***
Эмма прошлась по комнате взад-вперёд, схватившись за голову и резко остановилась, потирая виски. — Что с тобой Эмма? Ты сама не своя. — Мэри Маргарет наблюдала за ней всё это время. — Пожалуйста, не спрашивай меня ни о чём. — отчаянно сглотнув, ответила она. — Но ты встревожена и расстроена в эти последние дни. Может всё-таки расскажешь, что случилось? — Я не знаю, что мне делать. — непроизвольно начала говорить блондинка, — Она ни на что не реагирует. Не хочет. Она не слышит меня. — Эмма, ты про Реджину? Ты из-за неё находишься в таком подавленном состоянии? — Мне тяжело, Мэри Маргарет. Мне нужна она. Я хочу, чтобы она была рядом со мной. Я люблю её. Слова стремительно выскочили из её уст, прежде чем она успела подумать и испуганно посмотрела на жену своего брата. — Эмма, о чём ты? — в оцепенении прошептала Мэри Маргарет, — Что ты имеешь ввиду? Что значит любишь её… Эмма растерянно продолжила молчать и смотреть на неё. Руки задрожали так заметно, что она поспешила спрятать их за спину. Брюнетка присела на краешек дивана. Она всё поняла и приложила ладонь ко рту: — Бог ты мой, Эмма! Как так? — Я никогда никого не любила. Слышишь? — чуть ли не взмолилась она со слезами на глазах, — До неё никого. Она всё для меня. И я ничего не могу с собой поделать. Меня никогда не интересовали мужчины. — Прекрати, Эмма. Прошу тебя, остановись. — Мэри Маргарет приложила ладони к ушам, — Я не хочу это слушать. — Я хотела убежать от себя — такой, какая я есть на самом деле. — продолжила говорить блондинка, так как ей нужно, чтобы её выслушали, — Вот поэтому я вышла замуж за Киллиана. Но я так и не смогла его полюбить. — Эмма… — Он всё понял со временем. Киллиан часто наблюдал, как я бросаю взгляды на красивых женщин, как я с ними флиртую и завоёвываю их внимание. Это было болезненно для него. — Я не могу в это поверить. — Я — главная причина, того, что у нас ничего не получилось. Он стал пить, гулять и встречаться с другими женщинами, так как я не смогла дать ему то, что нужно мужчине. Я не способна совладать со своими желаниями. — Эмма, я хочу понять тебя, но пока не могу. — сказала брюнетка, немного приходя в себя, — Прости, но это выше моих сил. — Мэри Маргарет, я хочу уехать из этого города и забрать Реджину с собой. Я сделаю её своей. — Эмма, но так нельзя. — встрепенулась Мэри Маргарет, — Реджина замужем, ни к чему хорошему это не приведёт. Что ты творишь? — То, что считаю нужным. — Эмма пересекла своими быстрыми шагами холл, — Там нет любви. Для неё с самого начала этот город был адом и сейчас ничем не лучше. — Это бесстыдство, которым ты полностью замараешь себя. — провожая блондинку взглядом и глубоко вздыхая, прошептала Мэри Маргарет. Она так и не смогла понять её.***
Ветер срывал пожелтевшие листья с деревьев и опускал их к её ногам при ходьбе. Она была в чёрном траурном платье, которое так и не решилась снять. Тёмные длинные волосы не разлетались при каждом дуновении, они были туго заделаны в пучок. Она шла по тропинке, полюбившегося ей когда-то сада, где воздух раньше был пропитан ароматом различных цветов, а сейчас они увядающие и засохшие, приклонили свои бутоны к земле. Она ещё раз сжала в ладони истерзанное глазами письмо своей сестры, последние строки не давали покоя, они врезались стрелой в её сердце — Моя жизнь обречена на страданья. Я не смогу так больше… прости. Я не хочу жить. Они звучали над ухом тихим шёпотом, вперемешку с лёгким шелестом листвы. А ещё ей вспомнились вчерашние слова Робина, и она поёжилась, почувствовав, как холодные мурашки пробежались по телу. — Я всё равно добьюсь