От ее руки: Высокий как честь.

— Это последний, — сказал Давос, вбивая последний гвоздь в ящик, — - проследите, чтобы он быстро достиг цели. Не позволяйте людям задерживаться в Белой Гавани. Приказ лорда Станниса будет считаться исполненным, как только груз попадет в надежные руки. — Да, милорд, — кивнул капитан, — будет сделано. Давос кратко сжал руку другого человека, прежде чем отступить. Несколько моряков подняли последний ящик и побрели по трапу, сгибаясь под его тяжелым весом. Давос смотрел с берега, как они отправлялись в плавание. Стена кораблей, стоящих в бухте, на короткое время разошлась, чтобы пропустить один, а затем плотно замкнулась, снова бросив свои якоря. — Что мне сказать шахтерам, милорд? — спросил управляющий рядом с ним. — Пусть они отдохнут, — сказал Давос, — они работали много часов. Мы скоро начнем готовить еще одну партию. Мужчина колебался, неловко переступая с ноги на ногу. — Она там, в туннелях, милорд, — прошептал стюард, — она ​​там уже некоторое время. — Одна? — спросил Давос. — Слышно было, как она разговаривает с факелами, — признался мужчина, на лбу у него блестели капельки пота, — никто не подходил к ней. — Очень хорошо, — сказал Давос, глядя через пляж на вход в шахту. — Иди и сообщи лорду Станнису, что корабль ушел. Я позабочусь о женщине. — Да, милорд. *** Давос неспешно спускался в шахту. Он чуть не потерял равновесие на скользком камне, поворачивая за угол в маленькую комнату сзади. Она была там, отвернувшись от него, одетая в нечто из красного шелка, который касался пола. Ее длинные волосы были распущены и сияли в свете огня. В ее красоте нельзя было сомневаться, но это была страшная красота. — Сир Давос, — ее голос был мягким с прекрасным тембром. Она не повернулась к нему лицом. — Моя леди, — неохотно сказал Давос, — мне сказали, что вы здесь давно. — Это было так долго? — Размышляла она, проводя пальцами по резьбе на камне, — я слышу голос моего господа здесь так хорошо. Все это когда-то было в огне. Р’Глор помнит свою истинную форму. — Р’Глор дремлет, — сухо сказал Давос, — уже несколько тысячелетий. — Его сила сохранилась, — сказала Мелисандра, поворачиваясь к нему лицом, — спичка скучна и безжизненна, пока не загорится, не так ли? Нужно просто правильно зажечь. — Я бы предостерег вас от того, чтобы говорить такие вещи в зоне досягаемости шахтеров, — предупредил ее Давос, — они достаточно расстроены этим местом. Людям не нужен лишний повод для беспокойства. — Тем не менее, это касается всех нас, — сказала Мелисандра, ее глаза мерцали в свете, — мир меняется, сир Давос. Мы должны быть там, чтобы встретить их, когда они обрушатся на наши берега. Наш король это понимает. — Станнис не король, пока нет, — настаивал Давос, — его брат все еще сидит на Железном троне. Мелисандра пожала плечами. — Недолго, — сказала она, — Владыка показывает мне правду в огне. Станнис — тот, кто был обещан. Как вы думаете, почему я уехала так далеко, в эти странные земли? — Да, вы далеко от своего дома, — грубо сказал Давос, — в компании людей, которые не доверяют вам и называют вас ведьмой. — И все же я остаюсь, — сказала она, поворачиваясь, чтобы посмотреть в глаза Давосу, — разве это не волнует вас, сир? — Я не знаю вас, моя леди, — сказал Давос нерешительно, — я не могу сказать, построено ли ваше решение на устойчивой основе. — А что об этом знает моряк и контрабандист? — спросила Мелисандра со странной улыбкой. — Я был честным человеком семнадцать лет, — сказал Давос, протягивая руку, чтобы поиграть с брошью на шее, — моря, на которых я сейчас плаваю, достаточно устойчивы. — Пока, — сказала Мелисандра, — но ночь темна, сир Давос. И ночь полна