселился в глазах Короля, но сердце все также отрицало этот ужасный факт. Он прижал к себе окровавленную ткань. Он будет отрицать этот факт до последнего. Пока воочию не убедиться в том, что она сгинула. ─ Нет. Этого не может быть. Она жива. Должна быть… ─ Торин, ты не думал, что если она выжила, то просто ушла отсюда? ─ предположил старый мудрый Балин. ─ Ты изгнал Риан, но даже тогда она помогла нам в сражении ─ теперь её подвиг известен каждому гному: она спасла тебя дважды. Тебя ─ Короля подгорного народа. Она, будучи эльфийкой по происхождению, пожертвовала собой, дабы ты одержал верх. А вот что делать, если она ушла с остальными эльфами в Великий Лес? Ведь ты велел ей никогда не возвращаться. ─ Балин, ─ почти простонал король, ─ замолчи. Ты же знаешь, я был не в себе. Неужели вы все так думаете? ─ он развернулся к стоящим рядом гномам. Те медленно опустили глаза, предпочтя отмолчаться. Лишь его племянники, не скрывая этого, неодобрительного на него смотрели, подтверждая его предположение. «Нет. Это неправда. Даже мои друзья верят, что я говорил это от чистого сердца. Что же тогда чувствует она? Я должен найти её!» Но и с наступлением ночи ничего не изменилось. Говорят, что война ─ это ад. Но настоящий ад начинается, когда битва окончена, а твое сердце ─ единственное, которое бьётся. Торин ощущал себя также мерзко. Сейчас, отчаявшись обнаружить Риан, он медленно умирал внутри. Ощущение было сродни гибели в одиночестве. После войны, что унесла каждого близкого ему человека. Торин гулял по подножию Эребора, наблюдая, как постепенно падающий снег скрывает последствия страшной битвы. Окрашенная кровью земля делилась своим багрянцем с белоснежным настилом и не давала снегу шанса скрыть под собой последствия ужасного сражения. Пепел сожженных драконом орочьих тел развевался по ветру, разнося по миру радостную для мирных народов новость. Вороны и прочие птицы возвращались в Эребор, и лишь только король не испытывал радости по этому поводу. ─ Я надеюсь, что ты теперь клянешь себя за то, что сотворил, Торин Дубощит, ─ раздался мелодичный голос. Длинноухий эльфийский князек. ─ Что ты здесь забыл? Разве ваши эльфы не ушли обратно к себе? ─ Остались лишь я, Тауриэль и пара целителей. Не все раненные поправились, ─ возразил ему Леголас. Немного приблизился, перешагивая через груду черных тел, что застыли на земле в неестественных скрюченных позах. ─ И для чего ты тут? ─ нахмурился Король. ─ Ну уж точно не ради тебя, ─ нахмурился лесной принц, но от его ледяного и спокойного тона было еще хуже, чем от неистового яростного крика, но последнее ему чуждо, а одного лишь взора сейчас хватает, чтобы выказать Торину то, что он о нём думает. ─ Тауриэль осталась со своим гномом и не желает возвращаться под знамёна моего отца. А я… я уже знаю всю историю от начала до конца. Неужели какой-то камень был тебе дороже, чем человеческая жизнь?! Ты прогнал Амариллис, зная, что сюда приближаются орки. Надеялся, что она погибнет? ─ с нескрываемым упрёком спросил он. ─ Не смей этого произносить, ─ сорвался Торин, указывая на него пальцем, ─ ничего не говори мне. Думаешь, я не раскаялся в том, что был… неправ?! Я был не в себе… ─ потупил взор король, ─ но теперь уже никогда не смогу сказать ей этого... ─ Дубощит, прекрати винить во всём камень. Ответь за свои слова сам. Признай, что именно они повлекли за собой все это, ─ Леголас обвел рукой вокруг себя, обращая внимание на продолжающих поиск гномов. ─ Если хочешь знать, то… я чувствую, что девушка жива, но где она не ведаю. Найди её. И скажи лично ей. И если тебе так интересно ─ её нет с эльфами. ─ Я...