Tu vida convertira mi / Твоя жизнь станет моей

Сентябрь, 2019. Лондон, Англия. То, что теперь въезд на служебную парковку был для него закрыт, было неприятным минусом — Грегу пришлось припарковать темно-синюю BMW 340i (1) в пяти минутах ходьбы от здания Скотланд-Ярда. Но с другой стороны был и плюс — можно было просто пройтись пешком. Только оказавшись на больничной койке с перспективой остаться до конца дней прикованным к инвалидной коляске, Лестрейд понял, что даже от обычной пешей прогулки можно получать массу удовольствия. Он был почти здоров, мог спокойно ходить без костылей, даже бегал и прыгал, и это было его небольшой победой над обстоятельствами. Для кого-то все это было результатом нечеловеческой силы воли, но для реалиста, знающего Грега, потрясающий результат его лечения был обеспечен деньгами и связями Майкрофта Холмса. Ступеньки, по которым последний раз он поднимался добрых минут десять, опираясь на костыль, чтобы подписать все бумаги для ухода в отставку, теперь были преодолены за секунды и Лестрейд вошел в знакомое здание. Дежурный приветственно кивнул ему, но от процедуры регистрации посетителей это не избавило. Пройдя знакомыми коридорами к дверям своего отдела, Грег понял, что к горлу подступило легкое волнение. Конечно же, он и раньше встречался со своими бывшими подчиненными, и многие из них помогали ему первое время после выписки, но сейчас… Сейчас что-то на душе противно заныло от того, что этот мир, ставший таким знакомым за долгие десятилетия службы, оказался теперь для него чужим. «А я бы не отказался снова приходить сюда с утра пораньше и торчать тут до ночи», — промелькнуло в голове у Лестрейда, когда он постучал в дверь своего бывшего кабинета, кивнув заметившей его Салли. — Войдите, — раздалось сдержанно-вежливое из-за двери с табличкой «Старший инспектор Джеффри Буллок». Открыв дверь, Лестрейд увидел крепкого коренастого мужчину лет сорока, с пронзительно темными глазами и такими же темными волосами, сидевшего в его кресле за его столом. — Мистер Лестрейд! — опознал посетителя новый старший инспектор. — Старший инспектор Буллок, — приветственно кивнул Грег. — Вы быстро приехали, — Буллок жестом предложил Грегу сесть на стул для посетителей. — Должно быть, вам трудно стоять. Это был тот самый стул, на который иногда Лестрейд усаживал Майкрофта, пока тот чего-нибудь дожидался. — Все нормально, лучше я постою, — поморщился он. — Или Шерлок серьезно влип и мне предстоит провести тут много часов? — Это будет долгий разговор, мистер Лестрейд, — вздохнул полицейский, сцепив руки перед собой и чуть откинувшись назад в кресле, спинка которого все так же скрипела. Грег лишь обреченно закатил глаза. — Вашему другу будет предъявлено обвинение в преступном сговоре, — бесстрастно сообщил старший инспектор. Брови Лестрейда поднялись. — О чем вы? — О содержании закона 1977 года «Об уголовном праве» и 1981 года «Об уголовно наказуемом покушении». Вы же их помните? Мистер Холмс проник на место преступления, игнорировал то, что помещение было опечатано, и попытался похитить улики, вероятно, указывающие на мотивы совершения убийства. Полагаю, он действовал в сговоре с убийцей. — Пф… — Грегу пришлось подавить улыбку: эта ситуация жутко напоминала ему как он сам познакомился с Шерлоком. Тогда все было точно так же — место убийства, странный лохматый юноша, которому было наплевать на желтую заградительную ленту и на то, что улики на месте преступления могут трогать только полицейские. Тогда он точно так же арестовал наглого парня, бросил в камеру и… через пару часов перед ним сидел старший Холмс, промораживая слишком ретивого инспектора своим фирменным взглядом до кончиков пяток. — Вы же знаете, старший инспектор, что это все невозможно. Это же Шерлок Холмс… — вздохнул Грег. Мужчина напротив кивнул. — Да, я читал о нем в интернете, и я не в восторге от того, что творилось в этом отделе до моего прихода. Вмешательство гражданского лица в расследование недопустимо. А все тут только