ужасов. Факелы, казалось, вспыхнули ярче от ее слов. Давосу вдруг показалось, что к ним приближаются блестящие черные стены. Он не мог умереть здесь, вместе с ней. — Миледи, — задохнулся он, прежде чем повернуться и и пойти через туннели. Только когда он вышел на песчаный пляж, он снова смог дышать. *** — Понятно, — прошептала Селиса в нескольких дюймах от огня, — я вижу вещи в огне. Темные фигуры, тени. Что Владыка пытается мне сказать? Она отступила, моргая, и посмотрела на Мелисандру, которая пристально смотрела в ответ с спокойной улыбкой. — Я не могу сказать вам, моя королева, — сказала Мелисандра, — вы должны сами услышать голос Р’глора. Он поговорит с вами, когда вы будете готовы принять его. — Я готова, — сказала Селиса, возвращаясь к огню, — я готова служить Владыке Света. Я верю, я верю. — Тогда вы будете вознаграждены его видением, — пообещала Мелисандра. Селиса кивнула, восхищенная пламенем. Ее глаза затуманились, и жар от огня окрасил ее бледную кожу. Она не заметила движения, когда дверь открылась, и вошел Станнис. Он колебался, глядя на свою жену, а затем на Мелисандру, которую приветствовал с сухой улыбкой. — Ваша светлость, — сказала она, наклонив голову. Станнис хмыкнул в ответ. — Ваша королева смотрит на Р’глора, — сказала Мелисандра. — Я вижу его, — вдруг сказала Селиса трепетным тоном, — мой лорд Станнис. Он в огне. — Она подняла потное лицо, чтобы посмотреть на мужа. — Р’глор показывает мне твое лицо, мой король. Он поднимает тебя над всеми остальными. Станнис уставился на нее. Мелисандра подошла к ней, помогая ей подняться. — Ваша вера сильна, моя королева. Вы переродились и очистились в пламени веры. — Я чувствую слабость, — пробормотала Селиса, поднося руку к голове, — его присутствие переполняет меня. Я недостаточно сильна, чтобы выдержать такое величие. — Я позову горничную, — хрипло сказал Станнис, подходя к двери. Горничная быстро пришла, уводя дрожащую Селису. Станнис смотрел ей вслед, затем закрыл дверь и повернулся к Мелисандре. — Вы хотели поговорить со мной, ваша светлость, — напомнила она ему. — Да, — сказал Станнис, вытаскивая письмо и кладя его на стол, — я получил еще одно письмо из столицы. Нед Старк пишет, чтобы поблагодарить меня за мою службу по защите семи королевств. — Как и следовало, — сказала Мелисандра, — он признает вас настоящим защитником королевства. Станнис задумчиво кивнул. — Нед Старк хороший человек, — сказал он, — я сражался рядом с ним. Он не в безопасности в Королевской Гавани, в этом гнезде змей. — Пусть Владыка Света осветит ему путь, — сказал Мелисандр, — и выведет его из тьмы. Станнис мрачно хмыкнул. — Нед северянин, — сказал он, — они следуют за старыми богами. Кровь Первых Людей течет по их венам. Они не согнутся легко перед вашим Владыкой. — Владыка Света принимает всех нас, — сказала Мелисандра, — независимо от нашей крови. Он пощадит Неда Старка, если тот сможет помочь вам, мой король. — Говорит ли ваш Господин с вами о Севере, миледи? — спросил ее Станнис. — Я хотел бы знать, от чего Север нуждается в защите. И в драконьем стекле. — Рисунки в пещере, — пробормотала Мелисандра, — я вижу, как они повторяются в огне, но мой Владыка говорит мне немного больше. Грядет что-то великое, мой король. Я чувствую это. Семь королевств пойдут за вами, чтобы встретить его. — Когда? — Потребовал Станнис, — когда это произойдет? Или они живут только в вашем пламени? — Скоро, мой король, — сказала она, оглядываясь на огонь, — вы должны быть терпеливым. — Я терпелив, — резко сказал Станнис. Когда Мелисандра не ответил, он, казалось, слегка надулся. Он присоединился к ней, глядя в огонь. *** Это была ясная ночь. Если Тирион прищурится, то сможет увидеть