Найду, ─ впившись в него многозначительным взглядом, кивнул Торин, ─ Найду её, Леголас! ─ он впервые произнес имя лесного принца с какой-то благодарностью. Тот дал ему хоть ничтожно малую, но надежду, а Дубощит взамен на это давал ему обещание. Развернувшись, Торин направился в сторону Эребора, где меж тем уже началось строительство Главных Ворот. Гэндальф, попав внутрь, заверил подгорный народ, что духа зверя не ощущает, а значит дракон навсегда покинул Гору. Гномы решили не затягивать с отстройкой своего королевства. Торин мрачнел день ото дня. Прошла целая неделя с той ужасной битвы, когда он в последний раз видел Риан и говорил с эльфом. И с тех пор каждую ночь в его видениях приходила она. В окровавленной одежде и с черной стрелой в груди. Смотрящая на него с болью в глазах, протягивая к нему руки и улыбаясь, несмотря ни на что. Такой он и запомнил её... Такой она была в последний раз, а теперь превращала его сны в ад. Он не мог сомкнуть глаз. Просто потому, что не хотел видеть эту картину, её образы, что рвали душу на сотни кусков. Её легкая улыбка, всплывающая в грезах короля, снова их собирала, и так по кругу. Куда бы ни шёл Торин, боль была повсюду. Казалось, каждый уголок в заново отстраивающемся Эреборе напоминал о ней. Вокруг все словно пропиталось её присутствием и даже сладковатым запахом, словно она жила здесь долгое время. А после внезапно исчезла. Сердце Короля под Горой было обнажено. Он бы хотел его вырвать, похоронить и сбежать, лишь бы больше не ощущать этой чудовищной боли, которую не залечит ни один целитель, но тень юной полуэльфийки преследовала его повсюду. Куда бы он ни шёл. На душе у Подгорного Короля было тяжко. Он не хотел думать ни о чем, кроме светлых глаз и волос, и каждый раз отметал ужасные картины. Потерянный Аркенстон был для него теперь не более, чем драгоценной безделушкой, не стоящей на деле ничего. Даже тот осколок, что передала ему девушка, он выкинул, не желая видеть ни одного с ним воспоминания. Теперь сердцем Торина был другой предмет ─ точнее другая, и она находилась не под Горой. «Ауле, что я сотворил? Она должна сейчас быть в Горе, под моей защитой, а вместо этого у нас нет и надежды на то, что она жива».

***

Риан не ведала сколько прошло времени. Казалось, день и ночь поменялись местами. Девушка потерялась в них. Дракон больше не собирался вырываться на поверхность, уютно устроившись в глубине человеческого тела, а потому она должна была справляться собственными силами. Отчего иногда этот факт вызывал в её теле зуд, досаду и желание скинуть опостылевшую оболочку навсегда. После превращения ранение стало затягиваться быстрее, чем обычно, тем более стрела, что попала в неё была не ядовитой, но боль от этого не уменьшилась. У Риан была полупустая склянка с лечебной мазью и она нанесла остатки на рану, да остатки воды во фляге, что помогли смыть засохшую кровь. . Всё что сейчас жаждала Риан это забытьё. Остаться совершенно одной, чтобы её не беспокоили и не тревожили. После обращения в человека она не помнила как добралась в свою пещерку и что делала с одеждой, но та была раскиданы рядом, словно она пыталась из последних сил натянуть её обратно. Очевидно, получилось плохо, потому что сейчас её грел жар драконьего тела. Погружаясь в свои сновидения, воительница избавлялась от боли физической. Но лишь затем, чтобы на смену ей пришла боль душевная. Если любовь причиняет так много боли, с чего вообще все взяли что в любви счастье? Если любить это больно, так почему же никто не сказал ей? Глупые люди любят именно то, что их губит, хотят того, чего нельзя. Каждая секунда, проведенная наедине с собой, заставляли её сердце пылать от негодования, обиды, злости и горя. Риан больше не отсчитывала часы, дни или ночи, когда и сколько она бодрствует и спит. Иногда просыпалась с мучительной жаждой и впивалась в растущий по склонам мох, утоляя её, чтобы снова закрыть глаза. Спасительный