* * *
Поскольку подозрение о топографическом кретинизме Маримо подтвердилось, за хворостом Санджи пошёл с детьми сам. «Нельзя позволять Зоро-нии-сану показывать дорогу», — авторитетно заверил его Усопп. — «Нии-сан всегда не туда, куда нужно, идёт». «Чё вякнул, длинноносый», — рыкнул на мальчишку Маримо, рассеивая последние сомнения Санджи. «П-прости, нии-сан!» — затрясся Усопп из-за чурбана Маримо. Больше деревьев было ближе к горам, которые защищали деревню с запада, со стороны океана. Туда они с детьми и направились, когда пришёл черёд Санджи присматривать за младшими. — Луффи, не убегай от нас, — строго внушала братику в соломенной шляпе Нами-чан. — А то потеряешься, как в прошлый раз. — Но это не я потерялся, а Зоро, — смешно вытаращил глаза от её слов Луффи. — Ерунда! Зоро всегда теряется, но мы-то остались с ним, а ты совсем потерялся. — На самом деле нии-сан не совсем теряется, — удивило Санджи замечание Усоппа. — Он находит новые места. Мы так несколько пещер и даже под водой нашли, а ещё всякие секретные места, которые так просто ни за что не найдёшь. На стадо горных коз как-то набрели и скалистый берег, на котором много разных птиц гнездится… — Усопп в тот раз подстрелил утку, и мы её запекли на костре, — чуть ли не капая слюной, подтвердил слова брата Луффи. — Подстрелил?.. — заинтересовался Санджи. — С рогатки, — пояснил Усопп, доставая из сумки, которая висела у него на боку, деревянную рогатину с куском резины между двух концов «рожек». — Мне её Зоро-нии-сан сделал! Мама… когда была ещё жива… рассказывала, что мой отец очень меткий, прямо настоящий снайпер. Это единственное, что я помню из её рассказов о нём… — У Усоппа тоже очень хорошо получается попадать по мишеням, — закивал Луффи. — Даже в учеников у доски. — Чего?! — насторожился было Санджи. — Ничего, — отвлекла его от дальнейших выяснений Нами. — Это было бы правдой, если бы Усопп так делал, но он не делает. Лучше пойдём, поищем созревшие каштаны, я знаю, где есть несколько деревьев, но там могут быть дикие свиньи — они их тоже очень любят. — Пойдём, посмотрим на этих свиней в каштанах, — хмыкнул Санджи. Он уже полтора дня не курил и чувствовал, что скоро спятит от нехватки никотина. Первые два дня Дадан была так любезна, что делилась с ним сигаретами, но на третий день её щедрость закончилась. Рядом с каштанами действительно обнаружились дикие свиньи. Усопп немедленно оказался на дереве и, прежде чем Санджи сообразил его остановить, принялся обстреливать свиноматку, которой такое обращение совсем не понравилось. Завизжав, свинья кинулась на детей. — Б-бегите! — первым завопил Усопп, вцепившись в дерево, на котором сидел, покрепче. — Резиновый пистолет! — выкрикнул Луффи, преграждая путь животному, и треснул напавшую свинью кулаком в нос. Та взвизгнула, изменила траекторию движения и, задев мальчика широким боком, повалила того на землю. — Свиная отбивная! — опомнился Санджи, обрушив на холку свинье удар с ноги. Собственное рефлекторное движение показалось мучительно знакомым и каким-то будто бы родным. Туша свиньи упала на землю замертво. — Ого, вот это сила! — воскликнул Усопп, не торопясь покидать своё безопасное укрытие на дереве. — Классный удар, Санджи! — поднявшись с земли, похвалил его Луффи. К свинье, тревожно похрюкивая, нерешительно подбежали крупные поросята. — Кыш! — шикнул на них Санджи. — Идите отсюда! — Не прогоняй их, — нахмурилась Нами. — Но что нам с ними делать, Нами-чан? Убить?.. — растерялся он. — Варвар, — повторила малышка слово, которым сам Санджи часто обзывал Зоро. — Их можно продать кому-нибудь. — О! Прекрасная идея, Нами-чан! — А вот их маму придётся освежевать тут, целиком её унести не получится, — помрачнев, заметила Нодзико. — Мы с Нами поищем каштанов. Луффи, Чоппер и Усопп пусть придумают какие-то поводки для поросят. Я знаю, что у Усоппа на всякий случай всегда есть моток прочной бечёвки. Детишки присмирели и принялись за работу. Санджи же остался стоять над тушей поверженной свиноматки, не зная, что делать. — Вот, — протянул ему нож запасливый Усопп. Но и с ножом Санджи не имел понятия, что делать с целой свиной тушей. Если бы это был окорок без шкуры и кишок — он бы придумал, что с ним сделать, но вот такая целая свинья ставила его в тупик. — Просто подожди тут, — сжалилась в конечном итоге над ним Нодзико. — Мы отведём свиней домой и приведём Зоро. Он знает, как разделать тушу. Дети так и не нашли каштанов: новые ещё не созрели, а прошлогодние съели свиньи. — Но вы не можете ходить одни по лесу, — запротестовал было Санджи. — Можем, — заявила Нами. — Взрослый нужен, чтобы за Луффи присматривать. Так что просто стой тут и сторожи наш трофей. Малышня окружила шестерых поросят и стала спускаться в долину, туда, где располагалась деревня Фууся. Санджи присел рядом с тушей и приготовился ждать Зоро, уже понимая, что это может затянуться: даже с провожатыми Маримо умудрялся заплутать. Правда, если бы сам он смог освежевать тушу, тогда ждать никого бы не пришлось: он вместе с детьми вернулся бы в деревню, и не пришлось бы отправлять малышей одних через лес. Всё было из-за того, понял Санджи, что он остался жить в городе, тогда как семья переехала в деревню. Поэтому у него и не было нужных для жизни на природе умений вроде управления лодкой или откапывания червей. А вот с бытовыми навыками было сложнее. Может, у него была девушка, которая занималась стиркой и уборкой? Но тогда он точно не был девственником, как утверждал Маримо. Подобные мысли, несмотря на чёрную полосу невезения, обрушившуюся на него вместе с трудовыми повинностями, порадовали.Глава 4. Чёрная полоса
23 июня 2018 г. в 10:57
Санджи был уверен, что никогда в жизни не копал землю в поисках червей, не натягивал этих гадких извивающихся тварей на крючок и не сидел с удочкой на солнцепёке. Он не стирал бельё, не мыл полы, не кормил кур, и у него точно не имелось в арсенале такого дурацкого навыка, как грести на вёслах чуть ли не километр, стирая ладони в кровь. С непривычки болели все имеющиеся мышцы.
