На берегу одного круглого озера было как никогда шумно. Точнее, впервые за долгое-предолгое время это место услышало не только монотонные разговоры некого «человека», пытающегося познать тайные истины мира и самого себя, но и детский смех, перемешанный с воинственными выкриками, и даже собачье рычание.
На первый взгляд могло показаться, что... этому месту не подходит шум. Даже наличие одного человека уничтожало таинство природы, а что сказать о трёх шумных детях? Тем более, они вытоптали большую часть растительности. От тех же редких небольших деревьев остались одни воспоминания, а их место заняли тренировочные манекены и невесть откуда взявшиеся валуны со следами порезов от чьих-то когтей. Да, порядок природы был разрушен рукой человека, но на смену ему пришел весёлый хаос, взявший контроль над «озером аякаси».
И, с точки зрения Максвелла, так было даже лучше... Он не успел отвыкнуть от человеческого шума, в котором ему довольно часто приходилось работать. Да и воспоминания! Ах, эти тёплые воспоминания о весёлых, а порой и грустных деньках, оставшихся где-то там... позади.
Фиолетововолосый мальчик отвлёкся от своих исписанных блокнотов и стянул с головы капюшон своего любимого серого реглана. Он сидел на одном из немногочисленных зелёных участков, на которых осталась трава, и до этого момента был полностью погружён в свои мысли о том, с чего бы начать... посвящение своей новой команды. Угу, команды: Максвелл, Сора, Оками и её новый тяфкающий напарник – Тора. Чем не команда?
Конечно, новая, не сказать, что спонтанная идея Максвелла направлена прямиком в недалёкое будущее, но... почему бы и нет? Окончить академию раньше времени втроём. Тот же Сора оказался неплохим парнем и уже может сдать все экзамены с относительной лёгкостью, так как додзюцу клана Учиха – это ещё тот чит, позволяющий копировать и ниндзюцу, и тайдзюцу. А вот с Оками придётся попотеть... ну и, конечно же, нужно поинтересоваться у самих ребят, хотят ли они раньше времени окончить академию и выпуститься втроём. Тогда они точно все вместе попадут в одну, причём к этому времени уже порядком сработанную команду! А это, в свою очередь, поможет выжить!
Впрочем, что-то внутри игрока подсказывало ему, что его товарищи уж явно не против. А кто будет против стать новой легендой?
Максвелл улыбнулся уголками губ и провёл пальцем по корешку одного из блокнотов, лежащих на его коленях. Он перевёл взгляд на сидящего слева Сору. Учиха купался в лучах заходящего солнца, подняв к небу улыбчивое бледное лицо. Нечасто на вечно хмурой, серьёзной мордашке можно было увидеть эту улыбку, но в последнее время мальчик всё чаще улыбался. Видать, положительное влияние их шумной компании. Вот если бы его ещё заставить прекратить носить тёмную обтягивающую одежду, особенно в такую жару...
Максвелл хмыкнул и откинулся на землю, поглядев назад. Там, чуть дальше, на вытоптанной поляне, Оками тренировалась со своим нинкеном – Торой. Забавное зрелище. В особенности, когда небольшой щенок, которого девочка вечно возит на своей шее или голове, очень сильно напоминает... корги. Угу, эту милую породу собак с короткими лапками. И не скажешь, что это рыжее нечто с белой шёрсткой на пузе, порыкивающее на манекены, вскоре сможет с лёгкостью убивать людей, а в будущем вымахает до размеров пони. Интересно, а лапы у него останутся такими же короткими... относительно тела?
- Тора, удар клыками! – скомандовала Оками. Она быстро поправила спавшую с плеча лямку белой майки и указала пальцем на манекен. – Ещё раз!
- Гав! – тут же отозвался её напарник, прыгнув на тренировочный манекен с широко раскрытой пастью. Там он и повис, забавно мотыляя телом.
- «Удар клыками», – повторил Максвелл, с заметной тяжестью приложив ко лбу ладонь. – «Удар»...
- Максвелл-к... – Сора хотел было использовать именной суффикс, но быстро поправил себя, припомнив, что постоянно твердит его самый странный друг. – Максвелл, спасибо, что привёл меня на это место. Здесь очень красиво.
- Тебе было весело? – игрок перевернулся на бок и подпёр рукой голову, взглянув на кивнувшего Учиху. – Вот и славно. В одиночку тренировать Оку с Торой быстро наскучивает, так что твоя компания приятно разбавила мой выходной, кхе-хе.
Сора оглянулся на отрабатывающих удары Инузуку с нинкеном, после чего поинтересовался:
- Ты тренируешь их последние две недели?