жар постепенно уступал место природной температуре тела и она вынуждена была искать тепло в других источниках. Где она жила всё это время? В воспоминаниях? По ту сторону или по эту? ─ Риан, Ауле Великий, ты жива! Девочка, как ты нас так напугала, ─ посторонний голос ворвался в её сон, заставляя очнуться. ─ Балин, ты..? Как ты нашёл меня? ─ прошептала лежащая на земле Риан, узнав в том голосе былого друга, постепенно скидывая морок сна. ─ Кто-то погиб? Фили, Кили целы? А…Торин… жив? ─ пробормотала Риан, злясь на слабость своего раненого тела и на свой последний неуместный вопрос, но не смогла не задать его. ─ Все живы, девочка. Мы победили! ─ Балин опустился рядом с ней на колени и помог приподняться. ─ Ты видела? Дракон спас нас. Захватчик Смауг вернулся на Гору во время битвы и сжёг своим огнем почти всех орков. Остальных добили эльфийские воители и мы. А затем он улетел. Просто так. Словно хотел сделать нам всем прощальный подарок и извинялся за все неприятности доставленные в прошлом. «Это и было прощание, Балин» ─ думала Риан. Ранение от стрелы оказывается почти затянулось, просто Риан не хотела просыпаться. Сколько же прошло времени? День? Два? Сейчас Риан как никогда была рада, что уходила, прихватив свои негустые пожитки с собой в пещеру. Пусть и кое-как, но она смогла прикрыть своё тело в короткие периоды бодрствования, мучаясь от боли. ─ Что тогда случилось? Я мешаю вам и тут? ─ помрачнела она, дослушав все последние новости, но тут же вновь скривилась от режущей боли. ─ Нет. Не смей думать ничего плохого, Риан. Я здесь, я искал только тебя, ─ воспрянул Балин, глядя на живую находку с ласковой улыбкой в глазах. ─ И не только я. Тебя ищут все. Абсолютно. Фили готов был бежать за помощью к эльфам ─ в Лес, к их невиданным провидцам. Готов на всё, лишь бы узнать, что ты жива. Разве не понимаешь, как все волнуются? Последний раз тебя видели со стрелой в груди, и ты в который раз спасла одного из нас, пожертвовав собой. Снова и снова ты жертвуешь своей жизнью и здоровьем, лишь бы неизвестные тебе гномы жили. Разве после этого ты достойна порицания или ненависти? Нет, конечно! Балин чуть не смеялся, будучи вне себя от радости, столько облегчения была на его лице, а вот Риан молчала. Она не знала, что ответить на это заявление. Поверить, что это правда? Значит снова довериться, снова обнажить свою душу, снова получить удар в спину. Время показало — ничего не меняется. ─ Это ведь не я сам поднял всех на ноги, ─ продолжил Балин, видя, как девушка никак не реагирует на его слова: она лежала на камнях с растущими на них мхом, едва заметно вздрагивая. Гном подозревал, что от сильной боли, которую она хотела от него скрыть. ─ Это наш Король. Проклятье Аркенстона пало и больше не терзает его разум. После того, как он очнулся в лазарете. Торин изменился, Риан, а уж когда стал свидетелем того, как ты дважды спасла его… после такого не осталось никаких сомнений. Она никак не реагировала. Тогда Балин продолжил: ─ Риан, я сражался рядом и успел заметить, как хрупкая по сравнению со своим могучим противником бросается в яростный бой и несмотря на неравные силы выигрывает, — на одном дыхании проговорил он. — А затем, делает то, что никто бы не всём белом свете не сделал бы — отдаёт свой щит, свою последнюю защиту тому, кто причинил ей так много боли, а потом же бросается под стрелу, только чтобы спасти его. И не спорь со мной, с древним стариком, — оборвал её на полуслове и та вновь закрыла рот. А гном меж тем снова и снова вспоминал картину, что так отложилась в его памяти и останется там навсегда. Эта отчаянная полуэльфийка, поступив так как не поступают и сами боги порой, прижала холёные ручки к животу, куда угодила стрела. Её глаза расширились от ужаса, струйка крови потекла изо