***
Шёл четвёртый день моего наблюдения за орками. От усталости и недосыпа я чувствовала себя свежеподнятым зомби, и держалась исключительно на природном упрямстве. Надо было что-то срочно предпринимать, иначе завтра я просто лягу и не встану. Механически переставляя ноги, я обдумывала варианты. Позавчера мне удалось уничтожить одного орка, благо, разыгралась сильнейшая гроза вкупе с небольшим землетрясением. Наверное, где-то опять менялся горный рельеф. Я дождалась, пока двое охотников выйдут на открытую площадку, и, не мудрствуя лукаво, шарахнула одного сильнейшим разрядом молнии. Это вычерпало мой резерв почти досуха, но теперь их стало двенадцать. Однако, если буду их бить такими темпами — скорее сама свалюсь. Мне нужна передышка. А как заставить орков остановиться на днёвку? Я мысленно перебирала содержимое рюкзака, ища хоть какие-то зацепки. Эх, даже яда приличного с собой нету, отравила б их к троллям! Стоп, вот оно! Моя, по всей видимости, жутко ядовитая фиолетовая поганка! Как я могла о ней забыть? Отругав себя за глупость, я принялась составлять план. Проще всего было воспользоваться рогаткой и зашвырнуть ее в котёл с варевом. Но для этого надо, чтоб охота была неудачной. А когда охота неудачная? Когда нет дичи. Значит, организуем. Новые идеи придали мне сил, даже ненавистный рюкзак, казалось, стал легче. Хотя, с той скоростью, с которой убывали мои припасы, скоро он действительно полегчает. И это было ещё одной проблемой. Есть мясо сырым я не умела, а разводить костёр в опасной близости от орков было верхом глупости. Конечно, Астер научила меня создавать сахар в крови, но долго на этом тоже не протянешь. К тому же, благодаря орочьей рыси, горы неумолимо приближались, лес стал реже, а местность изобиловала скалами. Мне скоро элементарно негде будет укрыться, и это тоже подгоняло. Ближе к вечеру на пути у меня и орков возникла широкая расщелина. Скала была практически отвесной, внизу струился горный поток, неглубокий, но сильный и быстрый. Пенные гребни взмывали, наталкиваясь на крупные камни, разбиваясь на ручейки, которые тут же собирались, чтобы снова разбиться о следующий скалистый обломок. Я спустилась чуть ниже по течению, здесь была достаточно хорошая скала с углублением. До пещеры, конечно, не дотягивает, но для меня и рюкзака оказалась достаточна. Привычно набрав валежника, я укрыла рюкзак и с осторожностью отправилась к становищу. Наблюдая с безопасного расстояния, я видела, как двое отделились от основной группы и углубились в лес. Я раскинула контрольную сеть — живности здесь, слава богам, немного. Там, справа — лёжка кабана, несколько зайцев, да пара не самых крупных птиц. Я кралась за охотниками, держась достаточно в стороне, чтобы меня не было заметно. Итак, куда они направятся? Словно звериное чутьё вело их прямо в сторону кабаньей лежки. Я рысью понеслась вперёд — кабана необходимо было спугнуть раньше, чем орки до него доберутся. Обёрнутые лопухами и травой ноги ступали почти бесшумно, мне удалось подобраться почти вплотную к матёрому зверю. Я сотворила морок огня прямо перед клыкастой мордой, одновременно запустив в тушу мелкий камушек. Эффект превзошёл все ожидания. Кабан соскочил и в испуге ломанулся сквозь кусты прочь, я понеслась в противоположную сторону и затаилась, на минуту прикрывшись невидимостью. Орки пронеслись мимо, явно ругаясь между собой, но кабан уже скрылся в буйно разросшемся кустарнике. Уфф, одно дело сделано! Следующие полтора часа я бродила за незадачливыми охотниками, держась на почтительном расстоянии. Мне удалось спугнуть зайца, и тот, петляя, ускакал, спасая свою заячью жизнь. Один из орков выпустил стрелу, намереваясь подбить куропатку, но сотворенный мной резкий порыв ветра снес стрелу, и птица улетела. Темнота сгущалась, орки были явно злы и голодны, они гортанно переговаривались, и, в конце концов, повернули обратно к реке. Получилось! Я проверила резерв: да, негусто. Похоже, подобраться на выстрел из рогатки не удастся, невидимость требует слишком много резерва, а издалека, да еще и в темноте, я могу и промахнутся. А если… драконью нить я могла кинуть локтей на сорок, если постараюсь — может даже на пятьдесят. Главное — отвлечь орков, и запустить мою драгоценную поганку в котёл, нитью я уж точно не промахнусь. Вернувшись к рюкзаку, я с осторожностью истолкла