и делали, что закрывали глаза на его выкрутасы. Он пытался вынести с места преступления возможную улику. И у него это получилось бы, если бы в полицию не заявили соседи, которые заметили, как кто-то проник в дом. — Вы же наверняка понимаете, что он не пытался скрыть следы преступления или как-то помочь преступнику, — спокойно возразил Лестрейд. — Полагаю, Шерлок пытается раскрыть это дело, и одному ему понятно, что он искал в доме. Я столкнулся с его методами. Они, по сути, безобидны, хотя первое время изрядно озадачивают. Как и сам Шерлок. Он никогда не повредит расследованию. Для него это как наркотик, он сделает все, чтобы поймать преступника. Буллок покачал головой. — Вот только протокол он нарушит сто и один раз. Я не понимаю, почему вы закрывали глаза на его вмешательство в ваши расследования и на его самоуправство, мистер Лестрейд. О вас тут много говорят, плохого и хорошего… — мужчина чуть прищурился. — Вероятно, вы были вынуждены так поступать из-за брата этого детектива, но я не собираюсь этого делать. Сейчас я информирую вас о том, какие обвинения собрался ему предъявлять лишь затем, чтобы вы сделали все возможное и держали его в узде. Ваш бывший отдел встал на его защиту, уверяя, что он не преступник, и мне пришлось послушать их. Но во второй раз я не стану никого слушать, а буду поступать так, как мне велит закон. И в следующий раз он выйдет на свободу из зала суда, если судья сочтет его невиновным, а не из камеры. Я понимаю, что он не пытался защищать убийцу, но я не намерен допускать, чтобы гражданские отирались на местах преступлений. Особенно гражданские в его лице. Лестрейд облегченно вздохнул: похоже, на этот раз все обошлось лишь выслушиванием пафосной речи о том, как суров новый начальник Буллок. — Я понимаю ваше негодование, старший инспектор, — от этого словосочетания у Грега самым настоящим образом свело зубы, — и я сделаю все, чтобы Шерлок Холмс больше не доставлял вам неприятностей. — Уж постарайтесь… Ему стоит забыть дорогу в Скотланд-Ярд, — мужчина поднял трубку внутреннего телефона и набрал знакомую Грегу комбинацию цифр. — Выпускайте этого Холмса из камеры предварительного задержания, — бросил он дежурному, после чего, нахмурившись, посмотрел на Грега. — То, что я сейчас делаю, идет вразрез с требованиями инструкции, но меня бы тут точно не приняли, если бы я устроил все круги правосудия вашему детективу… Можете идти, и проследите, чтобы он вышел из здания и ничего не прихватил с собой. — Спасибо, — Лестрейд постарался улыбнуться, после чего покинул свой бывший кабинет, отметив, что шкаф наконец-то поменяли, как и продавленный двухместный диванчик. — Договорились? — встретила его под дверьми кабинета Салли, все это время делавшая вид, что собирает рассыпавшиеся бумаги по полу. — Типа того… — поморщился Грег, нагибаясь, чтобы помочь. — Откуда он взялся? — бывший полицейский кивком головы указал на дверь. — Прислали из Глазго… Пошел на повышение, чей-то родственник, — Салли подровняла края документов, укладывая их в папку. Грег усмехнулся: до тех пор, пока родственные связи будут существовать, будут и идиоты на ключевых должностях. — А что за дело, на котором взяли Шерлока? — Лестрейд легко поднялся. — Инспектор, мне кажется, вы должны были подготовить мне отчет по поводу убийств, совершенных на почве расовой ненависти? — раздался из-за двери голос начальства. Салли сморщилась, словно проглотила дольку лимона. — Грег, я тебе позвоню, — вздохнула она и добавила: — Рада, что ты пришел сюда своими ногами, — глаза Донован зажглись приятным теплым светом. — Спасибо, — улыбнулся мужчина, — пойду забирать свое наказание… К моменту, когда все бумаги были получены и Шерлок уже привычно удостоверился в наличии изъятых у него при аресте вещей, на улице стемнело. — Держи, тут оба, — выйдя из дверей Скотланд-Ярда, Грег протянул Шерлоку сложенные втрое листы с протоколами задержания. — Зачем это мне? — буркнул детектив, поплотнее застегивая пальто: холодный ветер пробрался