Tu vida convertira mi / Твоя жизнь станет моей

Сентябрь, 2019. Лондон, Англия. Шерлок поёжился — день обещал быть крайне промозглым, и уже сейчас, ранним утром, дождь окутал Лондон, не давая ни малейшей надежды на то, что серый полог туч расступится хотя бы к вечеру. Хотя в салоне автомобиля было тепло и «Mercedes» стоял припаркованным всего четверть часа, детектив ощутил, как мёрзнут кончики пальцев. Чёртова фамильная черта! Сейчас нужно было немного на что-то отвлечься, и этим чем-то оказалось досье на Грейс Миллиган. Детектив взял его с пассажирского сиденья и ещё раз пробежал глазами, пытаясь за каждой запятой найти подвох. Однако если трезво мыслить и не скатываться в паранойю, Миллиган не могла вызвать подозрений. Кроме того, информация, хранившаяся в этой папке, не могла быть подвергнута сомнению: её источнику детектив привык доверять. От звонка телефона Холмс вздрогнул: он не ждал никаких звонков, и это вполне могло означать какие-то непредвиденные сложности. Посмотрев на неопределившийся номер звонившего, Шерлок напрягся ещё больше.  — Доброе утро, мистер Холмс, — раздался в телефоне спокойный уверенный голос человека, привыкшего отдавать распоряжения.  — Доброе утро, — сдержанно ответил Шерлок. — Вы забыли представиться. Я не веду дела анонимов.  — Хм… — ухмыльнулся в телефон его собеседник. — Всё считаете себя детективом, мистер Холмс… А пора бы уже перестать играть в игрушки. Хотя это и сложно… Мне вот непривычно обращаться к вам таким образом, мистер Холмс, — собеседник интонационно выделил обращение. — Все до сих пор под мистером Холмсом подразумевают другого человека… — он деланно вздохнул. — Я Рон Харрис. Полагаю, мы с вами косвенно сталкивались, — наконец-то представился звонивший. Холмс ощутил, как по спине пробежал холодок. Он не предполагал, что противник сам выйдет на него. Этим звонком, по сути, Харрис открыто заявил о своей причастности к гибели старшего Холмса, сам, снял раз и навсегда все сомнения.  — А вчера могли бы познакомиться лично, но вы быстро покинули место убийства, — нашёлся, что ответить Шерлок.  — Увы. Жаль, что мигранты распоясались, — деланно вздохнул Харрис.  — Вы прекрасно поняли, о каком убийстве я говорю, мистер Харрис, — Шерлоку пришлось сжать посильнее руль, чтобы не дать раздражению показаться в голосе.  — Увы, не могу назвать действия моего телохранителя убийством. Это была необходимая оборона. Он полагал, что преступник нападёт и на меня, — об стекло в голосе Рона можно было порезаться.  — Для чего вы нашли мой номер телефона? — решил быстрее перейти к сути разговора Шерлок.  — Это сильно сказано: «нашли»… Ваш телефон не тайна, не то, что номер вашего брата… Вот его заполучить было действительно очень сложно, — снова усмехнулся Рон. — Я звоню вам для того, чтобы предупредить о необходимости координировать наши действия. Мой агент вчера оказался в очень неудобной ситуации. Известная нам обоим Антея очень некрасивым образом забрала у него материалы дела, которые были нужны мне.  — Некрасивого образа быть не могло, — сухо ответил детектив. — Во-первых, миз Антея может отдавать приказы людям типа вашего агента, а во-вторых, дело она забрала не у него, а у Скотланд-Ярда, на тот момент оно находилось в его юрисдикции. И самое важное — материалы этого дела были очень нужны мне, — улыбнулся в телефон Шерлок и понял, что сейчас, с этой ледяной улыбкой в его голосе появились интонации брата: холодные, надменные, словно ничего в мире не было важнее его желаний. Это открытие немного испугало его. — Вы не хотите прислушиваться ко мне, мистер Холмс. Предпочитаете, как и ваш брат, идти своей дорогой… Только она может привести вас совсем не туда, куда вы хотите попасть, — Шерлок ощущал сдерживаемую ярость в словах противника.  — Я бы предложил вам стать моим проводником на этом пути, только боюсь, вы тоже сами не знаете, куда вас всё это заведёт, — снова улыбка появилась на губах детектива.  — Вы не хотите меня слышать, мистер Холмс, — вздохнул Харрис. — Я не хочу сложностей. Сложности были в прошлом, не нужно их поднимать снова на поверхность.  — А вы не хотите слышать меня… Полагаю, мы всё сказали друг другу, — бросил Шерлок перед тем, как прервать разговор. Чуть раздражённо отбросив гаджет на соседнее сиденье, Шерлок постучал пальцами по рулю. Что ж, непонятная ситуация с Харрисом стала чуть яснее — он открыто заявил о себе. Предпочёл известить своего врага о том, что предупреждён о нападении и не даст так просто себя взять. Холмс покусал губы. Почему-то ему казалось, что этот звонок был своего рода попыткой заключить соглашение о ненападении. Но разве такие вопросы можно было решить по телефону? Шерлок криво усмехнулся сам себе — даже если это и было попыткой Харриса свести на нет весь негатив, то она провалилась: Холмс не стал прислушиваться к его словам. Как-то глупо же было с его стороны полагать, что младший брат отступится от своих планов, разве не так? И какими теперь должны были быть последствия этого разговора? Что ж, над этим стоило поразмышлять… Но позже. Сейчас Шерлок увидел в зеркале заднего вида, как позади припарковался черный «Ягуар» и моргнул фарами, приглашая выйти из автомобиля. Подняв повыше ворот пальто, детектив выбрался из внедорожника и быстро прошёл под дождем расстояние до «Ягуара», привычно дёрнул ручку задней двери на себя и забрался в салон, пропитанный ароматом дорогой кожи, табака и сладкого парфюма. — Мистер Холмс… — поприветствовала его кивком головы Антея, когда он устроился на сиденье рядом с ней. — Миз Антея… — ответил он. — Это всё? — он бросил взгляд на небольшую картонную коробку, стоявшую у него в ногах. — Да, все улики, что были в деле, — ответила женщина, пока Шерлок водружал коробку себе на колени и с интересом заглядывал в неё. Приподняв крышку он поморщился — запах горелого пластика неприятно ударил в нос. — От телефона ничего не осталось, — пояснила Антея. — Наши специалисты ничего не смогли сделать, вся информация полностью уничтожена. Других цифровых устройств при убитом обнаружено не было. — Вы проверили его зубные коронки? Тело на рентгене просветили? — Да, мы провели полное исследование. Ничего не обнаружено, — Антея сцепила руки на коленях. — Хорошо, но я сам всё ещё раз осмотрю, — Шерлок поплотнее закрыл коробку. Антея взяла в руки стопку папок, лежавшую рядом с ней на сиденье. — Это вам, мистер Холмс, — протянула она папки детективу. Шерлок вздохнул. — Тут всё? Антея молча кивнула. — Встретимся завтра, я сообщу где, — Шерлок пристроил папки на крышке коробки и собрался выходить, когда его остановил вопрос Антеи: — Мистер Холмс, может быть, вы всё же воспользуетесь услугами водителя и автомобилем… Охраной… — Нет, — перебил её детектив. — Меня устраивает мой автомобиль. Больше мне ничего не нужно. Антея сдержанно кивнула. — На связи, если что, — Шерлок выбрался из авто, отметив, что лужи уже сейчас начинают приобретать угрожающие размеры. Быстро добравшись до своего автомобиля, он тут же запустил двигатель — сидеть в тёплой машине было куда приятнее. Мимо, медленно набирая скорость, проехал бронированный «Ягуар» с машиной сопровождения. Шерлок покусал губы, размышляя над тем, что теперь лучше делать. Не желая медлить, он скинул на пол досье Миллиган, на которое относительно аккуратно положил переданные Антеей папки с документами, после чего вывалил содержимое коробки с уликами на соседнее кресло и со свойственной скоростью просмотрел предметы. Ничего интересного не нашлось. Как учили на тренировочных базах ЦРУ, при Джонсоне на задании не было никаких личных вещей. Останки телефона были упакованы в отдельный пакет, но уже по одному их виду было понятно, что им лежит прямая дорога в мусорный бак. Бумажник — ничего подозрительного — наличность, никаких банковских карт, которые так легко отследить. Американский паспорт, карта Лондона в бумажном виде, на которой не обнаружилось ни единой подозрительной пометки. Шерлок лишь покачал головой. Что же мог найти Джонсон, чего не мог найти и предугадать он? Что такое он узнал о Харрисоне? Или всё же это было просто актом объявления войны? Детектив постучал пальцами по рулю. Маловероятно, что такой, как Харрисон, мог выдать наблюдению какой-то секрет. Значит, война… И убийство было предупреждающим выстрелом. А звонок это только подтверждает. Он был попыткой прощупать почву, избежать жёсткого столкновения. Но… Состоявшийся разговор вполне можно было считать началом войны, и стоило готовиться к самым суровым действиям. Холмс откинулся на спинку сиденья, ощущая затылком холод кожаного подголовника. Если его агент убит в качестве превентивной меры, то… Шерлок покачал головой — мысль, крутившаяся уже сутки в его голове, наконец-то оформилась и он смог признать её — Грег был в опасности. Но как тут быть? У него был лишь Мартин, который в одиночку явно не мог ничего сделать. Он не мог ненавязчиво обеспечивать безопасность Лестрейда. А пристегнуть его к Грегу в качестве телохранителя, было явно безумной идеей — бывший полицейский на такое точно не согласится, да и не мог Шерлок пока что обходиться без последнего оставшегося агента. Не важно, из-за чего Лестрейд был в опасности: из-за того, что был близок к нему, Шерлоку Холмсу, или