- Угу. Как оказалось, я «пообещал, а не «предложил» тренировать эту бестию, – Максвелл сделал обиженное выражение лица, но его голубые глаза смеялись. – Так что пришлось держать слово! Ну и это весело. Следить за чужим прогрессом всегда весело, особенно когда у человека такой... потенциал.
- Потенциал?
- Смотри, – Максвелл щёлкнул пальцами и тут же подскочил на ноги.
Игрок размял плечи, после чего медленно подошёл к Оками со спины, но она услышала его тихие шаги и тут же обернулась. В следующее мгновение девочка с весёлым криком полетела прямиком в озеро. Сора даже не заметил, что произошло и когда Максвелл успел совершить бросок, причём прямиком в центр озера.
- Максве-е-е-ел! – не то кричала, не то рычала в воздухе Оками, разъярённо размахивая руками.
Девочка спешно выгнулась в воздухе, но вместо того, чтобы кубарём упасть в воду, она мягко приземлилась на водную гладь всеми четырьмя конечностями, выгнув дугой спину. Поверхность озера дрогнула, но маленькая куноичи и не думала тонуть, продолжая что-то разъярённо рычать, стоя прямо на воде.
- У неё идеальный контроль над Чакрой, – спокойно произнёс Максвелл, скрестив перед собой руки. – Даже лучше моего, а я тренирую его и по сей день... Знаешь, за сколько она научилась ходить по воде?
Сора вопросительно приподнял бровь.
- За два часа, – тихо прошептал мальчик, ухмыльнувшись. Ему захотелось облизнуть уголки губ, но он задавил это не слишком здоровое желание. – Два часа. Мне потребовалось три дня, а ей всего два часа. Ха. Ха. Ха. Смешно, правда? – меланхоличный взгляд Максвелла вернулся к озеру. – Эх-х, проблема в том, что Оками слишком... непоседлива. Ветреная и вспыльчивая. Конечно, если найти к ней правильный подход, то можно разглядеть золотоносную жилу. И знаешь, если хвалить её и придумывать для неё задания с наградами за успех, то... лучше ученика не найти. Она очень способная. Жаль, что «собачница» сама этого не осознаёт и продолжает бездельничать, м.
- Максвелл, ты засранец! – воскликнула каштановолосая девочка, быстро прибежав по воде обратно на сушу. Она взмахивала руками от бушующего в груди негодования и своим взглядом обещала как минимум сжечь своего извечного врага. – Нужно же предупреждать!
- Постоянная бдительность, дорогуша, – Максвелл легкомысленно пожал плечами, положив ладонь на рукоять продетого через пояс клинка. – Но ты молодец! Прекрасно справляешься со спонтанными атаками!
- Гав-гав! – Тора со спины запрыгнул к Максвеллу на плечо и несколько раз лизнул его в щёку, улыбнувшись своей доброй собачьей улыбкой. Только лучшие друзья человека могут так искренне улыбаться. – Грав!
- Пф, и чем он тебе так нравится? – со вздохом спросила Оками, резко растеряв всё возмущение. К тому же, её похвалили, так зачем злиться, если это часть тренировки?
- Гр-рав! – отозвался Тора.
- От него хорошо пахнет? Ну это... – юная Инузука помялась на месте и нехотя кивнула. – Только это не значит, что ты должен к нему так липнуть! Ты, вообще-то, мой напарник, а не его!
- Гав!
Максвелл тихо рассмеялся и аккуратно снял с плеча нинкена, поглядев в его тёмные глаза. Ока рассказывала, что ей позволили выбрать напарника, что крайне редко практикуется в их клане. В основном, мать или глава клана выбирает будущего напарника для юного Инузука, но почему-то не в этот раз. Вот подруга Максвелла и выбрала себе, как она выразилась, «самого миленького, ведь она тоже миленькая». Что ж, у этой девочки очень странная логика, но игрок решил не спорить и просто согласился со словами Оками. Иногда она и впрямь вела себя очень «миленько».
- Держи своего напарника, – Максвелл вручил пушистый презент в руки куноичи, после чего добавил: – Так, продолжайте тренироваться, а мы с Сорой отойдём на пять-десять минут, идёт?
- Э, а вы куда? – Оками посадила нинкена себе на голову и недовольно скрестила перед несуществующей грудью руки. – Мы тоже с вами!
- Гав! – кивнул щенок.
- Ну, мы идём делать наши грязные мужские дела, так что... – Чемпион заметил непонимающий взгляд девочки, поэтому решил сказать прямо: – Отлить мы идём. Так что не следи, ведь мы таки-и-ие стеснительные, кхе-хе.
- Пф, больно надо, дурак! – Ока тут же надула покрасневшие щёки и отбежала обратно к манекенам продолжать свои тренировки. – Так уж и быть, мы вас здесь подождём! Только давайте быстрее!
