***
На рассвете нового дня Торин вновь продолжил путь. Теперь дело шло гораздо легче. Яркая звезда помогала королю найти нужный путь и тропинку. Он внимательно разглядывал местность в надежде обнаружить хоть что-то, что привело бы его к ней. Надежды не оказались напрасными. Солнце всё ещё висело на небосводе, когда Торин, внимательно обыскивающий каждый камень и куст, заметил весьма примечательный отпечаток ладони. Кровавый отпечаток. Всколыхнувшееся беспокойство не позволило ему сделать и малейшего перерыва. Он уже прошел все возможные тропки. Идти дальше следовало с осторожностью. Одинокая Гора таила в себе немало опасностей: разломов, обрывов, гнёзд гадюк, ям и просто скрытых трещин. С каждым новым ярдом он всё больше и больше молил Ауле о том, чтобы она была жива. И его горячая вера оправдалась. Едва солнечный диск коснулся горизонта, Торину бросился в глаза тёмный лаз. Даже не он, а то, что едва заметно блеснуло в опускающейся темноте. Подбежав, он вытащил на свет сиротливо оставленный Дагмор в ножнах, а затем и рюкзак, весьма потрёпанный временем. В небольшой кучке рядом лежали окровавленные повязки и разорванный на эти самые повязки летний плащ. Она была жива, когда добралась сюда. Ранена, но жива. Тогда где же она? И тут его осенило: со дня битвы прошло уже около десяти дней. За это время с тяжело раненной девушкой могло случиться что угодно... даже худшее. Торину стало ещё тревожней. Оставленные вещи не давали ему покоя. Она где-то здесь. Неподалёку. Сделав заметку об этом месте, он, гонимый внутренним чутьём, двинулся дальше. Выше, ещё выше, туда, к облакам. Дышать с каждым шагом становилось труднее, а воздух и вовсе был ледяным. Но оне собирался сдаваться. Дойдёт даже до самой вершины, но не повторит прошлую ошибку — не отвернётся. И его надежды были оправданы. Она стояла на краю обрыва. Такая лёгкая, невесомая, бледная и хрупкая. Её волосы колыхались на ветру, а она лишь раскинула свои руки, подставляя себя ему. Торин стоял и смотрел, не зная, что собирается сделать, что сказать, как попросить прощения, как доказать, что отныне он... Риан решила всё за него. Приподняв одну ногу, она попыталась сделать шаг вперёд. Это означало одно: неотвратимая смерть. Тело действовало само. ─ Не делай этого! И преодолев расстояние между ними в несколько шагов, он схватил её в объятия, притягивая к себе. И остался стоять, не выпуская из своих рук. Время для них замерло. ─ Что же ты творишь, Риан?! — его голос почти прохрипел ей на ухо и только тогда они отмерли. — Не смей и думать о таком. Он снова почти кричал, приказывал, снова вёл себя как Король... и снова всё испортил.***
Риан очнулась от своего наваждения также быстро, как и попала под его очарование. Его жёсткий тон заставил её вздрогнуть, вспомнить реальность и то что было до. Она отстранилась, разворачиваясь всем корпусом, и отошла на шаг назад. — Король под Горой? Я нарушила ваши границы? Прошу прощения, коли так. Не тревожьтесь, скоро меня здесь не будет, — едко отозвалась она. Ты снова гасишь меня, а я — промокшие спички. И в плане твоём одни лишь единички. ─ Не смей... не думай, что я пришёл сюда, чтобы выгнать тебя, Риан, — голос его был полон надломленной горечи. — Я искал тебя. Дни и ночи искал, не смыкая глаз. Я виноват пред тобой, Риан. Пожалуйста... вернись к нам... вернись... ко мне. Считаешь, что по твоему приказу я стану другой? ─ С чего ты взял, гномий король, что я хочу вернуться? Туда, где я чужая. Туда, откуда меня с позором изгнали. За то, что я просто делала свою работу! — голос сорвался на фальцет. Не отрицай. Ведь я... разгоняла тьму, наблюдала тишину. И сейчас едва держусь на плаву. А теперь сама решу: где и когда согрешу. Встанешь поперек? И я закончу наш диалог. ─ Плевать на камень, слышишь? А вот ты… Ты не просто нужна. Ты необходима всем нам. Теплота этих слов ещё