«Спят усталые игрушки, книжки спят, Одеяла и подушки ждут ребят. Даже сказка спать ложится, Чтобы ночью нам присниться. Ты ей пожелай: „Баю-бай!“ Обязательно по дому в этот час Тихо-тихо ходит Дрема возле нас. За окошком все темнее, Утро ночи мудренее, Глазки закрывай! Баю-бай!»
Медленно покачиваясь из стороны в сторону, напела Пелагея, с нежностью глядя на свою доченьку, которая замахала ручками и ножками, будто не желала слушать эту песню. — И чего ворчишь, а? — девушка поудобнее перехватила ее на руках. — Хорошо, я поняла, «Спят усталые игрушки» тебе не нравятся. Тогда слушай другую.«С ним приходят сумерки в дом, С ним дитя вдвоем чередом Отправляйтесь в ваше княжество снов Где царствует верность, правит любовь. Дрема добрый мир сотворит, Сном волшебным засеребрит, Суеты невзгод дневных кружева Усни, мой малыш, сорви-голова…»
Мия тут же успокоилась, сжав в своем крошечном кулачке Полин палец.«Покойно в ночи, котейка урчит Твой Дрема смягчит слез маминых реки, ручьи… Спи, луна на небо пришла, Распускает сон твой крыла, Над кроваткой тенью Дрема парит За то, что мы вместе нас благодарит… Не пугайся, сын мой, ветров Вырастешь грозою лгунов Мамину обиду Дрема смирит Как жаль, никогда он не заговорит…»
Поля тихо подошла к пластиковому окну и, продолжая петь, попыталась высмотреть на темной улице автомобиль своего мужа. Но его не было. А Мия начинала потихоньку прикрывать сонные глаза от убаюкивающего ласкового голоса мамы и от ее бесшумных покачиваний, смешанных с передвижениями по комнате.«Качай, Дрема, ты сквозь сон темноты Все наши мечты как детки просты и чисты… Увидишь и ты как из пустоты Усталой души лоскуты Соткутся надеждой в холсты… С ним приходят сумерки в дом, С ним приходят сумерки в дом…»
***
Подъехав к железным воротам и заглушив мотор, Дима уже было собирался заезжать на территорию коттеджа, как заметил в окне силуэт своей любимой жены, качающей на руках их дочку. Смотря на нее, пока она спит, молодой человек часто думал, чем именно Поля покорила его. Вспоминая их первую встречу, мужчина назвал бы две причины. Первая — эта ее красота, внутренняя красота в отличии от многих его бывших возлюбленных и красавиц нашей страны. Второй же причиной, почему он не мог забыть эту девушку, был невыносимый характер. Ее взгляд словно прожигал его насквозь, заставляя чувствовать волнение и желание покорить эту строптивицу. Билан считал, что именно такая девушка может полюбить всем сердцем. Именно такая девушка сможет стать той самой женой, о которой он мечтал. Любовь, страсть, желание, стремление познать этого человека. В непокорном взгляде прошлой ненавистницы он все это увидел, а когда понял, что все — неосознанно отдал в ее руки свое сердце, — решил, что она обязательно должна стать его женщиной, с которой он встретит свою старость.***
На часах была практически полночь, когда Пелагея, уложив уснувшую малышку в кроватку и прихватив с прикроватной тумбочки радио-няню, вновь спустилась на первый этаж и, укутавшись в теплый плед, устроилась перед телевизором, предварительно включив третий выпуск второго сезона «Голос. Дети». Туманно уставившись на экран, девушка вновь начала жить своими мыслями, которые начинались с завтрашнего результата ЭКО и заканчивались маленьким комочком, развивающимся внутри нее. И снова смутные сомнения, вызванные тем, что ее организм не подавал никаких признаков беременности, как было с первым ребенком. Никакого токсикоза, гормональных сбоев, изменений вкусов, да даже самой элементарной задержки не было — все пришло вовремя. В конце концов, тест же мог оказаться