Океан никогда не умолкает

      — Прошу простить наш скептицизм, маршал, но что значит вы не будете его убивать?       С момента прибытия Сканнера прошло шесть часов. Он лежал в доке, наполовину погруженный в воду, не шевелясь и не обращая ни на что внимание. Вертолеты Корпуса и гонконгских СМИ, казалось, его не беспокоили, чему Герк был только рад. У него практически не осталось огневой мощи, не считая небольшого запаса боеголовок, а использовать хоть одну из них на таком близком расстоянии означало подорвать Шаттердом и добрый кусок города.       — Эта ситуация отличается от других явлений, сэр, — сказал он, глядя на американского представителя ООН с плохо скрываемой неприязнью. — Во-первых, у нас не осталось Егерей. Во-вторых, он не является активной угрозой.       Его слова всколыхнули собрание, представители невнятно заворчали со своих экранов. Практически все смотрели на него с упрёком. Герк устало поднял руки.       — Я знаю, на что это похоже.       — Это похоже на медийное фиаско, — сказал представитель Италии. — Что подумают люди, когда увидят живого кайдзю буквально на пороге защитников человечества? Люди уже в спешке покидают Гонконг. Паника почти что на уровне мятежа, маршал.       — У Гонконга есть полиция, чтобы контролировать эвакуацию, — сквозь зубы процедил Герк. — И если я правильно помню, у Китая есть достаточно мощные вооруженные силы. Почему бы не выслать их, вместо того чтобы во всем полагаться на нас.       — Следите за тоном, маршал. Попрошу вас ценить нашу помощь. Вы хоть можете объяснить, каким образом кайдзю четвертой категории не является угрозой городу, маршал?       Герк вздохнул, потирая виски. Он был настолько истощен, физически и эмоционально, что его тело перешло на новый уровень усталости: когда он намерен работать буквально до упаду. Одна мысль о Сканнере, лежащем прямо у Шаттердома, вызывала у него гнев, который он силился контролировать. Как смеет эта тварь быть живой? Как смеет?       — Перед последней атакой на Разлом один из наших ученых вошел в дрифт с мозгом кайдзю, чтобы получить доступ к их коллективному разуму. Результаты, полученные в этом эксперименте, стали залогом нашей победы, и…       — Мы читали рапорты, маршал. Мы хотим знать почему это вы так спокойно относитесь к… присутствию этого чудовища, и почему вы не принимаете никаких мер, чтобы от него избавиться.       У Герка дернулся глаз. Он окинул экраны долгим пристальным взглядом. Когда он наконец ответил, в его спокойном тоне слышалась горечь:       — Мы не принимаем никаких мер, потому что я не хочу убить людей, за которых несу ответственность.