похожий на ухо гриб, пересыпала в кулёк из драконьих нитей. Пора! Ползком, с подветренной стороны, я подобралась достаточно близко, чтобы дотянуться до котла, но не быть обнаруженной. Костровище было расположено на самой окраине леса, локтях в тридцати от обрыва. Укрывшись за густым кустарником, я наблюдала, ища подходящий момент. Один, видимо, ответственный за варево, помешал котёл, остальные расположились чуть поодаль, главный сидел рядом с сундуком, что-то бормоча, трое охранников окружали их, держа оружие наперевес. Мне нужна всего пара секунд! Я глубоко вдохнула и сотворила морок крупной белой совы, которая, с диким уханьем взлетела над обрывом. Головы орков синхронно повернулись на шум, и я, не раздумывая, запустила драконью нить с толченой поганкой прямо в котёл. Кажется, не заметили! Затаившись в кустах, я внутренне дрожала от пережитого волнения. Орки, как ни в чем не бывало, вернулись к своим делам, а мне оставалось только ждать. Вот они разлили похлебку по чашкам, один из них, с поклоном, поднёс чашку шаману. Заметит или нет? Мое напряжение было уже на пределе. Не заметил! Шаман с аппетитом уплетал испорченное мной варево, остальные, словно по сигналу, также принялись за еду. Я с облегчением выдохнула и, как можно тише, поползла назад, к месту своей стоянки. Интересно, какой будет эффект? И достаточна ли концентрация одной поганки для дюжины здоровенных тел? Мне оставалось лишь гадать. Что ж, завтра увидим, а сейчас — забиться в скалу и медитировать. Мощный толчок выдернул меня с моей заснеженной поляны. Землетрясение? Я быстро выползла из норы, не хватало ещё, чтоб меня здесь случайно завалило. От орочьего лагеря доносились дикие, истошные крики. Это их землетрясение так напугало, или…? Рюкзак оставлять я не решилась, мало ли что. Пришлось ползти так, прикрываясь частичной невидимостью. Резерв я успела восстановить меньше, чем наполовину, это не радовало. Остановившись на приличном расстоянии, я вгляделась. Что-то странное творилось в лагере, неужели на них кто-то напал? Паника и суматоха, здоровенные фигуры носятся как ошалелые, размахивая оружием. Двое ближайших ко мне орков, внезапно, сцепились друг с другом и покатились по земле, истошно воя. Это что, у них, массовое помешательство? Я нашла взглядом шамана — этот не выл, а размахивал руками, творя какие-то пассы. С его рук сорвалась странная чёрная паутина, и облепила ближайшего к нему сородича. Безумный смех шамана разнёсся по округе, подхваченный эхом, он сделал какое-то движение пальцами — и облепленный паутиной орк упал, раздирая себе лицо, несколько раз дёрнулся и затих. Я в оцепенении смотрела на это жуткое зрелище, не в силах уйти или отвернуться. Орки калечили и убивали друг друга, словно дикие звери, сошедшиеся не на жизнь, а на смерть. Несколько неподвижных тел лежало на земле, остальные, словно отгоняя невидимых демонов, метались по краю обрыва, размахивая руками и оружием. Земля все ещё ощутимо тряслась, по скалистой почве бежали трещины. Я будто чувствовала ненависть гор к оркам и их странной ноше. Нужно было уходить, но что-то меня держало. Ещё один сильный толчок — ближайший к обрыву орк не удержался, и с воплем рухнул вниз. Мелькнула шальная мысль — а если… если хорошенько захлестнуть их драконьей нитью, и подтолкнуть к обрыву? Хватит ли резерва? Ведь ещё придётся выйти на открытую площадку, прикрываясь невидимостью. Из кустов метать нить было не очень удобно, а мне надо захлестнуть всех за один раз. Земля снова дрогнула, еще пара орков сорвались вниз, по-видимому, найдя свой конец в бушующем потоке. Трещина поползла прямо по тому месту, где лежала я. Медлить нельзя, либо ухожу, либо действую! Отчаянным движением я вскинула рюкзак на плечи, одновременно скрывая своё присутствие и метнулась к обрыву. Орков осталось всего пятеро, включая шамана, который завывал, приплясывая, и пока не обращал внимания на скрытую невидимостью меня. Глубокий вдох — и я изо всех сил бросила нить, обхватывая всех пятерых широкой петлей, резко дернула в сторону обрыва, и… четверо орков полетели вниз, где ревел и шумел водный поток, но шаман… Он как-то устоял на ногах, развернувшись ко мне. Безумные глаза, казалось, прожгли меня насквозь, резерв практически закончился, и страх облепил мое тело, пригвождая ноги к земле в нескольких локтях от чудовищной