Your battle

      Мы ехали уже минут двадцать, и я ни разу ещё не взглянула в окно, чтобы удостовериться, что мы едем по нужному адресу, но, повернув голову, я увидела совсем незнакомые улицы. — Извините. — я обратилась к кэбмэну,— куда мы направляемся?       В ответ я услышала лишь тишину. Класс. Я чувствовала, как с недр моей души возрастала истерика. — Я, конечно, дико извиняюсь, но повторю вопрос: «Куда мы, чёрт возьми, направляемся?», — для эффекта я повысила на порядок тон. В последнее время я совсем перестаю себя контролировать. — Мисс, уверяю вас, вы в безопасности, прекратите свою истерику, иначе мне придётся применить силу.       И тут мне стало поистине страшновато. Не от того, что сказал мне этот водитель — а от того, что я буквально каждой клеткой организма чувствовала, как теряю контроль над собой. Я пыталась заглушить слёзы, которые внезапно, даже для меня, начали струиться из моих глаз. И вот, я еду в машине с незнакомцем, который, к слову, везёт меня непонятно куда; моя тушь потекла, а я не могла заглушить истерику. Машина остановилась, и трое мужчин подошли к ней, после чего, открыв её, извлекли меня как какую-то игрушку, и провели внутрь дома. Зайдя в дом, я думала, что вот-вот упаду в обморок; моё самообладание терялось с каждой секундой, хоть внешне я уже была спокойна. Не хочу показывать им эту слабость.       Меня приволокли на третий этаж этого огромного дома, который был вычурно богат. Видимо, владелец любит хвастаться своими достоинствами. Мужчины остановились возле дубовой двери и сказали мне пройти в кабинет. Чёрт, моё сердце вытанцовывает чечётку, и я буквально вся трясусь, хотя пока что моей жизни особо ничего не грозило, но, боже, что происходит со мной? Почему я вдруг такая? Была не была. Я открываю дверь и вижу там... — Твою мать, — ничего лучше, как кроме этого, в этот момент, мою голову не посетило. — Ну наконец-то, — лениво произнёс мужчина, который стоял возле больших панорамных окон, что открывали вид на самые знаменитые достопримечательности Лондона, и попивал дорогой коньяк. — Джеймс, мать твою, какого чёрта ты устроил? — на порядок повысив тон, я буквально кричала, — Я испугалась между прочим, я думала, моей жизни действительно что-то угрожает, бездушное ты создание!       Мориарти повернулся и, безучастно оценив меня, произнёс: — Чувства. Хм. — он отпил со стакана и поморщился. — Какая гадость. — он отвернулся обратно. — Мне стало скучно, поговори со мной, — последние фразы он сказал это нарочно высоким тембром, от чего я поёжилась. — Где мой кэбмэн? — Было легко его устранить. — Что это за усадьба? — пытаясь выглядеть более уравновешенной, я выплюнула из себя эти слова. — Да так, в бывшей небольшой погром, — его надменный тон уже выводил меня из себя. — Тебе стоит быть аккуратней в своих делах, чтобы не приходилось так часто менять своё место жительства, — я вложила в эти слова всю желчь, на которую была способна в тот момент.       Он полностью повернулся ко мне и окинул придирчиво-злым взглядом, понимая, что я только что буквально ткнула его лицом в его оплошности. Но затем, как ни в чём не бывало, сел и откинулся в кресле, всё с тем же ленивым взглядом. — А тебе следует держать свой язык за зубками, пока находишься в одном помещении со мной, дорогая. Мой тебе совет: не забывайся. — Что ты хочешь? — А ты угадай, — совсем писклявым голоском произнёс Мориарти. — Без понятия, — я скрестила руки на груди, пытаясь отстоять свою позицию. Конечно, я понимала, о чём он, но пусть сам спросит про МI-6, а не устраивает этот показ одного актёра.       По комнате прозвучал хриплый смех Джеймса, от которого пошли мурашки. — Не-ет, малышка Джесс, со мной твои штучки не пройдут. Ты прекрасно поняла, о чём я, и не вынуждай меня заставлять тебя говорить, — уже совсем серьезно произнёс Джим. Чёртов Мориарти. — Ладно. — я села за стул напротив его стола и, закинув ногу на ногу, продолжила, — Раз ты хочешь услышать это от меня: я была в MI-6. Всё? Доволен? Я могу идти? — я понимала, что играю с огнём, вынуждая Джеймса вытягивать из меня слова, но играть с огнём порой интересно. Но всё же, я делала это не из этих побуждений. Меня чёртовски достала его манера общения со мной; я понимаю, в каком положении нахожусь, но позволять играть со мной не стану.       Я собралась вставать, но его голос меня остановил. — Стоять. Сейчас ты наконец-то усядешься и скажешь мне всё как оно было, иначе я напомню тебе про твой долг и твою роль в этом бренном мире, — он опёрся на локти и прожигал своими безумными глазами, а после мило улыбнулся, вроде и не угрожал мне пару секунд назад. Вот же мерзавец. — Они нашли кое-что на тебя, Джеймс, — я достала салфетки, чтобы вытереть подтёкшую тушь и внимательно следила за его реакцией. В один миг его напыщенная улыбка превратилась в безумный оскал. Мне стало не по себе, ведь в комнате мы одни, а за дверью его люди. Пока я на его территории, каждую секунду нахожусь в опасности. — Ну-ка , поподробнее, — он положил голову на руки и выглядел, как маленький ребёнок, который был готов слушать сказочку на ночь. — Вчера вечером со мной снова связались люди этого Доусона, уже сегодня я сидела в его кабинете и листала, не поверишь, твою подноготную. Хоть маленькую, но всё же. Ты в подозрении на теракты и контрабанду, так же там упоминалось возможное участие в поисках Жемчужины Борджии. Джеймс, они подобрались очень близко, раз смогли немного, но смогли найти хоть что-то на тебя. Что мы будем делать? Я думаю, ты предвидел это. — На знаю, — совсем по-детски и юношески сказал Джим. И это всё, что сказал Мориарти на мою речь. — Что, прости? — я немного опешила. — Не знаю, может подумаю над этим. — он хотел казаться непринужденным, как-будто это и не касалось его вовсе, но я видела его глаза. Они были задумчивы. А значит, шёл мыслительный процесс — следственно, ему не всё равно, — Иди. — Что? — Ты что, совсем полоумной стала? Я сказал иди. Я свяжусь с тобой.       Он был в гневе, в своём внутреннем гневе, а это могло означать только то, что лучше его не трогать сейчас.