***

      — Я никуда не уйду, Ньютон. Рано или поздно тебе придется обратить на меня внимание.       Мако, Райли и Готтлиб стояли под холодным моросящим дождем, дрожа под порывами океанского ветра. Дремлющий Сканнер возвышался над ними, реагируя только когда кто-то из них пытался приблизиться к Ньюту. От его ворчания дрожала земля, а его два уцелевших глаза сверкали поразительной ясностью. Они даже перестали пытаться.       Готтлиб вздохнул, подумывая швырнуть что-нибудь в Ньюта, чтобы посмотреть, что получится. Мако уже отговорила его от попытки избить Сканнера тростью, а Райли пришлось физически его удерживать, когда он попробовал проскользнуть между когтей кайдзю.       — Не думаю, что он вас слышит, — негромко сказала Мако. В её голосе отчетливо слышался плохо скрываемый гнев, что лишний раз напомнило Готтлибу, как именно Сканнер оказался смертельно ранен. Он похлопал её по плечу так утешительно, как только мог. Мако слегка улыбнулась, но улыбка была напускная. Даже Райли не удалось её подбодрить.       — У вас всё ещё идет кровь, — сказала она, прикладывая носовой платок, который она изначально достала для Ньюта, к лицу Готтлиба. Он кивнул в знак благодарности. — Вы в порядке?       — Лучше, чем большинство здесь, милая моя, — сказал он, и в этот раз её улыбка была более искренней. — Благодарю.       — Вы уверены? — спросил Райли, недоверчиво косясь на налившийся кровью глаз.       — Считайте это визуальным проявлением симпатической боли, — сказал Готтлиб, кивая в сторону Сканнера. — Может я и не разделяю связь Ньюта с этим… монстром, но…       — Вы всё ещё связаны с ним, — Мако осторожно подняла взгляд на кайдзю, стараясь сохранять выражение лица нейтральным. Громадина пристально за ними наблюдала, что заставило её поёжиться. Райли тоже невольно поёжился, но он даже не пытался скрыть неприязнь, глядя на Сканнера.       — Думаете, он вообще понимает, какую боль причиняет ему?       — Сомневаюсь, — сказал Готтлиб. — И ещё сомневаюсь, что даже если бы понимал, ему было бы хоть какое-то до этого дело.       Они замолчали. Ньют опустился на мокрый док ещё после первых двух часов, прислонившись к сломанному бивню кайдзю. Он не сказал ни слова с тех пор, как Готтлиб пытался с ним поговорить, хотя его губы постоянно шевелились, пока он бормотал что-то про себя. Слова постоянно повторялись, Готтлиб мог прочитать их по губам: безопасность, тишина, боль, холод. Ньют повторял их снова и снова, словно мантру.       — Ньютон, тебе не холодно? — окликнул его Германн. — Здесь просто ужасно. Ты замерзнешь до смерти.       Безопасность, тишина, боль, холод. Ньют даже не потрудился посмотреть на него, а Сканнер издал грозный рык. Готтлиб шагнул ближе и бросил предупреждающий взгляд на Райли, заметив, что тот собирается ему помешать.       — Можешь игнорировать меня сколько хочешь, но ты знаешь, что я прав, — сказал он, приближаясь к лапе кайдзю настолько близко, насколько ему хватало смелости. — Обычно я прав насчет таких вещей. Ты совсем о себе не заботишься большую часть времени. Я нашел тебя без сознания с той нелепой штуковиной на голове, когда началась вся эта кутерьма, и ты даже спасибо мне не сказал.       Ньют приоткрыл глаза. Сканнер подвинул лапу, оставляя глубокие царапины в бетоне. Готтлиб сделал ещё шаг, сжимая свою трость так сильно, что узор на набалдашнике впечатался в руку.       — Стоит мне оставить тебя одного хоть на пять минут, как ты влипаешь в неприятности. Ты… ты помнишь, три года с тех пор, как мы начали работать вместе? Мы были во Владивостоке, — сказал Готтлиб, пытаясь сохранять спокойный тон. Он практически чувствовал на себе тяжесть взгляда Сканнера. — Ты отошел куда-то в поисках автомата с едой. Каким-то образом ты оказался в ангаре с Егерями, и тебя арестовали за незаконное проникновение.       Бормотание Ньюта начало прерываться, он слегка приподнял голову. Сканнер вновь зарычал, угрожающе сжимая когти.       — Доктор Готтлиб, — Мако шикнула на него. — Не надо.       — И ты пытался убедить их, что работаешь на Корпус, но ты забыл свой чертов пропуск в самолете, — продолжил Германн, игнорируя Мако, Сканнера и вообще всё вокруг. Он хотел только чтобы Ньют его услышал. — Маршал Пентекост был просто в ярости, когда обнаружил тебя под арестом. Я думал, он тебя придушит. Помнишь?       Ньют поднял глаза, внимательно следя за лицом Готтлиба, словно впервые его увидев. На мгновение в них мелькнуло узнавание. Он медленно кивнул.       — Я помню, — сказал он бесцветным голосом.       — Отойди от него, Ньютон, — негромко сказал Готтлиб, уговаривая. — Тебе нехорошо.       Сканнер резко зашипел, и Ньют равнодушно отвернулся, прислонив голову к бивню кайдзю и закрыв глаза. Готтлиб поморщился — в глазу кольнула боль. Он попятился, прижимая платок Мако к носу.       — Ты не можешь просто так его поработить, — крикнул он, глядя волком на Сканнера. — У тебя нет никакого права. Ни у тебя, ни у твоих хозяев.       Кайдзю не обратил на него никакого внимания. Готтлиб молча развернулся и прошествовал мимо Мако и Райли обратно в ангар.