своего. Я заставлю тебя умолять… я заставлю тебя выкрикивать моё имя наверху блаженства. Все это время после смерти сестры Реджина не разговаривала с ним. Она не откликалась на его просьбы, на его попытки обнять и посочувствовать, а потом и вовсе не замечала его злости и нежелания видеть её в таком подавленном состоянии. Иногда он требовал от неё супружеского долга одним только пронизывающим взглядом. А она не собиралась перечить ему, как делала это раньше. Она спокойными движениями развязывала завязочки на своей сорочке и снимала её, а потом без всяких эмоций на своём лице ложилась в постель и раздвигала перед ним ноги. Уставившись в одну точку неизбежности, Реджина не реагировала на грубые толчки внутри себя. Она больше не хотела жить. А зачем? Для чего? Когда все, кого она любила — Дэниеля, свою сестру и ещё не родившегося ребёнка, оставили её здесь одну. И тут её резко кто-то потянул назад, выдёргивая из задумчивости. Брюнетка в одно мгновение оказалась прижата к дереву. Не понимая, что происходит, и в тоже время начиная осознавать, кто учащённо дышит ей в лицо, она нервно сглотнула: — Эмма, это ты? — Перестань, слышишь. Хватит! — жёстко сказала блондинка и хорошенько встряхнула её. — Отпусти меня, мне больно. — А мне не больно видеть тебя в таком состоянии?! — она мгновенно перехватила руки брюнетки и завела их за её спину, — Не больно? Что ты делаешь с собой, что ты делаешь со своей жизнью? — Эмма, я потеряла всех, кого любила и нет смысла продолжать всё это… — О чём ты? — перебила её Эмма и опустила голову, чтоб хоть немного успокоиться, а потом снова посмотрела в эти безразличные глаза, — Ты потеряла свою сестру, но нужно продолжать жить дальше. Ты мне только скажи, — она сглотнула, — скажи, как помочь тебе? Реджина ничего не ответила, опустив свой взгляд. — Я прихожу к тебе каждый день, но ты словно не замечаешь меня. Если тебе здесь так всё невыносимо, — продолжила она, — давай сбежим. Уедем из этого города. Брюнетка только горько усмехнулась: — Эмма, что ты. Я не могу. Робин., он найдёт меня. Блондинка вплотную приблизилась к ней и прислонилась своим лбом к её, слабо вздыхая: — Пожалуйста, прошу тебя. Я не могу так больше. Я не могу видеть тебя такую, кажется я совсем лишаюсь рассудка. Эмма, о чём ты? — смущённо спросила Реджина и прикрыла глаза, — Зачем тебе это всё нужно, оставь меня. Она не дала ей договорить, Эмма не смогла сдержать всех своих эмоций и прильнула к её губам. И это было просто безумие! Она нежно покусывала их, захватывая по очерёдности и пробуя на вкус. Реджина распахнула глаза. Она не двигалась и даже не дышала. Блондинка попыталась проникнуть языком внутрь и у неё это получилось под небольшим напором. Изучая глубину желанного рта, она отпустила её руки и ноги подкосились сами собой, отказываясь держать расслабленное тело. Ухватившись за талию брюнетки, как за спасение, Эмма сильнее прижала её к себе, чтоб окончательно не погибнуть, чтоб окончательно не сойти с ума. А потом осознав, что Реджина не отвечает ей взаимностью, она оторвалась от её губ и отстранилась, восстанавливая сбитое дыхание. Они долго смотрели друг другу в глаза. — Эмма, что это сейчас было? — Реджина, я… — она попыталась сказать, но слова застряли в горле. — Разве это возможно? Разве такое может быть между женщинами. Эмма опустила голову, её щёки покрылись стыдливым румянцем: — Реджина, я постараюсь сейчас всё тебе объяснить. Она попыталась снова приблизиться, но брюнетка вытянула руки вперёд и замотала головой: — Не подходи, слышишь. Не смей больше меня касаться. — Реджина… — Ты говорила, что