***
– С Сатурна?! Гвидо закашлялся, подавившись водой, а Пабло осторожно уточнил: – Э-э-э… кто с Сатурна? – Я и Линарес, – безапелляционно заявил Блас, делая глоток. Марисса, наконец закончившая бюрократическую возню и сегодня впервые появившаяся в колледже на правах студента, покрутила пальцем в воздухе, то ли изображая Сатурн, то ли намекая на сбой в голове друга. – Сатурн… это который с кольцами? – Ну да, не тупите. Меркурий, Венера, Земля, Марс, Юпитер и кольцеватый Сатурн. – Как ты сказал? «Кольцеватый»? – прыснула рыжая, откидываясь на спинку и едва не падая вместе со стулом. Сидящий рядом Пабло, вовремя подхватив развеселившуюся девушку, вернул ее в прежнее положение и с усталой улыбкой похлопал по макушке. – Спасибо, хоть не кольчатый, – усмехнулся Бустаманте, подмигивая широко улыбающимся друзьям. – Да какая разница! – Блас вскочил, подошел к окну и серьезным тоном, который не вязался с мечтательным выражением его лица, объяснил: – Я про то, что мы оба родились под знаком Сатурна. А значит, это точно судьба. – Блас… ты головой в последнее время не ударялся? – с притворной заботой вопросил Гвидо. – Не знаю, как там Сатурн, но на лунатика ты сейчас точно похож, – поддержала Лассена Марисса, едва сдерживая смех. Эредиа проигнорировал их слова, разглядывая хмурое небо. – Надеялся показать ей нашу планету… а эта девчонка! – Он развернулся к друзьям и с возмущением скрестил руки на груди. – Проигнорировала меня! И сегодня не явилась! Гвидо скорчил печальную гримасу и торжественным голосом сообщил: – Мне тяжело тебе это говорить, Блас, но… мы все родились на Земле! Мы земляне! Эредиа фыркнул. – Я в курсе, спасибо. – Очень странно, что Лухан нету… – протянула Марисса, внимательно оглядывая кафе. – Она никому ничего не говорила? Все дружно помотали головами. Томас, до этого задумчиво крошивший на тарелку круассан, поднялся и неторопливо зашагал вниз по лестнице, прищурившись, словно высматривая кого-то. Поймав его взгляд, Фернанда подпрыгнула на месте и в волнении зашептала Сол: – Ах… только что… Томас Эскурра посмотрел на меня! – Тебе показалось, наверное, – недовольно отозвалась блондинка. – Так и было, я тебе говорю! Ой, идет сюда! Эскурра действительно подошел к их столику. – Эй, девчонки. – Да? – хором ответили девушки, усиленно хлопая ресницами. – Вы же в одном классе с Линарес? А где она? Риваролла подскочила, опередив подругу, и мгновенно оказалась рядом с Томми. – А ее сегодня весь день нет. Наверное, прогулива… Завершить фразу ей не удалось: спустившийся вслед за другом Эредиа мимоходом оттолкнул Сол с дороги и решительно зашагал к выходу. – Блас, ты куда? – Если Линарес сегодня нет, то я лучше пойду посплю, – зевнул Эредиа, махнув Томми на прощанье. Пожав плечами, Эскурра вернулся к друзьям. Марисса, успевшая перебраться на спинку стула Пабло и каким-то чудом балансирующая там, тем временем выдвигала фантастические теории жизни на Сатурне. – … хотя и не совсем ясно, с чего он об этом заговорил. – Просто он вчера прочитал книгу о влиянии планет, – ошарашил всех Томас. – Позавчера, после нашей д… – Он покосился на Спирито и исправился: – …дискуссии на Площади Блас заходил ко мне. Вы же знаете, мама в восторге от таких вещей, и она оставила одну из книг на столе. Блас с какой-то стати в нее заглянул и… ну, дальше понятно. – Так вот с чего все эти разговоры… – Там и правда написано, что они оба находятся под покровительством Сатурна, – справедливости ради заметил Томми. – А когда Блас прочитал это… – Чуть не лопнул от счастья, – усмехнулся Эскурра. Прозвенел звонок, и парни засобирались. Марисса соскочила на пол, достала сотовый и некоторое время вслушивалась в ровные гудки. – Хм… Странно… – разочаровано пробормотала она, с негодованием глядя на телефон, как будто он провинился. – Лухан и на звонки не отвечает. Пабло обнял свою девушку и мягко потянул ее к лестнице. – Наверное, занята. Пойдем, Марисса, потом перезвонишь. – Тем более странно! Чем она так занята, если не в колледже? А у вас есть номер ее друга, Мануэля? – не сдавалась рыжая, шагая за друзьями и сверля глазами их спины. – Не-а. – У меня есть, – вдруг раздался позади звонкий голос. Все четверо обернулись и с изумлением уставились на Мию, которая под их взглядами покраснела и опустила глаза.***
В огромном помещении, отделанном дубовыми панелями, раздавался только стук столовых приборов о фарфор. По разные стороны длинного стола расположились отец и сын, с одинаково непроницаемыми лицами сосредоточенные на еде. Рикардо нарушил тишину, почти добродушно произнеся: – Давно… мы не ужинали так дома. Блас отложил вилку, поднял брови и с усмешкой бросил: – Я ужинал. Ты – нет. Эредиа-старший невозмутимо продолжал жевать. Блас прищурился. – Зачем ты вернулся? – Не получив ответа, он угрожающе проговорил: – Поезжай назад. Вытерев губы салфеткой, Рикардо изобразил подобие улыбки. – Когда все будет так, как я хочу, я немедленно вернусь в Нью-Йорк. Глядя в глаза сыну, он медленно и четко повторил: – Когда все кусочки… лягут на свои места.***
Только поздним вечером Марисса сумела дозвониться до Мануэля, который, валясь с ног от усталости, все же описал ей ситуацию в двух словах. Едва придя утром в школу, она собрала Пабло, Томми и отчаянно зевающего Гвидо в кафе и на одном дыхании выложила им то, что узнала от Ману. История произвела на парней ошеломляющий эффект, даже Лассен окончательно проснулся. Все трое удручено молчали. Пабло покачал головой. – Если приют закроют, ей не только придется уйти из колледжа… но возможно, и уехать в другой город. – Как вы думаете… – Марисса заколебалась, но все же выпалила: – Не может отец Бласа стоять за этим? Я хочу сказать… помните, что было с Хульеттой? Гвидо понимающе хмыкнул. – А ведь точно, в тот раз… Он резко умолк, как будто, произнесенная вслух, эта возможность могла стать реальностью. Томми, о чем-то напряженно размышлявший, вдруг поднялся и вышел. Друзья принялись обсуждать ситуацию, по большей части ругая обидчиков приюта и один за другим отвергая безумные проекты Мариссы, у которой, если речь шла о помощи друзьям, сносило не только крышу, но и все перекрытия. – … А еще я могу привлечь Соню! Она всю прессу на уши