из-за того, что кто-то что-то мог узнать о его непростых отношениях с Майкрофтом. Факт оставался фактом — бывший полицейский в критической ситуации вряд ли сможет постоять за себя, а значит… Холмс вздохнул: принимать такое решение в одиночку он не хотел, но видел только его единственно верным. Ему нужно было выдернуть Грега из его привычной жизни, увезти из Лондона и… Потом, уже на месте, он бы разобрался, как ему быть и что делать. Плевать, что за эти действия он мог потом поплатиться, но по крайней мере он был бы уверен, что Лестрейд находится в безопасности и приносит пользу — его ведь можно было отдать в распоряжение Мишель. Уж наблюдать за мониторами у него бы хватило ума и здоровья. Бросив взгляд в боковое зеркало, Шерлок резко вывернул руль и заставил автомобиль влиться в плотный утренний поток движения по направлению к Юнион-Стрит. Сказать, что Грег проснулся в отвратительном настроении, — не сказать ничего. Всю ночь бывший полицейский видел какие-то размытые образы, куда-то бежал по бесконечному лабиринту, выискивая единственно верную дверь, за которой был ответ на мучивший его вопрос. Он прекрасно знал, что это за вопрос. Во сне он снова пытался понять, что же такое происходило в его жизни, пока он проходил курс лечения, и что в итоге к нему испытывал Майкрофт. Снова и снова он искал ответ на этот чертов вопрос и снова ощущал себя загнанным в угол пленником, которому только и остаётся что бежать по бесконечному лабиринту, выстроенному гениальным психопатом. Лестрейд криво усмехнулся себе в зеркало ванной после душа — да уж, он попал в руки гениального… Шерлока Холмса. Настроение испортилось ещё больше — он не мог не подумать о том, что произошло с Леонардом, Палмером… И всё это по вине консультирующего детектива! И, может быть, всё это было расплатой за его чувства к старшему Холмсу. Грег вздрогнул, когда ему показалось, что он слышит в гостиной какие-то шаги. Воображение или к нему в квартиру кто-то пробрался? Лестрейд лихорадочно стал вспоминать, накинул ли он цепочку на входную дверь. Ну конечно же, забыл! Он пришёл домой настолько вымотанным и загруженным морально, что… Однако теперь было поздно ругать себя. Он сам виноват в том, что сейчас, возможно, кто-то хозяйничает у него в гостиной. Можно, конечно, было и дальше сидеть в ванной в надежде, что непрошеный гость обыщет его квартиру и уйдет, но как-то слабо верилось в то, что гость не заглянет в ванную, и Грегу почему-то совсем не захотелось, чтобы парни из его отдела лицезрели его труп. Грег взял с полки большой пузырёк шампуня — в конце концов, им вполне можно запустить в гостя и тем самым выиграть несколько секунд, которые, может быть, спасут ему жизнь. Осторожно открыв дверь, Лестрейд выбрался из теплого помещения в довольно прохладный коридор и, стараясь не шлёпать босыми ногами, по стенке стал двигаться к гостиной. Выдохнув, бывший полицейский заглянул в комнату. Что ж, этого стоило ожидать… — Твою мать! — Лестрейд вздрогнул, когда увидел в кресле в гостиной сидящего Шерлока. Детектив сидел, развалившись в кресле, закинув ногу на ногу. Очень хотелось запустить в него пузырьком шампуня… — Тебе не стоит удивляться моему появлению, — сухо сказал Шерлок. — Тебя не учили тому, как нужно появляться в доме других людей? — Грег плотнее стянул полы халата: вырез был слишком большим и кулон норовил выглянуть. Детектив лишь пожал плечами. — Я позвонил в дверь дома, но ты не открыл мне. У меня не было времени стоять у тебя под дверью и ждать, поэтому я справился сам. У меня к тебе есть дело. — Твою мать, Шерлок! — по мере того, как сходил адреналин, гнев начинал закипать в Греге. — Какого хера ты себе это позволяешь? Ты понимаешь, что я мог бы тебя пристрелить? Брови детектива удивленно приподнялись: — Чем? Пузырями из шампуня? — неподдельное веселье послышалось в его голосе. — У тебя нет пистолета. И появиться ему было неоткуда. Значит, я не рисковал получить пулю. У тебя мог бы оказаться нож, но я сел так, чтобы ты мог сразу увидеть меня и понять, что опасности нет. — Тебе лучше меня не злить… — процедил сквозь зубы Лестрейд. — Чем я злю тебя? — по-майкрофтовски детектив чуть склонил голову на бок. — Чем?! — Грег скрипнул зубами. — Шерлок, ты не думал посмотреть со стороны на то, что ты делаешь? Не думал, что я скажу вдове Леонарда? Не думал, что станет теперь делать Палмер? Брови детектива сошлись ближе к переносице. — А при чём тут вдова Леонарда? И кто такой Палмер? — Леонард был моим другом, но я понятия не имею, как я смогу пойти на его похороны и что мне сказать его вдове! — Ты никуда не пойдешь, тебе нечего