рта, но она безжалостно переломила стрелу, выдергивая её вместе с шансом на спасение. И при всём при этом, ещё и улыбнулась, глядя на того, ради кого пожертвовала собой. ─ Торину очень больно сейчас, ─ горько и почти шепотом сказал Балин, потупив взор и опустив голову. ─ Он грубый, надменный, суровый и подозрительный воин, но никогда раньше я не видел, как он страдал. Он постоянно держит твой найденный окровавленный плащ в руках, ищет. Днем и ночью. Высматривает твоё лицо на поле боя и дергается всякий раз, когда видит на земле светлый локон волос. Он всё ещё надеется... Ищет среди множества погибших и раненых, но верует в то, что ему удастся найти тебя живой. Выслушав его тираду, Риан поджала губы, да так, что казалось они лопнут от напряжения. Затем повернулась и тихо проговорила: ─ Мне не нравится, что ему больно или тревожно, но я не могу просто приказать себе быть здесь счастливой и довольной, особенно, когда это не так. Это должно прийти само. Я устала. Устала быть не той, кто что-то умеет, устала быть отверженной, устала быть странной, чужой, врагом, предателем, не имеющим своего места в жизни!.. Устала от всех своих ролей, Балин, ─ уже не сдерживала крик души девушка. ─ Я так надеялась, что Торин после всего, что мы пережили вместе придет к нужному выводу. Но я устала ждать. Теперь я лишь хочу уйти домой… То, каким тоном было произнесено это "домой" натолкнуло Балина на страшные мысли. Вечный дом. Души эльфов не умирают, а уходят в Валинор. Он просто обязан не допустить того, чтобы Риан отчаялась настолько, чтобы забыть свою земную жизнь. ─ Торин придёт к нему, если ты дашь ему время. Когда ему удастся отбросить большую часть своих прошлых… проблем, ты увидишь, что он ─ хороший, ─ возразил гном, поглаживая горячую, словно воспалённую ладонь полуэльфийки. ─ Не думай о плохом. Можешь даже не обращать на Торина внимания ─ я уверен, он сам подойдёт к тебе. Останься с нами. Ты нужна всем нам. И не забывай про Кили и Фили. Для них ты словно сестра и сейчас они горюют не меньше. Все верят, что ты выжила и не остановят поиски до тех пор, пока либо не найдут тебя, либо не убедятся в обратном. Девушка, сделав решительный вдох, смогла самостоятельно подняться. Несмотря ни на что она до сих пор, чувствующуюся резь при резких движениях, постаралась достать из своей клади хоть какую-нибудь накидку. Боль оказалась не такой сильной и всепоглощающей, той болью стала душевная боль, но тем не менее она сдавалась. Проиграла. Бросила всё и не получила ничего взамен. Всё, что было ей наградой ─ лишь разбитое сердце и новые ранения. Последние когда-то затянутся, но вот душа... ─ Прощай, Балин, ─ покачала головой Риан, ─ передай Кили, Фили, Бильбо, Гэндальфу и остальным, что со мной все в порядке, и я отправляюсь дальше, на север. Мне жалко их покидать, но так нужно. ─ Пожалуйста, останься с нами… Риан, ─ взмолился гном, но отчаяние уже било по голове не хуже обуха. ─ Если не ради нас, то хотя бы ради хоббита, который убивается по тебе. Ему важно, чтобы ты была живой. ─ Я же сделала это ради него! ─ не выдержав, выкрикнула Риан то, что так не хотела говорить. — Разве ты не видел его? Каким он стал? Ты хотел, чтобы твой Король был безумен? Радуйся, что я избавила его от этой ноши. Что теперь с того? Поступила я правильно, и что? Разве это вернёт всё как было? Теперь только моя смерть поможет Торину признать, что он был не прав. Ведь он такой упрямый, грубый, даже жестокий. Он не воспринимает меня как члена нашего отряда и никогда этого не делал. Я пыталась дать ему шанс. Тогда, в Эсгароте, он просил у меня прощение, и я сказала себе ─ это последний раз, когда я буду плакать из-за него. Но видишь ли… ─ Послушай Риан, я, как и многие другие, не доволен Торином. Ну, в этом плане... ─ замялся