поднимет! – Ага, какую именно прессу? – насмешливо уточнил Гвидо. – Ту, которая писала все эти гадости про отца Томми? Или ту, которая ему и принадлежит, и которой после истории с клеветой никто не верит? Марисса скисла. – Давайте серьезно. Из всех наших предков только Серхио Бустаманте может тягаться с Рикардо Эредиа. У остальных просто не хватит власти и возможностей. Но… – Но отец этого делать не будет, – уныло подхватил Пабло. – Пока лично ему хвост не прижмут, и пальцем не шевельнет. – Привет! Друзья вздрогнули: увлекшись спором, они не заметили появления Бласа. Эредиа плюхнулся на стул и с нетерпением спросил: – Ну что, Линарес пришла сегодня? Ребята несмело переглянулись, и Пабло с тяжелым вздохом признался: – Блас… Линарес, возможно, больше не появится… – В смысле? – нахмурился Эредиа. Рыжая вздохнула и начала рассказ по новой. Чем дольше говорила Марисса, тем больше мрачнел Блас. Подруга умолкла, и до него вдруг отчетливо донесся издевательский голос Ривароллы, высмеивающей «нищенку, которой негде жить». Сорвавшись с места, Блас в одно мгновение оказался рядом с блондинкой и, схватив ее за шею, грубо прижал к стене. Сол пискнула, ее глаза расширились от страха. – Эй, ты… ты имеешь отношение к неприятностям Линарес? – прошипел он, чуть ослабив хватку, чтобы Риваролла могла говорить. – Я здесь не при чем! – в панике взвизгнула девушка. – Врешь! Я все слышал. У тебя давно зуб на Линарес! – Да честно! В этот раз твой отец ничего… Блондинка осеклась, но было поздно. Эредиа резко тряхнул ее, сверкая безумными глазами: – Ты…ты что, сговорилась с моим стариком?! Выражение лица Сол все сказало за нее. Выругавшись, Блас отшвырнул девушку в сторону и вылетел из кафе.***
Обессиленная, Лухан прислонилась спиной к двери, которая только что захлопнулась прямо перед ней. За два дня непрерывных поисков работы она успела обойти и обзвонить десятки мест, но безрезультатно. Наниматели всегда находили причину отказать ей. Она просила, уговаривала, предлагала работать за меньшую сумму, но работодатели как сговорились – один за другим они указывали девушке на дверь. Деньге на телефоне кончились, а пополнить счет было нечем. Теперь Лухан могла только пешком обходить возможные вакансии, и ноги у нее уже гудели, как после марафона. Вычеркнув очередную строчку в списке адресов, девушка, мысленно подбадривая себя, добрела до парка неподалеку и со вздохом опустилась на скамейку возле фонтана. В животе заурчало – Лухан не ела со вчерашнего вечера. Интересно, сколько уже время? Она достала мобильник и обнаружила еще два пропущенных вызова от Мариссы. Весь вчерашний день звук на ее сотовом был отключен, поэтому девушка узнавала о попытках друзей дозвониться только постфактум. Занятая поисками работы, Лухан не могла позволить себе и минутки на разговор, но собиралась перезвонить Мариссе вечером и все ей объяснить. Однако деньги на ее счету закончились раньше, чем она смогла осуществить это намерение. С одной стороны, Лухан было стыдно и неудобно за свое молчание, но с другой… Сама мысль о том, что придется признаться им в собственном бессилии и попросить помощи, приводила ее в отчаяние. А еще большее девушку беспокоила реакция Эредиа. Нет, она не будет втягивать их в это. Вдруг удастся быстро разобраться с проблемой? Тогда и говорить ничего не придется. Экран неожиданно засветился, отобразив неизвестный номер. Взбодрившись от мысли, что это может быть сообщение о приеме на работу, Лухан взяла трубку. – Линарес. Это Томас Эскурра. Услышав знакомый голос, Лухан испытала смесь радости и разочарования. – О, привет… – Ну что, все плохо? – без предисловий поинтересовался Томми. – Ты о чем? Все хорошо, – с фальшивой бодростью ответила девушка. Парень на том конце линии недоверчиво хмыкнул. – Есть разговор. Ты сейчас где? – М-м, сижу у фонтана в парке Ривадавия. – Не уходи. Я скоро буду. Томми отключился. У Лухан даже не было сил в очередной раз возмутиться их несносной привычкой бросать трубку, не прощаясь. В ожидании Томаса Линарес без особого интереса глазела по сторонам, время от времени с тревогой поглядывая на часы. По плану у нее до смены в кафе еще три вакансии, и все далеко друг от друга. Крутящегося рядом невзрачного мужчину лет сорока девушка заметила не сразу. Делая вид, что гуляет, он все ближе и ближе подходил к фонтану. Заприметив подозрительный взгляд Лухан, мужчина отбросил напускную беззаботность и направился прямо к ней. – Ты ведь из Elite Way? Я узнал по форме. Он наклонился и чуть тише сказал: – Ищешь работу на полставки? – Извините. – Лухан вскочила и зашагала прочь в надежде, что он отвяжется, но мужчина неторопливо последовал за ней. Непроизвольно оглядываясь, девушка ускорила шаг. Преследователь не догонял ее, но и не отставал. Лухан убеждала себя, что при свете дня в парке, полном людей, он в любом случае не осмелится ничего сделать, но тревога не отступала. Шагая по тропинке, ведущей к выходу, девушка вдруг осознала, что весь народ в основном кучкуется у фонтана и возле других подобных сооружений, а вот на дорожках между деревьями его катастрофически мало. Покрепче сжав в руках сумку, она быстро направилась к манящему просвету вдалеке. В очередной раз оглянувшись, Лухан обнаружила, что ее больше никто не преследует, только в отдалении виднелся чей-то неясный силуэт. Она с облегчением перевела дух и обругала себя за нелепые выдумки. Выход был уже близко, когда дорогу ей внезапно заступил тот самый мужчина. Резко затормозив, Лухан стремительно развернулась, но путь назад также был отрезан молодым громилой с лицом закоренелого садиста. – Предлагаю отличный вариант. – Мужчина положил руку ей на плечо, которую Лухан немедленно сбросила. Он окинул ее плотоядным взглядом и ухмыльнулся. – Я наблюдал за твоими метаниями в поисках работы, так что не переживай, в накладе не останешься. Плачу пять кусков, принцесса. Лухан скривилась от отвращения и выплюнула: – Отвалите. Она попыталась прошмыгнуть мимо мужчины, но тот больно ухватил ее за руку. – Не трогай меня! – закричала девушка, вырываясь. На помощь ему подоспел напарник, одной рукой крепко вцепившись в плечи Лухан, а второй пытаясь заткнуть ей рот. Линарес извернулась и со всей силы впилась зубами в его ладонь. Громила взвыл и замахнулся. – Что делаем, пацаны? – вдруг раздался негромкий голос совсем рядом. Лухан изумленно уставилась на неизвестно откуда появившегося Томаса, лицо которого сохраняло невозмутимость, но глаза горели очень нехорошим огнем. – Ты еще кто такой? – прорычал мужчина. – Вали отсюда, мальчик. Томми пожал плечами, шагнул вперед и одним неуловимым движением сбил с ног одного из мужчин. Девушка немедленно сориентировалась и со всей силы двинула второму между ног. Тот выпучил глаза, пискнул на выдохе, и боком завалился на асфальт. Эскурра схватил Лухан за руку. – Бежим! Лухан не могла отказать себе в удовольствии, пробегая мимо поднимающегося бандита, от души огреть его сумкой по голове. Мужчина издал странный звук и снова упал, а Линарес и Эскурра со всех ног понеслись к выходу.***
