Lolly lolly lollybomb Lolly lolly lolly © Little Big
«Пи-пи». Знаете, есть такие минуты в жизни, когда хочется убиться. «Пи-пи. Пи-пи». Нет, серьезно, очень хочется. «Пи-пи. Пи-пи. Пи-пи». Но нельзя. Дрогнули ресницы, и один серо-голубой глаз оглядел комнату. Такой среднестатистический глаз. Через пару секунд безуспешных попыток продержаться открытым, глаз сдался, и веки сомкнулись вновь. Только будильник все не замолкал, это было уже третье и последнее напоминание. Медленно откинув одеяло, Эмма громадным усилием воли заставила себя спустить ноги с кровати. Ламинат тут же обжег стопы холодом. Поморщившись, она окончательно проснулась. Самое время собираться в школу. Тапочки вечными оптимистами шлепали по полу. Утреннюю Веспер этот звук всегда раздражал, вечернюю же наоборот, радовал, ведь он означал одно: настало время сериальчиков, бесконечных споров с папой о том, какую же пиццу заказать, где и сколько. Мама обычно в этих баталиях не участвовала, а просто заказывала одну «Маргариту» и одну «Пепперони» (и побольше перца!). Но это было вечером. Сейчас же девушка печально приняла душ, пальцем потыкала в синяк на коленке, как бы прислушиваясь к этой уже привычной и даже приятной боли, и пошла на кухню. На плите уже вовсю бурчала что-то неразборчивое фирменная папина яичница (и побольше перца!), рядом скромно пофыркивал мамин омлет. Эмма пропустила эти ежеутренние беседы мимо ушей и распахнула холодильник. — Ма-а-ам, куда делся мой йогурт? — она озадаченно наклонила голову на бок, это был удар под дых. — Дорогая, спроси отца, я его не трогала, — под звонкий стук ножа по разделочной доске мама поспешила уклониться от вопросов. — Почему сразу отца? Может, ты сама его ночью и съела, а на меня стрелки переводишь, — папа обеспокоенно выглянул из-за газеты, оценивая ситуацию. — Не брал я твой йогурт с мюслями и курагой, больно надо… В следующую секунду он осознал, что прокололся, вздохнул и отложил газету на край стола. — Ну, не буду же я в час ночи себе суп греть, — мужчина примирительно развел руками. — Можешь съесть мою яичницу. Это была самая большая жертва, на которую отец был способен утром. Мама невольно прыснула со смеху в морковку, а Эмма хихикнула в кастрюлю с супом, которую за секунду до чистосердечного открыла. — Спасибо, папуль, но я лучше куплю себе что-нибудь по дороге, — ей не хотелось отнимать у него завтрак, да и перца в яичнице было столько, что только отец и мог ее есть. — О, конечно, — мистер Веспер с облегчением вздохнул (если честно, ему совсем не хотелось отдавать свою яичницу). — Сейчас-сейчас… Он полез в карман за бумажником, одновременно отодвигая стул и приподнимаясь. Девушка невольно улыбнулась, когда отец с виноватым видом протянул ей двадцатку. Этого вполне хватило бы даже на обед в хорошем кафе где-нибудь в центре. Неплохой такой обмен на йогурт вышел. Кухонную атмосферу нарушил громкий, требовательный, как и его хозяйка, гудок машины. Веспер слегка вздрогнула и сунула деньги в задний карман черных джинсов. Обняв маму и чмокнув все еще смущенного отца в щеку с трехдневной щетиной, она накинула свой розовый бомбер, подхватила серебристый рюкзачок и вышла из дома. У калитки ее уже ждал красный Форд Аманды. Девушки дружили с самого детского сада, причем на вопрос: «почему?», ни одна из них ответить не могла. То ли их сплотила нелюбовь к Дженнифер, типичной школьной королеве, то ли дружба с Диланом. Одно Эмма говорила со стопроцентной уверенностью: «Потому что». И ведь не подкопаешься. — Хай, красотка. Чего так долго? — Аманда надула жвачку и тут же лопнула ее ноготком. — Такими темпами не успеем занять нормальное место на парковке. — Прости, папа опять съел мой йогурт, — она хлопнула дверью новенького Форда Фокуса. Аманда захохотала как в первый раз. На самом деле мистер Веспер съедал завтрак дочери с завидной регулярностью, особенно если транслировали футбольный матч. И с той же