Летний лагерь.

      На следующий день Стар вела себя очень странно.       Марко спустился на кухню и застал девушку за каким-то странным занятием. В одной руке она держала нож, а другая была вся в порезах, откуда медленно стекала кровь. Волосы у неё были не причесаны, будто она не расчесывала их со вчерашнего вечера. Когда Стар заметила Марко, то сразу же спрятала нож за спину и опустила рукав на руку, с которой стекала кровь.       — Доброе утро, Марко, — сказала она и улыбнулась. Но эта улыбка была неестественно, даже пугающей.       — Стар, что ты делаешь? — поинтересовался парень, указывая глазами на её руку.       — А? Да так… Я просто случайно порезалась несколько раз, вот и всё, — ответила Стар и отвернулась. Марко передернуло. Он не мог поверить, что Стар просто так причиняет себе боль. Он слишком хорошо её знал, и она уж точно не была мазохисткой или самоубийцей.       — Стар, прекрати. Если ты из-за книги, то мы обязательно её найдем, — говорил Марко, постепенно приближаясь к подруге.       Она вдруг резко выпрямилась и развернулась лицом к парню. Стар заметила, что Марко пытался к ней подойти, и оскалилась. Нет, она в прямом смысле оскалилась на него, как делают дикие животные.       — Стар, иди сюда, — Марко манил её рукой и старался говорить спокойно. Стар вдруг резко бросилась к выходу из кухни. — Стар, стой! — крикнул парень и побежал за ней.       «Она очень странно себя ведёт», — подумал Марко, когда уже почти настиг Стар, но она упала в обморок около лестницы, так и не добежав до второго этажа. Марко посмотрел на девушку. Он думал, что всё это какая-то шутка. Ох, как же он ошибался.       Спустя некоторое время Стар очнулась в своей комнате с перевязанной рукой. В голове всё было перемешано. Ей казалось, что она до сих пор спит. Но боль от порезов отрезвляла и возвращалась в реальность. Окончательно проснувшись Стар вспомнила обеспокоенное лицо Марко и испугалась.       Почему она это сделала? Почему причинила сама себе боль? Это казалось ей прикольным? Или она действовала не по своей воле? Стар не могла ответить на эти вопросы, поэтому просто устало смотрела в потолок. Часы тикали в другом углу комнаты, что жутко бесило, но вставать и что-то делать было лень. Приходилось терпеть. Вскоре в комнату зашел Марко.       — Как ты себя чувствуешь? — спросил он, ставя на тумбочку горячий шоколад и печенье.       — Кажется, лучше, — Стар неуверенно ответила. Ей было стыдно за то, что случилось. Она ведь могла умереть.       — Может, тогда объяснишь, что с тобой было с утра?       — Я и сама не знаю, — Баттерфляй присела на кровати.       — Рука всё ещё болит? — снова поинтересовался Диаз, садясь рядом.       — Нет, уже нет. А вот голова жутко раскалывается, — ответила откровенно Стар и взяла стакан с горячим шоколадом. — Всё было как будто в тумане, — начала она вновь. — Я прекрасно чувствовала боль, но не понимала толком, что происходит.       Тон Стар заметно изменился и стал обеспокоенный, даже немного испуганным. Отпив ещё немного шоколада, она продолжила:       — Вот у тебя было такое чувство, что тебе приятно от боли? Так вот это я испытала впервые, но мне кажется, что это была не я.       Марко непонимающе посмотрел на подругу.       — Нет, это была я, но не я… так понятней?       Парень кивнул.       — Ну, раз тебе стало легче, тогда отдыхай, а я пока схожу в магазин, — сказал Марко и, встав с кровати, пошёл в свою комнату.       Стар совсем не хотелось оставаться одной в доме, но Марко уже ушёл, и ей оставалось надеяться на то, что ничего плохого не произойдёт. Она встала и подошла к зеркалу. Минуту она смотрела на себя и улыбалась, а потом вдруг испугалась самой себя. В отражении была не она. Это была другая Стар, на лице которой была безумная улыбка, от которой по телу бежали мурашки. В одной руке отражение держало нож, хотя у настоящей Стар не было ничего в руках. Отражение наклонило голову вбок и начало осматривать свою копию. Свою живую копию. Насмотревшись, оно начало вытягивать руки вперёд, как будто пытаясь выбраться. Стар в испуге отпрыгнула от зеркала. Отражение начало постепенно вылезать из заточения. Стар казалось, что это всего лишь сон. Но, протерев глаза, она увидела перед собой свою копию, которая стояла и смотрела на девушку безумным взглядом. Затем она улыбнулась и вытянула руку вперёд. Стар замотала головой и бросилась вон из комнаты. Отражения лишь хмыкнуло и проводило её взглядом.       Стар добежала до ванной и закрылась. Она осела на пол и тяжело дышала. Сердце было готово выпрыгнуть из груди. Стар начала успокаивать себя, тем самым выравнивая дыхание. Сердце прекратило отбивать бешеный ритм, и казалось, что всё уже прошло и это было всего лишь наваждение. Вдруг где-то недалеко послышалось тихое пение. Стар уже когда-то слышала эту песню, но не могла вспомнить. Песня становилась всё печальнее и невыносимее. Послышались шаги приближающиеся к ванной. Стар отползла от двери и вжалась в стену.       Топ. Топ.       Топ. Топ.       Топ…       Шаги раздавались эхом повсюду. На Стар накатила паника, нужно срочно бежать. Но куда и как? Марко наверняка ещё не скоро вернется, а палочка осталась там наверху вместе с мобильным.       — Что мне делать?       В дверь начали стучать.       — Я расскажу тебе одну историю, — сказал холодный голос за дверью. Стар ничего не ответила.       Отражение всегда является частью человека. Оно никогда не будет смеяться, когда вам плохо. Оно будет радоваться с вами, когда вам весело. Некоторые люди становятся друзьями со своим отражением, другие люди боятся зеркал. Их называют эйсоптрофобами. За ними наблюдают врачи. У таких людей в доме нет зеркал. Они боятся даже посмотреть на свой смартфон. Однако отражение тоже много что видит. Убийства, драки, драмы и прочее. Некоторые души вселяются в зеркала и могут либо помогать, либо вредить хозяевам дома. Некоторые в это не верят, другие же наоборот. Зеркала скрывают множество тайн. Которые объяты паутиной страха и отчаяния. Не каждый осмелится войти в этот мир…       — Как тебе начало истории? — спросили вновь за дверью.       Стар продолжала молчать. Она искренне надеялась на то, что Марко вернётся, и это существо уйдёт и никогда не вернется.