Томми протянул Лухан банку Спрайта и сел рядом, открывая свою. Крутя в руках напиток, девушка задумчиво проговорила: – И вот я снова… спасена Томасом Эскуррой. Ты ангел-хранитель или супергерой? – Она с признательностью улыбнулась парню. – Спасибо. – У каждого свой талант, как видишь, – вздохнул Томми и иронично добавил: – У тебя – влипать в неприятности, у меня, видимо, вытаскивать тебя оттуда. Лухан с усмешкой развела руками и сделала глоток. Томми внимательно посмотрел на нее. – Ты не говорила Бласу о приюте? Девушка прикусила губу и отвела взгляд. – Нет. – Не хочешь, чтобы он беспокоился? – Скорее, не хочу доставлять ему беспокойство. «Или чтобы он решил, что я прошу денег или заступничества у него», – добавила Лухан про себя. Томми укоризненно покачал головой, но от комментариев воздержался, за что девушка была ему благодарна. – Просто… – Парень отрешенно смотрел в одну точку. – Возможно, что за этим стоит отец Бласа. У Линарес вырвался нервный смешок. – Не может быть… – Просто ты не знаешь его. Человека более жесткого я никогда не встречал. Лухан невольно вспомнились стальные глаза Эредиа-старшего. Помотав головой, она с напускной бравадой запротестовала: – Даже если так, он бы не стал настолько далеко заходить… – Стал бы. Он из тех людей, для которых цель оправдывает средства. И он всегда доводит начатое до конца. Эскурра поднял руку, остановив собиравшуюся возразить Лухан. – Однажды он уже поступил так. С двоюродной сестрой Бласа, Хульеттой. В выпускном классе она начала встречаться с парнем из бедной семьи, и оба были настроены серьезно. Когда Рикардо и отец Хульетты узнали, то быстро положили этому конец, добившись увольнения родителей того парня и загнав их семью в такие долги, что у него просто не было другого выбора, кроме как сдаться. А Хульетту… уже через год выдали замуж за сына влиятельного американского бизнесмена. – Какой кошмар… – Лухан содрогнулась, представив весь ужас этой ситуации для обеих пострадавших сторон. Томми улыбнулся и мягко произнес: – Поэтому не пытайся справиться со всем сама. Если что-нибудь случится, ты всегда можешь рассчитывать на нас. Девушка машинально кивнула, продолжая прокручивать в голове историю сестры Бласа.***
Придя после смены в приют, Лухан застала всех в еще более унылом расположении духа. Сеньора Лопес, перебирая визитные карточки, мрачно заканчивала рассказ: – …И к кому бы я не обращалась, стоило им только услышать мою фамилию, как выражение их лиц менялось на противоположное, а мне вежливо указывали на дверь. – Мы тоже весь день искали работу, – робко подхватила самая старшая из воспитанниц, Мария, в растерянности оглядывая друзей, – но почему-то после нескольких стандартных вопросов – кто такие, откуда – вдруг выяснялось, что штат уже полностью сформирован. Странно, правда? – Меня тоже никуда не приняли, даже разносчиком газет, – угрюмо признался Лукас. Многие подавлено закивали, показывая, что их постигла та же участь. У Лухан заныло в груди. Неужели правда?.. – Я пошел. – Мануэль, одетый в старый спортивный костюм, прошел мимо нее к двери. – Ману, ты куда? – отмерла девушка. – Пойду на стройку. Им часто бывают нужны разнорабочие на одну ночь, разгрузить-перенести... – Парень криво улыбнулся. – И, что важно, рекомендаций там не требуют. – Я с тобой, – поднялся Лукас, и оба исчезли за дверью. В отчаянии отбросив карточки, сеньора Лопес тихо проговорила: – Где же мы ошиблись? Невидящим взглядом Лухан уперлась в дрожащие руки директрисы. «Он из тех людей, для которых цель оправдывает средства. И он всегда доводит начатое до конца.» – Нет… – Девушка сжала кулаки и яростно прошептала: – Мы ни в чем не виноваты! Сеньора Лопес подняла глаза, но Линарес уже выбежала из помещения.***
– Прошу прощения, сеньор. К Вам сеньорита Лухан Линарес. – Рука Рикардо замерла над листом. – Настаивает на личной встрече. Лицо президента приняло удивленно-довольное выражение. Он кивнул секретарю, откидываясь в кресле. – Ну хорошо. Пусть войдет. Через несколько минут Фернандес провел в кабинет Лухан и почтительно замер у двери. – Интересно, зачем ты пришла сюда в столь поздний час? – протянул отец Бласа, протирая стекла очков. – Ответный визит вежливости? Лухан с вызовом выпрямилась. – У меня к Вам есть вопрос. Отложив очки, Рикардо поднялся, и, вперив в девушку жесткий взгляд, с усмешкой проговорил: – Ты все правильно поняла. Все было спланировано мной. Хотя Лухан ожидала такого ответа, но то, что он говорил об этом в таком насмешливом тоне, заставило ее вспыхнуть от негодования. Для него это просто игра с неодушевленными фигурками, очередная шахматная партия?! – Ты… твоя директриса… своим поведением вынудили меня развязать войну. Это был мой ход. Вот и все. Рикардо щелкнул пальцами и заговорил повелительно: – Ты не должна впредь иметь никаких отношений с моим сыном. Поклянись. Если пообещаешь сделать это, я верну все назад, девочка. «Верну назад». Он действительно считает, что имеет право распоряжаться их жизнями, как захочет! Как будто они не живые люди, а просто пешки в его руках. Сколько народу уже пострадало от его действий? Лухан вскинула на противника воинственный взгляд и взбешенно выпалила: – Вы совсем ненормальный, что ли?! Эредиа-старший пораженно моргнул – он явно не слышал ничего подобного в свой адрес на протяжении многих лет. Лухан заговорила быстро и яростно: – Пользуетесь властью своих денег, творите, что хотите, и рады? Вы же взрослый человек, а ведете себя, как капризный ребенок! – Кто ты такая, чтобы судить меня? – уязвлено повысил голос Рикардо. – Всего лишь жалкая сиротка. – Может, для Вас я всего лишь сорняк, но… по крайней мере, за мою жизнь мне не будет потом стыдно! – Вот как? – Рикардо деланно рассмеялся, чем еще больше взбесил Лухан. – Унижать других людей, превознося себя – это просто мерзко. Зная теперь, какой Вы на самом деле… я никогда не сделаю так, как Вы говорите! Метнув на Эредиа-старшего еще один строптивый взгляд, девушка стремительно удалилась. Рикардо, отбросив притворное веселье, с угрюмым видом потер лоб, глядя ей вслед.***