бракованным и показать неправильный результат. Это ведь она уже тоже проходила. Погрузившись в размышления, Поля не заметила, как на протяжении нескольких минут ее звал приехавший Дима. — Полюш, ну где ты опять витаешь? — присев на диван рядом с любимой и приобняв ее за плечи, отчего та испуганно вздрогнула, спросил Билан. — Чего шугаешься? — А зачем подкрадываешься? Так и заикой остаться можно, — инстинктивно Пелагея положила руку на живот, глубоко вздохнув. — Ты почему так долго? — она поцеловала его в щеку и поморщилась от колючей щетины. — Я вспомнил, что ты утром говорила про конфеты, и решил их купить, но в нашем магазине их не было, поэтому пришлось ехать в другой, — мужчина демонстративно поставил на журнальный столик перед супругой пакет, доверху набитый вкусняшками. — Поль, только не все за раз, а то попа слипнется. — Ди-и-мка-а! — счастливо протянула девушка, вытряхивая все содержимое на поверхность стола. Нет, ну точно не взрослая жена, а маленький ребенок, которому мама после работы сладости принесла. — Ой, тут еще и «Левушка» есть, — и как ей удается сохранять всю эту детскую непосредственность? , Билан не представлял. Сейчас современные подростки и те разучились радоваться таким незначительным мелочам, а перед вами жена-мама за конфеты любимого расцеловать готова. — Господи, я душу за «Птичье молоко» продать согласна! — развернув конфетку, Пелагея поцеловала молодого человека в краешек губы. — Они у меня с детством ассоциируются. Помню, как мама постоянно приносила их мне после работы, а еще бабушка конфетки в качестве гостинцев отправляла. Да и я сама на гастроли конфеты брала, стресс, скажем так, заедать. — Меня спасали «Ириски», — потянулся за конфетой Дима. — Ох, сколько пломб я в них оставил! А ты, я смотрю, решила понастольгировать? — положив обертку на столик, кивнул он в сторону телевизора. Поля неожиданно погрустнела и кивнула. — Даже не верится, что никого из «золотого» состава в этом году не будет, — наслаждаясь воздушным вкусом суфле, буквально тающим во рту, она положила голову на плечо мужа. — Интересно, кого в этом году возьмут в наставники. Как думаешь, Леня останется? — То есть, как это никого? — не понял Билан, отпустив девушку, которая потянулась за очередной конфеткой. — По-твоему, я не вхожу в этот «золотой» состав? Значит, четыре года верой и правдой отсидел в этом кресле, а… — Да ты-то тут причем? — бестактно перебила его Поля, не понимая всей этой агонии, устроенной мужем. — Поль, ты меня пугаешь. Я же говорил тебе, что дал согласие на новый сезон. — Что-о-о? — бледная девушка даже подавилась лакомством, ошалело уставившись на Билана. — Ты дал согласие на сезон? Почему ты со мной не посоветовался? — Пелагея, ты меня вооб… — Да ты понимаешь, что ты наделал? — не дала ему договорить вспыхнувшая от ярости блондинка, повышая голос. — А конечно, зачем со мной советоваться, я же так, мимо проходила! — ее брови сложились в одну линию, лицо заметно покраснело, а губы дрожали. — Молодец, Билан, пять баллов! Вот это вот твое безалаберное отношение показывает истинные чувства ко мне и дочери! Можешь валить хоть на все четыре стороны! — Ты чего начинаешь-то? — выпрямившись, сурово спросил Дима. Он действительно не понимал, чего она загорелось-то, словно спичка, и начала прожигать своим злым взглядом на нем дырку. — Нет, ты мне только скажи, что я такого сделала, что ты все решаешь за моей спиной? — обиженно строго вопросила Поля. — Чем я заслужила к себе такое отношение? Или это месть за тот сраный засос?! — Да угомонись ты! — воскликнул Билан. — Мию своими криками