Он не умел отжимать тряпки, не представлял, как гладить и складывать бельё. Не знал, с чего начать уборку и куда выкидывают мусор. Да даже убрать после себя футон было для него проблемой.
— Слабак, — неизменно с противной ухмылкой повторял мохоголовый ублюдок на все его неудачи.
Уследить за детьми тоже было непростой задачей, особенно если сам был чем-то занят. А ведь надо было не только засечь попытку мелких вляпаться в неприятности, но ещё и контролировать, чтобы те работали и делали всё правильно, тогда как Санджи сам не знал, что делать и как правильно.
«Луффи проглотил червя!» — запаниковал он в первый раз.
«С ним такое часто бывает», — флегматично заметил Зоро. — «Просто смотри, чтобы он никого ядовитого не пытался съесть».
Но чёртов Маримо не объяснил, какая живность является ядовитой, а какая нет.
«Нами-чан оцарапала коленку», — завопил Санджи, когда малышка впервые при нём заплакала. Видеть слёзы на её миленькой мордашке оказалось выше его сил.
«Позови Чоппера, он знает, что делать», — посоветовал бесчувственный чурбан Маримо.
«Но ему же только шесть лет!» — попытался воззвать к здравомыслию Санджи.
«И он уже лучше тебя разбирается в оказании первой помощи», — кивнул тот. — «Смирись, Чоппер в этом будет полезнее кого бы то ни было».
И тихоня Чоппер действительно был полезен. Как оказалось, малыш только поступил в начальную школу и уже мечтал стать доктором.
«Я вылечу любые болезни, чтобы никто из моих близких больше не умер», — уверенно заявил Чоппер, сурово сверкая увлажнившимся взглядом больших карих глаз.
За Нами-чан нужно было следить, чтобы она ничего не взяла без разрешения в магазине. Санджи пару раз ловили вместе с детьми на выходе из магазина охранники. Он физически не мог наорать или наказать за такие выходки малышку.
Усопп как-то залез чуть ли не на самую верхушку дерева и боялся потом оттуда слезть. Пришлось самому карабкаться за мальчиком, чтобы снять того.
Нодзико учила Санджи тому, как нужно ухаживать за мандариновыми деревьями. У неё была чуть ли не собственная рощица. Мелкие пацаны, правда, больше дурачились, чем помогали убирать обломанные ветви и вредителей.
— Мандарины любила наша с Нами приёмная мама — Белл-мере, — рассказала Нодзико. — Мы втроём жили бедно, но очень счастливо, пока браконьеры в перестрелке с полицейскими не застрелили… нашу маму. Когда мы вновь попали в приют, оттуда нас забрала Дадан. Она спросила, будем ли мы хорошо работать, и я пообещала, что будем. Это был единственный шанс нам с Нами не разлучаться — никому не нужны такие большие дети, да ещё и сразу двое.
— Но разве это не тяжело — такая жизнь? — спросил тогда Санджи.
— Быть одной ещё тяжелее, — возразила та. — Здесь о нас заботятся старшие братья, даже Эйс и Сабо, которые уже давно уехали учиться в Токио. Мы все вместе — это самое главное.
— А я разве вам не помогал? — удивился он.
— У тебя была своя жизнь… — смутилась Нодзико, и Санджи понял, что был засранцем и попросту кинул кучу малышни, когда смог жить отдельно.
Взгляд невольно скользнул в сторону зелёной макушки, Маримо помогал малышне и таскал за ними большие корзины. Вот уж кто, наверное, никогда никого не бросит.
— Зоро-нии-сан о нас хорошо заботился, — будто подслушала его мысли Нодзико. — Только сложно это — в его возрасте утирать сопли детям. Он даже учиться дальше не пошёл из-за нас, закончил всего лишь начальную и среднюю школу. Позволил Эйсу и Сабо спокойно осуществлять свои мечты, а сам остался с нами.
— А я?.. — от волнения во рту пересохло, и язык едва слушался.
— Остался доучиваться, — пожала плечами Нодзико.
Он был предателем, понял для себя Санджи. Бросил всех, когда семье, пусть и приёмной, приходилось тяжелее всего… и даже чёртового Маримо бросил, чтобы тот практически в одиночку растил пятерых малявок.