- Слушай, Максвелл, я не очень хочу в туалет... – Сора начал мяться на месте, но игрок проигнорировал стандартное поведение своего друга и просто ухватил его за руку, потянув в сторону ближайших кустов, за которыми виднелось высокое дерево. – Нет, я серьёзно.
- Да чего ты стесняешься? Мы же оба парни!
Максвелл проследил за проступившими на бледном лице Учихи эмоциями и мысленно закатил глаза. У него и раньше появлялись некие... «догадки» относительно пола или даже ориентации Соры, но это совершенно не его дело, поэтому наш герой предпочёл не лезть в тёмный омут чужой жизни.
- Успокойся, – спокойным тоном продолжил Максвелл, остановившись у намеченного ранее деревца. Он облокотился об него спиной и задумчиво оглядел лицо своего друга. – Хотел поговорить, вот и потянул тебя за собой.
- Без Оками-тян? – спросил второй мальчик, получив кивок. – Что-то серьёзное?
- Ну-у... допустим, да, – ещё раз кивнул Максвелл. – Для начала поведай же мне, юноша, почему ты решил стать шиноби? Если не секрет, конечно же.
- И ради этого вопроса ты меня сюда привёл? Мог бы и там спросить, – Сора тяжело вздохнул и тоже облокотился спиной об дерево, взглянув куда-то вдаль. – Почему я решил стать шиноби? В моём клане практически все становятся шиноби. Но... мой путь был выбран отцом.
- М, отцом, – игрок припомнил своё общение с этим мужчиной, после чего скривился. – Тц, ты, конечно, извини за мои следующие слова, но будь я немного повыше и в десять-двадцать раз сильнее, чтобы проблем не было, то я бы точно сломал ему нос. Или зубы выбил.
Да, Максвеллу не очень понравился этот старик. Точнее, совершенно не понравился. Что ж, к сожалению, того разговора нельзя было избежать, так как отец Соры был обязан принести «стандартные аристократские извинения» за своего сына – таковы правила, но после этих самых «извинений» начался самый настоящий фарс! Этот, мягко говоря, не очень хороший старый мужчина начал давить и непрямым текстом намекать на ничтожность одного Чемпиона Богини Знаний. Максвелл понятия не имел, что старый хрыч уже себе надумал, так как Учиха не раз поинтересовался, что нашему герою «по-настоящему нужно» от его сына, но после того, как он три раза получил в ответ утвердительное: «Душа», что взбесило аристократа чуть ли не до красноты, старцу пришлось ретироваться. Да уж, друзьями они явно не расстались.
- Он сложный человек, – с улыбкой ответил Сора, явно припоминая нахмуренное лицо своего отца. – Не злись на него, Максвелл, – он не плохой, просто... Просто он пытается защитить меня. И от мира, и от всех остальных. Слишком сильно пытается, а иногда в ущерб себе.
- Кхех, ну-ну, малолетний берсеркер, – со смешком отозвался Максвелл, покачав головой. – Это «окружающий мир и остальных» нужно защищать от тебя. Я шучу, если что, так что не смотри на меня так...
- Я знаю, – серьёзно отозвался темноволосый мальчик, активировав шаринган. Его красные глаза и ничего не выражающее лицо пробирали до глубины души. – Я тоже шучу.
- Тогда сделай лицо попроще, – Максвелл скопировал выражение лица Соры, заставляя юного Учиху звонко рассмеяться. И вот сгустившаяся было атмосфера вновь сквозила лёгкостью. – Смейся-смейся, красноглазый вампир... Кхм, так вот... к чему я вёл? Что ты будешь делать дальше? Когда закончишь академию.
- Дальше? – Сора отсмеялся и почесал мочку левого уха, на мгновение задумавшись о том, кто такие эти «вампиры». Но мальчик быстро прогнал из головы ненужные мысли и задумчиво насупил брови. – Не знаю. Сначала помогу тебе и отплачу... за всё. За всё, что ты сделал ради меня и моего клана. А ещё не буду совершать ошибок прошлого. Ну а дальше... Эм, не знаю. Буду плыть по течению?
- Ты у меня спрашиваешь? – игрок хмыкнул, после чего тихо добавил: – А если я скажу, что ты... можешь помочь мне. И я не про то гендзюцу – оно было обычным предлогом. Сейчас я говорю о настоящих вещах.
- Я слушаю, – темноволосый мальчишка плавно отлип от деревца и, выровняв спину, для чего-то спрятал руки за спину.
- Ты, наверное, часто слышал, как я бубню себе под нос или общаюсь сам с собой на незнакомом тебе языке? – издали начал Максвелл, рассказывая о своей привычке, въевшейся в подкорку мозга.
Легендарный игрок большую часть своей жизни занимался трансляцией вирт-игр для своей публики. Этим он зарабатывал на жизнь.