под полы пиджака и совсем неласково коснулся боков под тонкой рубашкой. — На память, — чуть ехидно отозвался бывший полицейский. — Следующий уже отправится дальше по инстанциям. Шерлок хмыкнул, но протоколы забрал. — Неужели, если я в течение года приду и попрошу выдать мне копию, мне ничего не дадут и скажут, что меня тут не было (2)? — приподнял бровь детектив. — Надеюсь на это… — Лестрейд щелкнул брелком сигнализации, и авто приветливо моргнуло. — Поехали, подвезу на Бейкер-стрит, — бывший полицейский нырнул в остывший салон. Детектив не стал сопротивляться — уселся рядом. — Может быть, объяснишь, чем ты сейчас занимаешься и почему оказался на месте преступления? — Лестрейд направил авто в городской поток. Детектив ухмыльнулся. — У нас в городе происходят странные убийства. И, определенно, они не то, чем кажутся. — Вот как? — бывший полицейский чуть приподнял бровь. — И почему ты пришел к такому выводу? — Три трупа уже есть. Грег нахмурился, пытаясь вспомнить все газетные новости, которые попадались ему на глаза, но ничего, что привлекло бы его внимание, на ум не пришло. — Я ничего не слышал об этом… — И не услышишь, пока не умрет еще пара человек. Только потом тугодумы из Скотланд-Ярда сообразят сложить все в одну цепочку, — консультирующий детектив привычно скривил губы. — И что же происходит? С чего ты взялся за это дело? — воспользовавшись тем, что зажегся красный, Грег посмотрел на Шерлока, сидевшего рядом с довольно мрачным видом. — Месяц назад был убит Эдуард Хиггинс, король черной металлургии — ты не мог не слышать об этом, — сказал Холмс. — Ну да, передовицы газет были заняты только этим, — вспомнил Лестрейд. — Его убил Сабир Сканди, охранник одного из его предприятий, когда мистер Хиггинс приехал туда с проверкой. Сканди арестовали, но толку от этого не было никакого — он отказался давать показания. Ни слова за все время с момента ареста. При том, что экспертиза установила его вменяемость. — Это его право — не свидетельствовать против себя. Когда есть 20 человек свидетелей того, как ты всадил в Хиггинса две пули, говорить: «Я этого не делал» несколько глупо… Даже для индуса, который в Англии прожил всего год, — Грег чертыхнулся, когда автомобиль сзади ему посигналил — зеленый уже секунды четыре как зажегся. Чуть резче, чем обычно, мужчина надавил на газ. — И что еще у тебя есть? — спросил он, перестраиваясь, чтобы повернуть на Бейкер Стрит. — Второе убийство — Милла Спайси. Лестрейд кивнул: этот случай он тоже хорошо знал — пару дней он не мог открыть газету или интернет и не натолкнуться на новость о гибели меценатки и основательницы пары благотворительных фондов. — Когда она выходила из кафе, на нее напал исламист. Девять ножевых, из них пять смертельных… Ранен случайный прохожий и подруга Спайси, пытавшаяся помешать убийству, — вспомнил Лестрейд. — Не кажется это странным? Исламисты нападают на полицейских, устраивают бойни в людных местах, но тут… тихая богатая домохозяйка, которая никому не мешала, — консультирующий детектив приподнял бровь. — Нападавший убит на месте полицией. — Я ведь не знаю всех деталей дела, Шерлок, — Лестрейд повернул на Бейкер-Стрит. — И не могу делать выводы. А вот ты, похоже, в курсе всех этих дел… Холмс кивнул. — И третий случай три дня назад — майор Мартин Фарадей. Убит Абдулой Камалем на пороге собственного дома. Убийца трижды выстрелил в него, после чего всадил себе пулю в голову. — Ничего не слышал об этом, — Грег нахмурился, останавливаясь напротив знакомой черной двери. — И не услышишь. Скотланд-Ярд получил приказ молчать, а расследование ведется совместно с МИ-5. Мартин Фарадей работал на них. По моим данным, у него были прямые доказательства, что в МИ-5 завелся крот, работающий на Москву. Но смерть не позволила майору сообщить известную ему информацию. Грег прикусил губу: от того, что рядом с ним возник детектив с расследованием дела для МИ-5, защемило сердце. Как будто бы и не было этих полутора лет. — И это в его доме тебя