больше покорежила что-то внутри. Подарило надежду изломанной душе. Ловушка. За всем этим обязательно кроется очередная ловушка. ─ Я вовек не смогу расплатиться с тобой. Ты спасла меня. Ты пожертвовала собой, чтобы защитить меня. Всего лишь благодарность за спасение? А чего ты ждала, Риан? Он стал её шрамом на теле, ночной истерикой, самой большой потерей. И всё потому что она ему верила. — Я бы не смогла поступить иначе. Не закрыла бы глаза, отвернувшись от вас, ваше величество. Я не предатель. И никогда меня нельзя так назвать, ─ сорвалась в отчаянном крике девушка. «Значит ли это, что мои слова заставили её вернуться на поле боя?! Лишь бы доказать, что она никогда бы не предала гномов? Какой же я… дурак!» ─ мысленно клял себя Торин, не зная как поступить, что сказать, как оправдаться. ─ Я никогда… Никогда не считал тебя предательницей… ─ он сделал шаг в её сторону но Риан ещё больше нахмурилась. ─ Разве? ─ хмыкнула она. ─ Я, наверное, всё выдумала в своей голове. Риан, понизила голос. На пару тонов, дабы он понял, кого она изображает — его: ─ Преданности? Не смей говорить мне о ней! Я знал, что ты окажешься такой, подлая эльфийка. Уходи! Уходи прочь и не возвращайся! Торина охватил мучительный стыд. Сердце, облачённое до этого в камень, медленно обливалось кровью. — Да, ваше Высочество. Этого не было. Мне нужно извиниться. Она резко дёрнулась и тут же зашипела сквозь зубы. Невзирая на её протест Торин оказался рядом, аккуратно поддерживая своей рукой. — Что с тобой? Больно? Не двигайся. Тебе нужно к целителю, сменить повязки... — Нет. Ничего не нужно от вас, ваше величество. Больше ничего. ─ Риан, — отчаянно вырвалось у него, — я знаю, что никогда больше не завоюю твоё доверие вновь, но поверь мне, я был не в себе, когда говорил тебе это всё. Былой гордости места здесь не было. Только не сейчас, не рядом с ней и не тогда, когда может навсегда лишиться её. ─ Я не считаю так на самом деле. Пойдем вниз со мной, прошу. Тебе нужна помощь, — голос почти умолял. — Не ради меня, так хотя бы ради своих друзей. Фили и Кили место себе не находят. И все наши. Даже эльф твой переживает. И твоё вознаграждение... оно всё ещё в силе. Риан прикусила губу, вспоминая недавний разговор с Балином и его странный совет. «— Какое чувство ты испытала из-за того, что он так поступил? ─ Я почувствовала себя преданной. Уязвленной. Беззащитной. ─ Задумайся над этим. Как, по-твоему, он отреагировал бы, если бы ты просто сказала ему, что он сделал тебе больно?» ─ Мне не нужен твой дом, я не претендую на твои сокровища, король, и мне не нужен… ты! ─ ткнула его в грудь пальцем Риан, заставляя отшатнуться. ─ Ничего мне не нужно, слышишь? Ничего, когда ты раз за разом делаешь мне так больно! Она поджала губы и отвернулась, провожая взглядом уходящий день. Лицо же Торина мрачно застыло, он напрягся всем телом, словно только что потерпел поражение. ─ Я… сделал тебе больно? ─ словно чужим голосом и немного сбивчиво пробормотал Торин Дубощит. ─ Да, разве ты сам этого не понял? Когда прогнал меня у всех на глазах. Когда говорил, что я ненадёжная. Когда сомневался в моей верности каждый раз. Когда даже Бильбо принял в свой отряд и продолжал отталкивать меня. Когда пообещал, что всё изменится! — Мне очень... жаль. Я не хотел говорить того, что сказал в порывах злости и отчаяния, — попытался оправдаться правитель. ─ Понимаешь, это было моим… Нашим, той целью, за которой мы пришли, а потом так легко потеряли, но теперь это всё неважно. Аркенстон был лишь причиной, сейчас ничего не значащей. Я был помешан на простом камне и не осознавал, как ошибаюсь. Я не хочу знать, где Аркенстон, ─ скривился лишь от одного упоминание об этом злосчастном камне, что сейчас был уже не более ценным, чем лежавший у ног серый булыжник, который тот не задумываясь пнул ногой прямо со здешней высоты. ─ Ауле, я даже