Не сразу, но Максвелл догадался, как можно сделать свои приключения намного интереснее... и он начал вслух описывать свои действия: что он делает, зачем и почему. Конечно, игрок делал это с полным вхождением в роль и пафосом, без которого попросту было нельзя! О-о, и именно тогда его популярность буквально взорвалась, пробив все зримые и незримые барьеры!
Следящие за «историей» зрители сопереживали Максвеллу, прекрасно зная о его эмоциях в тот или иной момент. Они надеялись на успех обречённого на провал порядком безумного плана, радовались каждому счастливому моменту вместе со своим кумиром... Что ж, можно сказать, что Максвелл «общался» со зрителями, и это захватило их сердца. Тем более, так было намного веселее!
Конечно, были и минусы. За столько прошедших лет его «привычка» перешла в разряд «не очень здоровой». Общение с самим собой – это вообще больное начинание, но нашему герою было плевать на чужое мнение. Он не считал свою привычку – «проблемой». Следовательно, и бороться с ней незачем.
Да, профессиональный игрок прекрасно понимал, что его множество раз слышали как родители, так и другие... личности, которые в последнее время устроили невидимую слежку за нашим героем. Даже сейчас он ощущал чужие взгляды, но не мог понять, откуда они исходят. Максвелл мог только догадываться, что до его записей также могли добраться чьи-то шаловливые ручки, и он уж точно не сомневался, что эти самые записи смогли расшифровать. Это включая язык иного мира и шифр, использованный для записи. Всё же он находится в Скрытой Деревне шиноби, и здесь просто обязаны быть ниндзя, занимающиеся расшифровкой данных.
Не сказать, что подобный расклад дел нравился Максвеллу, но ему снова было плевать, вот только в этот раз на чью-то паранойю, направленную на восьмилетнего пацана. Что ж, в последнее время он уж очень сильно прославился, это включая всю эпопею с Учихами и весь тот бред, который пришлось выдумать для того, чтобы оправдать в глазах Деревни Сору и его клан, так что «скрытые игры» должны были начаться тем или иным образом без соглашения Максвелла – так говорил ему его опыт.
Ну, во всяком случае, в записях ребёнка не было ничего... опасного, вроде теории создания нейтронной бомбы в местных условиях и гипотетического влияния Чакры на излучения подобного рода, а если кто-то и услышал размышления Максвелла о «виртуальности» данного мира, то... тоже ничего страшного. Всё всегда можно спихнуть на то, что мальчик прекрасно знал о слежке и просто дурачился, совращая слабенькие умы следящих за ним «крыс». Не стоит забывать, что он «ребёнок», не так ли? И даже если кто-то что-то заподозрит или, допустим, решит пойти во все тяжкие и выкрасть бедного игрока, то Максвелл был уверен, что он выпутается. Не впервой. И дело уж точно не в самоуверенности, которая ещё не успела полностью исцелиться от недавнего удара судьбы!
В конце концов, Максвеллу нечего было скрывать, за исключением своего прошлого. Знаниями нужно делиться и приумножать их, а не хранить в своих трясущихся от страха ручках, пугаясь каждого шороха, поэтому в будущем он и так поделится с Деревней своими наработками... Но это дело будущего. А присутствующая слежка... ну, это большущий минус местным параноикам.
- Так вот, м, – Чемпион помотал головой, прогоняя из разума ненужные мысли, и продолжил менее весёлым тоном: – Скажем, я изобрёл свой язык со специальным шифром. Там собраны мои записи о реверс-инженерии техник, попытки создать в потенциале одну из мощнейших техник гендзюцу, теория Чакры и многое-многое другое... К слову, поэтому мне и нужны были твои глаза, но, как видишь, проблемы с твоим кланом и всё прочее навалилось на нас со всех сторон, так что только сегодня мне всё-таки удалось привести тебя на моё любимое местечко.
Сора кивнул, в уме попытавшись понять, к чему вообще вёл его друг и что такое «реверс-инженерия». Мальчик впервые слышал это слово, но он понятия не имел, как сам термин «инженерия» связан с техниками ниндзюцу или гендзюцу.
Впрочем, его не сильно удивили таинственные и довольно сложные слова Максвелла. В его глазах он с давних пор был «гением», и за последнее время эта вера лишь окрепла. «Гении мыслят иначе» – так всегда повторял его отец, припоминая что-то из прошлого.
- ...И в моих поисках мне рано или поздно потребуется помощь... – тем временем фиолетововолосый мальчик продолжал свой «вдохновляющий» монолог, вот только он явно никого не вдохновлял. Некого было. Поэтому Максвеллу пришлось резко прервать свою речь и мысленно дать себе подзатыльник.
А всё дело в том, что Чемпион заметил пустой взгляд своего собеседника. И в этом взгляде отсутствовало какое-либо понимание.