Едва не сшибив стеклянные двери, Блас ворвался на пятый этаж, где располагался кабинет его отца. Навстречу парню вышел секретарь Рикардо. – Сеньор Блас… – Фернандес! Блас подлетел к мужчине и схватил его за лацканы пиджака. – Ты сказал, что тут Линарес! Где она? – Только что ушла. – Что старик сделал с ее приютом?! – зарычал Блас, встряхивая секретаря. Тот ровным голосом ответил: – То же… что и с семьей сеньориты Хульетты. – Убью этого старого козла! – взревел Эредиа, отпихивая с дороги Фернандеса и рванув к двери в конце коридора. – Подождите! – Секретарь вцепился в его руку, изо всех сил удерживая бушующего парня на месте. – Сеньорита Линарес только что… отвергла предложение Президента. Будет лучше, если вы найдете ее прямо сейчас. Блас замер и нахмурился, окидывая секретаря удивленным взглядом. – Фернандес… Мужчина развернулся к нему вполоборота и, запинаясь, проговорил: – Честно говоря… хоть я и предан Вашему отцу, иногда мне тоже кажется, что он перегибает. А эта девушка… она не уступила Президенту. – Он уважительно улыбнулся. – «По крайней мере, за мою жизнь мне не будет потом стыдно. Я никогда не сделаю так, как Вы говорите». Так она сказала. Фернандес вздохнул и твердо пообещал: – Сегодня… я попытаюсь поговорить с сеньором Эредиа об этом. Вглядываясь в глаза секретаря, Блас буркнул: – Спасибо. Парень быстро направился обратно к лифту, на ходу доставая сотовый и набирая номер. – Марисса. Мне нужна твоя помощь.***
Нервно подпрыгивая при каждом шаге, Лухан неслась вниз по улице, бормоча себе под нос: – Вот жуть… я столько всего наговорила… – Линарес! Вздрогнув, девушка обернулась. Догнавший ее Эредиа остановился в нескольких шагах. При виде его взволнованного лица на Лухан нахлынуло странное чувство облегчения и защищенности, как будто все вдруг встало на свои места, а проблемы больше не имеют значения. Едва удержавшись от внезапного желания крепко вцепиться в куртку Бласа, зажмурившись и уткнувшись головой ему в грудь, Лухан просто молча смотрела в его глаза. Блас тоже ничего не говорил, лишь улыбался, радостно и даже с каким-то торжеством, как будто не ожидал, но выиграл главный приз, а его голубые глаза сияли в тусклом свете фонарей. …Устроившись на качелях, обнаруженных в ближайшем дворе, оба не знали, с чего начать разговор. – Как будто… сто лет не виделись, – неуверенно произнес Эредиа. – Точно… – Позавчера ты меня продинамила. – В ответ на его упрек Лухан только вздохнула. Блас кинул на нее быстрый взгляд и решительно заявил: – Придется в другой день показать тебе Сатурн. – Сатурн? – в растерянности захлопала глазами девушка. – Ну да. – Ты звал меня, чтобы я посмотрела на планету, я правильно понимаю? – подняла брови Лухан. – Потому что мы с тобой – сатурняне. – Блас сказал это таким категоричным тоном, каким объявляют хорошо известный и давно проверенный факт. – Что еще за новости? – засмеялась Лухан. Парень с довольным видом смотрел на улыбку, появившуюся наконец на ее лице. Вскочив, он указал рукой в темное небо. – Если не ошибаюсь, он должен быть где-то там. Правда, без телескопа не увидишь, а он остался на вертолетной площадке. Девушка рассеяно кивнула, опять погрустнев. Ветер трепал ее распущенные волосы, заставляя съеживаться от холода. При взгляде на ее нахмуренные брови, сжатые губы, локоны, беспорядочно развивающиеся на ветру, у Бласа что-то требовательно заныло в груди, одновременно тревожно и сладко. Погрузившись в раздумья, Лухан вздрогнула, почувствовав, как на ее плечи опускается что-то теплое. Блас, укрыв дрожащую девушку своей курткой, замер позади, как-то незаметно и естественно оставив руки на ее плечах. – Кажется… ты здорово отчитала моего старика. – В его голосе звучала ирония пополам с гордостью. Лухан виновато пояснила: – Кровь ударила в голову, и я… вспылила. – Жалеешь об этом? – Нет, – без колебаний ответила девушка. – Немного страшно… но я не собираюсь отступать. – Ты же знаешь… – Блас сильнее сжал ее плечи и серьезно проговорил: – Я всегда на твоей стороне, Линарес. Что бы ни случилось… я буду тебя защищать. Лухан порывисто выдохнула и закрыла глаза, даже сквозь две куртки ощущая тепло его рук. – И твой приют, – деловито добавил Эредиа, возвращаясь на прежнее место на качелях. – Сперва кредит, значит? Сколько? – Пятьдесят тысяч примерно… – Ничего. Я заплачу. – Что?! Нет, так нельзя! – решительно замотала головой девушка. – Это будет неправильно! – Почему это? – Ну… в итоге это то же самое, что взять деньги у твоего отца. Эредиа недовольно цыкнул, но не стал настаивать. – А сама-то ты что планируешь делать? Линарес оживилась. – Постараюсь найти еще одну работу. – Блас встретил это заявление скептическим хмыканьем. – И нечего так скалиться! Я и все остальные. Каждый из нас сейчас трудится на благо приюта. Рано или поздно мы соберем всю сумму. Блас закатил глаза и ехидно прокомментировал: – Ну да, года через два. За это время мы с тобой уже и пожениться успеем. – Что?! – вытаращилась на него Лухан. Словно опомнившись, Блас принялся нервно оправдываться: – А… я не в том… это просто… с языка сорвалось! Я имел в виду, что это долго, и всякое… а хотя, было бы… Трель телефонного звонка избавила его от необходимости подыскивать слова. Блас взглянул на экран и радостно схватил трубку: – О, Марисса! Есть новости?***