арестовали? — постарался как можно тверже спросить Грег. Шерлок кивнул. — И что ты там делал, если убийство произошло на улице? — морщинка пролегла между бровей бывшего полицейского. — Искал данные на крота. Они могли быть спрятаны в доме майора. — Нашел? — Нет, мне не дали завершить обыск. Теперь, если они там и были, эти остолопы наверняка сгребли их в коробку с уликами и отправили в архив Скотланд-Ярда, где до них мне не добраться. А делать официальный запрос по линии МИ-5 — слишком опасно, крот может перехватить их, — недовольно произнес Шерлок и потянул ручку двери на себя. — Шерлок, с каких пор ты проявляешь такое рвение к делам по линии МИ-5? — удивился Грег, вспоминая, как детектив вечно препирался со старшим братом из-за его просьб помочь в расследованиях. Махнув полами пальто, Шерлок не стал ничего отвечать, направившись к двери. — Шерлок! — Лестрейд выбрался из машины и последовал за детективом. — Что происходит? — Ничего не происходит, — Холмс остановился на ступеньках дома. — Все как обычно. — Нихрена не обычно, Шерлок, — с раздражением сказал Грег. — Если ты влез в правительственные игры, значит, что-то точно происходит, и я должен знать, что именно! — С чего бы это? — раздраженно фыркнул консультирующий детектив. — С того, что это мне ты позвонил, чтобы я забрал тебя! Если ты еще раз во что-то влипнешь, лучше бы мне заранее знать, с какой херней я имею дело. Детектив несколько секунд задумчиво смотрел на Грега, явно оценивая необходимость сообщить ему хотя бы какую-то информацию. — Лестрейд, иногда я должен работать на службы Майкрофта, чтобы то, чего он хотел добиться, получилось у страны. Люди, которые остались после него, возлагают на меня определенные надежды, и я не могу им отказать, — тихо произнес Холмс. Грег понял, что его брови против воли поднялись: — Ты не можешь им отказать?! Да ты столько раз посылал брата куда подальше с его просьбами… — Брата посылал. Но сейчас другая ситуация. — Да неужели? — ехидно поинтересовался Лестрейд, отмечая, что ответ Шерлока его задел: почему-то стало обидно за старшего Холмса. — Чем меньше людей в МИ-5 знает о моем вмешательстве в это дело, тем лучше, Лестрейд, — серьезно сказал Шерлок, не ответив ехидством на ехидство. — Я не мог связаться с человеком, который попросил меня неофициально заняться этим, когда Буллок заявил, что отпустит меня только тогда, когда за мной кто-то приедет. Если бы обнаружилась моя связь с человеком из МИ-5 — крот бы насторожился и залег на дно, и тогда мы бы точно не узнали в ближайшее время его имя. Об этом знаешь только ты, — серьезно добавил Холмс. — Для Скотланд-Ярда — я просто как всегда полез на место преступления. И я не работаю на МИ-5, — он как-то слишком внимательно посмотрел в глаза Лестрейда и скрылся за черной дверью. — Черт знает что, — Грег почесал затылок и вернулся к машине. Путь до дома по вечерним пробкам, вызванным дорожными работами, отнял у него чертову прорву времени и породил крамольную мысль — а не перебраться ли из крохотной квартиры в Саутуорке (3) куда-нибудь еще? За город, например? Раньше ютиться в холостяцкой квартире вынуждала работа и ограниченные финансы, а теперь… Пожалуй, после ранения и выписки из больницы Грег остался жить на Юнион-Стрит из-за относительной близости к знаменитому рынку Боро (4) и наличия в пешей доступности нескольких полюбившихся скверов и кафе. А еще был странный, но милый сердцу пейзаж с небоскребами Сити и «Осколком» (5). Все это являлось пусть и глупыми с точки зрения разума, но весомыми с точки зрения сердца аргументами в споре с натурой бывшего полицейского, которая предпочла бы убраться подальше из далеко не самого благополучного района Лондона. А переезд мог бы не только избавить от необходимости торчать в пробках, но и позволить снять жилье побольше… Побольше… зачем ему, вечному одиночке, большая квартира? Хватит с него конуры, состоящей из крохотной кухни, гостиной и спальни на втором этаже дома над магазином. А если не увеличивать снимаемую