Девушка, которая любила восходы

Дис широкими шагами мерил расстояние от стены до стены в приёмном зале, в котором чаще всего собирались на совет демоны. Сказать, что Дис был в бешенстве, — это не сказать ничего. Прожигая чёрным взглядом дыры в стенах и каждом, кто подворачивался на его пути, демон решал как теперь поступить с Пурой. Ничто не должно остаться безнаказанным, даже маленький поступок. Набериус, удобно примостившись за каменным троном, почти не попадался своему господину на глаза и изредка подавал голос, выглядывая из своего укрытия. — Но ведь все живы, милорд, — неуверенно вздохнул он. Если Пура отделалась вывихом и парой ссадин, то вот мальчишку серьёзно покусали. Каждый укус гончей может стать последним, и ему просто чудом повезло. — Гаки в клетке, вся стая в сборе, ну и эти двое…тоже выглядят весьма живыми. — Молчал бы ты там! Сам знаю, что все живы, — Дис затормозил перед троном, желая выяснить, где именно сидит маркиз. — Но ведь это ты этого мальчишку следить оставил за Пурой? И он не уследил! — Зато спас и рискнул своей жизнью за простого смертного, — Набериус снова выглянул из укрытия и встретился взглядом с Дисом. — Давай присобачим ему крылья и пустим лететь на все четыре стороны! — Дис уже было замахнулся, желая запустить в Набериуса чашей, так удачно стоявшей на широком обеденном столе, но в последний момент передумал. — Погоди… А ты прав. Он же был приставлен наблюдать, а не защищать? Верно? Набериус кивнул, поднимаясь в полный рост и выходя из своего укрытия. Он привык к настроению господина, когда тот смотрит на ситуацию только со стороны своего «я» и «мне все должны». В редких просветах Дис начинал рассуждать трезво. — Значит я должен благодарить его за спасение девушки? За то, что он её спас, а не я? — Дис потер подбородок рукой, не сводя глаз с маркиза, который уже без опаски стоял рядом с троном, оперевшись на каменный подлокотник. — Милорд всецело прав. — Прав?! — Дис снова закипел, краснея и чуть не пуская пар из ушей. — Это самодеятельность! Нужно было бежать сюда! Ведь ему известно, кто в этом зверинце хозяин! — Дис, подхватив чашу, метнул её в маркиза, которому чудом удалось увернуться. Чаша пролетела в считанных сантиметрах от его лица и врезалась в стену, разлетаясь тысячей осколков. — В тартар его! Вылечить, и в тартар! Нет, сперва ко мне, а потом в тартар! Дис зло заозирался, ища чем ещё запустить в Набериуса. Пока под руку ничего не попадалось. — Милорд должен рассуждать трезво и взвешенно! — маркиз топнул ногой, пытаясь призвать демона к порядку. — Вы мудрее и старше многих из нас, а ведёте себя хуже мальчишки, — Набериус тяжело вздохнул. — Всё ваша любовь… Будьте благоразумны, мой господин. Дис замер, будто его окатили студёной водой, поглядывая на Набериуса, он тяжело вздохнул. По рту расползся сладкий вкус страха. Страх у демона… звучит странно, но именно так сам Дис мог назвать это состояние. Страх перед открывшейся ему перспективой. — Ты прав, — демон устало опустился на пол. — Я совсем теряю голову. Ведь ей грозила опасность… — Дис подтянул колени к груди, опираясь на них подбородком. — В общем, как придут в себя, обоих ко мне. Будем проводить беседу и устанавливать рамки дозволенного. — Будет исполнено, — Набериус улыбнулся, наконец-то добившись от Диса взвешенного решения.

***

Медицина у демонов совершенно не отличалась от той, к которой привыкла девушка. Тут не было склянок с волшебными мазями и сушеных лапок жаб или огромного котла, в котором с адским смехом юная демонесса варила бы целительный отвар. Тут пахло хлоркой и нафталином. Бледно-голубой кафель поблёскивал как-то скучно. Пура так и ждала, что помощь ей окажет её участковый врач. Девушка расплывалась в улыбке только от одного воспоминания о враче с такой непривычной восточной внешностью. Он был низенький и, кажется, совершенно круглый. И терпеть не мог своё имя и просил называть его просто «доктор» и, кажется, даже никто точно не знал, как его имя. Но на помощь им пришла девушка, судя по всему, она была суккубой. Её смуглая кожа, украшенная кружевом из символов, блестела как и этот мерзкий кафель. Бурча о том, что каждый сам должен о себе заботиться, она оказала посильную помощь Пуре, выдав ей баллончик-аэрозоль с раствором зелёнки и моток эластичного бинта. На этом знакомство с медициной закончилось. Нет тут романтики с витиеватыми заклинаниями и примочек из сушёного-чего-то-там. Конечно, с Пеймоном всё было иначе. Но Пура уже не видела, как проходит его лечение. Уставившись бездумным взглядом в потолок, Пура просто отключила сознание, проваливаясь в широко разинутую пасть дремоты.