Глядя на сияющую Мариссу, Лухан недоуменно нахмурилась. – ЮА? – Конкурс Юная Аргентина, сокращенно ЮА. – Э-э-э… что за конкурс? – подозрительно уточнила Линарес. – Он проводится раз в три года, и в нем участвуют ученицы старших классов лучших школ страны. – Это что… вроде конкурса красоты?! – поперхнулась Лухан и возмущенно уставилась на Спирито. – Кто ты такая и куда дела Мариссу? – Развернувшись на стуле, она с притворной озабоченностью обратилась к Эредиа: – Может быть, ее Мия укусила, как думаешь? Рыжая фыркнула и с мученическим видом подняла руки. – Ты меня не дослушала. Думаешь, я бы стала предлагать тебе прогуливаться по сцене в купальнике и фальшиво улыбаться? Блас довольно улыбнулся, видимо, представив эту картину. Смеющимися глазами покосившись на друга, Марисса продолжала: – Сейчас все объясню. Это совсем не конкурс красоты, потому что, помимо внешнего вида, оценивают знания и умения в различных предметах, сообразительность и креативность, а также навыки ведения домашнего хозяйства. – О да, это в корне меняет дело, – язвительно перебила Лухан. – А победитель… – Марисса, проигнорировав выпад, сделала многозначительную паузу, – …получает пятьдесят тысяч песо. Пятьдесят тысяч! Дальше Лухан уже слушала вполуха. Если ей удастся победить, проблема решена! Ради приюта она была готова и в купальнике разгуливать, и все тридцать два зуба в улыбке демонстрировать, и даже бороться за мир во всем мире. Марисса пощелкала пальцами, привлекая внимание девушки. – Ау? Я говорю, регистрация заканчивается на этой неделе, а сам конкурс – через две недели. Моя маман в организаторах, конечно. Хорошо, что ее не допускают до правил, а то действительно, щеголять бы всем в бикини. Но жюри там серьезное, как и сами испытания для участниц. – Спирито подняла вверх указательный палец. – Кстати, первой победительницей конкура была мама Бласа. Лухан перевела на парня заинтересованный взгляд. – Все так. Там они с отцом и познакомились, – неохотно пробормотал Эредиа. – Таким образом, мы убиваем двух зайцев! – радостно подпрыгнула Марисса, ударяя кулаком по столу. – В смысле? – не поняла Лухан. Марисса и Блас переглянулись. – Я только что говорила с отцом Бласа, – сообщила рыжая, лучась самодовольством. – Я попросил Мариссу сделать это, потому что у старика перед ней должок, – прояснил ситуацию Эредиа. – А он, при всех своих недостатках, всегда отдает долги. Спирито пожала плечами. – Однажды я здорово выручила Рикардо, это правда. Кстати, совершенно случайно, но тем не менее. И он помнит об этом, хотя и не слишком радуется. Поэтому сегодня, когда я пришла с разговором, ему пришлось меня выслушать. – Она несильно толкнула Бласа локтем в бок. – Как все-таки хорошо ты знаешь своего отца. Парень поморщился, как бы говоря, что знать его отца – то еще удовольствие. – И что? – в волнении поторопила Лухан. – Ну, сначала-то я пыталась просто убедить его пересмотреть свое мнение о тебе. – Марисса почесала затылок. – Но он только фыркал и возражал. Слово за слово, и… – Она замялась, пытаясь помягче передать оригинальную фразу Рикардо «у такой, как эта нищенка, навсегда останутся плебейские замашки». – В общем, он усомнился в твоей способности соответствовать «нормальному миру». Это его выражение, не мое, – торопливо добавила рыжая, увидев лицо Лухан. – Зато я смогла поймать его на слове. И в счет уплаты его долга попросила о сделке. Линарес напряглась и подалась вперед. – Если ты побеждаешь в конкурсе, он больше не встревает между вами и не строит козни тебе и твоим близким. – Так просто?! – не поверила Лухан. Блас хмыкнул. – Во-первых, можешь не сомневаться. Если отец дал слово, он его сдержит. Это его единственное достоинство, кажется. А во-вторых… это точно не будет просто. Занять первое место, я имею в виду. Девушка опустила голову, задумавшись. Марисса бодро спросила: – Ну так как, Лухан? Согласна? Блас покровительственно похлопал ее по плечу. – Соглашайся, Линарес. Хоть ты и… – Участвую! – перебила его Лухан, поднимая на Мариссу горящие решимостью глаза.***
Пабло подавился соком. – Ты шутишь? – Линарес будет участвовать в ЮА? – У Гвидо отвисла челюсть. Блас, лучась довольством, кивнул. – Ага, и мы должны ей помочь. – Ты серьезно? – все еще не мог поверить Бустаманте. Лассен невежливо прыснул. – Да у нее нет шансов… Эредиа дал другу отсмеяться, наклонился вперед и внушительно произнес: – Разве вы забыли? Как Линарес в одиночку противостояла нам? Пабло и Гвидо осеклись, и на их лицах проступило одинаковое выражение задумчивости. Блас вскочил, воодушевленно размахивая кулаком: – Поможем ей победить и заставим моего старика… нет, всю Аргентину… признать, что Линарес – лучшая! – Это интересно, – впервые подал голос Томми, подняв взгляд на друга и одобрительно улыбаясь. Блас еще больше взбодрился и, не в силах думать о чем-то другом, мотнул головой в сторону двери: – Линарес будет готовиться у Мариссы дома. Идемте прямо сейчас! – Отлично! – Гвидо первым ломанулся к лестнице, стремясь покинуть кафе, пока не попался на глаза историчке, которая на предыдущем занятии грозно пообещала Лассену, что еще один провал контрольной – и Гвидо не то что останется с двойкой, он просто уйдет в минус. Естественно, сегодня парень опять не подготовился и теперь легкомысленно радовался «избавлению». – Пока у нее, правда, проблемы во всех сферах, – озабоченно говорил Блас, спускаясь вслед за другом. – Стиль, образование и домашняя возня… – Хозяйство, ты хотел сказать… Оживленно обсуждая Линарес и ее навыки, четверка скрылась за дверью, миновав внимательно прислушивающуюся Сол.***