площадь, то можно сэкономить. Грег поморщился от мысли о деньгах: на пенсию полицейского сильно не разгуляешься, но ему средств на жизнь хватало, спасибо процентам, которые исправно платил банк, и его бережливости и неприхотливости. Но, определенно, главным аргументом, почему переезд был бредовой идеей, стало то, что отсюда было удобно добираться до Бейкер-стрит — прямиком через весь Саутуорк, до моста Ламбет, оттуда через Пимлико до конца Парк Лейн, по пути полюбовавшись на величественный вокзал Виктория и знаменитую Мраморную Арку. После чего, минуя Оксфорд-стрит, свернуть на знакомую всему миру, благодаря Музею Мадам Тюссо улицу Пекарей. Однако проезжая через Ламбет Бридж он старался не смотреть на затянутое в строительные леса здание МИ-5, маячившее на северном берегу Темзы возле моста — тут Лестрейду всегда вспоминался старший Холмс, хотя Грег так толком никогда и не знал, на какое же ведомство в действительности работал политик. Или негласно возглавлял. Заехав в The Breakfast Club (6) и, несмотря на его название, заказав себе на вынос ужин, к которому прилагался большой кремовый десерт, Лестрейд покинул милое, полюбившееся кафе, и вскоре был в своей квартире, привычно встретившей его чуть спертым воздухом и запахом пыли: пора уже было сменить напольное покрытие, которое, кажется, видело еще любовника его жены. Первого по счету. Заварив чай и устроившись за маленьким столиком на кухне, мужчина прожевал свой ужин, отправив быстро опустевшие коробки в мусорку, которую надо бы было выкинуть еще вчера. Он стянул с себя свитер и остался в футболке, и тут зазвонил телефон. Нахмурившись, мужчина бросил на него взгляд. — Грег, ты дома? — услышал он в трубке голос Салли. — Могу я к тебе заехать? — Ага, только приехал, — ответил мужчина. — Заезжай, жду. Только у меня нечем ужинать, — честно предупредил бывшую подчиненную Лестрейд. Салли что-то фыркнула и отключилась. Окинув придирчивым взглядом квартиру, Лестрейд убрал в спальню лежавший в гостиной на диване потрепанный блокнот с торчащими то тут, то там закладками и несвежие носки, валявшиеся под журнальным столиком. Донован не заставила себя ждать: не прошло и четверти часа, как бывшая коллега стояла у него в прихожей, вешая на крючок потрепанный серый плащ, от которого неуловимо пахло ветивером. — Решила, что раз уж оказалась недалеко от тебя после вызова на изнасилование, то можно и заглянуть, — чуть улыбнулась инспектор Донован и тяжело вздохнула. Она всем своим видом показывала, что все уже устали разгребать дерьмо за приехавшими в их страну в поисках лучшей жизни людьми, не удосужившимися выучить правила поведения в европейском обществе. — В такие моменты я рад, что могу спокойно отключить телефон и не ждать, что получу за это нагоняй: меня никто никуда не вызовет, — улыбнулся Грег, указав рукой на диван в гостиной. Салли кивнула и воспользовалась приглашением. — У меня не так много времени, надо еще отчет написать… и мое дежурство только началось. На твоем месте я бы не радовалась. Похоже, ты теперь стал сторожем Шерлоку? — серьезно спросила она. Грег неопределенно поморщился и пожал плечами. — Что-то типа того… Он же не может не влипать в неприятности, а с новым старшим инспектором они ему обеспечены. Настала очередь Донован морщиться. — Буллок — тупица и самовлюбленный кретин. Он считает, что в Лондоне проканают все те методы, что он применял в Глазго. Парни из отдела его невзлюбили и уже готовы чуть ли не идти к Диммоку с просьбой вернуться к нам в отдел. Лестрейд усмехнулся: Кристиан продержался на должности старшего инспектора два года, после чего справедливо рассудил: чтобы его сын мог знать своего отца не только по фотографиям, безопаснее будет пойти работать телохранителем. — Что, приз за лучшего босса больше не мой? — улыбнулся мужчина. — Он твой навечно, Грег, — отзеркалила его улыбку женщина и тут же посерьезнела. — Но если отбросить шутки в сторону… не думала, что когда-то скажу такое, но чертов фрик, кажется, прав. Все эти