регулярностью увеличивал карманные деньги Эммы на пару десятков долларов в неделю. — Я так понимаю, сегодня после занятий идем в пиццерию? — рыжая мельком посмотрела в зеркало, поправила выбившуюся прядку и завела машину. — Или… оставим на конец недели? — Зачем? — девушка покосилась на подругу, ловя хитрющий взгляд серых глаз. — Не говори мне, что твоя мама опять уезжает в командировку. Мать Аманды работала журналистом в одном довольно влиятельном глянцевом издании и все время разъезжала по командировкам, оставляя дочь и мужа на попечении Мистера Мяу, ее любимого персидского кота. Отец девушки, программист, после того как добился от начальства разрешения работать удаленно, в отсутствие жены уезжал на целый день в гольф-клуб, а потом — к отцу Эммы на всю ночь смотреть записи футбольных матчей. Поэтому Ами безнаказанно закатывала вечеринки и посиделки до самого утра. — Ее срочно вызвали в главную редакцию, она вернется только в воскресенье, — подруга пожала плечами, ловко лавируя между машинами. Веспер ничего не сказала. Они знали друг друга наизусть, и ответ просто не требовался. Форд плавно пересекал самые оживленные улицы города, остерегаясь чересчур наглых новеньких джипов и совсем старых седанов. Одним было нечего терять, потому что у них еще все впереди, а другим — потому что держались они на одном только скотче и крепком словце молодых водителей. Эмма разглядывала через стекло прохожих, зачем-то пытаясь запомнить их лица. Женщина вела упиравшегося сына лет десяти в школу, их обогнала толпа знакомых восьмиклассников, а мистер Чейн, учитель истории, спешил перейти дорогу на последние секунды зеленого сигнала светофора. В их маленьком городке все друг с другом были знакомы. И это было хорошо: она всегда знала, чего ожидать, но… иногда становилось просто нечем дышать. Всего на мгновение серо-голубой взгляд наткнулся на двух явно ссорящихся мужчин: старика с длинной седой бородой и совсем юного парня, блондина. Девушка удивленно приподняла брови: ей бы такую копну волос. — Приехали, Эмс, — Аманда медленно заворачивала на стоянку. — Посмотри, чтобы мистер Чейн вновь не кинулся под колеса. Она фыркнула. Историк славился своей неуклюжестью и умением попадать во всякие казусные ситуации. Чего стоила только его привычка завязывать шнурки на школьной стоянке. Однажды Ами по неопытности слишком сильно сдала назад и немного «потеснила» учителя. В кабинете директора мистер Чейн ругался так, что уже на следующей перемене вся школа тихонько обсуждала его словарный запас и каталась со смеху. — Ладно, наша остановка, подруга, — она тряхнула рыжими волосами и вытащила ключ зажигания. — Пошли. Эмма невольно улыбнулась, вспомнив, что сегодня у них первым уроком как раз история, и вышла из машины. Школа встретила их полупустыми коридорами. Еще бы, Аманда любила приезжать минимум за полчаса, чтобы занять выгодное парковочное место возле самого входа. Хотя Веспер была уверена практически на все сто, что если бы они приезжали в школу за пару минут до звонка, Ами все равно могла бы припарковаться там. Просто потому, что все знали, чье это место. У шкафчиков весьма ожидаемо ошивался Дилан, последний член их вездесущей троицы. Он жил всего за два квартала от школы, предпочитал чувствовать твердую землю под ногами и ходить пешком. А, может быть, парень не любил Форд, потому что был в автомобиле в тот злополучный момент, когда подруга наехала на историка. — Вы опоздали на целых две минуты, — Дил провел рукой по своим темно-каштановым, коротко стриженным волосам в попытке скрыть улыбку. — Как же так, Аманда? А если бы кто-то занял твое место? — Иди ты, — она несильно отпихнула друга от своего шкафчика. — Вообще, это Эмма виновата. Мистер Веспер опять съел ее завтрак! Дилан улыбнулся и вытащил из кармана йогурт. С мюслями и курагой. — Держи, — юноша кинул ей бутылочку, — опять наши продули. Девушка как всегда смутилась. Ей нравилось, что Дил отслеживал все футбольные матчи и после каждого приносил ей поесть. Он всегда так мягко улыбался и подмигивал ей, что на душе становилось очень тепло и уютно. Совсем как в любимом кафе за бокалом молочного коктейля с карамельным сиропом и взбитыми сливками. Аманда покосилась сначала на одного, затем на другую, и невольно вздохнула. Она уже давно ждала, когда кто-нибудь сделает первый шаг. Но, похоже, этим кем-нибудь придется стать ей. — Пошли что ли в кабинет, — она звонко хлопнула дверью шкафчика.***