Да, каким бы взрослым внешне ни казался Сора, но он всё ещё восьмилетний пацан, так что нужно быть прямолинейным, а не заниматься никому не нужным словоблудием.
- В общем, не хочешь окончить академию раньше времени... вместе со мной и с Оками? – прямо спросил Максвелл, щёлкнув пальцами для привлечения внимания. – С твоим додзюцу это не составит особого труда, но тебе всё ещё нужно его полностью освоить, я прав? Да и мне нужно окончить тренировки. И Оке с Торой тоже. Поэтому... сдадим экзамены через полгода. Как тебе идейка, м? Три друга, и все в одной команде! Неплохо звучит?
- Вместе? – Учиха задумчиво почесал щёку, после чего несмело улыбнулся. – Звучит весело. Мы станем единственными выпускниками с нашего потока и попадём в одну команду, так? Но ты уверен, что в твоей команде нужен кто-то вроде меня?..
- В нашей команде, – кивнул игрок. Он протянул вперёд сжатый кулак и ещё раз повторил: – В нашей команде, Сора. Кхе-хе, станем тремя легендарными... Э-эм, школьниками? Или генинами?
- Над названием нужно поработать? Но, в отличие от меня, у тебя далекоидущие планы. Мне это нравится, – Сора ударился кулаком со своим другом, после чего искренне улыбнулся. Он был рад, что ему настолько доверились и даже предложили быть в одной команде! Это многое значило для юного Учихи. – С чего начнём?
За что Максвелл любил детей? За спонтанные, необдуманные решения. Сора ведь даже не понимает, на что подписывается! И сейчас в руки хитрого змея угодил человек, обладающий шаринганом... мощнейшим додзюцу, способным продвинуть эксперименты Чемпиона Богини Знаний на несколько ступеней вперёд! О-о, и он собирался хорошенько использовать подарок Судьбы!
- Поговорим с Оками, – Максвелл тоже искренне улыбнулся. Он практически светился от самого настоящего счастья, вот только мысли его были не очень-то светлыми. – Видел мои блокноты? Я их для тебя притащил. Ага, знал, что ты не откажешь, дружбан! Так вот, в блокнотах есть словарь и всё, что потребуется для изучения... моего языка. Я называю его «базовым». Он несложный, а раз твоё додзюцу позволяет копировать практически все техники ниндзюцу, гендзюцу и даже тайдзюцу, то и язык ты выучишь за вечер, так?
- Не совсем, но...
- Не имеет значения! – тут же отрезал игрок, приобняв Сору за шею. Он указал рукой вперёд – прямо на заходящее солнце, виднеющееся сквозь ветви дерева. – Он очень лёгкий. И мы сможем преспокойно переговариваться на нём во время заданий, чтобы мнимые враги не могли понять наши задумки или тактики, смекаешь? Да, наш «секретный язык»! К тому же, мне лень разъяснять тебе поэтапно свои идеи, когда они
уже есть на листках бумаги, так что хочешь – не хочешь, а выучить «базовый» придётся!
- Я... ясно, – с заминкой ответил Сора, почесав мочку уха. Ему было немного неуютно от того, что его по-дружески обнимают... очень «по-дружески».
- И я буду тебя эксплуатировать, понял? Тебя и шаринган, – Максвелл указал двумя пальцами сначала на свои глаза, после чего на тёмные глаза Соры. – Но не ради себя, а ради Оками. Ей нужен новый соперник и желательно с идентичным стилем – так её развитие пойдёт намного быстрее, так как она собственными глазами будет видеть ошибки в своём тайдзюцу. Поэтому скопируешь шаринганом её тайдзюцу, да и... моё тоже. Всё скопируешь! И я помогу вплести всё это добро в твой стиль, м? Хо-хо-хо, хорошо звучит! О-о, да... – Максвелл несколько мгновений молчал, после чего громко рассмеялся, словно книжный злодей. – Мва-ха-ха-ха! Да с твоей скоростью реакции, даруемой клановым додзюцу, ты станешь ещё тем монстром ближнего боя! Легендарным земляным драконом!
- Я-я не хочу быть монстром, Максвелл-к-кун, – мальчишка быстро замотал головой, высказывая полнейшее отрицание идеи своего товарища. – Эм, то есть, Максвелл. Я не хочу быть монстром. И драконом тоже.
- Это весело, вот увидишь, – понятливо кивнул игрок, с ухмылкой взглянув на всплывшее перед лицом системное окно [Улучшенной Реальности]. – М-м, это будет весело, кхе-хе.
[Внимание! Получено задание!]
[Команда #N/O, общий сбор!]
Тебе лучше всех известно, что в одиночку в этом мире просто не выжить, не так ли, кэп?