ты мой друг. Я поверила в это. Бог ты мой! Ты что… обманула меня? — в глазах появилась боль, — Чего ты хочешь? Что тебе нужно от меня? Неужели… — Выслушай меня. Я просто хочу быть рядом с тобой и уберечь тебя от всего плохого. — Эмма успела взять её за запястье в надежде всё исправить. — Нет. Не верю. Лучше бы ты не лгала мне. — Реджина покачала головой, высвобождая свою руку. Она не заметила, как письмо упало на осеннюю высохшую траву, — Уходи, Эмма. А лучше уезжай из этого города и никогда слышишь, никогда не смей ко мне и близко подходить. Не дай мне до конца сойти с ума! И с этими словами брюнетка развернулась, ухватившись за подол своего чёрного платья. Ветер стремительно подхватил забытое письмо и покружив его, он не дал слезам пролиться по щекам девушек, на ходу срывая их с глаз. Он отпустил письмо на землю, отдавая его листьям в объятья и не забыл проследить, как Реджина Локсли исчезает за углом своего дома. А затем, он сочувственно пробежался по светлым волосам Эммы, оставляя своё лёгкое прикосновение. Блондинка убрала мешавшиеся пряди за уши и оглянувшись в последний раз, проследила, как исчезает подол чёрного платья в тёмном проеме двери дома.***
Реджина вошла в дом и учащённо дыша, прислонилась спиной к ближайшей стене. Дотронувшись до своих дрожащих губ, она не могла очнуться от всего, что только что произошло. — Ну почему же тогда, я всегда смущалась при виде этих выразительных свело-зелёных глаз,— в раздумьях она медленно начала подниматься по лестнице, — При виде этой мягкой улыбки, подаренной ей,— она открыла дверь в спальню, — И почему же мне всегда было неловко от лёгких прикосновений её рук к своей коже? Мягкий свет нескольких свечей освещал комнату. Реджина не ожидала увидеть своего мужа, а рядом с ним красивую высокую девушку. Она поняла, что Робин захотел развлечься и медленно попятилась назад. — Извините, я не буду вам мешать. -Реджина, стой! Не уходи. — сказал Локсли, — Подойди к нам. Она нерешительным шагом направилась к ним: — Что тебе нужно Робин? Ей было наплевать на то, что он переспит с этой женщиной и пусть это будет даже здесь — в их спальне. — Познакомься, это Руби. — он улыбнулся, — Она вдова и очень хорошая моя знакомая. — Зачем? — Реджина посмотрела на неё и уловила заинтересованный взгляд на себе, — Зачем мне знакомиться с твоими любовницами? Всё что ты делаешь мне безразлично и мне лучше уйти. Она развернулась, но до её слуха донесся уже низкий и уверенный голос мужа: — Она не для меня. И я с ней не собираюсь спать. Локсли обогнул её и посмотрел прямо в глаза: — Она для тебя! — Что? О чём ты? — Руби будет ублажать тебя. И это она будет делать для меня. — Нет… Последние воспоминания их ночи и его слов снова нахлынули на неё, и она лихорадочно сглотнула. — Чего ты добиваешься, Реджина? Чего ты хочешь. Он излился в неё, а затем грубо взял обеими ладонями за щёки и прошипел прямо в губы: — Я хочу слышать твои стоны, я желаю, чтобы ты кричала, умоляла меня не переставать делать тебе приятное. И одним своим движением, он швырнул её голову обратно на подушку: Я заставлю тебя кончить подо мной. Запомни это! Робин выгнул бровь дугой, следя за эмоциями своей жены: — И ты прекрасно знаешь, что лучше мне не возражать. Сзади подошла Руби и прикоснулась к её плечам, нежно проводя по ним: — Расслабься, я не сделаю тебе ничего плохого. Я наоборот постараюсь доставить наслаждение и вознести тебя к небесам. — Робин, о чем она? — не мигая, спросила Реджина, — Что всё это значит? — Я хочу, чтобы ты получила удовольствие, — он начал говорить, а Руби тем временем