фигуры. Страх или отвратительная шаманская магия? Я дернулась в сторону, но ноги не слушались. Неужели это конец? В отчаянии я сунула руку в карман, где хранились подаренные Шоном камни-накопители. Пожалуйста, пусть они сработают! Орочий шаман вновь захохотал, страшно, безумно и яростно, и поднял руки, сплетая заклятье. Я попыталась активировать накопитель — глухо. Лариша, что же делать?! Взгляд упал на другой камень — да это же тот самый, в который наставник вложил заклятье истинной трансформации! Ещё просил не перепутать… Подействует ли он на шамана? Внезапная идея обожгла сознание. Моя хашургоядовитая кровь, помоги! Действуя по какому-то наитию, я сорвала с пояса небольшой кинжал, царапнула ладонь и, мазнув кровью по камню, силой запустила его в страшную фигуру орка. Налетевший порыв ветра подхватил его, направляя прямо в татуированный лоб, и мне послышался звонкий заливистый смешок. Миг — и на месте шамана сидела отвратительная жаба-вонючка. Словно выплюнув какое-то ругательство, она прыгнула в мою сторону, но очередной подземный толчок сделал своё дело, и жаба, не удержавшись на краю, сорвалась вниз. Мои ноги подкосились, и я обессилено рухнула на землю. Землетрясение прекратилось так же внезапно, как и началось. То ли Мать Всех Драконов помогла, то ли самому этому месту были отвратительны орки, но едва последний из них канул в бушующий поток, подземные толчки сошли на нет. Я приподнялась, оглядывая местность. Жуткое зрелище изрубленных, изрезанных тел вызвало тошноту, и я немедля бросилась прочь, смотреть на развороченное становище было невыносимо. Однако спустя пару десятков локтей остановилась, мысленно отругав себя. Орки тащили какой-то сундук, наверняка с неимоверной гадостью внутри. Нельзя было вот так его оставлять здесь, хоть прикопать бы. А для этого — надо восполнить хоть часть резерва. И, наконец-то, поесть, хотя зрелище орочьего помешательства и отбило напрочь весь аппетит. Я решила все же отойти подальше, и поднялась вверх по горной реке. Жутко хотелось помыться, но спуск без магии здесь был опасен, а резерв я размотала почти полностью. Значит, сначала медитируем, потом умываемся и ищем еду. Спустя два часа и заполнив резерв едва ли на четверть, я, с помощью веревки и драконьих нитей, все же спустилась к горной реке. Вода была ледяной, но я кое-как обтерлась и хорошенько умыла лицо. Стало легче. На подъем ушло больше времени и сил, но я справилась. Теперь — на охоту. Я раскинула контрольную сеть, выискивая подходящую добычу. Вот, невдалеке, в норе притаился заяц, наверно, испугался землетрясения. Что ж, ушастый, тебе сегодня не повезло. Потратив последние крохи резерва, я заморозила мозг животного, и споро развела костёр. Тошнота прошла, и чувство голода уже просто скручивало желудок в трубочку. В конце концов, когда от зайца остались одни косточки, я блаженно потянулась. Как ни крути, а хотелось побыстрее покинуть страшное место, а для этого надо было хоть немного восстановить резерв, сама я его нипочём не подниму, и даже прикасаться не хочу. По привычке, спрятавшись в неглубокую яму и замаскировавшись, я нырнула на свою поляну. День уже клонился к вечеру, когда я наскребла достаточно резерва, чтоб левитировать ужасную ношу в новообразованную расщелину. Забросав сундук землёй и дерном, я огляделась, запоминая ориентиры. Вот впереди огромная пятиглавая гора, похожая на растопыренную ладонь, чуть дальше справа горная река поворачивает на север, с левой стороны горные отроги поменьше, кажется, там есть какое-то подобие тропы. Как появится связь — необходимо сообщить Шону и Астер, пусть разбираются с этим добром. Мои амулеты все так же молчали, я уже этому не удивлялась, но по привычке проверяла, лелея надежду услышать голос Аскани или Шона. Теперь предстояло решить — остаться здесь на эту ночь или по темноте перебираться через пропасть. Первый вариант был логичнее и правильнее, но присутствие неподалёку зловещего сундука и развороченных орочьих тел явно не способствовало хорошему сну. Почему-то казалось, что ревущий на дне пропасти поток оградит меня от этой скверны. Я вздохнула и решилась. Пусть я потрачу оставшийся резерв, но спать буду спокойнее. Прошагав ещё несколько сотен локтей вверх по реке, я наконец-то нашла, что искала — высокое дерево росло совсем близко к краю. По моим расчетам, его длины как