***
Я позволила себе быть такой, как восемь лет назад, когда была весёлой и беззаботной и могла съесть двадцать блинчиков за раз на спор. Об этом периоде своей студенческой жизни я и поведала Лексе, когда мы изучали меню. — Двадцать блинчиков? Ты заливаешь, Кларк, — Вудс в неверии замотала головой, посмеявшись над весёлой историей. — Я и сейчас смогу, — наклонившись к Лексе, сказала я. — Не сможешь, — повторила Лекса, снова уткнувшись в своё меню, — у тебя прекрасная фигура, наверняка ты считаешь каждую калорию. — Официант! — замечание Вудс меня очень раззадорило, и мне не терпелось доказать ей, насколько она ошибается. Я сделала нужный мне заказ, а Лекса ограничилась салатом и, откинувшись на мягкую спинку диванчика, заинтересованно посмотрела на меня. — Ты действительно собираешься это всё съесть? — спросила Лекса, когда я подвинула к себе тарелку с блинами, обильно политыми кленовым сиропом. — Мммгмм, — промычала я, взявшись за первый блинчик. …Я довольно похлопала себя по животу, тарелка передо мной была пуста, а Вудс глядела на меня расфокусированным взглядом. — Что? — нервный смешок вырвался из моих губ. Лекса вникала в меня долгим взором, и это чертовски беспокоило мою и так расшатанную нервную систему. — Твой муж именно поэтому в тебя влюбился? — задала свой вопрос Вудс. — Потому что ты настоящая, и тебе всё равно, что подумают другие, когда увидят, что ты способна навернуть целую гору блинчиков? — Не знаю, мы об этом не разговаривали, — буркнула я. — Мы засиделись, пора в участок, — мне совсем не хотелось обсуждать с Вудс свой неудачный брак, но всё равно потребовалось приложить много усилий, чтобы заставить себя покинуть уютное кафе и вернуться на мороз, который, казалось, стал ещё крепче.***
В школе, на уроках, посвящённых вреду наркотиков, нам всё время рассказывали, что зависимость не может возникнуть в одночасье. Мне кажется, нас жестоко обманули. Если до нашего незапланированного обеда моя зависимость от Лексы была скорее эмоциональной, потому что любого телесного контакта я избегала, как могла, хотя, очевидно, что у меня и не получалось обезопасить себя полностью, то после того дня я жаждала любого её прикосновения всё время. Я и подумать не могла, что днём, когда все нормальные люди сидят на работе, общественный транспорт может быть настолько переполнен. Мы еле протиснулись в автобус, сминая недовольную толпу перед собой, дверь закрылась, напоследок погладив меня по спине, а я осталась стоять на высокой ступеньке, причём так, что большая часть моей стопы оказалась на весу. Лекса проворно обхватила меня за талию, не позволяя мне упасть. — Я держу тебя, Кларк, — прошептала она, но даже её сильные руки не помешали мне продолжить своё падение, хотя физически я продолжала стоять на месте. Чужое дыхание – одна из самых неприятных вещей, с которыми вы можете столкнуться, оказавшись зажатой в толпе. Вы дышите, незнакомец дышит, ваше дыхание смешивается, ничего приятного в этом нет. Подобные моменты я не любила даже во время наших с Тео занятий любовью, а ведь он был мне мужем, а не незнакомцем из общественного транспорта. Мне просто не нравилось это ощущение. Одним словом, в таких ситуациях всё, что хочется – это задержать дыхание и ехать так ровно до тех пор, пока не придёт время выходить на своей остановке. Жаль, что объём человеческих лёгких таков, что они не способны на подобные подвиги. И это я ещё не говорю о чужом дыхании на вашей коже. Лекса медленно выдохнула, и тёплый поток воздуха опалил мою щёку. Это было не похоже на мой прошлый опыт и уж точно никак не соответствовало моим представлениям о чужаках в общественном транспорте. Её дыхание было особенным, и мне хотелось поделиться своим в ответ. Но я, как и прежде, задержала его. Только вот причины на это были совсем другие – нужно было успокоиться и замедлить участившийся пульс. — Всё в порядке? — спросила Лекса, заметив моё странное поведение. — Я просто замёрзла, — сказала я, медленно выдыхая, а Вудс дотронулась до застёжки на моей куртке и потянула её вверх, чтобы дать мне согреться. — Так теплее? — участливо поинтересовалась она, прижав меня к себе ещё сильнее, когда автобус переехал кочку. Я кивнула. Чтобы крепче держаться на ногах, мне пришлось ухватиться за её плечи. Я устроила на них свой подбородок и умиротворённо закрыла глаза. Наш обоюдный контакт и стал началом моей зависимости. Возникло такое ощущение, как будто я долго блуждала под тёмными, холодными тучами, не осмеливаясь выйти к солнцу, потому что боялась, что оно спалит меня дотла. Но когда я осмелилась, оказалось, что его предназначение согревать, а не сжигать, и это было приятно. Самая малость счастья досталась мне от нашего вынужденного объятия, потому что уже через несколько секунд двери автобуса открылись, и нам пришлось выйти, чтобы выпустить наружу большую часть пассажиров. Когда мы зашли обратно, автобус опустел наполовину. Лекса больше не касалась меня. Я снова оказалась под тучами.