там делать! — Мне есть, что там делать… Посмотреть на своего товарища по академии, который погиб из-за нас! Холмс лишь пожал плечами, решил, что сейчас лучше всего было позволить Грегу выговориться: он отчётливо ощущал, как от бывшего полицейского исходят волны напряжения, вызванного тем, что он всё время находился в неведении и всякий раз получал от Шерлока лишь крохи информации, которой владел детектив. И это неведение после того, как годами Лестрейд был в самой гуще событий и получал всю самую полную информацию, не могло не отразиться на состоянии его нервной системы. Тем более что дело касалось Майкрофта и небезразличных Грегу людей. — А кто такой Палмер? — осторожно спросил детектив, понимая, что, скорее всего, где-то в сообщениях на его телефоне есть ответ на этот вопрос, но только времени на их прочтение у него вчера и сегодня утром не было. — Великолепно! — всплеснул руками Грег. — Ты даже не знаешь, кого ты сделал инвалидом на всю оставшуюся жизнь! Холмс лишь чуть больше нахмурился: — Я понятия не имею, о ком сейчас речь. — О криминалисте, в руках которого взорвался телефон, на который ты отправил команду о ликвидации! — Вот как… — лицо детектива приобрело лишь слегка удивлённое выражение. — Я понятия не имел, что кто-то пострадает… — Шерлок напомнил себе, что теперь всегда и в любой ситуации он должен сохранять лицо и Грег не был исключением из этого правила. — Ты понятия не имел, что Леонард умрёт, ты заверял меня, что для него нет никакой опасности! Ты даже не удосужился проверить, всё ли прошло нормально после взрыва телефона! — почти крикнул Грег, выведенный из себя спокойствием Шерлока, в котором он так напоминал своего старшего брата. — Палмеру оторвало три пальца! — А что толку проверять? Я бы уже ничем не смог ему помочь, — покривил губами Холмс. — Шерлок, — Грег сделал шаг в сторону кресла, в котором детектив всё так же расслабленно сидел. — Ничего страшного не произошло. Протезирование сейчас шагнуло далеко вперёд, и у него много шансов адаптироваться к новым условиям жизни, — бесстрастно проговорил детектив, цепляясь взглядом за Грега. — Какого хрена я слышу это от тебя?! — Грег сократил расстояние между ними до минимума. — Шерлок, ты хоть понимаешь, что именно ты говоришь? Ты себя со стороны слышишь? С каких пор ты стал таким? — Понимаю. Сейчас мне нет дела до… побочных эффектов, — он твёрдо посмотрел в глаза Лестрейда, и тот ужаснулся: тот Шерлок, которого он когда-то знал, хоть и был социопатом, но в глубине души в нём всё же скрывался ранимый и тонко чувствующий юноша, а сейчас на него смотрел… На него смотрел безжалостный Майкрофт. Грег ощутил, как по спине пробегает холодный пот. Майкрофт был гением, его бездушность всегда стояла в рамках высшего блага, а Шерлок… Где его границы? Где его сдерживающие рамки и как он далёк от черты, за которой стоял Мориарти?! — Побочный эффект? Ты называешь две жизни побочным эффектом?! Ты в своём уме? Холмс не шелохнулся, позволяя Грегу орать на себя. — А может быть, и я для тебя побочный эффект, Шерлок?! Холмс лишь прищурился: похоже, решение, которое он хотел озвучить, и, которое по какой-то счастливой случайности не услышал Грег, было принято им слишком поспешно. То, что было нужно Холмсу, никак не мог сделать человек, находившийся в таком душевном состоянии. Похоже, нервы бывшего старшего инспектора основательно сдали, и сейчас нужно было выждать немного, чтобы он снова смог трезво рассуждать, и после этого начинать говорить с ним на серьёзные темы. Но сначала надо было просто позволить ему сказать и сделать всё, что он хотел. Именно поэтому Шерлок даже не подумал отвести взгляда от глаз Лестрейда и продолжил невозмутимо смотреть на него. Говорить слова раскаяния, сочувствия… кто-то другой, может быть, и сказал бы, но только Холмс сейчас не хотел говорить то, что не испытывал. Да и вряд ли у него вышло бы сказать это так, чтобы Грег поверил ему. Он ведь как никто знал, что на словах детектив может сказать что угодно, а внутри не испытывать совершенно ничего. — И что ты замер? — чуть наклонился к нему Грег. — Не думал, что играешь со всеми нами, Шерлок? Только ты забываешься. Это, это уже не та игра, в которую ты играл раньше! Здесь из-за тебя страдают и погибают люди! И это не одна и не две жизни! Это, возможно, десяток жизней! Шерлок ты по уши в этом дерьме и не желаешь видеть того ужаса, который ты творишь вот этими самыми руками, — Грег наклонился и вцепился в запястья детектива, чтобы встряхнуть его за руки. Полы халата предсказуемо разошлись, и Холмс на мгновение напрягся, увидев на шее Грега фамильный