вспоминать о нём не хочу! Риан подняла голову и несколько секунд молча смотрела на него. ─ Ты подводишь меня к краю, отталкиваешь меня слишком далеко. Смотришь, как я пытаюсь исчезнуть, а потом пытаешься удержать. Разве это не мука? А ведь почти шептала, но лучше бы срывалась на крик, ведь от её тихого надломленного голоса в груди похолодело сильнее предыдущего. ─ Я не умею извиняться, но сейчас я раскаиваюсь перед тобой, Риан, ─ молвил он спустя какое-то время, осматривая её бледное лицо с ещё заметными тенями под глазами. И видят его боги, что не смел бы оторвать от неё взгляд, но тот невольно заскользил вниз и остановился там, где была её рана, но от этой вот картины в горле появился огромный и липкий ком. ─ Ничего не хочу больше, чем чтобы ты просто вернулась к нам в Эребор. Пожалуйста. Хотелось обнять, согреть, исцелить… Всё, лишь бы загладить свою вину и видеть то, как она улыбается. Немного, пусть даже кончиками губ, лучистыми искорками в глазах, но и от этого душа гнома встала бы на место — туда, где уже давно не была. Риан кляла себя за слабость духа. Кляла за то, что раз за разом хочет поверить. За то, что любила Эребор и не хотела отбывать ни в какие горы, чтобы заснуть долгим сном, теряя свою человечность. За то, что полюбила отряд верных, страстных, храбрых, слегка безумных гномов и ещё более безумного хоббита. За то, что уже скучала по своим друзьям. За то, что хотела бы ещё раз встретиться с Глорфинделем и даже Леголасом и поговорить с ними на темы, которые не обсудишь с гномами. За то, что хотела, чтобы её сердце вновь ожило, избавилось от оков льда и безразличия. За то, что не хотела становиться… пустой. ─ Ну, а Кили и Фили? ─ хватался за последние спасительные ниточки Торин, слишком долго ожидая её ответа. ─ Разве ты хочешь бросить их, оставив скорбеть по своей подруге? Разве они тебе не дороги? ─ Не смейте так думать. Они мои друзья, братья по духу и очень дороги. Риан посмотрела на мысок сапожка, которым рисовала круги на земле, и неохотно отозвалась, почти промямлила: ─ Я вернусь лишь затем, чтобы увидеть всех остальных. Я не имею никакого желания появляться в Эреборе. Остановлюсь в Эсгароте, помогу людям наладить жизнь. Бард сообщил мне, что орки порушили множество домов, когда напали на город. Рассуждала она логически, но прочесть что-то на её лице было невозможно. ─ Риан, Бард ─ наследник Гириона, а потому гномы решили поддержать его. Мы отстроим Дейл вместе и восстановим мир на Северо-Востоке, чтобы золотые реки вновь текли, медные трубы пели и народ возвратился в Долину, ─ оживился Торин. ─ Я разделил сокровища между всеми участниками битвы, чтобы они послужили им во благо. Озёрники постепенно перебираются сюда. Ты можешь поселиться в Дейле, раз не желаешь посетить Эребор. И она согласилась. Это было выше её сил. Неимоверно хотелось вниз.***
Спускаться вниз было как-то проще не только в физическом, но и в эмоциональном плане. Казалось, лёд, что сковал её сердце на вершине Одинокой Горы, постепенно тает. С каждым шагом та болезненная ненужность расцепляла свою хватку. Риан вновь хотела жить. Торин шел за ней следом, шаг в шаг, не сводя взгляда — она чувствовала его спиной. И был готов сорваться и подхватить каждый раз, когда она оступилась недостаточно твёрдо ставя ногу. Иногда теплые ладони нет-нет да и касались её спины и рук. Риан вернулась в «свою» пещеру и взяла то, что в ней лежало. По правде говоря, настоящей ценностью был лишь меч, но отчего-то не хотелось оставлять ни малейшую свою частицу в этих местах. Весь путь вниз — к подножью Эребора — они проделали в тишине. И лишь когда впереди, несмотря на темноту, подсвеченную одним лишь факелом, показалось гномье королевство, освещённое светом работающих печей и факелов, Торин предпринял ещё одну попытку позвать её с собой: ─ Риан, ты уверена, что хочешь идти до