Лухан чувствовала себя фокусником, который пытается жонглировать сотней шаров одновременно, при этом крутит обруч и прыгает на скакалке. Марисса взялась за подготовку своей протеже со всей серьезностью, и теперь Линарес без отдыха и перерывов чередовала различные занятия, которые подруга считала полезными. – Никто не знает, какие будут испытания. Поэтому если не умеешь всего понемножку, то не победишь, – в самом начале их тренировок объяснила рыжая, для убедительности стуча кулаком по раскрытой ладони. Линарес не оставалось ничего, кроме как принять ее утверждение за истину и стараться изо всех сил. Ходить в колледж сейчас смысла не было, ведь если она не победит, об Elite Way можно забыть. Лухан даже ночевать оставалась у Мариссы, по полночи ворочаясь и вспоминая все, что успела освоить за день. Рыжая тоже наплевала на уроки, уговорив Соню отмазать ее на недельку. К удивлению Лухан, четверо оболтусов также изъявили желание принимать деятельное участие в процессе. Они, правда, все же ходили в колледж по очереди, в соответствии с каким-то загадочным расписанием чередуя «смены». Кроме того, Марисса со скрипом, но все же согласилась привлечь к тренировкам Мию, проворчав, что и от этой пустоголовой куклы тут может быть польза. Рыжая нисколько не сомневалась, что ее собственный стиль «а-ля Спирито» – самый лучший, но вынуждена была признать, что не все судьи могут с ней согласиться. Колуччи согласилась с энтузиазмом, которого от нее никто не ожидал, и даже острые выпады Мариссы и жестко заданные границы дозволенного ее не смущали. Но еще большим сюрпризом для Лухан оказались навыки четверых друзей. Пабло, часто путешествовавший с отцом, взял на себя часть подготовки по иностранным языкам. Лухан только рот открыла, когда он бегло заговорил сначала на английском, потом итальянском, французском и даже русском. Ее пределом всегда было что-то вроде «London is the capital of Great Britain», благо, для поступления в колледж английский сдавать девушке не пришлось. Слушая Бустаманте и Спирито, весело болтающих и перескакивающих с языка на язык с такой легкостью, Линарес ощущала огромную пропасть между ее знаниями и их. Томми оказался просто виртуозом игры на фортепьяно. Его руки порхали над клавишами, как мотыльки, а мелодия лилась так плавно и красиво, что Лухан, завороженная, совершенно выпала из реальности, хотя раньше музыка ее абсолютно не трогала. Эскурра очень терпеливо обучал ее положению пальцев, последовательности нот и другим премудростям игры, но то, что выходило у Линарес, пока больше было похоже на вопли очень печального кота, которому попеременно наступают на разные лапы. Гвидо же ошеломил девушку, когда они добрались до части домашнего хозяйства, где парень за несколько секунд ювелирно нашинковал овощи, а потом с обыденным видом фламбировал блюдо, держа в одной руке горящую сковороду, а другой лениво раскручивая бутылку с коньяком. Вот в ком точно пропал гениальный повар – результат получился настолько божественным, что Линарес то и дело украдкой сбегала с тренировки на кухню, где быстро засовывала в рот ложку этого произведения искусства, а потом в ускоренном темпе жевала по дороге обратно, чтобы не увидела Мия и не раскричалась о нарушении никому не нужной диеты. Марисса координировала весь процесс, неотлучно находясь рядом, давая Лухан советы и помогая справиться с совсем незнакомыми заданиями. Сжав губы, нахмурив лоб, Линарес буквально вгрызалась в новые, непривычные знания и умения, шаг за шагом отвоевывая свою территорию. Девушка непрестанно твердила про себя, что должна постараться ради приюта, ради колледжа и ради… друзей. Справляться с такой нагрузкой становилось все сложнее. Лухан очень мало спала, сильно нервничала и потеряла аппетит, вследствие чего даже похудела (но обрадовалась этому только Мия). Все чаще ее охватывало отчаяние, вызванное усталостью и периодическими неудачами в обучении: ну как она может за две недели освоить игру на музыкальном инструменте или выучить иностранный язык? А что еще хуже, Эредиа тут же с пугающей легкостью делал то, что ей приходилось осваивать с таким трудом. Говорил на трех языках, играл на фортепьяно, не глядя в ноты, в два счета сооружал блюдо из двухсот ингредиентов… И хотя Лухан умом понимала, что его происхождение и воспитание дает ему такую фору, в такие моменты она чувствовала себя никчемной и невольно вспоминала слова Эредиа-старшего про «нормальный мир».***
Фернандес, как обычно, замер у двери, пропустив внутрь настойчивую посетительницу. Лицо его все еще выражало досаду после неудачной попытки разговора с начальником. Рикардо без интереса глянул на блондинку и вопросительно приподнял бровь. – Я хотела сказать, что тоже буду участвовать в ЮА, – решительно объявила Сол, вздергивая нос и с трудом пряча самодовольную улыбку. – Не волнуйтесь, сеньор. Я ни за что не проиграю Лухан Линарес. Эредиа-старший удивленно моргнул и… расхохотался. – Насмешила. – Он кинул на нее снисходительный взгляд. – Такая, как ты, не справится. Улыбка сползла с лица Ривароллы. Рикардо растянул губы в холодной улыбке. – Но спасибо за работу. И до свидания. Президент махнул рукой, и секретарь быстро вывел ошарашенную и оскорбленную Сол из кабинета. Достав сотовый, мужчина выбрал нужный номер и решительно нажал кнопку вызова. Конечно, он уверен в своей победе, но глупая блондинка права в одном: подстраховка не помешает. Услышав ответивший голос, Рикардо буквально пропел в трубку: – Алло, Лаурита? Рикардо Эредиа беспокоит. Как ты?***
Когда книга упала с головы Лухан в десятый раз, Колуччи не выдержала. – Лухи, ты не стараешься. – Я стараюсь, – сквозь зубы пробормотала Лухан, прикрывая глаза. В голове гудело, а ноги были ватными. Неделя в режиме загнанной лошади не прошла бесследно. Дурацкий аттракцион – хождение по прямой с книгой на голове – выдумала Мия, а поскольку Мариссе пришлось на время отлучиться, остановить блондинку в ее рвении было некому. – Я же сто раз говорила – это потому, что ты сутулишься. Выпрямись, и она не будет падать. Мия подняла том и протянула его Линарес. – Давай еще раз. Лухан тяжело вздохнула и опустилась на корточки, потирая виски. Томми, наблюдавший за ними с дивана, подошел и присел рядом, тихо спросив: – Хочешь отдохнуть? – Нет, если так пойдет и дальше, ты точно не победишь, – раздался насмешливо-раздраженный голос Эредиа, и Лухан вздрогнула, как от удара. – Хватит себя, бедняжечку, жалеть. Соберись уже, Линарес! Для измученной и натянутой до предела Лухан это было последней каплей. Она подскочила, сжав кулаки и со злостью обернувшись к развалившемуся в кресле Бласу. – Я же только начала. Не могу я сразу быть идеальной во всем! – ломким голосом выкрикнула девушка и кинулась к выходу. – Эй! Эредиа подорвался было за Линарес, но та уже хлопнула дверью. Гвидо, безмолвный свидетель всей сцены, подошел к Бласу и сочувственно хлопнул его по плечу: – Ну что я могу тебе сказать, друг… Марисса тебя убьет.***