в конце Балин. ─ Он ─ великий король и каждый из нас сочтет за честь отдать за него свою жизнь, но иногда он полнейший дурак... ─ Балин улыбнулся. Причем так искренне, будто сам извинялся перед ней за мальчишеские выходки пылкого Торина. ─ Он не должен был так с тобой поступать. Он был не прав. Почему, как ты думаешь, мы пришли за ним в Эребор? Потому что верили, что он ─ истинный Король, и что он нас объединит. Не камень, а он. Ты поступила правильно, что не дала ему завладеть Аркенстоном. Алчность погубила бы Торина, так же, как и его деда Трора. — Послушай, Балин, ─ она развернулась к стоящему рядом гному, ─ я могу притворяться не хуже, чем мастера этого дела. Могу сделать вид, что грубость Торина не причинила мне боли. Я могу притвориться, что здесь мне нравится больше, чем у меня дома или в том же Ривенделле, где у меня есть близкий друг. И я могу даже не обращать внимания на то, что его возраст в разы больше, чем мой, о чем он мне постоянно напоминает. Но я не могу притвориться, будто весь ваш гномий клан примет меня как одну из вас, потому что они никогда этого не сделают. Особенно после всего этого, а я все равно буду вынуждена делать выбор. И в конце концов всё равно покину Гору так же, как уже сделала это днями ранее, испугавшись последствий и неизвестности. Пока она говорила, выражение её лица медленно менялось от гневного на безнадежное. Она не сказала Балину и половины всего. Её глаза были полны глубокой тоски. ─ Именно поэтому я не стремлюсь оставаться здесь больше, чем необходимо. Судя по твоим рассказам и шевелениям, Эребор снова принадлежит вам. Отстраивайте дом заново. Я буду рада не видеть всего этого, ─ девушка обвела руками вокруг себя. ─ Ты серьезно так думаешь? Неужели ты ещё не поняла, что для всех гномов ты давно являешься своей. Несмотря на то, что тебе пришлось так поступить с Аркенстоном, который другим и вовсе не сдался. Не смей винить себя в этом. Камень всегда был предметом раздора. Невероятно прекрасный, но он заставлял забыть обо всем на свете. Счастья в Эребор он бы не принес. Но ведь тебя расстраивает нечто большее, я прав? Что-то ещё происходит с тобой, я же вижу. ─ Просто… все… очень тяжело, ─ прошептала она, стараясь не думать про дракона, короля эльфов и многое другое. ─ Что именно? Риан покачала головой, и её лицо застыло. ─ Я не могу этого рассказать. Ты действительно пришел сюда в поисках меня? Или моё присутствие в здешних местах мешает вашему клану? Я готова сделать последний шаг. Балин с ужасом увидел, куда смотрит их воительница. Пропасть, что ведёт к каменистому подножию Горы. Что бы Балин ни говорил и ни думал, он осознавал, что упрямством Риан пошла в кого-то из своих родителей. И данное чувство было в ней едва ли не сильнее упрямства самого Торина. ─ Риан, я могу сказать тебе много чего, но ему нужно время. Время оттаять. Он уже сейчас понимает, что поступил неправильно, но его гордыня мешает ему сказать об этом тебе. Поверь мне, он изгрызет себя сожалениями, что будет для него хорошим наказанием. Он уже раскаивается больше всего на свете, но подойдет к тебе с извинительными речами лишь после того, как полностью осознает всё. А ты освоишься у нас. Мы восстановим Эребор, и ты увидишь, как здесь здорово. Риан. Ты ведь не можешь отрицать, что он нечто к тебе чувствует, ─ попробовал последний метод Балин, понимая, что предыдущие слова не возымели над ней сильный эффект. ─ Чувствует? И что же? Ненависть? Раздражение? Да, тогда знаю, ─ резко бросила девушка. ─ Ты ошибаешься, малышка. Кто смотрит, тот видит гораздо большее, чем то, что назвала ты. Пускай я старый гном, но не увидеть этого было просто невозможно. С тех пор, как ты спасла его из реки ваши отношения изменились. Ты думаешь почему он к тебе так придирался? Почему