очертания гор, которые лежали далеко за пределами Призрачного леса. Резкий ветер заставил его закрыть глаза, и он скорее опустился на меха. Он услышал шаги и повернулся, чтобы увидеть Джона, несущего фонарь. — Холодно? — спросил Джон, подходя к Тириону. — Без ветра лучше, — сказал Тирион, — это невыносимо. — Ты уже привык к этому, — сказал Джон, — я не ожидал найти тебя здесь. Это твоя последняя ночь, я думал, что ты захочешь отпраздновать. — Действительно ли братья устраивают праздник в честь моего отъезда? — криво улыбаясь спросил Тирион. — Я не думал. Как грубо с моей стороны не присоединиться к ним. Джон усмехнулся. — Ты можешь попытаться убедить Марша открыть еще одну бочку эля, но я сомневаюсь, что тебе это удастся. — Тогда это было бы печально, — сказал Тирион, — и я не могу сказать, что есть необходимость в праздновании. У нас обоих впереди тяжелая работа, Джон Сноу. Джон торжественно кивнул. — Лорд-командующий Мормонт решил подождать, пока мы не получим драконье стекло, чтобы начать разведку. Как только мы уйдем, пройдет много времени, прежде чем мы вернемся. — Пройдет еще много времени, прежде чем мы снова увидимся, — сказал Тирион, глядя на Джона, — если мы, конечно, выживем. — Я надеюсь на это. — Сказал Джон с полуулыбкой. Он прочистил горло. — Когда ты уедешь завтра, мне нужно, чтобы ты захватил с собой письма. Письма, которые не могут никто, кроме их получателей. — Я сделаю все возможное, — согласился Тирион, — кому они предназначены? — Это предназначено только для Робба и леди Старк, — сказал Джон, передавая письмо Тириону, — я написал на нем имя Робба. Это для Брана и Рикона. Скажите им, что у меня все хорошо, и я ужасно по ним скучаю. Это для моего отца, Бриенны, Сансы и Арьи. Будь осторожен с ними, я ничего не скрывал в своих письмах. — Это все? — спросил Тирион, сунув письма в плащ. Джон колебался. Он передал ему последнее письмо, запечатанное красным воском вместо черного, и осторожно передал его Тириону. Тирион поднял бровь. — Это безымянное. — Это для Сансы, только для Сансы, — тихо сказал Джон. Он постучал по сургучной печати. — Легко запомнить. Красная, как ее волосы. Тирион слегка нахмурился, пропустив заявление Джона мимо ушей. Он слегка покачал головой, как будто пытаясь что-то стряхнуть. — Ты не можешь дать ей это перед кем-то еще, — твердо сказал Джон, — это только для ее глаз. После длительного времени Тириону удалось придумать ответ. — Будет ли она… ожидать этого письма? — Да, — поспешно сказал Джон, — она ​​поймет, когда ты дашь ей это. Тебе не нужно объяснять. Но другие не должны видеть этого. Тирион положил письмо с красной печатью с другими. — После того, как мы уйдем, я не смогу принимать воронов, — сказал Джон, — мы будем отрезаны от мира к югу от Стены. Я не ожидаю, что мы вернемся рано… Тирион слышал только половину того, что сказал Джон, его слова казались приглушенными и далекими. Его мысли сменялись слишком быстро. Внезапно он понял, что Джон перестал говорить. Тишина повисла в воздухе. Тирион наконец повернулся, чтобы посмотреть на него, ожидая увидеть угрюмое лицо мальчика. Вместо этого Джон посмотрел на него решительно, лицом мужчины. Его глаза были ясными и яркими, когда он смущенно встретил взгляд Тириона. — Ну, — сказал Тирион, пытаясь прийти в себя, — это неожиданная информация, которую ты мне дал, Джон Сноу. И перед таким долгим путешествием. Моя голова будет крутиться всю дорогу до столицы. — Это так неожиданно? — спросил Джон. — Она намного умнее, чем показывает. — Она уже не скрывает. — Кто правит Севером, пока вы здесь? — Север в хороших руках. Я верю в это… — Капитан говорит, что мы рядом. Мы должны добраться до Белой Гавани через