убийства — очень странные. Лестрейд нахмурился и чуть подался вперед. — Ты об убийствах Хиггинса, Спайси и Фарадея? — О них, — кивнула женщина. — Когда фрик кричал на весь отдел, что мы тупицы и ничего не понимаем в этом деле, у меня словно что-то щелкнуло в голове… Все это случилось за последний месяц, везде убийцами стали мигранты. Мотивы — черт их разберет, все очень запутано. — Он рассказал мне о них, когда я отвозил его на Бейкер-Стрит. Салли удовлетворенно кивнула. — Хорошо, что ты знаешь, но я бы хотела тебя предупредить — из всех — убийство Фарадея — это самое странное дело. Очень, — женщина чуть округлила глаза. — Боюсь, там замешано что-то, что может оказаться большим правительственным дерьмом. И раз Шерлок в это влип, то можешь из-за него встрять и ты. Будь осторожен, Грег… МИ-5 нас наизнанку вывернули, когда выясняли, что мы уже знаем. С нас взяли подписку о неразглашении. — Шерлок сказал мне, что дело проходит по линии МИ-5… — Ну и хорошо, — Донован улыбнулась, — надеюсь, вы не попадете в неприятности, а то я даже не знаю, как буду вытаскивать вас. Буллок ясно дал понять, чтобы мы не подпускали Шерлока на пушечный выстрел. Без брата фрика все стало гораздо сложнее. — Когда Буллок будет сдавать квартальный отчет, он поймет, что его показатели раскрываемости слишком резко упали, — усмехнулся Лестрейд. — Ага, только он не поймет, что ему надо дружить с фриком и вытаскивать его из дерьма, если тот в нем окажется, — усмехнулась Салли. — Ему надо сказать об этом… Но сказать должен кто-то сверху. — Надеюсь, меня хватит на то, чтобы оградить Шерлока от проблем, — вздохнул Лестрейд. — Ты же понимаешь — Майкрофта больше нет, и у Шерлока больше нет священного защитного тотема. Женщина чуть вздохнула, видя тень печали во взгляде друга. — Мне жаль его… Так погибнуть… Хоть он и был странным человеком, но такого никто не заслуживает. Ты хорошо скрывал свою дружбу с ним, мы бы никогда не подумали, что вы тесно общаетесь. Грег лишь молча вздохнул. — Он был одинок и мало кому мог доверять. Поэтому мы и подружились, — Грег посмотрел на свои сцепленные в замок пальцы. Донован поерзала на диване: женское чутье, подогреваемое любопытством, уже не первый раз говорило ей, что у сидящего напротив мужчины есть какой-то большой секрет, связанный с Майкрофтом Холмсом. Одинокий, никому не доверяющий — не мог он попасть под очарование карих глаз старшего инспектора Лестрейда? Или наоборот… Но так или иначе, Грег явно не хотел рассказывать что-то большее, прикрывая свое совершенно потерянное состояние после известия о его гибели простыми словами: «Я потерял хорошего друга». — Новички в отделе судачили после твоего появления о том, с чего это твое лечение оплатил Холмс… Мы убеждаем их, что это была благодарность за то, что ты носился с фриком, — тихо сказала Салли, пристально глядя на друга. — Забей на сплетни обо мне, — Лестрейд махнул рукой. — Если они хотят думать, что я обязан здоровьем высокопоставленному любовнику, то пусть так думают. Рано или поздно это станет неактуально. И вообще, пусть радуются — он мертв. Салли кивнула, и в тот же момент пискнул ее телефон. Женщина прочла сообщение. — У нас еще один вызов, мне надо ехать… — она с сожалением поднялась с удобного дивана и подошла к Лестрейду. — Но мы, твои ребята, очень рады, что ты сегодня сам пришел в отдел и нормально выглядишь. Хорошо, что врачи ошибались на твой счет. Грег выдавил из себя улыбку: вспоминать о ранении он не любил, да и не хотел. — Если вдруг Шерлок что-то выкинет — сообщишь мне? — спросил он, провожая бывшую подчиненную до двери. Донован молча кивнула и покинула квартиру Грега. Оставшись один, мужчина привалился затылком к стене. Какого хрена в его, казалось бы, спокойной жизни всюду всплывают напоминания о Майкрофте? — Ты придурок, Грег, придурок, — мысленно проговорил мужчина, заставляя себя пойти в ванную и забраться под душ. — Ты не вдова, до одури любившая мужа, чтобы все время вздыхать по нему. Даже Донован уже что-то