раз должно было хватить до противоположного края. Вытянув драконью нить из источника, я, максимально заострив ее, полоснула поперёк ствола, одновременно направляя импульс в сторону пропасти. Прости, деревце, но придётся послужить благому делу. Ствол упал ровнёхонько как надо, а вот с длиной я немного просчиталась. Даже отсюда было видно, что дальний конец еле держится на слишком тонкой верхушке. Рискнуть или все же остаться здесь? Ладно, веса во мне немного осталось, рюкзак тоже знатно полегчал, попробуем. На всякий случай, зацеплюсь-ка я драконьей нитью за дерево на противоположной стороне. Первая половина пути прошла успешно, я осторожно пробиралась меж раскидистых ветвей. А вот дальше начались проблемы — тонкая макушка ощутимо прогибалась даже под моим небольшим весом. На левитацию резерва точно не хватит, повернуть назад? Ну уж нет! Натянув привязанную драконью нить, я резко сократила ее длину и рванулась вперёд. Три огромных прыжка — макушка обломилась, ствол дерева с грохотом полетел вниз, но я уже стояла на другом берегу, пытаясь отдышаться. Ух, надеюсь, на сегодня приключений хватит. Пора располагаться на ночлег. Раскинула контрольную сеть -никого, только звери и птицы. Глаза уже совсем слиплись, усталость последних дней давала о себе знать, и я, особо не раскладываясь, свернулась клубочком между корней большого дерева и, решив все-таки помедитировать утром, моментально уснула.***
Разбудило меня чувство опасности. Я вскочила, озираясь — вроде никого. Раскинула свою сеть, и ноги моментально стали ватными: с трёх сторон ко мне приближались какие-то крупные звери, предположительно волки, окружая полукольцом. Словно в насмешку, со стороны леса раздался заунывный вой. Я машинально сделала несколько шагов назад и застыла: сзади обрыв, а магии — кот наплакал. Сосчитав огоньки в сети, я начала прикидывать свои возможности. Волков было шесть, и для меня одной это было много. Резерв едва-едва восстанавливался, даже вычерпав его досуха, меня хватит в лучшем случае на двух. Ещё есть пара метательных кинжалов, лук со стрелами и нож. Негусто. Но просто так я не сдамся! Волки приближались медленно, как будто наслаждаясь моим страхом, я уже различала среди густых деревьев их горящие глаза. Первый кинжал лег в руку, я застыла на месте, высматривая самого крупного. Кажется, вон тот, справа. Заклинание заморозки — и он упал, не двигаясь. Остальные, как будто что-то почувствовав, ринулись вперёд. Остаток резерва ушёл на заморозку того, что был ближе всех, я не задумываясь метнула кинжал в следующего, кажется попала, по крайней мере волк упал, все ещё суча лапами. Однако на этом удача мне изменила, второй кинжал лишь оцарапал бок огромной зверюги, я прыгнула в сторону, вскидывая лук, стрела сорвалась молниеносно и вошла точно в грудь раненому волку. Тренировки с императорами на плацу не пропали даром, я успела уйти из-под падающей на меня туши, но на следующий выстрел времени мне не хватало. Огромный грязно-серый зверь уже прыгнул в мою сторону, я инстинктивно дернулась — и волчья туша свалилась рядом, из загривка торчал метательный топор. Раздался дикий, леденящий душу вой, последний волк резко развернулся, и я заметила торчащую у него из бока рукоять, а из леса наперерез ему бежал какой-то парень или мужчина, что-то гортанно мне крича. Слов я не разобрала, но, отбежав на несколько шагов от опасного обрыва, вновь вскинула лук. И промахнулась, чуть не попав в своего нежданного спасителя. Раненый зверь оставил мелкую добычу, вроде меня, и прыгнул в сторону нового противника. Тот красивым перекатом ловко ушёл от оскаленных челюстей, в его руке сверкнула сталь, полоснув второй бок зверя. Однако, рана была, похоже, неглубокой, обезумевшее от боли чудовище прыгнуло снова, и снова промахнулось. На этот раз парню не так повезло, споткнувшись о торчащий камень, он упал совсем рядом с краем пропасти, но быстро поднялся. Я успела наложить новую стрелу, и выстрелила как раз в момент следующего прыжка. Огромная туша зверя, сбитая моей стрелой, рухнула за край обрыва, зацепив и моего спасителя. Тот не удержался, и, взмахнув руками, упал следом. Быстрее молнии я ринулась к краю, умом понимая, что падение с такой высоты ничем хорошим точно не закончится. Однако, словно сама Лариша помогала мне сегодня — на расстоянии шести-семи локтей от края