После часа бессмысленных шатаний по городу ноги сами привели Лухан в кафе, где она подрабатывала. Не дойдя до входа метров десять, девушка остановилась и устало потерла глаза, вспоминая, там ли Мануэль или все же сегодня не его смена. Ее раздумьям положил конец хлопок резко открывшейся двери, из-за которой быстрым шагом вышел какой-то высокий мужчина с постным выражением лица, а за ним след в след семенил хозяин кафе, ее начальник сеньор Варгас. Лухан на всякий случай отступила в тень за дерево. – Подождите! – Хозяин попытался схватить впереди идущего за рукав, но тот немедленно вырвал руку. – Почему вы нас закрываете? У нас ведь все бумаги в порядке, и проверка нарушений не выявила… Послушайте, да в чем дело? В голосе сеньора Варгаса слышались панические нотки. Он ходил за мужчиной по пятам, требуя объяснений, но тот с брезгливой гримасой лишь молча писал что-то в бумагах. Закончив, он сунул кипу скрепленных листов растерянному хозяину. – Закрываем до выяснения обстоятельств, – отрывисто бросил он, открывая дверь машины. Сеньор Варгас вцепился в его пиджак, глаза его сверкали. – Каких обстоятельств?! Да объясните наконец, в чем причина! Я честный человек, я ни в чем не виноват! Отшвырнув несчастного так, что тот опрокинулся на клумбу возле входа, мужчина только сплюнул и укатил. К сеньору Варгасу бросились его работники, до этого беспомощно наблюдавшие со стороны. Работодатель постарался принять бодрый вид, но даже самый наивный человек не смог бы принять судорогу на его лице за улыбку. Ссутулившись, он махнул рукой, созывая всех пройти внутрь. Застывшая за деревом Лухан вцепилась в его ствол с такой силой, что ее ногти содрали кору. Внутри все шире разрасталась отвратительная, виноватая, раздирающая на части пустота. Неужели и это из-за нее? Не в силах показаться на глаза сеньору Варгасу, Линарес, обхватив себя руками, быстро зашагала в сторону приюта. Но когда она добралась до приюта, незримая рука Рикардо Эредиа уже успела сделать свое дело и здесь. – Но вы же дали нам месяц! Вскрик директрисы заставил Лухан замереть на месте. Сеньора Лопес встала на пути у двух незнакомых мужчин, отчаянно, как-то по-детски разведя руки, как будто действительно надеялась остановить их этой преградой. – Обстоятельства изменились. – Один из них щелкнул пальцами, подзывая кого-то, и указал внутрь. – Выносите. – Подождите! Так ведь нельзя! – кричала женщина, буквально вырывая из рук человека в рабочей спецовке стул. – Это ведь дети! Вы понимаете, что они останутся на улице? – У нас указание, – глухо отозвался второй мужчина, отвернувшись. Сеньора Лопес умоляюще протянула к ним руки. – Пожалуйста! Дайте нам хотя бы неделю! Прошу вас! Лухан не могла больше выносить этого. Развернувшись, она стремительно понеслась прочь. Девушка сама не знала, сколько пробежала так, на пределе сил. Ноги заплетались, в глазах прыгали черные точки, и дыхание с хрипом вырывалось из грудной клетки. Лухан пришлось остановиться, чтобы не упасть замертво прямо тут, на главной улице под огромным экраном, на котором мелькали какие-то размытые силуэты. Неожиданно ее слух резануло знакомое имя. – … получил поддержку от представителей компании Эредиа… Лухан подняла голову – с экрана, казалось, прямо в душу смотрели стальные глаза Рикардо Эредиа. Внизу экрана светилась надпись. «Премьер-министр оказался в тени компании Эредиа». Лухан потухшими глазами смотрела на торжественную полуулыбку своего врага, который давал какое-то интервью в новостях. Какой же самонадеянной она была. И теперь не только ей… ее близким придется расплачиваться за это.***
Дверь комнаты почти неслышно открылась. Блас, нервно вышагивающий из угла в угол, дернулся, мельком кинув взгляд на часы. Одиннадцать. Все, конечно, давно разошлись по домам, но Эредиа упрямо остался дожидаться Линарес. И где эту девчонку носило столько времени?! Лухан выглядела, как приведение – бледная и безразличная. Ее убитый взгляд еще больше обеспокоил Бласа. Задавив страстное желание схватить ее за плечи и растормошить как следует, парень напустил на себя самодовольный вид и насмешливо протянул: – Ну что? Не хочешь больше бороться? Сбежала, трусиха Линарес? Девушка не отреагировала на его тон, вместо этого отстраненно ответив: – Да. Хватит. – Что? – нахмурился Блас, подходя ближе. – Мой противник слишком силен. Я могу только махать руками. – Лухан изо всех сил старалась сохранять спокойствие, говорить как будто с усмешкой, но ее голос дрожал, а глаза лихорадочно блестели. – Все это бесполезно… – Она судорожно вздохнула и горько прошептала: – В этот раз я выбрала противника не по зубам. Эредиа молчал. Избегая его взгляда, Лухан пробормотала, отворачиваясь: – Я должна извиниться перед Мариссой и остальными. – Что, сердечко в пятки улетело? – вдруг крикнул ей в спину Блас. Девушка замерла, чувствуя, как бешено застучала кровь в висках. Эредиа продолжал издевательски-задумчиво, и каждое слово как игла впивалось в сердце: – Значит, это все, на что ты способна. Стоять с несчастным видом, как будто все уже потеряно. Вне себя от боли, гнева и несправедливости его упреков, Лухан резко повернулась, глядя на Бласа почти с ненавистью, и яростно выплюнула: – Да что ты понимаешь? Мальчик из золотой клетки, богач, никогда не знавший ни трудностей, ни лишений! Что ты в этом понимаешь?! – И правда! – Эредиа прищурился. – Как я могу понять чувства такой несчастной сиротки, как ты? Звук пощечины прозвучал как выстрел в тишине. Переполненная отчаянием, Лухан тяжело дышала. Блас медленно провел рукой по своей покрасневшей щеке и, не отводя взгляда от ее глаз, вдруг тепло улыбнулся. – Вот это больше похоже на Лухан Линарес. – А? – Сильная и дерзкая. Девчонка, прищемившая хвост моему старику. Это ты настоящая. Лухан в смятении сжала руки. Блас, чуть наклонившись к ней, мягко проговорил: – Линарес, улыбка идет тебе больше всего. – Он подмигнул. – Хотя ярость тоже ничего. Его пронзительные голубые глаза вдруг начали расплываться перед ее глазами, и одна за другой по щекам скатились теплые соленые капли. Девушка изо всех сил прикусила губу, но это не помогло. Лухан уже ничего не могла поделать: слезы катились и катились, оставляя мокрые дорожки на ее лице. Не в силах больше