Дейла? Сейчас ночь, а путь не слишком близкий. Ты ранена. Может быть остановишься в Эреборе? ─ Вынуждена отказаться, ─ отрицательно покачала головой Риан. ─ Я пойду к людям. Надеюсь, Ваше Величество, ваши племянники окажут мне честь и навестят меня там. ─ Не обвиняй нас всех в бессердечности, Риан. Кили и Фили ночей не спали, искали тебя, как и все мы, ─ твердо ответил ей Торин, до конца так и не поняв её слов . ─ Это был сарказм, король, ─ хмыкнула она. ─ Я знаю, что они волновались за меня. Как и я за них. ─ Позволь я провожу тебя до города, ─ спешно предложил Торин, не отнимая своей руки от неё, когда дорога свернула прямо к Дейлу, но видя, как та качает головой, всё-таки смирился. ─ Тебе всегда рады здесь, Риан. Девушка улыбнулась, взяла свои вещи из рук гнома и поспешила продолжить путь. Темнота ей была не страшна. А почва больше не изобиловала камнями, выбоинами, скользкой от росы травы и кочками. До Дейла было не больше часа пешком и Риан преодолела его вполне бодро. Торин не соврал. В начинающемся отстраиваться городе было много людей. Видимо все надеялись найти тут лучшее место. Дейл охраняли стражники и Риан направилась прямо к ним. И к её великому удивления одним из них был Бард, нёсший службу наравне со всеми. ─ Здравствуй. Надеюсь у вас найдется местечко для усталой путницы? ─ улыбнулась девушка. ─ Риан, ─ Бард тоже не сдержал доброжелательной улыбки и даже восторга от такой внезапной встречи, ─ мы всегда рады тебе. Проходи скорее. Ты всё-таки осталась жива! Поиски пропавших прекратились несколько дней назад. Я слышал доходившие до нас тревожные вести. Позволь мне как и прежде предложить тебе свой дом для ночлега. ─ Буду благодарна тебе, Бард. Сейчас я очень нуждаюсь уютной постели и горячей воды. Как твои дети? Не откажется ли Сигрид помочь сменить мне повязки? ─ полюбопытствовала Риан, когда Бард, кивнув одному стражнику, оставил свой пост. Мужчина пересказал ей много интересного. Прежде всего он вновь обмолвился о том, чем закончилась битва и кто помог в переломном моменте. Также Бард заверил, что с его семьёй всё в полном порядке, и напомнил, что её помощь была неоценима. Многие семьи благодаря своевременному предупреждению смогли спастись. На вопрос почему все решили перебраться поближе, Бард заверил, что во время нападения орков их бургомистр исчез вместе со всеми деньгами жителей, а поскольку никто его не видел, не могли сказать толком ничего: безвестно погиб ли, или убежал в северные земли. Мертвого Альфрида нашли под завалами. Тюрьма, в которой тот так и продолжал обитать, разрушилась. А когда гномы расщедрились и поделили золото между всеми участниками битвы, как и твердил Торин, самому Барду народ доверил свою судьбу. Теперь лучник считался неофициальным градоправителем. Риан отчего-то знала, что он был лучшим вариантом. В тот вечер Сигрид действительно помогла ей обработать раны и постелила постель. Дома были не столь плохими, как могло показаться ранее. Основательные каменные стены защищали от ветра и холодов, а спешно собранные из старых домов в Эсгароте надстройки помогли расположить животных и прочее хозяйство. Город оживал. ─ Бильбо в Дейле? И Гэндальф тоже? Я думала все сейчас в Эреборе, ─ протянула девушка слегка удивлённо. Впервые за много дней ей удалось отдохнуть и выспаться, а ранним утром она узнала о местоположении этих двоих. ─ Я больше всего хочу повидать Бильбо. Бард, пойдя навстречу её желанию, отвёл её к дальнему дому-палатке, которая оказалась убежищем мага и полурослика. ─ Я вижу, вы без меня не скучаете? ─ громко произнесла она, заставив Бильбо подскочить на месте. ─ Риан! ─ маленький полурослик бросился её обнимать, едва заприметил у себя на пороге. ─ И вам доброго утречка, ─ обратился к ней с улыбкой старец в серой хламиде, покуривая трубку, а, но и его очи светились улыбкой. ─ Я и не сомневался, что вы