разбудишь! — Да ладно? Ты о дочери вспомнил? — нервно улыбнулась девушка. Сейчас Дима не узнавал свою любимую девочку. Пелагея была похожа на одержимую. Раздраженно заламывала руки, говорила несуразные вещи, вскочила с дивана и ходила из стороны в сторону, а ему хотелось затащить ее под ледяной душ, чтобы мозги на место встали. — А когда ты этот долбанный контракт подписывал, ты каким местом думал? — кричала она. — Чем ты думал, когда добровольно соглашался оставить свою семью на четыре месяца! Ладно я, но Мия! Да она же вообще отца своего тупоголового видеть не будет! — Поль, да очнись же ты! — схватив Полю за руки, он слегка встряхнул ее. — Я тебе еще пять дней назад сказал, что мне предложили сесть в кресло! Что ты сказала, когда я спросил, соглашаться мне или нет? — Хватит врать, ты мне ни слова не сказал! — ее крик, как пощечина. Еще чуть-чуть, а потом случится истерика. Но никто не хотел уступать. Просто не мог признать свою вину и спокойно обо всем поговорить. — Ты сказала, что не против! ДА, Поля, ты сказала, да! — Билан резко дернул ее за руку, что Пелагея врезалась в его грудь, прижавшись вплотную. — Какого черта ты мне сейчас снова закатываешь истерику? Опять начинаешь приплетать ко всем ссорам Мию? Забыла, чем это в прошлый раз закончилось? Так я могу быстро напомнить, — он не отводил озверевших глаз от красных Поли, из которых лились крупные слезы. — Я не понимаю, что с тобой происходит. Ты ведешь себя, как конченная истеричка! — На четыре месяца… Ты оставляешь меня одну на четыре месяца, — рьяно вытирая слезы рукавом кофты, шептала Поля, судорожно хватая ртом воздух. — Я боюсь, Дима! Я боюсь оставаться одна, особенно сейчас, понимаешь? Мне нужна твоя поддержка, а ты одной своей подписью лишил меня опоры! У Мии уже вылез один зуб, а дальше — больше и страшнее. Ты имеешь прекрасное представление о том, как болезненно у детей протекает этот процесс. Мне страшно, мне по-настоящему страшно представить, что нас ждет в будущем. А ты просто так взял и свалил, — с трудом глотая слезы, вся сжавшись, словно загнанный в угол зверек, выпалила она. — Поль, ну ты чего, малыш, — Дима бережно прижал любимую к себе, чувствуя, как Поля откровенно дрожит в его руках. — Я не собираюсь оставлять вас надолго. Только съемки, они же не в другом городе проходят. А с ребятами Настя позанимается. — Нет, нет, так не будет! — со всей силы отталкивая его от себя, кричала Пелагея. — Отпусти меня! — однако молодой человек еще крепче прижал ее к своему телу. — Дим, отпусти. — Нет. — Я тебя прошу, отпусти меня! — не выдержав его крепких рук, отчаянно выдала девушка, но это совершенно не подействовало. — Поль, ты… — Да ты отпусти ты, блять, меня! — вывернувшись в руках мужа, вынудив его расцепить надоедливые объятия, девушка целеустремленным шагом направилась в прихожую, в спешке накинула на плечи пуховик, едва не порвав петельку, когда снимала куртку с крючка, надела шапку и застегнула молнию сапогов. К раздраженной хозяйке подбежал Феликс, высунув язык и завиляв хвостом, надеясь, что его возьмут гулять с собой. — Куда ты собралась? — следом за ней вылетел и Билан, взволнованно наблюдая, как любимая воюет с ключом. — Тебе какая разница? Ты же не отчитываешь передо мной! — фыркнула она, наконец открыв эту дурацкую дверь. — Иди, готовься к «Голосу», работа ждет! — с этими словами блондинка выскочила на улицу, еле успев захлопнуть дверь и не выпустить Феликса, и моментально продрогла до костей. Суровый ветер сдувал с крыш снег, воздух был невероятно холодным, поднималась сильная метель. А под курткой была лишь