Да-а... Только когда с тобой рядом твои верные союзники, товарищи или просто друзья, ты способен на что угодно. И горы сворачивать, и Богам морды бить... Такой ты человек. Сначала думаешь об остальных, а о себе, так в последнюю очередь? Мда, как всегда. В этом твоя погибель – припомнишь мои слова, друг.
Или я неправ? Кто знает, может, ты просто не любишь оставаться один, хм?
Что ж, для начала справься с маячащими впереди проблемами, раз уж ты «дал слово», а потом поговорим.
Ещё свидимся, кэп. Конец связи.
[Условия]:
Окончить академию шиноби вместе со следующими людьми: Оками Инузука, Сора Учиха.
Окончить академию шиноби за: 6 месяцев, 23 дня, 8 часов...
Создать команду со следующими людьми: Оками Инузука, Сора Учиха.
[Награда]:
Ты сдержишь своё слово. Это же так работает?
[Принять?]
Да/Нет
[В случае отказа]:
Даже не смотри сюда. Отказываться? Я в тебе разочаруюсь.
- И когда я уже успел «дать слово», м? – у самого себя поинтересовался Максвелл, получив очередное странное задание с не менее странным описанием.
Впрочем, оно сулило снятием или обретением ещё одной «печати». А это, в свою очередь, позволит проверить несколько гипотез Максвелла, так что он никак не мог отказаться от нового задания, даже если хотел.
[Принять?]
Да
- Что? – Сора покосился на своего друга, но тот махнул рукой. – Снова разговариваешь сам с собой?
- Что-то вроде этого, – кивнул игрок, указав рукой вперёд. Он мысленно свернул системные окна. – Так, Оками с Торой нас уже заждались! Поспешим? Кхе-хе, заодно посвятим их в нашу идею! А, ну и блокноты заберёшь. Сумку я тебе одолжу, но завтра вернёшь, понял?
- Угу, – кивнул вздохнувший Сора. Ему всё меньше и меньше нравилась затея Максвелла, но откажется ли он от неё? Нет. Он уже пообещал отплатить своему другу за его доброту, и он просто не может отступиться! Тем более, всё это звучит очень весело, так что почему бы и нет? – И-и, эм... можешь меня отпустить?
- А? – Максвелл глупо похлопал глазами.
- Руку, – Учиха подвигал плечом, на котором всё так же покоилась ладонь Максвелла. – Мне... непривычно.
- Тогда привыкай. Считай это тренировкой!
- Ты тоже сложный человек... как и мой отец.
~~~~
Всё началось с войны. Поколению Дайкоку Фунено не повезло, и он с детства, как и каждый из его падших друзей, помнил ужасы Первой Мировой Войны шиноби. Он рос на тлеющих углях конфликта, и хоть огонь военных действий давно прошёл, но по ночам его ещё долгое время преследовали кошмары. Сгорающие заживо люди, их душераздирающие крики... сотни изуродованных трупов, устилающих огромную площадь, словно опавшие с гнилого дерева листики... Он помнил всё. И помнит до сих пор – это попросту невозможно забыть.
Но настал мир. Это такой хрупкий период времени, когда в сердцах людей всё ещё пылает ненависть, но даже она со временем прячется в темнейшие глубины сердца, и ты начинаешь улыбаться, прогуливаясь по людной улице и наблюдая за тем, как играется детвора. Прекрасное время. Новое поколение понятия не имеет, что такое настоящий ужас, и лучше бы так оставалось всегда...
Что ж, мирное время – взаправду хрупкое. Его можно с лёгкостью сломать лукавыми человеческими желаниями. Например, желанием власти.
Вспыхнувшая Вторая Мировая Война шиноби забрала лучшие годы жизни Дайкоку. Он прошёл через ад, в котором собственными глазами увидел, как рождаются и как умирают легенды. Фунено потерял на войне всех. Его отряд угодил в ловушку, там же погибла его любовь и даже какая-то частичка его души. И всё же он выжил. Выжил, хоть и не хотел.
Впоследствии Дайкоку долгое время считал, что предал своих товарищей и свою единственную любовь, выжив, когда должен был погибнуть вместе с остальными. Первое время пламя ненависти помогало ему, подпитывая в самые трудные минуты, но он медленно выжигал себя изнутри, пока окончательно не сгорел... И тогда он встретил тьму, которой он с лёгкостью вверил свою душу.
Дайкоку потёр свою пухлую щеку и оглянулся на дрогнувший свет фонаря. В старый фонарь упёрто бился ночной мотылёк, безуспешно пытаясь достичь света ненастоящего солнца, но после нескольких попыток он замертво упал на землю. Это произошло в практически полной тишине, разбавленной шепотом лёгкого ветра, но для коренастого шиноби падение мотылька напомнило взрыв.