найдете путь сюда. ─ Балин не соврал, ты жива! Буквально вчерашним утром он принес мне эту весть, сообщил, что лишь мне ты решила поведать об этом. Я верил, что ещё увижу тебя, ─ мягко сказал хоббит. ─ Только и ждал, прежде чем уйти к себе в Бэг-Энд. Где же ты была все это время? ─ Не спрашивай, ─ тихо посмеивалась девушка, увиливая от ответа, но знала, что так просто любознательный хоббит не отстанет, и без историй не останется. Весь следующий день Риан была вынуждена говорить с обеспокоенным Бильбо и отвечать на его многочисленные вопросы. Оказалось, сам он не нуждался в спасении во время битвы ─ его случайно приложило камнем по голове, и он преспокойно проспал все сражение между тремя булыжниками. В итоге отделался какой-то шишкой на голове, но вот сам он заволновался, когда узнал, кто решил исход битвы. Неудивительно, ведь был единственным, знающим всю правду о ней. Испугался, узнав, что спасительницы нигде нет. Он рассорился с Торином, которому оказалось итак не сладко, и отказался возвращаться в Эребор. Риан поведала ему всю историю с кольцом и драконом гораздо позже — тогда, когда Гэндальф их покинул. Бильбо отказался брать свой подарок обратно, заверяя, что тихому хоббиту оно ни к чему, а жизнь какой-нибудь храброй воительницы может спасти ещё не раз. Риан с благодарностью приняла этот дар, оставив висеть на своей шее. Легли спать они уже далеко за полночь. На утро между разговором по душам с Бильбо и променадом по Дейлу к ним в палатку примчались Фили и Кили. Даже увидев её они будто всё ещё не верили словам своего дяди: что жива, что решила остаться в Дейле. Риан не пришлось выдумывать новую историю, теряясь в том кому какую часть рассказала. Братья удостоились того же, что и Бард. Получив ранение, она кое-как смогла добрести до пещеры, благо, что была совсем недалеко от горы. Туда же она ушла, когда покинула лагерь. Пролежав в горячке несколько дней Риан не помнила чем закончилась битва и уж точно не знала, что её ищут. Конечно, она хотела подлечиться и уйти. Конечно, ей было тяжело. Но как оказалось очень многие ждали её внизу, поэтому она согласилась спуститься. Кили в ответ поделился своими новостями: Тауриэль не вернулась к эльфам после битвы. Владыка лесных эльфов отлучил её от дворца, когда она самовольно ушла и увела за собой Леголаса, и не переменит своего решения. В любом случае та заверяла, что все долги отданы, а душа её спокойна. Иногда Риан и вправду видела, как эти двое прогуливались рядом, отчаянно жестикулируя и улыбаясь при этом. И надеялась, чтобы их расцветающие чувства, не угасли, принося друг другу лишь боль. Леголас же вернулся к своему отцу. Несмотря на их конфликт у принца всё ещё были обязательства перед своим народом. Риан же и дальше продолжала держать своё обещание — в Эребор ни ногой. Бард был более чем счастлив выделить ей свой собственный участок под жильё: некогда Дейл был несравненно больше Эсгарота и пустых построек там было достаточно. Это гномы, отдыхая от работы в Горе ходили её проведать, и все как один выражали своё восхищение. ─ Прекратите, в самом деле! ─ однажды Риан это сильно надоело. Не только потому что она вынуждена слушать про свой подвиг, но ещё и тем, что ей приходилось вспоминать. — Я не сделала ничего особенного, чтобы меня так благодарить. Я уверена, что каждый воин поступил бы так же. Кто может быть уверенным, что того или иного эльфа, человека или гнома его товарищ не спас ценой своей жизни. То, что я выжила, не делает меня какой-то особенной. Ее проникновенная речь почему-то довольно скоро стала известна и многие человеческие воины подходили выразить свою благодарность и упомянуть того или иного друга, знакомого, соседа, который был столь же храбр, что и она. Восстановление Дейла благодаря чуткому руководству Барда прошло гораздо быстрее, чем планировали. Несмотря на зиму и лишения люди