понимает. И ты, как полицейский, это прекрасно видишь! — Лестрейд отфыркнулся от попавшей в рот воды, щедро полил на ладонь гель для душа. — Со стороны все это смотрится так, словно погиб не твой друг, а твой любовник… Любимый… —  сам себя поправил мужчина, растирая гель по коже и касаясь пальцами шнурка на шее. Закончив с банными процедурами, Лестрейд выбрался из душа и протер полотенцем запотевшее зеркало, которое тут же отобразило все его шрамы. Самый последний — сделанный рукой хирурга, проходивший через грудину и никак не желавший зарастать волосами, был напоминанием о том, что он, Грегори Лестрейд, мог бы не дожить до этого дня. Все могло закончиться в тот момент, когда в него попали разом восемь пуль, выпущенных из автомата и, конечно же, это был тот единственный раз, когда ему было некогда надевать бронежилет. Он бы умер… И никогда бы не лежал в больнице, не видел бы Майкрофта в своих галлюцинациях, вызванных обезболивающими. Хотя не все было галлюцинациями… Грег не стал поворачиваться спиной к зеркалу, он и так знал, что она представляет собой наглядное пособие по реконструкции позвоночника. Завернувшись в халат, мужчина выбрался из теплой ванной и вошел в спальню. Это была бы типичная спальня холостяка с грудой грязного белья в углу, раскиданными по стульям вещами, никогда не заправленной постелью и пачкой из-под сигарет на прикроватной тумбочке, если бы не стена напротив кровати. Будь Грег психом, тогда то, что он сотворил со стеной, вполне подходило бы под термин «стена маньяка», но психом он не был. Он был полицейским в отставке, у которого осталось одно нераскрытое дело. Подойдя к развешанным на стене фотографиям, Грег в тысячный раз всмотрелся в них. Что он хотел тут увидеть? Обломки автомобиля, части человеческих тел… Он снова и снова пробегал взглядом по фото в надежде, что увидит сейчас то, чего не замечал раньше, что найдет какую-нибудь нестыковку, которая разом отправит в нокаут чертовы проценты совпадения на экране лабораторного компьютера. Но все было так же, как и всегда — определенно, автомобиль был поврежден взрывом извне. То, как были загнуты края обломков, ясно говорило о том, что его никто не взрывал изнутри. Значит, это действительно было попадание снаряда снаружи. Радиус разлета обломков — нет, это был не «Стингер», это была куда более мощная штука… Сжав переносицу, Лестрейд замотал головой: сколько еще он будет искать ниточки отчаянной надежды и уверять себя в том, что ни один Холмс не может просто так погибнуть? Если трюк с исчезновением провернул младший, то почему этого не мог сделать старший? Кто его знает, в какие игры мог играть Майкрофт и почему ему пришлось устроить все это… Почему, в конце концов, осталась в живых его вечная тень — Антея?! Может быть, она для чего-то была нужна ему и сейчас работает по его поручению, пока сам Холмс притворяется умершим для всех и вся? «Ты знаешь, что сходишь с ума, — заговорил внутренний голос. — Ты сам видел, как врач брал образцы для теста, и ты эти образцы не выпускал из поля зрения ни на секунду. Хватит уже жить тем, что прошло». Мужчина вздохнул и опустился на кровать, уставившись в темный потолок с трещиной в левом углу. Как ему не жить этим, если фотографии, папка с отчетами и блокнот с мыслями были всем, что осталось в его жизни? У него ведь нет больше никаких других занятий.  — Наверное, надо что-то делать со всем этим, — вздохнул бывший полицейский. — Иначе я точно свихнусь, — он покусал губу. — Почему бы не сосредоточиться на том, что рассказал Шерлок? В конце концов, дело, кажется, не самое паршивое, и ему явно нужен кто-то, кто прикроет его тощую задницу на случай пиздеца, — Грег даже встал с кровати и открыл свой блокнот, чтобы сделать первые записи. Но что он знал о деле, над которым работал консультирующий детектив? Ничего! Только имена жертв и убийц и все. А еще то, что в этом всем был какой-то шпионский след. Шпионский след… Лестрейд усмехнулся — подумать только, Шерлок добровольно работает на МИ-5…