Мужчина остановился и вздохнул, взглянув на звёздное небо. Он постоял так несколько минут, после чего отправился дальше – прямиком домой, раздумывая о чём-то своём. Далёком.
Вскоре Дайкоку дошёл до своего дома. Когда-то здесь был трёхэтажный ресторан, принадлежащий его родственникам, но после нападения Девятихвостого от большого красного здания остались одни воспоминания. Сейчас на месте ресторана возвышалось обычное трёхэтажное здание белого цвета с плоской крышей. Ни в одном окне не горел свет, как, в общем-то, и положено. Хотя...
- Свет, – прошептал Дайкоку, взглянув на самое крайнее окно третьего этажа, в котором неожиданно вспыхнул свет. Шиноби напрягся и тут же перевёл взгляд на входную дверь, которая была еле заметно приоткрыта. – ...
Мужчина вынул из напоясного кармашка кунай, из его головы тут же пропал весь алкогольный дурман, а на месте лёгкого опьянения появилась боевая готовность. Фунено уже пожалел, что решил сегодня выпить, так как нелёгкая могла привести лишь нескольких людей в его покои... и появление любого из них могло означать лишь одно – проблемы.
Дайкоку аккуратно приоткрыл скрипнувшую дверь, мысленно поморщившись из-за проделанного шума. Впрочем, о его присутствии уже знали. Не могли не знать. И свет включили по этой же причине – причине «приглашения». Если бы это вдруг был какой-нибудь отчаявшийся вор, решивший залезть домой к ветерану, то он бы включил свет лишь из-за отчаянья, так как ничего ценного в доме не было. Одна пустота, немногочисленная мебель, холодильник на кухне, кровать в спальне и фотографии. Много-много фотографий улыбчивого Дайкоку в группе выпускающихся из академии детишек.
Мужчина вздохнул, на мгновение прикрыв глаза, после чего молча вошёл внутрь и, спрятав кунай обратно в сумку, твёрдым шагом отправился к лестнице. Оружие было ни к чему. Если бы его решили «убрать», то он бы уже давно смотрел в лицо Ками. Но даже так он не терял бдительности, ожидая атаки в любой момент.
Но на лестничном пролёте он увидел подтверждение своих тяжёлых мыслей – мужчину в чёрном плаще. Его лицо скрывала белоснежная маска, по форме напоминающая кабана, а из-за спины выглядывала рукоять клинка.
Один из членов организации «Корень», к которой принадлежит и сам Дайкоку. Та самая «тьма», в которую он вступил по собственному желанию.
Пухлый шиноби сверлил своего «товарища» холодным взглядом, продолжая подниматься по ступенькам, получив в ответ точно такой же взгляд из-под маски. Холодный, пустой взгляд, пробирающий до костей.
На третьем этаже он заметил ещё двоих оперативников «Корня», стоящих у двери в конце коридора. Шиноби были идентичны предыдущему, отличались лишь звериные морды, изображённые на белых масках. Дверь за их спинами была приглашающе приоткрыта, а из помещения лился подрагивающий свет зажжённой свечи.
Как только Фунено достиг двери, оперативники расступились, но он не спешил входить внутрь. Дайкоку понимал, что если переступит порог, то эта ночь, возможно, станет последней.
- Входи, – чуткого слуха шиноби достиг хриплый голос. Приказ, которого нельзя ослушиваться.
И Фунено вошёл внутрь. Остатки инстинкта самосохранения были не в силах преодолеть мощь обычного приказа, напитанного нотками власти.
- Данзо-сама, – произнёс Дайкоку, опустив взгляд вниз. Мужчина быстро достиг письменного стола, расположившегося в центре помещения, после чего припал на колено и упёр кулак в пол.
За столом сидел старик, разглядывающий единственным глазом одну из фотографий своего подопечного. Второй глаз скрывали бинты. Они скрывали и лоб, и короткие чёрные волосы. На морщинистом лице старца не читалось ни единой эмоции, бледные губы сжаты в узкую линию, но особенно внимание привлекал крестообразный шрам, виднеющийся на выпирающем подбородке, – один из многочисленных шрамов на теле «бывшего» шиноби, а сейчас одного из членов Совета Деревни. Также внимание привлекала странная серая мантия, внутри которой покоилась правая рука. В отличие от левой, для правой руки попросту не было рукава.
Что ж, на первый взгляд Шимура Данзо казался немощным инвалидом, но его тяжёлый взгляд и незримая аура власти с силой быстро убирали подобные мысли у человека, который знал, на
что обращать внимание.
Данзо поправил серую мантию левой рукой и оторвал, казалось бы, усталый взгляд от фотографии, взглянув на своего подопечного.
- Хочешь что-то изменить – начни с детей, – хрипло произнёс старик. – Дети – наше будущее. То, что останется после нас. Нашим детям суждено жить в созданном ошибками отцов мире, и наша задача – сделать их будущее стабильным.