домашняя одежда; шарфик и варежки она не додумалась захватить с полочки. Да и как можно было думать о таких мелочах, когда срочно необходимо остыть? Иначе дело не закончилось бы обычной ссорой. Выйдя за пределы участка, уже замерзшая девушка пошла по заметенной дороге, освещенной фонарными столбами и полной луной, неизвестно куда. Как там говорят в сказках, иду туда, куда глаза глядят? Вот и Поля так же. Она вся съежилась от неприятного холода, спрятала закоченелые руки в глубокие карманы, нос в высокий воротник и упрямо шла-шла, можно сказать, сбегала подальше от своего дома, жизнь в котором становилось просто невыносимой. А раньше по-другому говорила. Хотела перестать жить ночной жизнью, проводить все свое свободное время с семьей, а не с друзьями в клубах. Получила же то, о чем мечтала, не так ли? К чему теперь вот так вот уходить из дома, громко хлопая дверью? Если бы не стальное терпение Димы, то она давно бы, Пелагея была уверена, находилась в статусе «разведена» и «мать-одиночка». Но эта гнилая обида на то, что Билан, что ее любимый муж, согласился за ее спиной на новый сезон, даже не посоветовавшись с ней, грызла изнутри. А что будет, если беременность действительно подтвердится? Возможно, она покажется сейчас эгоисткой, но слишком сложно быть беременной да еще и с маленьким ребенком, который даже ползать путем не научился. — Такая у тебя цена за счастье? — сквозь слезы прошептала Поля, подняв голову к ночному небу. — Сначала дал мне семью, а теперь так жестоко забираешь! — нагнувшись и зачерпнув в подрагивающие ладони снег, блондинка слепила прочный снежок и со всей силы запустила его в фонарный столб. Руки совсем онемели и начали синеть от мороза. Обидно еще знаете из-за чего? Из-за того, что Дима вообще никак не попытался ее остановить. Своим равнодушным видом сказал: «Можешь идти, мне пофиг». От такой дурацкой погоды клонило в сон, ветер пробирал до костей, ноги становились ватными, а возвращаться обратно абсолютно не хотелось. Зачем бежать туда, где тебя не ждут и где ты никому не нужна? Только любимому маленькому сокровищу, драгоценной доченьке, которая сейчас сладко спит в своей кроватке и ни о чем не подозревает. Остановившись недалеко от дома, облокотившись на столб, Пелагея прикрыла глаза. И словно как по щелчку пальцев, она вспомнила…***
« — Я не знаю, соглашаться или нет? — сидя рядом с любимой на диване в гостиной, спросил Дима, крутя-вертя в руках телефон. Несколько минут назад молодому человеку позвонил Юрий Викторович и сказал, что к концу дня ему нужно знать точное решение — будет ли Билан тренером нового сезона „Голос. Дети“. — Да-да, — бездумно ответила Поля, не вникая в суть разговора. — Полюш, ты уверена? Ты же знаешь, что это до мая. Как я вас одних оставлю? — Все будет хорошо… Хо-ро-шо».***
— Ты совсем без мозгов?! — сквозь какую-то пелену услышала Пелагея до боли родной голос, не сразу поняв, что в общем-то произошло. Не спрашивая разрешения, Дима легко поднял супругу на руки и направился вместе с этой вредной ношей в сторону дома, поскорее к теплу. Он даже через накинутые и на нее, и на себя куртки почувствовал, какая она холодная. И вот за какие-такие провинности ему досталось это чудо в перьях? Совсем не думает своей головушкой, что творит, а потом ему же, Билану, ее лечить. Чувствуя, как девушка прижалась к нему всем своим подрагивающим тельцем, молодой человек ускорил шаг, на подсознательном уровне представляя, как собственными руками прибьет Полю, когда та будет в адекватном состоянии. Он долго мог терпеть ее выходки, все-таки за практически пять лет иммунитет