старался уязвить или побольнее уколоть? Потому что он лгал себе же. Хотел, чтобы ты затаила на него обиду. Чтобы его разгорающиеся чувства угасли. Он считает, что слишком стар для такой как ты. А уж если взять во внимание эльфийскую продолжительность жизни... ─ Это ведь неправда, ─ Риан выслушивала откровения Балина, желая задушить оживающую с каждым словом надежду. ─ Если всё так, как ты говоришь, то почему все всегда принимают решения думать и выбирать за меня? Разве я не могу сделать хотя бы это? Но, нет. Раз я слишком молода для вас всех, то не имею права решать, как распоряжаться своей жизнью. Я устала, Балин. Мне уже ничего не нужно. Я хочу побыть одна. Можно? Обещаю, что останусь тут… на некоторое время. Теперь ты знаешь, что я жива и здорова. Но мне нужно побыть одной и все обдумать. Прошу тебя. Старый гном лишь кивнул и разочарованно поплёлся к Горе. Он попытался сделать всё, что мог. Видимо их Торин перестарался в попытках защитить себя и девушку от душевной и физической боли. Перестарался до такой степени, что она теперь не может принять это. Балин лишь надеялся, что у них всё наладится. ─ Я лишь прошу тебя не говорить никому, что ты нашёл меня. Сейчас я не хочу никого видеть. Единственное, кому можешь передать, что я в порядке ─ это Бильбо. Я не хочу, чтобы он страдал. Балина настигли последние слова Риан, когда он уже ступил на узкую и крутую тропу. Гном решил ни в коем случае не предавать её хрупкого пока доверия. Разве что… Следующим днём Торин долго не мог найти Балина. А когда всё-таки обнаружил ─ тот возвращался со стороны Одинокой Горы чем-то сильно опечаленный. ─ Торин, мальчик мой, пустошь очистили и её тела не нашли, ─ начал его наставник. ─ Я решил проверить всю Гору. Мало ли в поисках защиты, она обнаружила какое-нибудь укрытие неподалеку? Возможно, сейчас она решила схорониться в какой-нибудь пещере. Вполне возможно, что она нуждается в нашей помощи. ─ Ты нашел её Балин? ─ Король под Горой не стал тянуть с вопросом. ─ Увы, но… ─ предупреждения Риан все ещё были сильны, однако и он, Балин, не так прост: Риан запретила говорить кому-либо о том, что он нашел её живой и относительно здоровой, но не запрещала указать направление к ней. Поэтому гном решил подбодрить своего короля, увидев, как поникло его лицо, ─ я обнаружил кое-что похожее. Балин вытащил обагренный алой жидкостью шейный платок, который в тот памятный день был на девушке. Именно его Балин обнаружил, когда в самом деле искал её. Именно эта часть её гардероба привела его к цели. Но вот Торину этого знать было не обязательно. Он должен сам найти её. Им нужно объясниться во многом. И если и это не поможет, то даже Балин тут бессилен. ─ Я, вероятно, просто не дошел. Торин, может тебе удастся её найти? ─ Балин, ─ сердце короля наполнилось радостью и предвкушением, ─ это замечательная весть. Сейчас же отправляемся на поиски! ─ Повремени пока, мой друг, не успеешь обойти Эребор, как солнце сядет. Подожди утра. Я уверен, тебе улыбнется удача. Балин хитро посмотрел на своего Короля, отчего у Торина возникли справедливые сомнения на счёт того, что его друг что-то скрывает от него. Торин напрочь проигнорировал наставления старика. Он не будет сидеть сложа руки, когда, возможно, от его действий зависит жизнь Риан. Она должно быть ранена, одинока, опечалена. С ней может случиться всё, что угодно ─ если уже не случилось. Прихватив факел, Торин выдвинулся в путь. Темнота догнала его, когда он стал подниматься по едва заметной тропе ввысь. Сам не осознавая того, Торин провел эту ночь как и Риан ─ почти не смыкая глаз, ворочаясь на неудобной каменистой площадке, мучаясь от странного давящего чувства внутри. А едва солнце взошло над Эребором, Король продолжил поиски, ещё не зная, чем они для него обернутся…