Данзо прикрыл свой тёмный глаз и холодно добавил:
- Даже если для этого придётся использовать детей, чтобы повлиять на мнение окружающих. Так устроен мир. И поэтому я выбрал тебя для этого трудного задания. Твоё влияние формировало личности будущей опоры Деревни, Дайкоку...
Старик медленно поднялся со стула, подхватил лежащую на столе трость и опёрся об неё. Он вновь взглянул на всё так же опущенную голову Дайкоку.
- Клан Учиха готовит переворот. Третий не хочет меня слушать... он считает, что ему удастся мирно урегулировать конфликт. Но уже слишком поздно. Старый дурак заблудился в миролюбии. Он ошибается и заблуждается... как и ты, верно? Поэтому ты не пришёл на последнее собрание, – старый шиноби прошёлся к окну, прищурив глаз. – Наша задача – подготовить народ к уничтожению клана Учиха. При воспоминании о предателях люди должны считать их монстрами, без которых будет лучше*. И это легче всего начать реализовывать, использовав детей. Любой любящий родитель испугается за своего ребёнка, узнав о «монстрах», которые учатся вместе с ним, игнорируют обычные правила и пытаются навредить своим будущим товарищам, кичась властью. И это маленькое семя ненависти в будущем взрастит огромное древо... если его правильно удобрять.
- Я сделал, как вы приказывали, Данзо-сама, – наконец ответил стоящий на колене шиноби, приподняв голову. Он быстро облизнул пересохшие губы и продолжил злым тоном: – Но вы не говорили, что мои ученики пострадают. Вы говорили, что обычное гендзюцу не...
- Дело не в гендзюцу, – перебил его лидер «Корня», резко обернувшись. Его взгляд сквозил холодом. – Дело в Учиха. В их крови и в их ненависти. Стоило немного подстрекнуть ненависть, как их поганая кровь начала действовать. Каждый из них одержим ненавистными эмоциями – ты сам стал этому свидетелем.
- Но... – Фунено до хруста сжал кулаки.
- Твой ученик, Учиха Итачи, – исключение, – могло показаться, что Данзо прочитал мысли своего подчинённого, но это было не так. Далеко не так. – Он, как и ты, любит Деревню и ненавидит войну. В этом вы похожи. И позже он станет одним из нас... Позже.
Данзо задумчиво пожевал губу, после чего вновь вернул взгляд к окну. Старик смотрел на звёзды, устилающие небосвод, пока его тихий хриплый голос вновь развеевал напряжённую тишину:
- Третий узнал?
- Нет, Данзо-сама. Я всё ещё предан вам и Деревне, – спокойно ответил Дайкоку. Но вот из него вырвался усталый вздох. – Но... я так больше не могу. Я дал пострадать своим ученикам... Один чуть не погиб из-за моих действий – этого не было в плане. Я... я сделал множество ужасных поступков за свою жизнь, но я поклялся, что буду защищать будущее Деревни. Буду жить ради этого будущего – ради моих учеников. И я нарушил эту клятву, – он поднял голову и твёрдо взглянул на затылок Данзо. – Я отказываюсь работать на «Корень».
Старик ничего не ответил, продолжая взирать на звёзды. Так прошло несколько минут, пока стоящая на столе свеча не начала опасно искрить, говоря о том, что она вот-вот затухнет.
- Всё дело в этом монстре... Нет, не в Учихе, которого ты использовал, а в творении Орочимару, – Данзо оглянулся, заметив непонимающий взгляд своего собеседника. – Каминари Максвелл – живая кукла и один из экспериментов Орочимару. Вы слишком сблизились, и он запудрил твои мозги. Но не удивительно, что этот мелкий змеёныш привлекает внимание и успешно водит за нос дураков. Это существо обучает «Мёртвый Бражник», гм...
- Данзо-сама, что вы... – речь Фунено резко оборвалась. Его глаза расширились от шока, а в голове появилось печальное осознание.
- Делай как знаешь, Дайкоку, – меж тем продолжил старец, направляясь к выходу, равномерно постукивая тростью. Мужчина несильно закашлялся, но даже не взглянул на своего подчинённого... бывшего подчинённого, продолжающего стоять на колене.
Данзо вышел за дверь, после чего направился к лестнице. За его спиной тенью шагали два шиноби в звериных масках.
- Дайкоку узнал об Орочимару, – в пустоту произнёс Данзо, прикрыв глаз. – Устраните его. Оставьте очевидные улики на «Корень». Хирузен знает, что мы так не работаем. Пусть считает, что нас подставили... Учиха. Используем это против них.
«Тени» неожиданно исчезли из-за спины Данзо, а в одной комнате наконец-то потухла свеча.