был небольшой выступ, и на нем темнело, похожее на человеческое, тело. Он лежал лицом вниз, нога была неестественно вывернута, наверняка сломана. Парень не двигался, то ли мертв, то ли просто потерял сознание. Я напрягла зрение, силясь разглядеть движение грудной клетки. Вроде, дышит, или мне кажется? Бросить его так и уйти я не могла. И что мне делать? Без магии я его не вытащу, это точно. Значит, медитировать? Да уж, звучит глупо — вокруг куча мертвых волков, спаситель валяется на узком выступе, неясно, жив или мертв, а я — медитирую. Однако, выхода не было. Надеюсь, эти волки были единственными в округе, стать чьим-то обедом мне, отчего-то, совсем не хотелось. Усилием воли прогнав мысли, я нырнула в медитацию. Хоть немножечко б магии наскрести, на драконью нить и облегчение веса! А то парень наверняка тяжёлый, сама не вытяну. Вынырнула я примерно через час. Глянула вниз — картина та же. Что ж, попробуем достать. Обвив тело парня арканом из нитей, я вполовину облегчила его вес, на большее скудного резерва не хватало, и так ещё тащить надо. Потихоньку, чтоб не повредить раненую ногу ещё больше, вытянула тело наверх. Тёплое, значит живой. Чуть отодвинув парня от опасного края, я перевернула его, и, едва не завизжав, отпрыгнула назад. Это орк! Характерное лицо, правда совсем юное, смугло-зеленоватая кожа, голова бритая, но не полностью, на макушке оставался длинный тонкий хвост, перетянутый шнурком. Я настолько была поглощена схваткой со стаей, что совсем не обратила внимания на внешность парня, и на тебе! Что же делать? Добить? Внезапно, я устыдилась своей мысли. Все-таки он меня спас, кто знает почему, и как вообще он здесь оказался? В уничтоженном мной отряде не было никого подобного. Да и отличался этот образчик от тех, что я видела до этого. Не было большого количества татуировок, только одна на затылке, да на плече ещё одна. И злобомер на него никак не реагировал. Не хашургов прихвостень, значит? Выдернув свой кинжал из тела волка, я осторожно подошла к этой диковинке. Все ещё без сознания, но дышит. Лодыжка явно сломана, но перелом закрытый, на плече кровь, наверное, волк все же зацепил. Надо бы привести его в чувство, отплатить добром за добро, иначе я совсем себя уважать перестану ведь. Распотрошив рюкзак, я достала со дна мешочек с различными пузырьками. Хорошо, что я запаслась на все случаи жизни! Настой живокости отыскался быстро, знать бы ещё сколько капель дать. Прикинув вес орка, я отмерила нужное количество, добавив пару капель про запас. Обезболивающее ему сейчас понадобится, надеюсь, на орков оно тоже действует. Раствор гидроксида аммония оказался на самом дне. Чуть приоткрыв склянку, я поднесла ее к носу пострадавшего. Глаза парня резко распахнулись, он подскочил, и тут же рухнул обратно со стоном. Я мигом среагировала, убрав опасную жидкость, взяла приготовленный анальгетик и протянула ему: «Выпей, это обезболивающее». Парень что-то пробормотал на лающем гортанном языке, вновь попытался привстать, и опять упал на землю, заметно побледнев. Я покачала головой: «Я не понимаю. Тебе лучше выпить настойку, она поможет». Он с усилием протянул руку, глотнул, поморщился. Ну да, не самое приятное питье, зато эффективное. Я собрала разложенные пузырьки и склянки, размышляя, что же мне делать дальше. Спустя несколько минут цвет его лица вернулся к нормальному, насколько нормальным может быть буро-зелёный оттенок орочьей кожи. — Ты говоришь по-имперски? — спросила я. Если нет, то будет плохо. Орочьего я не знала совсем, в остальных языках хоть и разбиралась, но для нормального разговора моих знаний вряд ли хватит. — Немного, — голос пострадавшего был слаб, но хотя бы он меня понимал! — Как ты здесь оказался? И почему спас меня? Ты здесь один или ещё кто-то есть? — требовательно спросила я. Орк задумался, видимо, подбирая слова. — Я идти в горы. Один. Искать. Долго идти. Земля трястись, горы меняться. Я оказаться тут. Видеть, зверь нападать на ребёнок. Я помогать. Упасть, больше не что не помнить. — И что мне с тобой делать? — вздохнув, спросила я, больше обращаясь к самой себе. Однако орк невозмутимо ответил: «Я плохо биться. Не справиться. Ты идти куда надо. Я оставаться здесь». — Ну вот ещё! — возмутилась я. — У тебя сломана нога и ранено плечо. Может ещё что-то, надо осмотреть. Один ты здесь точно не