no homo bro

Аксель даже не успел открыть дверь, прежде чем услышал заливистый хохот Кирие. Такое происходило редко, чтобы он так смеялся, но когда это происходило, то слышали это все находящиеся на этаже. Было вполне очевидно, что, войдя в кабинет, он увидит держащегося за живот Кирие на диване, который, кажется, плакал от смеха, а босс будет лежать головой на столе. Было бы странно если бы Кирие смеялся, не унизив кого-то. Но раз босс на него не орал и даже не смотрел своим особенным выразительным взглядом, то, скорее всего, он потерпел в чём-то неудачу. — Босс? – Аксель закрыл за собой дверь. – Всё в порядке? — Порвался, - сказал Карамия таким голосом, будто был готов умереть. – Он порвался. — Кто «он»? — Он! – Босс поднял голову на мгновение, после чего сильно приложился лбом о стол. Кирие засмеялся ещё громче. — Ка… Ка… Карамия, - выдохнул он через силу, стирая слёзы с щёк, но смеяться так и не перестал. – Это лучшая новость, что я слышал за последнее время! — Прекрати смеяться! – Карамия стукнул рукой по столу. – Это не смешно! — Ещё как смешно! – Кирие сел на диване, иногда подрагивая от приступов смеха. – Скоро по поместье будут бегать львята, можно будет открыть зверинец от имени нашей семьи! Карамия кинул в него книгой, от которой Кирие ловко увернулся, после чего вновь опустил голову на стол. — Кирие-е-е-е-е, - простонал он. – Что мне делать? — К Робин Гуду сводить, думаю. – Кирие сделал глубокий вдох, кажется, вернув себе самообладание, и подошёл к столу. – Это было бы логично. — Робин с меня шкуру сдерёт за то, что я не защищаюсь, а рассказывать ему про это мне не хочется. — Кто ж знал, что ты у нас такой старательный, - Кирие снова хихикнул. — Кирие! — И тебе скорее всего придётся жениться… — Кирие, чёрт возьми! — И бросить работу дона, потому что нужно будет о семье заботиться… Кирие обманчиво задумчиво смотрел куда-то мимо Карамии, вновь без труда увернувшись от очередной летящей в него книги, после чего, вздохнув, подошёл к столу. — Скорее всего, всё обойдётся. Но, - его рука вдруг коснулась плеча босса. – В любом случае, у тебя есть опыт заботы о детях, и я думаю… Ты был бы отличным отцом. — Кирие… Раз в год Кирие позволял себе быть добрым по отношению к кому-либо, не только ради своей выгоды, и не только как консильере, который обязан поддерживать приказы своего дона. Иногда он мог быть добрым как… Человек. И это всё, конечно, было хорошо. Но Аксель всё ещё ничего не понимал. — Мне кто-нибудь объяснит причём здесь львята, кто порвался, и почему босс должен стать отцом? Карамия с Кирие отвлеклись друг от друга, тут же посмотрев на стоящего в дверях Акселя, о котором, видимо, благополучно забыли до этого момента. На их лицах отразилось что-то непонятное, то ли удивление, то ли веселье, то ли нечто странное, выражение, напоминающее то, с которым люди смотрят на щенков. Аксель слишком задумался об этом, и не заметил, как эти двое успели подойти к нему с обеих сторон, вдруг крепко обняв. — Запах невинности, - Кирие прижался ещё ближе. — Это невинное дитя надо беречь, - Карамия потрепал Акселя по волосам, и оба совершенно игнорировали озадаченность подчинённого. — Вот посмотри на Акселя, - Кирие вдруг отстранился. – Сколько ему лет, а до сих пор невинен, как девственница. В сущности, он ею и является, но ты посмотри, какой из тебя хороший отец! — Думаю, ты прав, - босс, кажется, избавился от прежнего настроя, и подошёл к двери. – Но я всё равно постараюсь этого всего избежать. — Да, постарайся, мне тоже претит с детьми возиться. Когда Карамия покинул кабинет, Аксель почесал затылок. — Так что случилось? — Вырастешь – поймёшь.