сдерживать бушующие эмоции, она всхлипнула, желая одновременно прикоснуться к Бласу и убежать от него подальше. Но Блас решил все за нее. Мягким, но решительным движением он привлек Лухан к себе, одной рукой перебирая ее волосы, а второй прижимая так крепко, как будто боялся, что она может вырваться и убежать. Но Лухан не хотела убегать. Она понемногу успокаивалась, чувствуя тепло Бласа сквозь его тонкую футболку, и неосознанно придвинулась еще ближе, уткнулась мокрой от слез щекой в его шею. Эредиа шумно вздохнул, но ничего не сказал. – Твой отец… втянул столько невинных людей, – сквозь всхлипы выговорила девушка. Блас успокаивающе прошептал: – Если ты победишь, все будет хорошо. – Но из-за меня… столько людей страдает. Я не могу больше этого выносить! – Слезы полились с новой силой, стоило только вспомнить обо всем, что она сегодня увидела. – Просто сил нет! Я выдохлась… Блас осторожно провел рукой по ее спине. – Томми с Пабло позаботятся о твоем приюте. – Лухан не могла видеть лица Эредиа, но по голосу слышала, что он улыбается. – Их люди из охраны уже навели там порядок, не переживай. А завтра еще и юристы Сони Рей подключатся. Марисса там всех на уши поставила. Девушка застыла, мечтая, но боясь поверить в его слова. – И за кафе не беспокойся, – негромко продолжал парень. – Для Гвидо оно теперь как второй дом. Он разобрался с наездом на кафе, и теперь, я так думаю, они на пару с хозяином пьют и вспоминают единственный совместный «славный денечек». Возможно, что к концу ночи Гвидо даже споет ему что-нибудь из своего стандартного пьяного репертуара. Лухан непроизвольно фыркнула сквозь слезы. Огромный камень, лежащий на ее сердце, как будто сразу стал в разы легче. Она с облегчением выдохнула, судорожно переведя дыхание. – Видишь? – серьезно произнес Блас, почти касаясь губами ее уха. – Все помогают. Ты не одна. – Парень усмехнулся и самоуверенно добавил: – И в конце концов, если я, Блас Эредиа, на твоей стороне, разве можно чего-то еще бояться? Тихонько засмеявшись, Лухан отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза. В них отражалось глубокое волнение и что-то такое, отчего ее сердце вдруг рухнуло куда-то в пол. – Просто сделай это, как всегда делаешь. Победи. – Блас коснулся ее щеки, повторяя пальцами путь слезинки. Лухан легонько вздрогнула, но не отвела взгляда. – Я верю в тебя, Линарес. – Он слегка улыбнулся, приподнимая брови. – Можешь не сомневаться! Ты – девушка, которую я выбрал. А следовательно, ты лучшая. Лухан несколько секунд пристально смотрела ему в глаза, потом глубоко вздохнула, зажмурившись, и подняла на него все еще трогательно беззащитный, но уже твердый взгляд. – Я буду стараться, Эредиа. Обещаю.***
Друзья прибыли к огромному концертному залу заранее, но народу уже собралось достаточно, чтобы у стоек регистрации образовались небольшие очереди. Марисса немедленно рванула вперед, на ходу велев ребятам проводить Лухан к месту сбора участниц и не беспокоиться о регистрации, которую она берет на себя. Глядя на яркие транспаранты и афиши, сверкающий роскошью зал и толпу щебечущих девчонок в «боевой раскраске», Лухан натурально ощущала себя новобранцем, идущим в свою первую битву. – Так. – Блас оглядел собранные лица своих друзей и скомандовал: – Вперед! Сжав кулаки, Линарес решительно кивнула. Но не успели они сделать и нескольких шагов, как откуда-то сзади раздался переливистый, как колокольчик, оклик: – Блас! Все пятеро обернулись. Радостно махая рукой, к ним приближалась симпатичная светловолосая девушка, элегантная и очень милая. – Лаура? – ошарашено пробормотал Эредиа, вытаращившись на блондинку. Не замечая направленных на нее изумленных взглядов, девушка оживленно воскликнула: – Привет! Давно не виделись! Как ты? – Блас ничего не ответил, и она перевела взгляд на его спутников, улыбнувшись каждому так душевно, словно парни были ее любимыми братьями, а Лухан – самой дорогой сестричкой. – Всем привет! – Ты зачем здесь? – наконец отмер Эредиа. Лаура удивленно ответила: – Разве ты не знаешь? Твой отец позвонил мне. Предложил участвовать в конкурсе по его рекомендации. Это будет очень полезно для резюме при поступлении в университет, поэтому я с радостью согласилась. Специально для этого вернулась из Лондона. Друзья молча переглянулись. Лицо Эредиа как будто окаменело. – Ну, увидимся. – Лаура кивнула Бласу, и, естественным жестом коснувшись его плеча, прошла к стойке регистрации. Лухан проводила девушку взволнованным взглядом. Гвидо застонал. – Твой отец в своем репертуаре. Подложил-таки гранату… – Да уж… – Кто эта девушка? – осторожно поинтересовалась Лухан у Бласа, не уверенная в том, что хочет знать ответ. Поскольку Эредиа продолжал молча хмуриться, за него ответил Томми: – Лаура Арегги. Дочь министра Аргентины и… по замыслу Рикардо, будущая невеста Бласа. Вздрогнув, Лухан вскинула глаза на Эредиа. Тот недовольно поморщился, махнув рукой. – Ерунда все это, отцовские фантазии. Забудь. Это ничего не меняет. – Он положил руку ей на плечо и уверенно сказал: – Ты все равно победишь, Линарес.***
Взяв с друзей обещание занять лучшие места, нервничающий Блас отделился от компании, надеясь успеть сделать звонок до начала конкурса. Отойдя к странной композиции из цветов и бумаги, скрывающейся за колонной, Эредиа достал сотовый, но не успел даже разблокировать экран, как сильный удар по затылку мгновенно погрузил парня во мрак.***
– Пожалуйста, постройтесь согласно своему номеру. Лухан медленно выдохнула и досчитала до пяти, чтобы успокоиться. Нервное напряжение достигло пика, девушку потряхивало, в животе противно ныло. На ватных ногах она заняла свое место в кавалькаде учениц в формах самых разных школ и проследовала к выходу на сцену. За кулисой голос ведущего, усиленный микрофоном, был замечательно слышен, как и бурные аплодисменты из зала. – Представляю вашему вниманию участниц конкурса «Юная Аргентина»! Одна за другой девушки, нацепив на лицо широчайшие улыбки, выходили из-за кулис. «Спокойно, Лухан. Это всего лишь еще одна игра, еще один матч, который нужно выиграть. Ты должна победить… ведь это – решающая партия». Глубоко вздохнув, Лухан высоко подняла голову и шагнула на освещенную сцену.