ПАМЯТКА Пятое, что нужно сделать: напомнить о себе, не упустить выбранный объект, быть уверенным в собственных силах.
***
Древние районы давно утратили свое первоначальное назначение; теперь они были скопищем бесполезных полуразрушенных зданий; время обратило их мостовые в прах, и хмельные ветры, играя, перебрасывали пыль и мусор с одного квартала в другой. Безмолвие неохотно распахивалось на миг, пропускало редкие разговоры прохожих и тут же смыкалось снова. Освальд прогибал под себя один район за другим, заручался поддержкой и угрожал недоброжелателям жестокой расправой их семей. Механизм работал безупречно: его ценили, его боялись, его уважали. Из газет он узнал, что полиция нашла труп Гилзина возле храма, прямо перед священным богослужением. Поговаривали, что его пристрелили соратники, но Освальд догадывался, по чьей вине это произошло и в глубине души был горд, что послушал того странного судмедэксперта. Обычно он не доверял так малознакомым людям, но стоило покаяться — временами он любил рисковать. — Босс, — Виктор без стука вошёл в кабинет, хотя прекрасно знал, как Кобблпот не любил наглость и невежество. Зсасза спасало только то, что он был слишком ценным и преданным кадром, иначе бы его давно пристрелили. — Удалось договориться с Джиллианом Лоубом, он восстановил офицера Гордона. Уверены, что не хотите его убить? — Разве я когда-нибудь сомневался в своих решениях? — Освальд натянуто улыбнулся, лишь бы не выглядеть раздражённым и пугающим. Он отвернулся от окна, поворачиваясь к киллеру. И замер, увидев, что рядом с Виктором стоит Нигма. — Нет, босс. Я, собственно, почему и пришёл, — он указал на улыбающегося Эда. — К Вам пришли. — Я вижу, — Пингвин закатил глаза. — Раньше сказать не мог? — Моя вина, что я не предупредил, — вступился Эд и выступил вперёд. — Могу просить аудиенции? Освальд вздохнул и указал Виктору на дверь. Тот скрылся из кабинета за считанные секунды. — Зачем пришёл? — Хотел разделить небольшой триумф, — Нигма взволнованно хлопнул в ладоши и указал на газету. — Тебя порадовала первая полоса? — Ты пристрелил Бутча или заплатил кому-то? — Освальд скептически приподнял бровь, хотя был очень даже доволен новостью о смерти предателя. Так случалось. Просто-напросто случалось скрывать эмоции, подавлять злость, радость и показывать то, что не являлось истиной. Правдивая ложь или лживая правда — всё смешивалось в одно. Но Нигма оставался не сбитым с толку, хотя казался нелепым простаком. — Нет, конечно же нет, — Эдвард снисходительно отмахнулся, будто из них двоих тем самым простаком был Освальд. — Его пристрелила Барбара. И когда Таби об этом узнает, она попытается убить Кин. Теперь вопрос только в том, кто из этих двоих сильнее. Кобблпот с недоверием осмотрел Нигму. Тот продолжал улыбаться. Знал, что сможет впечатлить мистера Пингвина. И впечатлил. — Лично я ставлю на Табиту, — Эд наклонил голову, — а ты? — Кин, — парировал мистер Пингвин, и закрепил спор крепким рукопожатием. — Ты проиграешь. И будешь мне должен. — Это мы ещё посмотрим.***
С полчаса они торчали в сторожке у привратника. Небольшая бутылка доброго пива переходила из рук в руки. — Слышал, что Кин нашли мёртвой в подворотне возле её дома, — Буллок сморщил лоб и покосился на Гордона. Напарник оставался спокойным. — Это дело повесили на тебя. Ты в норме? Всё-таки, бывшая возлюбленная как-никак. — Всё в порядке, — Джим натянуто улыбнулся. — Я бы предпочёл не вспоминать о прошлом. Уже почти у дверей краем затуманенного старческого глаза, Харви как будто заметил нечто и остановился. Он повернулся и задумчиво уставился на ворота. Чем дольше он смотрел, тем заметнее было, как у него дергаются веки, а губы шевелятся. — Какого чёрта? — молчание. — Мне показалось или там стоит Эд? — Что? — Гордон нахмурился, всмотрелся вдаль, но никого не заметил. — Показалось, наверное. Он больничный взял, скорее всего, сейчас дома пьёт горстями лекарства. — Да, пожалуй, ты прав, — Буллок кивнул, но сомнения прочь не ушли. Он постоял ещё немного возле двери, и последовал за Джимом.***