развернула её к себе, приобняв за талию одной рукой, — Очень хочу. — другой рукой девушка выдернула шпильки из её волос, давая им рассыпаться по плечам, — Тебе просто необходимо принять и прочувствовать всё то, что она тебе предложит. Руби прикоснулась краешком губ к её губам и нежно заглянула в карие глаза: — Тебе нужно отпустить себя. Реджина в спутанном и мутном состоянии продолжала наблюдать за действиями девушки, которая уже вовсю орудовала её губами, сминая их и давая своему первому стону вырваться наружу. Локсли начал расшнуровывать на ней корсет и видя, что жена никак не реагирует, он приказал властно: — Ответь ей. Ответь на её поцелуй! И она, вспомнив его в гневе и боясь, чтоб не было ещё хуже, раскрыла свой рот уже для глубокого поцелуя. Увидев это, Локсли резко сдёрнул с неё платье вниз. Реджина вздрогнула, но молча стерпела это, а он жадно сглотнул, давая своим глазам пробежаться по идеальному телу.***
Эмма влетела в свою спальню и в спешке начала собирать вещи. — Эмма что ты делаешь? — Мэри Маргарет вбежала следом. — Я уезжаю, я больше не могу так. Я призналась ей, я поцеловала её, а она… — блондинка со слезами на глазах посмотрела на неё, — А она оттолкнула и прогнала меня. Некоторые вещи падали на пол, и Мэри Маргарет тяжело вздыхая, поднимала их. — Эмма, мне жаль, но ты сама понимаешь, что ни к чему хорошему это бы не привело. — И поэтому ты также считаешь, что мне нужно уехать. — Со временем боль утихнет и все забудется. — Я никогда не смогу забыть её, — она присела на краешек кровати, — Никогда… слышишь. — Знаю. И не надо забывать. Ты просто живи дальше. — Мэри Маргарет присела рядом и ласково провела своей ладонью по её волосам, — Я уверена, что у тебя всё наладится и всё будет хорошо. Ты ещё найдёшь своё счастье, Эмма!***
Реджина лежала в постели, перебирая пальцами простынь и почувствовала, как Руби, отрываясь от груди, скользнула вниз. Едва губами касаясь кожи, она прикоснулась поцелуем к внутренней части бедра, всё ближе и ближе подбираясь к заветному месту, а затем нежно лизнула комочек нервов. Локсли вся напряглась от таких действий чувствуя, как тело начинает подрагивать от таких ласк. Она прикрыла глаза, отдаваясь этим приятным ощущениям. Разведя мягкие складочки, Руби провела языком вдоль всей промежности и снова прикоснулась к клитору, мягко покусывая и всасывая его в себя. Волна возбуждения прошлась по всему телу, и Реджина сделала несколько поступательных движений к влажному языку. Девушка посмотрела на неё и слегка улыбнулась, а потом усиленно начала надавливать на него и обводить кругами. О Боже! — тихо прошептала брюнетка и испустила свой первый стон. Робин всё это время любовался ими. Он впервые увидел свою жену в таком блаженстве. Он наблюдал за ней. Он был полностью сосредоточен на её стонах. Глаза не отрывались от разметавшихся тёмных волос по подушке и от слегка припухших губ. Он видел смятые простыни в её руках, он смотрел, как сжимаются пальцы на её ногах и, как она начинает извиваться под напором девушки между её ног. Он ловил каждое её движение и каждый её всхлип. Дыхание стало прерывистым, он больше не мог себя сдерживать, снимая рубашку и откидывая её в сторону. Уловив движение со стороны и отрываясь от своего занятия, Руби посмотрела на мужчину. Она кивнула ему, давая понять, что его жена готова. И взглянув на затвердевшие соски и сочившееся лоно, он высвободил свою возбуждённую плоть из штанов. — Нет, прошу тебя! — Реджина заёрзала по постели, почувствовав, что теряет близость девушки, — Не останавливайся. Она посмотрела на Руби, которая медленно