День 86
25 марта 2018 г. в 16:38
Убедить Этери отправить ее в Сендай к Юзуру и Мише было трудной задачей. Ей пришлось пойти на компромисс и согласиться на дополнительные тренировочные часы, чтобы освободить себе неделю, во время которой она будет тренироваться с мальчиками на родном катке Юзуру, после чего они отправятся выступать на шоу «Dreams on ice». Но вся тяжелая работа окупилась, потому что показательный номер «Dark Paradise» был благополучно закончен, и он будет впервые продемонстрирован на летних шоу. Она не могла дождаться, когда покажет новую хореографию друзьям, но больше всего на свете ей хотелось увидеть их вновь.
Забрав свои чемоданы в зоне выдачи багажа аэропорта Сендай, Евгения растворилась в толпе, чтобы оставаться инкогнито как можно дольше. Она была одета в любимую серую худи, а медицинская маска помогала оставаться незамеченной. После того, как Евгения презентовала в Японии свой показательный номер «Сейлор Мун» пару лет назад, ее популярность начала расти, она была несравнима с популярностью Юзуру, но тем не менее следовало быть осторожной.
Добравшись до зала прибытия, она увидела Мишу, стоящего в углу рядом с японским мужчиной, одетым в строгий костюм. Она помахала ему, после чего Миша подбежал к ней и заключил в крепкие медвежьи объятия. Незнакомый мужчина подошел к ним через несколько секунд, поклонился и объяснил на ломаном английском, что работает в Федерации конькобежного спорта Японии и помогает фигуристам, участвующим в предстоящем шоу «Dreams on Ice». Затем он взял ее чемодан и попросил их следовать за ним вплоть до фургона, который отвезет их в отель.
По пути в отель Миша стал рассказывать ей обо всем, что произошло с тех пор, как он прибыл в Сендай. Теперь, работая хореографом-фрилансером, он имел в запасе больше свободного времени, чем в те времена, когда был фигуристом, так что у Миши была возможность приехать в Сендай на неделю раньше Евгении. В течение этой недели он работал с Юзуру над будущим парным номером, а еще ему посчастливилось встретиться с его семьей.
— У него классная сестра, — сообщил Миша, — но его мама немного напоминает твою.
Евгения однажды поделилась с Мишей проблемами, которые у нее были с матерью. Когда девушка попросила ту не лезть в тренировочный процесс, мама восприняла это не самым лучшим образом. Возможно, это было связано с тем, что она не знала, как выражать свою поддержку, при этом не вмешиваясь в тренировки дочери. Евгения была недовольна собой, потому что чувствовала: та просьба только отдалила её от мамы, а вовсе не сблизила. У них и в самом деле было не так много общего, кроме фигурного катания; их вкусы в кино и музыке различались, а любовь Евгении к аниме и к-попу мама всегда находила довольно странной.
Она взглянула на Мишу, который продолжал болтать о маме Юзуру, контролирующей сына и заставляющей того четко следовать графику.
— Говорю тебе, она больше его менеджер, чем мама, — сказал он серьезно.
— Ну, не все родители такие классные, как твои, болван, — ответила она в надежде, что тот поймет положение Юзуру.
— Этому ребенку необходимо немного расслабиться, вам обоим это нужно, не вся наша жизнь заключается в фигурном катании, — произнес Миша важным тоном.
Эти слова застали Евгению врасплох, потому что Миша обычно только и делал, что шутил. Но когда он был серьезен и откровенен, то становился похож на старшего брата, отчитывающего свою сестру.
— Так чего же в нашей жизни не хватает, Миша-сенсей? — спросила она в дразнящей манере, пытаясь вернуть Мишу-шутника обратно.
— Как насчет любви? — произнес он искренне.
Евгении стало неловко от его слов, потому что в течение долгого времени она гнала от себя эту мысль. Обсуждать подобную тему девушка была не готова, а потому решила оставить свои сокровенные мысли при себе.
— У меня есть любовь. Меня любит мама, тренерская команда, а ещё меня любят друзья, но самое главное — меня любит Джерри, чего же еще? — заявила она, пытаясь поменять тон разговора.
— Не умничай! — упрекнул ее Миша. — Ты уходишь от ответа. У тебя никогда не было парня, — заметил он.
— И что? У меня нет времени на отношения, я профессиональная фигуристка, — Евгения пошла в защиту.
— Я был профессиональным фигуристом, и тем не менее у меня были девушки, — сказал Миша спокойно.
— Ну, у тебя все по-другому.
— Почему по-другому? Потому что я не чемпион мира и не олимпийский медалист? — спросил он расстроенно.
— Я не это имела в виду, — смутилась Евгения.
— Я знаю, что вы отказались от многого, чтобы достичь высот, и я не отрицаю ваших жертв. Но я переживаю о том, что ты и Юзуру прячетесь за своей работой, — говорил Миша серьезно, но тон его голоса сменился, как только он заметил, насколько Евгения была взволнована.
— Фигурное катание это не то, кем ты являешься, это то, в чем ты хороша, и чем тебе, вероятно, нравится заниматься, но ты гораздо больше этой работы, Женя.
— Для меня это больше, чем работа. И это не просто хобби. Не знаю, как объяснить, но во многих случаях фигурное катание для меня — это все, — призналась она неловко.
— Но это не должно быть «всем», потому что, если дела пойдут не так, как ты хочешь, ты почувствуешь себя бесполезной, — продолжил Миша.
— Я уже чувствую себя такой, — прозвучал испуганный шепот.
— Я об этом и говорю, — ответил он, и эти слова будто обнажили её душу.
После его увещеваний Евгения почувствовала себя сломленной, ибо он был прав; она не знала, как все изменить, потому что менять ей ничего и не хотелось. Фигурное катание дало ей все, что она имела: оно было единственной общей темой для разговора с мамой, благодаря ему она завела первых друзей и заработала уважение остальных. Она не была лучшей ученицей, не считала себя красавицей, да и вообще полагала, что ей кроме спорта ничего не дается, но все это было не важно, потому что на льду девушка ощущала себя лучше всех. И теперь, когда статус лидера был утерян, она тяжело приспосабливалась к новому положению вещей.
Минуты молчания казались вечностью. Евгения попробовала сменить тему снова, потому что не могла решиться на такой разговор, не имея при себе всех ответов. Вот почему фигурное катание подходило ей идеально — она знала свою задачу, знала, когда прыгать, знала каждый шаг, который делала на льду, но реальная жизнь требовала от нее больше, чем одну только хореографию, и ее нельзя было отрепетировать заранее. Она потерялась в этой реальности, дрейфовала в ней большую часть времени, потому что не знала, как открыться миру, а потому предпочитала разговаривать об аниме, корейской музыке, да о чем угодно, лишь бы не о себе.
— Так когда мы встретимся с Юзуру? — спросила она Мишу, мысленно умоляя, чтобы он позволил ей сменить тему.
— Завтра, — сказал парень так, словно умел читать ее мысли. — Он сказал, что хочет дать тебе отдохнуть. Знает, что путь из России в Японию неблизкий.
— Замечательно, мне и правда нужно поспать, — Евгения зевнула.
— Нам всем нужно, — пробормотал Миша, положил голову ей на плечо и закрыл глаза.
Стоило ему расслабился, как девушка поняла, что тот заснул. Она увидела мерцание уличных огней, когда ночь опустилась на Сендай, а потом тоже закрыла глаза. Евгения находилась в тысячах километрах от Москвы, но каким-то образом чувствовала себя дома как никогда прежде.