выработался, но теперь Пелагея стала переходить все границы. Войдя в коттедж и опустив любимую на ноги, мужчина помог ей снять верхнюю одежду, насквозь промокшую от снега. — Нет, ты вообще, не стесняюсь спросить, чем думала? — возмущался он. — Полчаса шарахаться почти раздетой! Зимой! Ты бы еще обнаженная вышла! — повесив куртки на вешалки в шкафу, Дима вновь поднял Полю на руки и ушел вместе с ней в гостиную. Пелагея боялась сказать ему хоть одно слово. Чувствовала себя невероятно виноватой перед ним. Да и не могла говорить. Тряслась вся от холода, как отмороженный котенок, и понимала, какой дурой стала за эти дни. Донеся жену до дивана, он бережно опустил ее на мягкую поверхность, снял все вещи, в которых она «гуляла», оставив лишь в нижнем белье, и натянул на нее свой теплый свитер, в котором поместились бы две таких же Поли, с теплыми шерстяными носками, приготовив их заранее. — Вот что ты за человек-то такой? Почему сначала делаешь, а потом сидишь и зубами стучишь?! — возмущенно проговорил Билан, укутав любимую в пуховое одеяло. — Филь, — присвистнув, позвал он пса, который тут же примчался на зов, — иди, грей свою безмозглую хозяйку. Недолго думая, Феликс запрыгнул на диван и лег рядом с Полей, положив мордашку на ее живот поверх одеяла. — Лежи и только попробуй встать, — строго сказал Дима, смотря на нее с высоты своего роста. Кто бы знал, как сильно он был зол на нее, но и взволнован не меньше, ведь никто гарантии не давал, что Пелагея пришла бы домой целая и невредимая, если бы он не вышел за ней. — Я пока чай тебе налью. — Дим, — прохрипела Поля, приподнявшись на локте и умоляюще посмотрев на мужа заслезившимися глазами. — Прости меня, пожалуйста, — по ее щекам ручьем покатились слезы, заставляя мужское сердце больно сжиматься. Что-что, а смотреть на то, как его девочка льет горькие слезы, он не мог. — Прости, пожалуйста, я у тебя такая ду-у-ра-а-а, — она закрыла лицо руками и покачала головой. — Давай я тебе чай сделаю, а потом поговорим, — смягчился Дима. — Тебе надо согреться, тогда, может, сможем избежать простуды. — Ученные доказали, что тепло, исходящее от тела человека и животного, самый лучший способ спасти пострадавшего, — тихо всхлипнула девушка, вспомнив недавно прочитанную статью в Интернете. — Это я еще про объятия любимого человека молчу. Обними меня, Дим, а… Больше смотреть на свою замерзшую, плачущую малышку не было сил. Плюнув на все принципы, Билан, усевшись рядом с любимой, переместил ее на свои колени и крепко обнял за талию поверх одеяла, почувствовав, как та заметно расслабилась в его руках и, прижавшись, уткнулась носом в его шею. — Какая же ты у меня холодная… Из Телепузика в Дрожуна превратилась, — тихо прошептал Дима, пробрался горячими ладонями под одеяло и принялся растирать ее ледяные ноги. — Поль, расскажи, что с тобой происходит? Я уже устал смотреть, как ты меняешься на моих глазах, и гадать, что же такое случилось. Ты сильно отдалилась от меня. Однако блондинка молча продолжала плакать, потихоньку согреваясь. Казалось, что этот нескончаемый поток слез будет длиться вечно. Но Дима и не догадывался, что Поля всего-навсего собирается с мыслями. Разговор-то намечался очень серьезным. — Дим, скажи, — едва слышно попросила она, — если бы ты узнал, что у тебя есть или будет ребенок от другой женщины, что бы ты сделал? — Поль, к чему такие вопросы? Жара нет? — он коснулся губами ее лба. — Вроде нет. — Ответь мне, пожалуйста, — цепляясь замерзшими пальчиками за его футболку, умоляюще попросила девушка. — Поля, — молодой человек устало прикрыл