отодвинулась от неё и спустилась с кровати. А затем словно в тумане увидела, как Робин полностью раздевшись, приближается к ней. Не давая ей шанса опомниться, он подтянул её за бёдра к себе и резким рывком вошёл в разгорячённое лоно: — О, Бог ты мой! Как у тебя там хорошо. — Ох! — ноющая чувствительность в низу живота будто бы ждала этого вторжения и дала брюнетке почувствовать себя полностью заполненной. Будто бы ей только и нужно было дождаться этих толчков внутри себя — резких и необузданных. Робин входил в неё всё глубже и глубже, двигаясь с неистовой силой. Он зажал одной рукой тёмный сосок, слегка перекатывая его между пальцами, а другой пробрался к её центру. Ощутив обильную влагу, он надавил на напряжённый комочек и этого было достаточно, чтоб Реджина задрожала от накатываемого удовольствия и запрокинула голову назад. Ей настолько стало это всё желанно, что она уже не сдерживала себя в криках. — Ты хочешь кончить, девочка моя? — тяжело дыша, Локсли на секунду остановился, всматриваясь в её лицо. — Прошу тебя… — брюнетка уже ничего не соображала. Ей нужны были эти движения внутри себя, ей нужно было прочувствовать это помешательство и безрассудство до конца и она задвигала бёдрами, — Умоляю! Сделай что-нибудь. Робин зарычал и стиснув зубы, продолжил безостановочно двигать бёдрами. Из-под полуопущенных ресниц, она посмотрела на Руби, которая дрожащими пальцами начала приподнимать подол своего длинного платья. Реджина заглянула в её заполненные страстью глаза и, почувствовав приближающую разрядку приподнялась, выгибая спину. Локсли рывком потянул её на себя, и она с силой вцепилась в его плечи, начиная двигаться с ним вместе, танцуя уже в диком танце. Она видела, как девушку накрыла волна наслаждения. Руби рухнула на колени, хватаясь за край простыни. — О Боже, Руби… — прошептала Реджина, и всё её тело забилось в судорогах. А муж напористо продолжал двигаться, приближая себя и свою жену к финалу. Чувствуя, как её промежность сжимает его член, он услышал последний блаженный крик из её уст. Брюнетка обмякла в его руках, расслабляясь, а он гортанно застонал, выплёскивая густой поток своего семени в её дрожащее тело. Он наконец-то получил то, что желал. — Ну вот видишь Реджина, с сегодняшнего дня ты полностью стала моей, — её тело продолжало дрожать, и он отпустил её обратно на простыни, — А говорила, что не сможешь и что ничего у нас не получится! Его рука очертила контур её губ, и он вынул свой обмякший член из неё. Робин встал и посмотрел на Руби. Продолжая вздрагивать, Реджина слышала только приглушённый разговор между ними, он явно благодарил её. Закрывая глаза и погружаясь в сон, она не заметила, как по её щеке скатилась слеза, в тот самый момент, когда белокурая всадница обернулась в последний раз, чтоб окинуть своим взором город. Город, который принёс ей так много в лице одного человека. Она продолжила свой путь, больше не оглядываясь. Солнце приблизилось к горизонту, меняя свой цвет и стало намного темнее, но это её не тревожило, так как перед глазами стоял образ Реджины, искренне улыбающейся ей. Она запомнила для себя это обворожительное лицо, трепет густых ресниц, эти длинные шелковистые волосы и нежность кожи. Она запомнила каждое её движение и каждое неловкое объятие с ней, а особенно, поцелуй, который позволил рассыпаться ей на мелкие кусочки, хоть он и был безответным. Хоть он и был не взаимным, она всё же смогла ощутить эти мягкие губы и почувствовать их на своих губах. Она постарается сохранить все эти воспоминания, так как знает кем Реджина стала для неё.Конец первой части.