В дверь тихонько постучали. Когда Освальд вышел на порог, перед ним стоял Эдвард Нигма, ростом в шесть футов и один дюйм, безупречно одетый, невозмутимый, очень бледный. Он поправил свой цилиндр и наконец-таки улыбнулся. — Я могу войти? Кобблпот помедлил, думал, может, стоит отказать зачастившему в гости судмедэксперту, но подумав ещё, всё же вздохнул и разрешил войти. — Какими судьбами, Загадочник? Освальд давно выучил это правило наизусть: Загадочник — особое имя, как мантра для них двоих. Если что-то раздражает, что-то не устраивает — говоришь выдуманное имя и смотришь, как меняется Эдвард в лице. Как появляются морщинки в уголках глаз от широкой улыбки. Как голос ставится громким, чётким и как на нет сходит сутулость. Волшебное слово — Загадочник звучало нечасто, но временами Пингвин произносил его ради забавы, чтобы проследить личный метаморфоз Эдварда Нигмы. — Хотел тебя обрадовать, — Эд снял цилиндр и положил его на тумбочку. — Ты проиграл в нашем споре. Я недавно узнал от Харви, что Кин мертва. Таби отлично справилась со своим делом. — А доказательства? — Можешь позвонить Гордону. Все происходящее напоминало ту историю, в которой Освальд как ни крути оказывался в углу. Как бы он не пытался уйти, увильнуть, сбежать, он всё равно возвращался к прежнему тупику, и начинал всё по кругу. — Хорошо, — устало выдохнул Пингвин и потёр переносицу. — Чего ты хочешь? Эдвард пожал плечами, будто и вовсе не знал, что можно загадать королю преступного мира. Может, часть его владений? Скучно. Его людей? Бесполезно. А может…? Нет, нет, ни в коем случае. Пока ещё рано. А, впрочем, была не была! — Танец, Освальд, — с улыбкой Нигма поддался вперёд. Освальд отступил на шаг. Хмурость никак не хотела сходить с его лица. — Просто танец. Я ведь уже говорил, что у меня нет на тебя злого умысла. Ага, как же. Кобблпот выпрямился, вздёрнул подбородок и милейшим голосом проговорил: — Будет тебе танец. — Под музыку! — Под музыку. Они поднялись наверх. В зале стояло огромное фортепиано, а рядом с ним новенький граммофон. Стоило поставить винтажную пластину в тонкую катушку, как вихревая музыка окутала их слух, закружила в струях песни. Они плыли, качались и утопали в звуках, цепляясь друг за друга с неожиданной нежностью и осторожностью. Возмущение Освальда медленно сошло на нет. Они кружились; кружились в вихре, в тяжёлом дыхании и вздохах, под звуки Жоржа Бизе. Кружились и были счастливы долгие минуты второй сюиты. Она закончилась, а они продолжали прижиматься друг к другу и тяжело дышать. Хватка у Нигмы стала сильнее. Он с лёгкостью довёл Пингвина до стены и дал дополнительную опору, чтобы больной ноге было легче. Заботливость странно сочеталась с грубостью хватки и наглостью, с которой Эд наклонился к нему и поцеловал. В эфемерной дали первого этажа раздался телефонный звонок. Слабый, тихий, по сравнению с их учащённым сердцебиением. Он едва долетал до слуха. Он звонил и звонил, а Освальд ничего не слышал. Дышать было тяжело. Эдвард не давал отдохнуть. Целовал с жадностью, жестоко, отстранялся на пару секунд и повторно сминал губы. Почти до боли. И, Господи, пусть мир будет дважды проклят, если Освальд скажет, что ему такое не по душе. — Эд, хватит, — Освальд упёрся руками в чужую грудь. Нигма постарался успокоиться. — Достаточно. — Ты прав, конечно, — Эдвард отступил на шаг. Кобблпот остался стоять у стены. Так было проще держаться на ногах. — В общем, это всё, за чем я приходил. — Ты мог попросить что угодно. Но вместо этого просто пригласил на танец. — Считай, я попросил танец. Это было моё желание, и ты его исполнил. Ты больше ничего мне не должен. — Почему? Освальд болезненно нахмурился. Его лицо, будто постоянно искажалось от боли. Нигма этого не выносил. — Ты так и не понял? Ты важен мне, Освальд. Есть вещи, которые сложно объяснить. Просто, такое случается, — Эд не отводил взгляд. В редкие моменты он становился непозволительно уверенным в себе. — Меня не купить, но можно украсть за миг. Ни к чему одному, но для двух бесценно. Что я? Кобблпот нервно усмехнулся. На всё ещё подрагивающих ногах он добрался до стола и опустился на стул, складывая руки в замок. — Думаю, я был к тебе неоправданно строг, — начал он и всё же улыбнулся. — Если хочешь, можешь остаться на ужин. — С радостью, Освальд.***
ПАМЯТКА
Пятое, что нужно сделать: напомнить о себе, не упустить выбранный объект, быть уверенным в собственных силах.
Выполнено успешно.