Нянь поневоле

       Санджи не знал, какие мечты были у него до того, как он потерял память, но сейчас ему хотелось готовить для близких. Для милашки Нами-чан, серьёзной не по годам Нодзико-чан, вечно голодного Луффи, трусишки Усоппа и маленького доктора Чоппера. Для Маримо хотелось готовить тоже. Тот еду не хвалил, но уминал всё, что давали, смешно набивая щёки, как хомяк. Кормил он и Дадан с её братьями, которые в принципе были неплохими людьми, жаль, что лодырями, каких поискать. Старик Зефф принял его в «Барати» как родного, учил, тренировал, рассказывал о местах, где побывал, что видел, и какие там готовят блюда. Это был по-настоящему понимающий и разделяющий его увлечение кулинарией человек. Попытки хоть что-то вспомнить ничего не давали, кроме головной боли и сосущего чувства неполноценности. Его одежды в доме не было, как и каких-либо вещей, которые бы помогли что-то вспомнить. Даже фотографий никаких не уцелело. «Старые фотки? Да их же Эйс все сжёг! Случайно…» — просветил его на этот счёт Луффи. — «Эйс очень любит огонь, костёр мы неудачно у самого шкафа развели, вот всё и сгорело». После того рассказа он стал внимательнее следить за тем, чтобы дети не играли с огнём, потому что новый дом было купить не на что, а фотографии они могли сделать и новые. Санджи старался помогать своей семье, чем мог, а мог он немного: работать в ресторане, готовить и присматривать за детьми. Мелкие лучше него самого стирали, убирали, сами делали уроки. Зоро практически весь день проводил на улице: у дома были обширные рисовые поля, за уровнем воды в которых нужно было следить, чтобы урожай не пропал. Были грядки с помидорами, огурцами, дайконом, сладким картофелем. Имелась небольшая мандариновая рощица. Всё это требовало постоянного ухода и все, кроме Санджи, Дадан, Догры и Магры, занимались прополкой, уборкой вредителей, внесением удобрений и прочими работами на полях. Также Зоро подрабатывал, помогая жителям деревни Фууся, или того нанимали в городе. Маримо не брезговал никакой работой: мог быть слесарем, плотником, механиком, грузчиком, убирал скотные дворы, забивал живность. Санджи не представлял, как бы смог делать самую грязную работу, не теряя достоинства и выдержки, Зоро же принимал всё это как данность. «Что, за любую грязную работу возьмёшься?» — спросил его как-то ещё в самом начале Санджи. «Не за любую. Ничего противозаконного я делать не буду», — был ему ответ. Действительно, если бы Зоро поймали на горячем, тот, скорее всего, долго бы не увидел свободы, а что стало бы без него с детьми? Да и больно правильным был Маримо, казалось, что кто угодно мог поступить бесчестно, но только не мохоголовый болван: тот попросту не догадался бы ни до чего подобного. — Санджи-нии-сан, научишь меня готовить онигири, которые так любит Зоро-нии-сан? — поднырнула ему под руку Нами-чан. Он как раз готовил ужин и в кухне был один. — Зоро любит онигири? — удивился Санджи, только так и удавалось узнавать о вкусовых предпочтениях Маримо, потому что сам Зоро с одинаковым аппетитом ел всё, что ему ни дадут. — Ага, такие с рыбкой, — закивала малышка. — С тунцом? — подсказал он. — И с лососем, и с угрём, и с креветками. С мясом больше Луффи любит, а Чоппер с умэбоси. Усоппу нравятся с сосисками. А мы с Нодзико лучше данго съедим. Санджи только усмехнулся, Нами-чан любила сладости и нередко выпрашивала их. Отказывать же малышке он не умел и потому решил побаловать малышей данго. Заодно можно было сделать онигири. Маленькие ладошки лепили мелкие и кривобокие онигири, но Санджи нарадоваться не мог на эту прелесть. Нами-чан так старательно и сосредоточенно пыхтела, придавая рису требуемую форму, что невозможно было не умилиться. — Ты молодец, Нами-чан! Уверен, Зоро с удовольствием съест твои онигири, — сказал Санджи, а про себя подумал, что если тот не оценит творений девочки, то Санджи лично вобьёт рисовые шарики этому идиоту в глотку. — Надеюсь, ему понравятся, — серьёзно кивнула та. — И тогда он, может быть, не оставит нас ради этой задаваки Куины. — Что? — опешил от этой новости Санджи. — Кто такая Куина? — Она с Зоро занимается в додзё. Братик всё мечтает превзойти её как мечник. — О… так Маримо не может победить девушку… — Она очень сильная, — с укором посмотрела на него Нами-чан так, что Санджи стало стыдно за свои слова. — А ещё она дочь владельца додзё, и этот дядька сам предложил Зоро жениться. Братик же так любит кэндо и додзё это, а вдруг он уйдёт от нас?.. Девочка, насупившись, зашмыгала носом, а когда по её щёчкам покатились слёзы, он не выдержал. — Не плачь, Нами-чан, — присел рядом с ней Санджи. — Маримо никогда вас не бросит. — Эйс и Сабо же бросили! А кэндо — это самая главная мечта Зоро, он ради неё готов на всё… — Так уж и на всё? — усомнился он. — На всё, — тяжело вздохнула Нами-чан. — Уж я его знаю. И Куину эту знаю, она не любит, когда мы к братику приходим в додзё, а станет она его женой, и что тогда? Совсем запретит нам к нему приходить? И кто сказал, что братик будет с ней счастлив? — Кто? — Нодзико, — вновь тяжело вздохнула Нами-чан. — Но это глупости! Не любит Зоро Куину. Он окончания её тренировок дожидается, не смотрит на неё вне додзё и совсем не заботится о ней. — Бедняжка Куина-чан… — Никакая она не бедняжка! Только и умеет, что задирать всех. А Зоро вот возьмёт и всё равно станет мечником лучше, чем она! Это она целыми днями тренируется, да ещё ей и отец помогает, а у нии-сана столько времени нет, у него то мы, то работа в поле, то подработка. Но, вот увидишь, Зоро станет самым сильным и победит всех, потому что он упорный и сдаваться совсем не умеет. Сказать, что Санджи был впечатлён такой пламенной речью, — ничего не сказать. Он и не знал, что у Зоро есть столь амбициозная мечта. Тренировки Маримо он уже видел и был поражён тем, какие тяжести тот способен таскать, — выходит, был более чем серьёзен в своих намерениях. Санджи не знал, что за девушкой была Куина, но вот в том, что Зоро способен сделать её счастливой, заранее сомневался. Ещё и Нами-чан была так категорично настроена против женитьбы брата. — Может, ты просто ревнуешь брата, Нами-чан? — Вот ещё! Если бы он кого-то хорошего выбрал, а не Куину, я бы возражать не стала. Да хоть бы она его любила, а не повторяла: «Слабак, тебе до меня тысячу лет расти». — Ого! — Санджи уже очень жалел, что ни разу не видел эту девушку. Подумать только, она могла усомниться в силе Маримо, неудивительно, что тот готов был землю грызть, чтобы превзойти её. Вот только в счастливом будущем брака, построенного на соперничестве, Санджи заранее сомневался. — Этот чурбан расстроит леди, — вздохнул он. — И останешься ты у нас один, нии-сан, — грустно заглянула ему в глаза Нами-чан. — Я один?.. — Ага, Зоро большую часть работы делает, без него будет очень тяжело. — Бросит меня одного с детьми, а сам женится? — дошла до мозга Санджи жуткая перспектива. — С пятью детьми, — быстро закивала Нами-чан. — Убью, — принял он решение.