глаза, понимая, что правды добиться от нее будет не очень-то просто. — Пожалуйста, Дим. — Что ты опять скрываешь от меня? — бегая растерянными глазами по заплаканному лицу, абсолютно игнорируя ее вопросы, которые были очень важными, спросил Билан. Только она молчала. Со страхом в глазах смотрела и молчала. Дима заключил ее личико в свои ладони и заглянул в бездонные глаза. — Я еще раз повторяю: что с тобой происходит? Тишина. Кажется, дыхание Поли стало тяжелым. — Пелагея! — чуть прикрикнул он, отчего блондинка вздрогнула и зажмурилась, будто на нее руку подняли. Но все безуспешно. Она продолжала упорно молчать, с трудом глотая слезы. — Твою мать, ты еще долго будешь мучить и меня, и себя?! Чертова эгоистка! — Дима видел, как она боится, чувствовал, как она дрожит. Но по-другому вытащить из нее что-то было бы жанром фантастики. — Ну? — ЭКО! — сдалась. Из ее груди вырвались дикие всхлипы, убивающие всю ту силу, какую она сохраняла до этой минуты. Мужчина непонимающе покосился на жену, а та, не обращая внимания на слезы, продолжила: — Маша. Они оплодотворили ее яйцеклетку и уже подсадили эмбрион, — бессвязно сказала Пелагея, а Дима, кажется, понял ее. — Если беременность наступит, она хочет познакомиться с тобой, то есть с донором, — она нервно вцепилась в руки любимого. — Я пыталась ее отговорить, просила подождать, но она только посмеялась надо мной, сказала, что ты уйдешь к ней, еще и Мию заберешь. А я же знаю тебя, Дим, ты не сможешь спокойно жить, когда вдали от тебя будет расти еще один ребенок. — Господи, Полюш, — в какой-то момент Билан облегченно выдохнул. Главное, что со здоровьем его жены все в порядке, а остальное так… мелочи. — Я не смогу тебя с кем-то делить! Да, не отрицаю, я эгоистка, но мое — это только мое, понимаешь? Хоть убейте — никому тебя не отдам! — Пелагея крепко обняла молодого человека за шею, прижавшись всем телом. — Мой, слышишь? Я тебе на лбу какой-нибудь несмываемой ручкой напишу, что ты — мужчина Пелагеи! — Напиши, Поль, я не против, — по-доброму улыбнулся Дима. — А кто вообще сказал, что я захочу знакомиться с ней? — зарывшись в блондинистые волосы рукой, пальцами перебирая длинные пряди, спросил он, все еще не понимая, почему Поля не рассказала ему обо всем раньше, а мучилась в одиночку. — В смысле? — слегка отстранившись, она подняла на супруга недоуменный взгляд. — В прямом. Она хочет, а я — нет. У меня есть любимая жена, которая родила мне не менее любимую дочь, каким боком здесь вообще эта дамочка должна появиться? — Билан стер большим пальцем с ее щек слезы. — И не нужно плакать, посмотри, до какого состояния себя довела, глупышка. Ну забеременеет она, ну поздравляю, очень рад. Семья-то наша здесь причем? — А как же ребенок? — Помнишь, что ты мне говорила в самом начале беременности? Я просто донор. Только в нашей истории я не просто донор, а там, сама понимаешь, — мягкий и совершенно спокойный голос мужа успокаивал Пелагею, приводил в чувства. И почему она все сама решила за него? — И ты так спокойно оставишь частичку себя? — Полюш, частичка меня спит сейчас в своей кроватке и волшебные сны смотрит. Одно дело, если бы в далеком прошлом я с ней состоял в каких-то отношениях, а спустя время она забеременела и родила. Тогда я бы обязательно встретился, помог, чем смог, — он прижал ее к себе, успокаивающе поглаживая по спине. — А так… Я бы с ней встретился, чтобы рожу набить за то, что она наговорила тебе. Но раз я девушек не бью, то простите-извините, но встреча отменяется. — Димка-а, — Поля улыбнулась замученной улыбкой и трепетно коснулась его губ своими. — Ты