выживешь. — Я не достоин. Так надо, — он попытался пожать плечами, но лицо тут же исказилось от боли. — Лежи уж, — ворчливо произнесла я. Надо бы промыть рану, да ногу зафиксировать. И все-же осмотреть, вдруг ещё что-то серьёзное есть. — Где болит? — спросила я, прикидывая дальнейшие действия. — Нога. Рука. Голова, — орк был немногословен, то ли от недостатка словарного запаса, то ли сам по себе. Действительно, на голове у самого виска расплывался немаленький синячище. Но крови нет, возможно, удар был не слишком сильным. Или черепушка крепкая? Так, в первую очередь — зафиксировать ногу, а то ещё дёрнется, хуже будет. — Как тебя зовут? — запоздало поинтересовалась я. — Каррош, — орк опять был краток. — Меня можешь звать Тим, — представилась я. — Полежи, пожалуйста, не шевелясь, мне нужно найти что-нибудь, чем обездвижить твою ногу. Орк слабо кивнул и замер. Я пошла к краю негостеприимно темневшего леса. Найдя несколько подходящих палок, я уже собиралась вернуться к пострадавшему, когда заметила что-то, небрежно валяющееся под деревом. Подойдя ближе, я обнаружила заплечный дорожный мешок, наверное, орк его скинул, когда бросился мне на выручку. Что ж, пригодится, даже котелок вон приторочен. Я быстрым шагом вернулась назад, к Каррошу, и, с осторожностью, зафиксировала суставы выше и ниже перелома. Вправлять кость в одиночку и без магии — дело гиблое, придётся ему подождать до утра. Достала фляжку — воды было немного, придётся экономить. Чтобы спуститься вниз к воде, мне нужна магия, а ее сейчас нет. «Каррош, я промою твою рану, может быть больно. Потерпишь?» — обратилась я к орку. «Каррош терпеть, не шевелиться», — узкие рысьи глаза смотрели серьёзно. С помощью чистой тряпицы я аккуратно очистила раненое плечо. Края были рваными, мелкая каменная крошка уже успела присохнуть. Орк снова побледнел, но не шелохнулся. Наверное, действие обезболивающего заканчивается, стоит ли дать ему ещё? Все-таки во врачевании орочьих организмов я не разбиралась, будем действовать так, словно передо мной обычный человек. Обработав рану обеззараживающим раствором, я наложила повязку с заживляющей мазью собственного изготовления. Слава богам, с этим вроде закончено. Теперь займёмся головой. Проведя необходимый осмотр, я облегченно вздохнула, вроде обошлось без сотрясения. Значит, просто наложим мазь. Закончив с первой помощью, я чувствовала себя выжатой, как лимон. На востоке уже занималась заря, небо ощутимо светлело. — Каррош, как ты себя чувствуешь? Уснуть сможешь? — вяло спросила я, чувствуя, что вот-вот сама свалюсь рядом. — Раньше быть хуже. Сейчас хорошо. Ты шаман? — орк уже не кривился от боли. — Немного, — я нашла в себе силы улыбнуться. — Надо поспать, а завтра займусь твоей лодыжкой. Дать ещё обезболивающего? — Нет. Просто вода лучше. Спасибо, — ответил орк. Я налила немного воды в кружку, Каррош чуть приподнялся и единым глотком осушил ее. — Хорошо. Если можешь двигаться — стоит перебраться поближе к лесу, негоже спать у обрыва. Сможешь? Я помогу, — у обрыва действительно было опасно, да и волчьи туши не способствовали хорошему сну. Орк кивнул. Я собрала оружие, ещё раз проверила, надёжно ли зафиксирована нога, вроде все в порядке. Медленным ползком парень все же смог забраться на расстеленный мной плащ, и вдвоём мы добрались до кромки леса, чуть в стороне от убитых волков. Похоже, путь в несколько десятков локтей вымотал моего невольного спутника окончательно, едва он расслабился, его глаза закрылись, а дыхание стало ровным и глубоким. Вот и хорошо, пусть поспит. Да и мне тоже надо бы. Устроившись неподалёку и подложив под голову рюкзак, я моментально провалилась в сон. Проснулась я около полудня. Каррош ещё спал, вымотанный болью организм нуждался в восстановлении сил. Кстати, о восстановлении, надо бы помедитировать, неизвестно, сколько резерва мне понадобится на лечение перелома. Перекусив орехово-ягодной плиткой, я устроилась поудобнее, на всякий случай, проверила амулеты связи — а вдруг? Тишина была мне ответом, и я нырнула на свою поляну, где было все так же холодно и тихо. Источник светился ровно и спокойно, медленно, по крупицам наполняя резерв. Когда я вынырнула обратно, то сразу же встретилась глазами с желто-коричневым рысьим взглядом орка. При дневном свете он уже не казался таким уж страшным. Ну да, не красавец, внешность