— Мистер Чейн решил уволиться? Кто теперь будет вести историю? — об этом шептались все, после того как в класс заглянула директриса и объявила, что новый учитель немного задерживается у секретаря. — Ну как же так, я теперь не смогу подкалывать тебя, — наиграно расстроился Дилан и пихнул Аманду локтем. — Жизнь никогда не будет прежней. Ами, со щеками столь же красного оттенка, что и ее волосы, замахнулась на хохочущего парня тетрадью. — Ты говоришь это уже пятый раз! — ее гнева хватило бы, чтобы вскипятить солидных размеров озерцо. — Я все жду твоей реакции, — увернувшись от очередного удара подруги, хихикнул Дил. — Эмс, что думаешь? Какой он будет? — Я думаю, что он будет старый, жирный и ужасно нудный, — Аманда поправила волосы, — как и все историки. — Нет, он будет такой неуклюжий, что рядом с ним мистер Чейн будет казаться самим изяществом. И да, ставлю на то, что ты врежешься в него уже сегодня! — юноша залез под стол, пытаясь спастись от карандашей, полетевших ему прямо в лицо. — Какая же ты злая, Ами! Эмма с трудом подавила улыбку и посмотрела в окно. Она все никак не могла избавиться от ощущения, что знала нового учителя. Точнее догадывалась, кто он. Девушка нахмурилась: не хватало ей еще медиумом стать. И так жизнь веселая. — Эй, Эмс, — друг замахал руками перед ее лицом. — Все нормально? Ты сегодня очень молчаливая. — Конечно, где ей за тобой угнаться, — Аманда все еще сердилась. — В отличие от тебя, Эмма знает, когда нужно остановиться! — И в отличие от тебя — тоже… В следующую секунду Веспер взвизгнула, потому что тетради полетели в ее сторону. Дилан громогласно захохотал, выхватив у рыжей тяжелый учебник по истории до того, как та пульнула бы его в красную от смеха подругу. Дверь хлопнула. Класс мгновенно замер, и только Аманда, пофыркивая, бросилась собирать тетради. Это был он. Эмма почему-то не сомневалась. Молодой мужчина двадцати двух — двадцати трех лет оглядел аудиторию своими пронзительными голубо-серыми глазами и прошел к учительскому столу. Вблизи его волосы, собранные в низкий хвост, оказались практически белоснежными. Вся женская половина класса мгновенно растаяла. Кроме Эммы. Она напряглась так, будто ей сейчас сделают укол. А их она боялась очень сильно. — Здравствуйте, ученики, — взгляд мужчины на секунду остановится на шатенке и игриво сверкнул (или у нее уже маразм начался?). — Меня зовут Александр Гринвуд. И я буду вести у вас уроки истории. Мистер Чейн сегодня по дороге в школу так спешил, что решил перейти дорогу на красный, и его сбила машина. Не волнуйтесь, с вашим учителем все будет хорошо, сейчас он находится в больнице. Понимаю, для вас это… Мисс… с вами все в порядке? Мистер Гринвуд с удивлением посмотрел на румяную Аманду и угорающий в кулачки класс. — Мисс Сандерс. Да… все хорошо, — Ами практически стекла под парту. — Вы точно не хотите выйти? — новый учитель слегка нахмурился, получив отрицательный ответ, но продолжил: — Меня попросили заменить мистера Чейна на некоторое время. Надеюсь, вы не будете против. Эмма сидела ни жива ни мертва. Она знала правду. Видела все вместе с Амандой, только подруга ничего не заметила. Их учителя не могла сбить машина. Последний пешеходный переход по пути в школу он пересек на их глазах. Но после он должен был пройти мимо двух ссорящихся мужчин, один из которых сейчас сидел за учительским столом. Так прошел ли?