кулон. — Откуда у тебя это?! — по тому, как расширились зрачки детектива, Грег понял, что он увидел больше, чем стоило. А ведь он так оберегал кулон от чужих глаз! И в первую очередь от глаз младшего Холмса. Интуиция подсказывала ему, что это то, что должно навечно остаться между ним и Майкрофтом. — Тебе какое дело? — поспешил отойти от кресла Лестрейд, снова стягивая полы халата у шеи. — Мне какое дело? — Шерлок легко встал и подошёл к нему. — Полагаю, мне есть до этого дело, потому что у тебя на шее висит фамильная ценность рода Холмсов. По легенде, она досталась нашему предку от короля Карла II. — Это… — Грег в один миг забыл свой гнев на Шерлока, инстинктивно сжимая рукой кулон. — Это то, что никогда не уходило из семьи и по преданию должно спасать от всевозможных проблем, болезней и придавать сил. Кулон хранился у Майкрофта. Ему его отдал отец, когда Майкрофт поступил на службу и заработал первое ранение. — Это… — продолжил пытаться найти подходящие слова Лестрейд. — Это появилось у меня, когда я был в коме… Шерлок криво усмехнулся, что-то фыркнул себе под нос и резко поднялся из кресла. Отойдя к окну, он уставился на тротуар на противоположной стороне улицы. Да, он знал, что старший брат неравнодушен к Грегу, но чтобы настолько… Он всегда был уверен, что это было серьёзное увлечение Майкрофта. Не роман, именно увлечение, блажь, прихоть… наваждение, что угодно, но только не то, во что это превращалось, когда на груди Грега был этот кулон! В глазах Шерлока это было равносильно предложению руки и сердца от старшего брата. Холмс прикусил нижнюю губу, внутренне ужасаясь той боли, которую пришлось пережить Майкрофту. Теперь, когда у него были Джон и Рози, он мог представить чувства брата. А Лестрейд… Он ведь тоже тянулся к нему… Но только что сейчас осталось от того чувства, что было в бывшем полицейском раньше? Лестрейд привалился боком к высокой спинке кресла и смотрел куда-то перед собой. Как это понимать? Он думал, что этот кулон лишь подарок на удачу, а оказалось… От мысли о том, что сделал старший Холмс и что это могло значить, у Грега болезненно сжалось сердце, а к горлу подступил непрошеный горький ком. В повисшей тишине стало слышно, как поскрипывает перекрытие под шагами соседа сверху. Шерлок скрестил руки на груди и нервно перебирал пальцами, выбивая одному ему известную мелодию. — Наверное, я должен был раньше тебе его показать… — Грег почему-то не мог смотреть на явно выбитого из колеи детектива. — Это неправильно как-то… — он расстегнул замочек кожаного шнурка и протянул украшение Шерлоку. — Вот, возьми, это ведь должно принадлежать тебе… Холмс обернулся, нахмурился и немного настороженно посмотрел на кулон. После нескольких секунд раздумий он покачал головой. — Майкрофт отдал его тебе, так что оставь у себя. Раз он так решил, я не стану спорить с решением брата. Это была его воля, — тихо произнёс детектив. Грег ощутил, как электрическая волна проходит по телу: было тяжело слышать подобные слова и не допускать в этот момент в голову мысль о том, почему Майкрофт отдал этот кулон ему в такой сложный момент. Не отдают такие вещи просто так любовникам и хорошим приятелям. На такое можно пойти только в крайнем случае и только в ситуации, когда человек тебе действительно очень и очень дорог. — Ты превратился в статую? — вернул из размышлений Грега голос Шерлока. Детектив с интересом и долей лукавства смотрел на него, словно не было в его взгляде буквально несколько секунд назад удивления и … грусти. Словно одного, взрослого, Шерлока подменили другим — привычным. — А… нет… — Лестрейд неуверенно согнул руку и посмотрел на кулон. — Шерлок, ты уверен?.. Я в любой момент… — Я сказал — этот кулон принадлежит тебе, — чуть раздражённо бросил Холмс. Медленно, ещё не до конца веря в то, что произошло, Грег вернул кулон на место и спрятал его за полами халата. На груди снова стало привычно, и ощущение массивного украшения снова придало какой-то уверенности в себе и во всём. — Ты, кажется, говорил о том, что у тебя есть какое-то дело для меня… — вспомнил начало разговора Лестрейд, чтобы прогнать неловкость куда подальше. — Неважно, — поморщился Шерлок. — Сейчас уже неважно, — он очень серьёзным взглядом посмотрел на Лестрейда. — Тебе есть, куда пойти сейчас? — В смысле? — нахмурился бывший полицейский. — Тебе есть, где провести несколько дней… Ночей, — уточнил вопрос детектив. — Эм… прости… — Тебе опасно одному тут оставаться, — с неохотой сказал Шерлок, скрывая раздражение от того, что приходилось менять буквально на ходу планы. — Шерлок, я понимаю опасность, но я бывший полицейский… — Без