дикая, но жить можно. — Привет, давно не спишь? Почему не позвал? — я даже чуть улыбнулась. — Нет. Каррош видеть, ты занят. Не беспокоить, — он чуть приподнялся, и теперь полулежал, оперевшись на толстый ствол дерева. — Ну, раз проснулся, надо бы поесть и заняться твоим лечением, — я поднялась и потянулась, разминая затёкшие суставы. — Воды или обезболивающего надо? — Вода, спасибо, — похоже, он не любитель принимать лекарства. Ну и ладно, хочет терпеть — пожалуйста, его дело. Напоив раненого, я повернулась к лесу, раскинув контрольную сеть. Дичи здесь было немного, но пару каких-то птиц я все же обнаружила. «Я пойду, поохочусь, скоро вернусь, — обернувшись через плечо, сказала я, — не вздумай вставать!» Орк кивнул в знак понимания. Вернулась я достаточно быстро, удачно заморозив мозг паре глухарей. Если постараться — хватит и на ужин. Каррош лежал в том же положении, в котором я его оставила, глаза были прикрыты. Спит? Но едва я подошла ближе, желтые глаза резко распахнулись, в них промелькнуло узнавание и облегчение. Значит, рад меня видеть? Я мысленно усмехнулась, и опустила свою ношу, взяв котелок и фляжку. Как раз видела неподалёку относительно пологий спуск к речке, а вода нужна. Путь туда и обратно не занял много времени. Мне повезло обнаружить немного глины в низине, если высушить — может получиться неплохая лангета, всяко лучше палок. — Как себя чувствуешь? Что-нибудь ещё болит? — поинтересовалась я, занимаясь костром. Оранжевые язычки пламени уже заплясали под котелком с водой. — Хорошо. Рука и голова не болеть. Нога болеть, но Каррош терпеть, не страшно, — чуть поразмыслив ответил орк. — Раз рука не болит, то ощипай, пожалуйста, птицу, пока я займусь лангетой для тебя, — я сунула ему в руки глухаря и нож, а сама взялась за глину. Лангета вышла не сказать, чтоб аккуратная, но свою функцию она должна была выполнить. Потратив толику резерва, я выпарила воду из глины и ещё раз осмотрела пострадавшую ногу орка: хорошо, что кость сместилась не сильно. Вместе с Тин мы не раз лечили подобные переломы, но сейчас действовать приходилось в одиночку. Каррош уже умудрился ощипать и разделать птичью тушку, и я закинула мясо в кипящий котелок. «Ну что, болезный, пока готовится обед, предлагаю заняться твоим переломом, — я достала обезболивающий настой, накапала нужное количество в кружку с водой. — Пей, это нужно, лечение будет не из приятных». Каррош дёрнулся было возразить, но я строго посмотрела на него сверху вниз. В самом деле, ну что за ребячество? Орк, морщась, выпил предложенное, я выждала несколько минут, чтоб настой подействовал, в это время вспоминая наставления Тин. Пара драконьих нитей заменила мне вторую пару рук, скоординировать их движения было сложно, но я старалась как могла. Каррош все это время терпеливо молчал, лишь резкие вдохи-выдохи выдавали его напряжение. Выправив ногу и наложив мази от отеков, я туго примотала лангету и вытерла лоб. Кажется, справилась! — Живой? — выдохнула я. — Да. Спасибо, — Каррош расслабленно откинулся на дерево. Я сполоснула руки, и занялась похлёбкой. Выудив из рюкзака немного сушёных кореньев и крупы, я закинула их в котелок, посолила. Пахло аппетитно, и желудок жалобно заурчал. Спустя несколько минут мы уже уплетали горячий наваристый суп. Эх, ещё бы хлеба к нему! Но чего нет, того нет. Насытившись, я окликнула своего соседа: «Каррош!» Он повернулся, и я продолжила: «Так что ты, все-таки, потерял в Драконьих горах?» Он тяжело вздохнул, и медленно начал говорить, подбирая слова: «Я искать отец. Время назад он идти к шаман, и я его не видеть потом. Без отец плохо. Я слышать старейшины, они говорить отец идти сюда, в горы, делать что-то плохое для здесь. Я не хотеть плохого для отец, решить найти. Не смочь», — орк расстроенно опустил голову. Я обескураженно сидела рядом, понимая, что, скорее всего, он говорит о том отряде, который был уничтожен мной и землетрясением. Как сказать ему об этом? И стоит ли говорить? Я не представляла, как обьяснить это Каррошу. Вздохнув, я решила повременить с разъяснениями, мне его ещё лечить надо. Странное чувство, вроде орки — наши враги, мерзкие твари, служащие Хашургу, но именно этот, явно молодой, представитель орочьего племени вызывал у меня какую-то симпатию. Ну хоть убей, не чувствовала я в нем ни злобы, ни ненависти. В конце