день или около того. Вы должны отправить ворона в Винтерфелл, когда мы остановимся. Напишите ей, что мы рядом. — посоветовал Тирион. Король Севера был неизменно хмур с тех пор, как он провел ночь с королевой. Тирион наблюдал, как Джон так крепко сжал пергамент, что его костяшки побелели. — Что она подумает обо мне? — спросил его Джон. — Санса — умная женщина, — заверил его Тирион, — она ​​поймет ваш выбор — клясться в верности и сгибать колено. Ты выполнил свой долг, Джон Сноу. Джон в отчаянии покачал головой, но больше ничего не сказал… Санса стояла далеко во дворе, ее сестра рядом с ней. Ушел испуганный ребенок, его мимолетная маленькая жена. Санса держала себя со всем величием, которое боги даруют королеве. Тирион не может прочитать эту маску. Кажется, что Джон может, хотя, он выглядит разбитым, когда Санса холодно смотрит на его предложенную руку и отворачивается от него… Они готовятся уйти, готовятся сражаться против великой армии Иных. В этом походе нет торжественности, только непоколебимая решимость и горечь. Тирион наблюдает, как ледяная маска Сансы рассыпается под тяжестью расставания. Он видит, как Джон наклоняется, чтобы поцеловать ее руку. Она притягивает его ближе, обнимает и что-то шепчет ему на ухо. Они задерживаются в объятиях на мгновение, прежде чем расстаться. Он идет к Дейенерис, но его взгляд направлен не на их королеву… — Надеюсь, он подумает обо мне, прежде чем попытаться сделать что-то глупое, — сказала Санса. Она говорит равнодушным тоном, которого Тирион ожидал от нее, но под ним что-то другое, — в противном случае, я не буду ему помогать, в тысяче миль отсюда, в Королевской Гавани… Тирион спрашивает Джона, что он видит в своем будущем. Все, о чем он думает, заставляет его плечи откинуться назад, его лицо расслабляется, взгляд становится мягким. Тириону интересно, что он видит в конце игры, что может сделать человека таким уверенным… — Возможно, нет, — сказал Тирион, учитывая, — возможно, совсем нет. Я прослежу за тем, чтобы эти письма нашли своих получателей. Даю слово. Джон резко кивнул. — Благодарю. — Что ты хочешь, чтобы я сказал, когда я доставлю последнее письмо? — тихо спросил Тирион. Пальцы Джона обвились вокруг фонаря. Он слегка улыбается. — Скажи ей, что я считаю дни. «Годы», — подумал Тирион, чувствуя себя странно сентиментально. — «Не дни, а годы». Но вместо этого он сказал. -Конечно. *** — Я оставил вам проекты, — сказал Тирион, похлопывая по карманам, пытаясь вспомнить все, — если можете, попросите кого-нибудь рассказать о садах. Я хотел бы быть в курсе их постройки. — Это будет сделано, — сказал Бенджен. Его решительность успокоила Тириона, и он снова сел на седло. — Ну, это было приятная компания, господа, — сказал Тирион с усмешкой, глядя на небольшую толпу, которая собралась провожать его, — конечно, я не могу сказать то же самое об обстановке. — Вы будете помнить нас в столице, — сказал лорд Мормонт. В его заявлении не было никаких вопросов. — Я буду, — сказал Тирион, — я не забуду то, что видел здесь. — Передай всем, что я их люблю, — сказал Джон, уставившись на Тириона. Его рука покоилась на голове Призрака, успокаивая взволнованного зверя. Тирион склонил голову к Джону, его рука скользнула к груди, где письма лежали спрятанными между складками ткани. — Готов Ланнистер? — позвал Йорен, потянув за поводья своего коня. Три брата сидели верхом на своих лошадях рядом с ним, ожидая. — Это долгий путь до Королевской гавани. Были крики и возгласы, когда Йорен и мужчины ехали через ворота. Тирион последовал за ними, снова поворачиваясь, чтобы поднять руку. Он в последний раз взглянул на Стену, а затем переключил свое внимание на дорогу впереди.