сплотились и совместными усилиями быстро привели в порядок опустевшие постройки в жилой вид. Сам же Бард однажды не выдержал напряжённого молчания и аккуратно отвёл её в сторону ото всех подальше, дабы спросить про дракона. Ведь ещё в Эсгароте Риан пообещала ему, что тот не нападёт на их дом. Так отчего же всё случилось так, как она говорила? Дракона под горой не оказалось, убивать его не было нужды и более того он вернулся для того, чтобы помочь в битве против орков, пусть и довольно странным образом. Это был самый сложный вопрос в её жизни. Риан не могла предсказать грядущую битву, и что зверь появится. Без него объяснение звучало бы просто: Риан поклялась, что не допустит его появления над Эсгаротом с целью навредить жителям, но того не оказалось. Возможно, что время Смауга и его драконья одержимость ослабла итог захотел покоя, которого не смог получить здесь. Особенно, когда вернувшись с дальней охоты, завидел страшную схватку. Барда, кажется, устроила её догадка. Хотя он время от времени сидел и задумчиво чертил фигурку дракона на земле. Пока отца не было дома девочки часто проводили время с Риан. Да и Баин вскоре присоединился к ним. Сигрид делилась своими новостями о женихе, который обитал где-то здесь и уже планировала их свадьбу. Баин осваивал приёмы с мечом, изредка прогоняя младшую сестру из своей компании, а Тильда с восхищением слушала рассказы о подвигах и приключениях в дороге, особенно радуясь, слушая про гномов. Похоже она до сих пор верила, что гномы к богатству, оттого сильно тяготела к ним. В таком водовороте событий пролетела вся зима. Свои права отвоевала весна во всю царствуя на Северо-Востоке. Риан продолжала жить в Дейле, хотя всё чаще и чаще помышляя хоть одним глазком заглянуть в Эребор, куда так настойчиво её звали Кили и Фили. Внешне гномье королевство становилось похоже на то, каким воспевалось в сказках и песнях. Наверняка и внутри оно было неописуемо прекрасно. Не только Фили и Кили часто спускались с Горы и приходили в Дейл. Всю зиму Риан то и дело натыкалась на Торина, обычно беседующего с Бардом или другими старейшинами. Но каждый раз, когда тот хотел поговорить с ней, отворачивалась и уходила, продолжая чувствовать напряжённый взгляд в спину. Вскоре попытки поговорить прекратились, но от этого напряжение между ними не стало заметным. Радовало Риан лишь то, что попытки вернуть её в Эребор прекратились ещё к середине зимы. Хотя обида в её сердце постепенно меркла, а зияющая дыра зарастала, она была не готова вновь довериться ему, как раньше. Слишком болезненны оказались воспоминания. К тому времени Бильбо Бэггинс уже уехал обратно в Шир и отправился в путь вместе с магом, который обещал навестить их несколько позже. В свою очередь хоббит тоже пригласил Риан отправиться вместе обратно, но знал, что она откажется. Вместе с ним Риан передала богатые подарки Мерри, её супругу, Пэм и нескольким другим хорошим знакомым. Особенно когда Торин не слушая её оправданий вручил большой сундук с монетами и драгоценностями, сообщив, что это лишь малая часть из той 15 доли, что осталась после передела между людьми и эльфами. Риан приняла это не собираясь долго отказываться. Это и в самом деле была её заслуженная награда. Для Мерри же она также написала объемное письмо, где поведала обо всех приключениях, чтобы та могла вволю обсудить это со своими постояльцами. С Бильбо Риан прощалась долго и неохотно. За время их путешествия они очень сблизились, и прощаться, зная, что возможно они не увидятся больше никогда, причиняло ей невероятные страдания. Глядя на постепенно оседающую пыль от копыт пони и лошади, удаляющихся на юг, Риан чувствовала себя неуютно и одиноко, словно бы лишилась части души. Но уезжать отсюда — из своего дома — она бы не согласилась. Не теперь, и никогда снова. И если будет угодно, Риан станет прятаться вечно.