концов, он пришёл на помощь совершенно незнакомой человечке, и сам пострадал из-за этого. Орк нарушил затянувшееся молчание первым: «Тим. А ты зачем идти к гора? Я не понимать. Ты ещё ребёнок, здесь один. Опасно». Я пожала плечами, не рассказывать же про драконов и паломничество: «Я тоже ищу одно место. Не спрашивай, что и зачем, я не могу сказать. И я не ребёнок, мне уже почти шестнадцать лет». Каррош понимающе кивнул: «Священный место, да? Каррош понимать, не спрашивать». Понятливый какой, однако. Орк продолжил: «Ты, наверно, надо торопиться, идти. Каррош не должен… держать. Ты хорошо помочь, Каррош выжить, если ты оставлять». Я возмущённо зыркнула на него: «Ещё чего! Вот поставлю тебя на ноги, и пойду!» Орк спорить не стал, наверно, все же не хотел оставаться один. И правильно — Драконьи горы не место для орков. Вспомнить так удачно начавшееся землетрясение, слизнувшее часть орочьего отряда. Я словно чувствовала неприязнь самой земли к этой расе, оставлять раненого здесь значило обречь его на гибель. Что ж, пара недель задержки для меня ничего не решит, зато совесть будет спокойна. День клонился к вечеру. Я растянулась у догорающего костра и перевела тему: «Расскажи, откуда ты знаешь имперский?» Каррош тоже подполз ближе к огню: «Я жить самая южная триба, совсем рядом с горы. За горы есть пустыня, там жить странные люди. Они ходить к нам редко, говорить с вождь. Приносить странные вещь. Каррош быть маленький, стать интересно. Каррош ходить к горы. Там жить странный старик. Один, нет триба, нет семья. Он знать наш язык, говорить с Каррош. Много говорить, Каррош ходить часто. Отец не разрешать, но интересно. Старик рассказывать история, много история, учить язык тоже, — орк мечтательно поднял глаза к небу. — Старик рассказывать о большая земля за горы. Там жить много люди и не люди. Орки только не жить. Каррош хотеть идти, смотреть, отец запретить. Отец говорить люди не любить орки, убивать. А Каррош нравиться учиться. Много хотеть знать, смотреть свои глаза. Но не хотеть умирать. А потом старик… кончиться… уйти… не знаю. Каррош приходить ещё, но его не видеть». Орк внезапно замолчал, бездумно ковыряя каменистую землю какой-то веткой. Я тоже молчала, от этой истории веяло какой-то непонятной грустью. Я переворошила тлеющие угли костра, подкинув ещё толстую ветку. «Давай поменяю повязку на плече, надо заново мазь наложить», — я нашла в рюкзаке чистые тряпицы и мазь с тонким запахом ромашки. Орк не протестовал, и даже не кривился. Удивительно, но рана на плече затягивалась гораздо быстрее, чем ожидалось. Всего день прошёл — а края выглядели не в пример лучше. То ли мазь у меня настолько хороша, то ли… Каррош поймал мой удивленный взгляд и выдал какое-то подобие улыбки, которая в сочетании с его клыками смотрелась впечатляюще. — Орки быстро заживать. Если не старик. Каррош не старик. Я не удержалась и рассмеялась: «Вижу, что не старик. Кстати, сколько тебе лет?» — Не знать, как сказать, — задумался он. — Десять и ещё семь. — Это семнадцать, — пояснила я. — Ты ненамного старше меня, и все же зовёшь меня ребёнком. — Ты смотреться не столько. Меньше, — пожал плечами орк. — Такие, как ты в триба уже иметь муж и дети. Но ты нет, да? Старик говорить, что на большая земля жить не так, как мы. — Нет, — вздохнула я, вспомнив об Аскани, — у меня нет мужа и детей. Я ещё учусь в школе. — Учиться интересно, — мечтательно сказал Каррош. — У нас нет… как это… школа, да? Отец учить жить и сражаться, вождь учить правила, шаман говорить воля бога. А старик учить другое, не знать, как сказать. Интересное. Надо же, любознательный орк! Шону бы понравился. За разговорами я уже закончила обработку раны, заменила повязку и наложила свежую мазь на голову. Ночь уже вступала в свои права, а мне ещё хотелось помедитировать, на лечение орка ушёл почти весь скудно пополняющийся резерв. Я отошла чуть в сторону, под большое дерево: «Каррош, мне надо… посидеть, подумать… ну так же, как утром, — я не была уверена, что он знает слово "медитация". — Не жди, ложись спать. Костёр я потом погашу, хорошо?» Орк согласно кивнул, мол, понял. Без особой надежды я проверила амулеты, уже больше по привычке. Ничего не изменилось. Ладно, завтра будет новый день, и новые заботы, а сейчас — заснеженная поляна, источник и далёкие звёзды, слабо мерцающие в темно-синем небе.