Понка в червоточине

Пинки понравились спутники. Не то чтобы у нее был выбор и после стольких дней в одиночестве она обрадовалась бы мантикорре, но эти двое пришлись бы ей по душе даже встреть она их на обычной дороге в Эквестрии. Веселого, того, что ходил с завязанными глазами, звали Кат и он любил обнимашки. При любой возможности он трогал верхними руками ее гриву и вообще был довольно нежным. Все не мог поверить, что она розового цвета. Серьезного, того, что носил эти штуки… ревальверы, звали Ален, он почти все время молчал и его глаза скрывала черная маска с маленькой горезонтальной прорезью. Она выглядела гораздо удобнее кожаных накладок — шор, которые носила сама Пинки и могла скрывать гораздо больше этой чертовой обочины. Но вряд ли у него была такая же под ее размер. — Куда ты путь держишь, о розовое пушистое наваждение? — спросил Кат, поглаживая ее вдоль хребта. — В Эквестрию! — ответила Пинки — Мне надо домой, давно пора уже. — Слыш, Ал, за далекими землями есть страна маленьких пушистых пони. — сказал Кат, повысив голос — Давай туда рванем, а? — В целом нам теперь действительно без разницы куда, — ответил Ален — только Пинкамена не лучший проводник. — Почему это? — Пинки насторожено подняла голову чтобы посмотреть на Алена и если бы не кузов грузовика она точно бросила бы взгляд на обочину. Ален печально покачал головой. — Тебе не вернуться в эту твою Квестрию так же как нам не попасть обратно в Гилеад — сказал о тихо — мертвецы не возвращаются домой. Катберт почувствовал, как напряглись мышцы под нежной шерсткой, как ворсинки на ней встали дыбом. — Я не… — пробормотала пони и замолчала ненадолго. Потом продолжила, повысилв голос — Это неправда! — Хорошо, — со вздохом проговорил Ален — ты помнишь, как покинула свой дом? — Да, я начудила с одним заклинанием и призвала свою копию из волшебного пруда, она призвала еще копию, она еще… ну и в конечном и тогда меня стало слишком много. Моя подруга — о-о-очень сильная волшебница — хотела отправить остальных меня назад, ну и… — Пинки начала говорить быстро-быстро, но к концу предложения ее речь замедлилась, пока она не замолчала, оборвавшись на середине слова. — И что? — спросил Ален. — Ну и меня отправила тоже. — закончила Пинки тусклым голосом. — То ли ошиблась, то ли я никогда и не была настоящей. — Отправила куда? — В пруд. — А дальше? — Пустоши. — Пинки поникла — Я была там одна, я не знаю куда попали остальные. Были ли остальные? — Она не помнит момента смерти, Ал — сказал Катберт — она прошла через дверь. — А вы что… — Да — ответил Ален — меня вот он застрелил — он указал на Катберта. — Я все-таки думаю это Роланд. — Но ты тоже стрелял. — Я… — Катберт запнулся — давай оставим эту тему. — Давай — ответил Ален — тем более я сам виноват. Катберт похлопал Пинки по боку. — А я тупо истек кровью. — сказал он весело — Хороший был денек! — Вы же шутите, да? — спросила Пинки и ее голос немого дрожал — Я люблю шутки, но по моему сейчас не лучшее время для таких. — Нет, не шутим — весело проговорил Катберт — но ты похоже другое дело, если не врешь. Тебя изгнали магией, ты можешь вернуться. — Более того, Ка скорее всего хочет вернуть тебя — добавил Ален — потому что все, что делается магией противоестественно и в итоге исправляется самой судьбой. — Мы идем в Эквестрию! — объявил Катберт, вцепился в бока пони и стал ее щекотать. Пинки откликнулась на это звонким смехом, который разлетелся над червоточиной, порождая волны в придорожном мареве. Ужасные картины возникали на долю мгновения и тут же исчезали в этом мареве — горящие дома, пегасы, падающие с неба на немощных крыльях, медведь, старающийся вскрыть панцирь гигантской черепахи. Наконец Катберт прекратил дурачиться (она едва не лягнула его в живот) и Пинки отдышалась. — А если… — сказала она немного погрустнев — А если Твайлайт опять решит отправить меня в озеро? — Я думаю нет такой проблемы, которую не сможет решить маленький кусочек свинца. — сказал Катебрт и сделал странный жест, который похоже казался ему самому предельно очевидным. Быстрое движение кистью руки от бедра и вперед, палец сначала был выставлен вперед, как будто указывая на что-то, потом дернулся и ушел вверх. Завершило жест вращательное движение обратно к бедру. Пинки не поняла смысла этого жеста, но почему-то он до жути напугал ее. Она постаралась не показать этого, но Ален заметил. Он что-то сказал Катберту на незнакомом языке и тот коротко кивнул. — И еще надо будет соорудить этой лошади очки вместо дурацких шор, — продолжил он уже на общем — а то ее одержат демоны и действительно придется ее пристрелить.