***

— Вы оба должны прекрасно понимать, что за такой бездумный поступок следует наказывать, — Дис сидел на своём троне, сцепив руки замком под подбородком. Его лицо было суровым, но как-то не по настоящему, в глазах плескалось смятение, тревога, проскакивали тлеющие искры любви. Пура едва разлепила веки ото сна и ещё смутно соображала, настоящий перед ней Дис или его дурная копия. Улетучилась та нежность, с которой демон её отчитывал, сидя с ней на маленькой кухоньке. — Но… — Дис вскинул голову вверх, улыбнувшись самыми краешками губ, — я могу только восхищаться вашей бездумной удачей, той смелостью, с которой вы противостояли опасности! — взгляд Диса соскользнул на Пеймона и его прибинтованную к груди руку. Повязка из ветхого бинта пропитывалась кровью. Суккуба халтурила, выполняя свою роль доброй медсестрички. Пура на секунду задумалась над возникшей в её голове картинкой и скривила губы в отвращении. Фу, думать о таком, отвратительно. Тряхнув головой, девушка опустила взгляд, изучая отполированный камень под ногами. А Дис говорил. Много. Долго. Мурлыкал, как Кот Баюн. — … и тартар был бы мягким наказанием для вас… — Пура на секунду подняла голову, встретившись взглядом с Дисом, затем скосилась на Пеймона, который, кажется, действительно волновался. — … Отныне ты будешь оберегать её. Ты проявил смелость, и я дарую тебе титул… Пура краем уха слышала, как Пеймон растаял в благодарности, хоть и оставался в своём холодном спокойствии, прячась в своём коконе из ледяных нитей. — Пеймон, попрошу оставить нас наедине, — Пура встрепенулась, скинув с себя дремоту, от которой она так и не отошла. Пеймон услужливо склонился в поклоне, попятившись к дверям, за которыми вскоре скрылся. Теперь Дис устремил взгляд на Пуру, и под этим взглядом девушке захотелось съёжиться до размера пылинки и исчезнуть в пространстве. — Ещё никто не смел отводить от меня взгляда, — с приторной сладостью в голосе проговорил Дис. — Ты все прослушала? — Отчасти… — неприятный комок собрался внизу живота, скручивая мышцы в узел. — Я зол на тебя, Пура. Я безумно зол! — Дис впервые повысил на девушку голос, растворив в нём воспоминания об услужливом и мягком демоне, что совсем недавно заваривал ей травы. — Дис, я… я не хотела, — Пура почувствовала, как глаза щиплет от подступающих слёз. — Это безрассудно! Как тебе в голову пришло тащиться в псарню, даже когда тебе сказали, что нельзя?! Ты как малое дитя! — демон легко поднялся со своего места, приближаясь к девушке. — П-прости… Пеймон назвал меня гаки…я хотела... хотела посмотреть кто это… — А если бы он назвал тебя сколопендрой, ты бы ринулась в тартар выяснять кто это?! Или тебе не знакомо понятие о книгах и простом вопросе, который ты могла задать самому Пеймону или мне? В конце концов есть Набериус, который сведущ в этом! — Дис был всё ближе к девушке, отчего она начинала съёживаться всё сильнее. Слёзы уже завладели ею полностью, с тихим всхлипом вырываясь из груди. — Дис… — За всю свою жизнь я был так зол лишь однажды! Пура! — Дис навис над девушкой, а она так боялась поднять на него взгляд, лишь краем глаза замечая, как он занес над ней руку. Свет померк в глазах, девушка всем телом приготовилась получить затрещину, но руки демона мягко опустились ей на плечи. — Я так волновался… Дис прижал девушку к себе одной рукой, пока второй трепал её волосы на затылке, мягко скользил по щекам, касаясь большим пальцем её губ. И снова приторная сладость в голосе, ласкающий взгляд, скользящий по лицу, заглядывающий гораздо глубже. Пура уткнулась носом в вырез его рубашки. — Дис, прости… Я... я дура... если бы не Пеймон… если бы он не задержал тех псов до твоего прихода… как мне было страшно… — Пура смотрела в глаза демону. Вот он настоящий, без напыщенной важности и показной злобы. Трепетный, нежный… любящий… — Пеймон, — Дис задумчиво хмыкнул, приподнимая лицо девушки за подбородок. — Ни один демон не рискнёт сунуться в псарню, пусть там будут погибать его родные… Ни один демон не пожертвует своей жизнью за спасение смертного человека, пусть это любимица Творца, — губы демона растянулись в загадочной ухмылке. — А Пеймон… приглядись к нему. — Я не понимаю, Дис, — Пура невольно вздёрнула брови, ища ответа в чёрном бездонном океане, плескавшемся во взгляде демона. — Ты поймешь. И я тоже. Но не сразу. Просто будь аккуратна, от него можно ждать чего угодно. Может, он помышляет сделать революцию, — Дис улыбнулся, заговорив голосом мистера Фримана, которого они когда-то смотрели. На улице лил дождь, клетчатый плед был заляпан вишневым вареньем и отпечатками сальных пальцев. Дис сосредоточенно смотрел на дисплей телефона. Мистер Фриман говорил одну маленькую истину, которая запомнилась девушке: « Дорога возникает под ногами идущего». Пура улыбнулась от возникшего так неожиданно воспоминания. Пропала тревога, оставляя место маленькому тёплому счастью, что плескалось за рёбрами. Дис смотрел на неё с неприкрытой любовью, которую так умело прятал в присутствии всех своих советников. Его губы, изогнутые тёплой улыбкой. Кажется, они совсем родные. Дис, проследив взгляд девушки, хмыкнул. — Что в твоей голове? — демон ткнул девушку в лоб пальцем. И стоило ей открыть рот для встречного вопроса, как Дис накрыл её губы своими. Немножко нелепо, но искренне.