оружия, с негнущейся спиной… Ты отличная лёгкая добыча, Грег. И сейчас я тебе открыто говорю — я допускаю, что именно теперь ты можешь оказаться в опасности. И поскольку я сейчас не могу обеспечить твою безопасность, будет лучше, если ты найдешь, у кого сможешь пожить какое-то время. Тебе не стоит быть одному. Чем больше вокруг свидетелей, тем лучше… Лестрейд ощутил, как по спине пробежал холодок. — Шерлок… — он тяжело сглотнул, — со мной может случиться то же самое, что и с Леонардом? Холмс не стал ничего отвечать, лишь выразительно посмотрел на бывшего полицейского. — Пока я не уверен в твоей безопасности. Хоть ты и не представляешь для них особой ценности, но как деморализующий меня факт можешь быть использован, — всё же сказал он после небольшого молчания. — Не возражай мне. Просто сделай так, как я тебя прошу. Не добавляй мне проблем. Поезжай сейчас к тому своему знакомому, у которого дома всегда кто-то есть. Тебе не подходят те, кого долго не бывает дома. Гостиницы — проходной двор, там тебя легко найти и там ты в ещё большей опасности, чем здесь. Но тебе нельзя уезжать из Лондона в ближайшее время, может быть, ты понадобишься мне… Грег пару раз глубоко вдохнул, заставляя себя перестать волноваться. Что, ему впервые что ли ходить по лезвию бритвы? В его жизни хватало проблем, и это не первые бандиты, которые охотятся за ним. Он ведь всегда допускал идею, что однажды в тёмном переулке может встретиться с тем, кого давным-давно засадил за решетку и чей срок заключения уже вышел. — Шерлок, я никуда отсюда не двинусь. Я не стану рисковать своими знакомыми, — твёрдо сказал Лестрейд. — Если за мной будет охота, то тогда все, рядом с кем я буду, окажутся в опасности. Как ты понимаешь, мне нет смысла обращаться к Салли или кому-то типа неё: её целыми днями, а то и сутками не бывает дома. А те, кто бывает дома, люди семейные, и я не могу подставить под удар их семьи, их детей, внуков… Я не хочу, чтобы список случайных жертв стал ещё больше, — решительно посмотрел он на детектива. Шерлок прикусил нижнюю губу, вздохнул и вытащил из кобуры Glock, блеснувший матовым боком в солнечном свете, лившемся из окна. — Возьми, — он протянул пистолет бывшему полицейскому. — Так будет спокойнее. Грег с недоверием посмотрел на смертоносную игрушку и осторожно взял оружие. Сначала казалось, что руки начисто забыли, как его держать и что с ним делать, но стоило холодному пластику чуть прогреться от тепла его руки, как Грег перестал ощущать Glock как что-то совершенно чужеродное и дикое. — Я буду осторожен… — сказал бывший полицейский. — Но, Шерлок… откуда у тебя это и… — Не задавай вопросов, Грег. Ещё не время получать на них ответы, — он направился к двери. — Будь осторожен, пожалуйста, — после этих слов Холмс открыл дверь и быстро сбежал вниз по ступенькам, оставив Грега с трудом переваривать полученную информацию. Адреналин в крови снова начал подниматься. Лестрейд уже как-то вроде бы и свыкся с мыслью, что может подвергаться опасности, но сейчас, когда он получил прямое подтверждение этого от Шерлока, ему стало действительно страшно, как перед захватом вооруженных преступников. Закрыв дверь и накинув цепочку, Грег поспешил в спальню переодеться: если неприятности могут свалиться ему на голову, лучше их встречать не с голым задом, да и за ремнём джинсов удобнее носить пистолет, раз кобуры у него нет. Посмотрев в зеркало на то, как пистолет выпирает под футболкой, Лестрейд покачал головой и полез выискивать в гардеробе самый мешковатый свитер. Пока длились археологические раскопки, бывший полицейский успел прокрутить в голове свой разговор с детективом. — Ну и что же у него было за дело ко мне? — спросил у зеркала на внутренней стороне дверцы шкафа Грег, когда свитер нашёлся и осознание того, что он упустил что-то важное, посетило мозг бывшего полицейского. «Видимо, раз ты повёл себя как истеричка и наехал на Шерлока со своими претензиями, часть того, что ты хотел бы узнать, теперь прошла мимо тебя», — ехидно заметил внутренний голос. Спорить с ним Грег не захотел. Буллок закинул в мусорную корзину, стоявшую в дальнем углу кабинета, очередной стаканчик из-под кофе и выругался. Долго и смачно, не думая о том, слышат ли его через стеклянные перегородки подчинённые. Сегодня у него была действительно веская причина так себя вести — пришло извещение о полицейской конференции, на которой госпожа босс ожидала его с докладом о тяжких преступлениях, совершаемых мигрантами. — Можно подумать, этого дерьма и без моего доклада мало, — буркнул мужчина, опускаясь в кресло и пытаясь сообразить, где в своем