* * *

Драка вышла жаркой. Санджи не рассчитывал силу ударов, и у него уже болели ноги. Из уголка губ Зоро стекала кровь, но дыхание у того было ровным. — Да что на тебя нашло, тупой Кок! — раздражённо взревел Маримо. — Ты решил оставить меня одного с пятью детьми, вот что! — не стал сдерживаться и он. — Говоришь так, будто мы женаты, и я к любовнице ухожу, — развеселился тот. Санджи чуть не чертыхнулся. Серьёзный разговор, который он планировал, каким-то образом превратился в абсурд. — Нами-чан сказала, что ты женишься, — спокойнее сказал он. — О, ну конечно, никуда от этой рыжей проныры не денешься. Они с Луффи, когда улизнули от тебя, подслушали мой разговор с владельцем додзё. Он действительно предложил нам с его дочерью пожениться… По спине отчего-то поползли стылые мурашки. На секунду даже стало жаль, что у него нет никаких прав на Маримо, что они не могут быть на самом деле женаты и надавить статусом супруга на Зоро не получится. — Но я же ни черта, кроме готовки, делать не умею! Как ты собираешься оставить на меня детей? Вот так просто бросишь их?! Всех нас? — в отчаянии выкрикнул Санджи. В отличие от Зоро Санджи бы хозяйство и детей не потянул. Мало того, он вообще ушёл от них ещё раньше, до амнезии. А теперь уйти и пожить в своё удовольствие захотел Зоро. Так почему уйти Санджи было можно, а Зоро сделать то же самое нельзя? Он понимал, что у него нет никакого морального права останавливать Маримо. — Я не прощу тебя, если ты нас бросишь, — ненавидя себя за эти слова, сказал Санджи. Он во что бы то ни стало должен был остановить Зоро. — Не говори ерунды, Завитушка, — ответил тот. — Не собираюсь я на ней жениться. От сердца моментально отлегло, и навалился стыд за свои слова и мысли. Санджи был готов на всё, чтобы остановить Маримо. Жить и заботиться о детях вместе было даже приятно, а вот как бы всё обернулось, останься он наедине с обязанностями, и едва сводя концы с концами? Он бы однозначно не смог. Санджи отдавал себе отчёт в том, что в чём-то Зоро намного сильнее его, и был благодарен за то, что тот не оставил его сначала в больнице, а теперь одного с кучей детворы.