думала, что я от вас уйду? — ласково спросил Дима, вернув девушке поцелуй, на что Пелагея утвердительно кивнула, виновато опустив глаза. — И где же я еще такую психушу найду? Ты у меня одна такая, а, ну еще и Мия, но ей, думаю, можно. И ей не было обидно, наоборот, по телу разливалось приятное тепло и уверенность в том, что никто не сможет разрушить их семью. — Вот скажи мне теперь, — прижавшись щекой к ее макушке, переплетая их руки, сказал молодой человек, — стоило все это твоих слез и здоровья? Неужели нельзя было все с самого начала рассказать? — Прости меня… Я когда узнала, Дим, мне просто крышу снесло. Я смотрела на вас с Мией, считала дни и боялась. — Полюш, милая моя, давай договоримся, что больше ничего не будем скрывать друг от друга. Будь это хорошие новости или плохие. Видишь, к чему привела твоя скрытность. И себя замучила, и меня. — Прости меня, ради Бога, прости, — в очередной раз извинилась Поля и уткнулась носом в его шею, прикрыв глаза. — Больше всего на свете я боюсь потерять вас с Мией. Я так люблю тебя, что мне становится страшно. Это уже зависимость какая-то. Я же с ума сойду, если… — Не думай о плохом, солнышко, я же тебе уже говорил, что развода не получишь. Никогда. И не ты одна зависимая, знаешь ли, — усмехнулся Дима. — Ничего не скрывать… — Поля прикусила краешек губы, вспомнив о своем возможном «интересном» положении, на прямую связанным с Биланом. — Дим, в общем тут такое дело… Я не уверена на все сто процентов… — Чего ты еще успела натворить? — взволнованно перебил ее мужчина. Не девушка, а катастрофа. — Поль, вот не пугай, а. — Ну-у, — она подняла затуманенный взгляд на мужа. — Возможно… Возможно, Дим, — интонационно подчеркнула блондинка, — ты скоро снова вспомнишь о прелестях жизни с беременной женщиной. И дважды станешь папой. А теперь дара речи лишился Дима. Бегая взглядом по лицу супруги, он пытался свыкнуться с мыслью и остановить этот поток разноцветных салютиков, счастливо засверкавших в глубине души. В прошлый раз о том, что у них с Полей будет ребенок, сообщила Нина Васильевна, и эта новость вызвала столько гнева и злости, что потребовалось время, чтобы все осознать, но сейчас… Услышать эти заветные слова из уст любимой… Радостная улыбка сама собой заиграла на губах молодого человека. — Ты беременна? — уточнил он, глядя на Полю. — Я не знаю, мы с Полиной делали вчера тесты, и… — договорить она не успела, как Билан резко сократил расстояние между их лицами, нежно захватил ее губы в нежный поцелуй и крепко обнял, зарывшись пальцами в ее волосах. — Господи, Поль, — хотелось кричать, плясать и танцевать от счастья. — Я так рад, ты просто не представляешь. — Это не точно, ты не сильно-то радуйся, — рассмеялась Пелагея, тронувшись его реакцией. — Тест мог и ошибиться. — Ты себя как чувствуешь? — покрывая ее лицо рваными поцелуями, спросил Дима. — Вот теперь понятно, почему ты тогда в обморок чуть не свалилась. — В обморок я от недосыпания и успокоительных чуть не грохнулась, — пожала плечами блондинка, полностью ложась на мужа. — Я не знаю, Дим. Я сейчас ничего не чувствую, да и сигналов-то никаких не было. С Мией у меня был жуткий токсикоз, головные боли, потери сознания, а сейчас — ничего. — Но, а тест? — Тест мог показать неверный результат. Ну, а мог и не ошибиться. Давай съездим в больницу, я сдам кровь, схожу на УЗИ, все сразу станет понятно, — предложила она, заметив, как Дима погрустнел. — Вот завтра и поедем, — опустив ладонь на совершенно плоский живот жены, произнес Билан. — Пожалуйста, пусть все подтвердится, а малыш просто решил пожалеть тебя.