рабочем графике найти день или даже два на подготовку этого самого доклада. Статистика, цифры… И обязательно примеры из следственной практики! Чёрт бы побрал тех, кто додумался собирать полицейских раз в квартал для этих посиделок, которые никому по-настоящему не были нужны. Однако они были отличным средством мелькнуть перед руководством, показать не только результаты работы вверенных подразделений, но и собственные умственные способности, что, теоретически, могло стать мостиком к дальнейшему повышению. Не так давно обосновавшись в Лондоне, Буллок уже начал мечтать о каком-нибудь более спокойном руководящем месте, но суровая реальность упорно твердила ему — семейных связей для этого уже не хватит, и, если он хочет и дальше двигаться по карьерной лестнице, то делать это надо будет исключительно своими силами. В дверь кабинета постучали. Буллок нахмурился:  — У вас что-то серьёзное? — бросил он тяжёлый взгляд на вошедшую инспектора Донован. Салли плотно прикрыла за собой дверь и чуть помялась, раздумывая, подходить к столу босса или нет. По виду женщины старший инспектор сразу понял, что она о чём-то напряжённо размышляет и до сих пор не решила, стоит ли это что-то озвучивать боссу. — Инспектор Донован, не тратьте мое время, говорите, зачем пришли, — поторопил он подчинённую. — Сэр, — начала Салли, — как вы и велели, я провела проверку по поводу сгоревшего автомобиля и пришла к очень странным выводам… — женщина положила перед ним тонкую папку с несколькими листами отчёта. — Я изложила все свои версии и все возможные доказательства по каждой из них, но по одной вы должны сами принять решение, — выдохнула Донован. — Вас недоучили в академии? — буркнул Буллок с недовольством глядя на мелкий шрифт отчёта. — Доучили… Но это дело касается другого дела, которое находится не в нашей юрисдикции. Я построила версию, согласно которой, этот автомобиль мог участвовать в похищении Леонарда Миткинса. Буллок нахмурился и выпрямился в кресле. — Инспектор, у вас есть улики? — нахмурившись спросил он. — Нет, сэр… Я не располагаю данными по поводу автомобиля, который участвовал в похищении, и у меня нет видео, чтобы провести какое-либо сравнение, но, согласитесь, там участвовал чёрный «Ford», и через сутки обнаруживается точно такая же сгоревшая машина. Это может оказаться совсем не совпадением. Вероятно, нужно обратиться к данным видео, чтобы установить тождественность автомобилей… — осторожно пояснила Салли. — Но видео уже передано МИ-5, как и другие материалы дела, — закончил за неё босс. Донован кивнула. — Сэр, так что мне делать? Если опираться на заключения экспертов, то ничего криминального в сохранившихся остатках салона не обнаружено: ни следов крови, ни наркотиков, ни пороха. Если вы посчитаете нужным, то я закрою это расследование и забуду про него. Но, если вы решите, то можете передать дело в МИ5, и пусть они с ним дальше сами разбираются, — Салли поджала тонкие губы, размышляя над тем, что собиралась ещё сказать. — Я считаю, что это дело нельзя бросать. Сержант Миткинс был нашим коллегой, и мы не можем всё так просто оставить. Пусть не мы, но МИ5 найдёт истину в этом деле, — озвучила свои мысли Донован. Буллок кивнул и закрыл папку. — Хорошо, я понял вашу позицию, инспектор. Я сам приму решение и сделаю необходимые действия, — он кивком головы дал понять, что разговор завершён. — Забудьте о деле. Салли поспешила покинуть кабинет босса — было ясно, что она подкинула ему ещё одну проблему, которую он совсем не горел желанием решать. Пару минут после того, как за подчинённой закрылась дверь, Буллок смотрел на папку, потом снова открыл её и ещё минут пять вчитывался в текст отчёта инспектора. Всё же он не зря учился в академии и не зря уже десять лет работал в полиции — версия, которую предлагала Донован, не могла быть лишена смысла. Опыт подсказывал, что совпадений, тем более таких, не бывает. Буллок в задумчивости откинулся на спинку кресла. Раньше он не замечал феноменальных способностей к построению неординарных и работающих следственных версий за Донован, но сегодня она его удивила. И чем больше старший инспектор размышлял над предположениями подчинённой, тем больше видел в них обоснованности. Было бы у него видео, он бы сейчас сам посмотрел его и попытался бы найти какие-нибудь отличительные черты автомобиля, которые могли бы сохраниться после огня. Но видео у него не было. Не надо было быть таким исполнительным, и на будущее всё для себя надо копировать, чтобы однажды не упустить шанс сильно продвинуться по службе. Постучав кончиком карандаша по губам, старший инспектор хмыкнул: — Я бы поработал в этом направлении, если бы это было моей головной болью… Искушение закрыть дело и никогда к нему не возвращаться было очень большим, но… У Буллока уже начиналась аллергия на парней в чёрных костюмах, которые норовили влезть повсюду и без смазки. Почему-то у старшего инспектора возникло упорное ощущение того, что сейчас любой его промах будет с лупой оцениваться начальством, если вдруг МИ5 найдёт какую-то недоработку в его работе. И тогда… Тогда ничего хорошего в карьере может уже и не быть. А если показать этим нудным и малоприятным парням в костюмах, что кроме них кто-то тоже что-то соображает, может быть, госпожа босс заметит его или же кто-то на стороне невидимых слуг спокойствия в стране задумается о светлой голове старшего инспектора, напрасно просиживающего штаны в Скотланд-Ярде, и предложит ему кресло в Темз-хаусе… И даже не надо ходить далеко и строить планов: если МИ5 сами раскопают причастность сожжённого автомобиля к делу, то к нему, старшему инспектору Буллоку, и его отделу возникнут вполне обоснованные вопросы о том, почему это дело ушло в архив и не у кого не хватило мозгов подумать чуть усерднее. Полицейский вздохнул, выдвинул верхний ящик стола и, порывшись в нём, извлёк на свет визитку одного из агентов МИ5, забиравших у него дело Миткинса. Немного отодвинувшись вместе с креслом от стола, Антея поморщилась и кончиками пальцев помассировала виски, в которых противными молоточками начала стучать боль. Если слишком долго работать с мелким шрифтом и огромными текстами, то это последствие пережитого взрыва ей было гарантировано. Женщина бросила взгляд на часы: рабочий день подходил к концу, но это у обычных людей и рядовых агентов, а не у тех, кто оказался винтиками и шестерёнками в механизме, созданном когда-то Майкрофтом Холмсом. Ей ещё как минимум надо разобраться в двух отчётах и решить, что делать с горой документов для рассмотрения, скопившейся с утра на углу стола. Стук в дверь заставил поморщиться. — Войдите, — громко сказала она, придвигаясь ближе к столу и вопросительно глядя на дверь. Вошедший агент бросил внимательный взгляд на обстановку кабинета, словно хотел увидеть тут что-то интересное, а не сухой недружелюбный дизайн и королеву Елизавету, чуть надменно смотрящую на посетителей из-за кресла обитателя кабинета. — Деррик, что у вас? — Антея спрятала усталость в голосе, глядя на помощника. — Старший инспектор Буллок из Скотланд-Ярда позвонил мне, — агент положил перед ней лист бумаги с мелким текстом. — Он сообщил, что пришёл к выводу о том, что обнаруженный в Актоне сожжённый автомобиль может быть связан с делом Миткинса, которое я забирал у него. У старшего инспектора есть версия, что похитители сержанта сожгли автомобиль, который использовали для этого. Заметали следы… Антея чуть нахмурилась, отчего на её лбу явственно проступили две вертикальные морщинки, которые с каждым годом становились всё глубже и глубже. — Кто-то ещё здесь в курсе звонка Буллока? — Нет, больше никто. Я оставил ему свою визитку, там только нужные нам номера. — Езжайте в Скотланд-Ярд и немедленно забирайте у него всё, что есть по этому делу. Все бумаги ко мне на стол через два часа, — сухо распорядилась Антея. — И выясните, кто ещё знает об этой версии в Ярде, и прикажите Буллоку молчать об этом. Проследите, чтобы он больше никому не позвонил. Припугните его, если понадобится. — Будет сделано, мэм, — Деррик чуть по-военному развернулся и быстро вышел из кабинета: он хорошо знал, что если босс сказала «через два часа», значит, бумаги должны быть у нее минута в минуту и не секундой позже. И ей плевать на лондонские пробки. Когда дверь за подчинённым закрылась, Антея нахмурилась и прочла принесённый документ, который был копией одной из страниц отчёта по расследованию дела со сгоревшим автомобилем. То, что Буллок выдвинул такую версию среди прочих, ей совершенно не понравилось. — Хм… Не думала, что в Скотланд-Ярде работают настолько сообразительные люди, — тихо самой себе сказала женщина, поднимаясь из кресла и поворачиваясь лицом к портрету королевы. — Этого мне только не хватало… Антея привычным жестом провела по нижней кромке рамки, после чего раздался едва слышный щелчок и потрет отодвинулся в сторону, открывая доступ к сейфу, открыв который, женщина убрала подальше от случайных глаз принесённый документ. Вернув портрет на место, она снова опустилась в кресло, убрала со лба седую прядь и задумчиво посмотрела в странный потолок, сквозь который ровными квадратами пробивался дневной свет. — Так не должно было случиться, Майкрофт… — одними губами произнесла она.