Если преодолеешь пространство И окажешься в моем времени, Узнаешь наверняка - Мне так же больно, как и тебе. JIMIN, YuNa (AOA) - If You Were Me
Дети Луны – одни из самых последних созданий древних. Именно поэтому были они ослеплены закравшейся в их сердца завистью и выступили в Великой Битве на стороне злого умысла, причиняя вред драконьему племени. После войны же они вынуждены были понести наказание, дабы искупить свою вину. Этим наказанием стало полное подчинение Хранителям, которые отныне следят за равновесием в мире. Достаточно одного Слова, чтобы Сын Луны преклонил свои колени пред Стражем, оберегающим последних из племени драконов, и назвал его Хозяином, полностью подчинившись его воле. Хозяин же волен отпускать и вновь призывать своего слугу, сколько пожелает. Если же Хозяин возжелает связать свою судьбу с представителем племени Луны, то это не противоречит канонам, поскольку любить своего зверя позволительно даже Хранителю.Из летописи племени Детей Луны.
Уютный замок эльфов они покидают ночью, дабы скрыть свой отъезд от чужих глаз. Кит едет молча, хмуро поглядывая на двух всадников, сопровождающих повозку. Лучше бы они оба потерялись где-то в приближающемся лесу. Некроманта пришлось взять с собой, поскольку эльфы наотрез отказались оставлять его у себя, и теперь он, обреченно поглядывая то на Вайо, то на Минга, тенью следует за фургоном, разумно помалкивая, чтобы не нарваться на гнев последнего. Хотя, Мингкван вряд ли злится. Кажется, он даже обрадовался тому, что не пришлось бросать Говорящего без присмотра. Кроме того, вряд ли он придет в плохое расположение духа в ближайшее время, учитывая тот факт, что перед самым отъездом этот гад умудрился где-то «возместить» потраченную на убийц энергию. Кит отчетливо почувствовал чужой запах на Минге. Запах, заставляющий все внутри оборотня клокотать и сжиматься от боли. Даже сейчас он все еще чувствует этот аромат эльфийских духов. Проклятый аромат… - Какие планы, Фана, - этот негодяй, кажется, даже не замечает состояния Кита, поэтому голос его звучит бодро и, как всегда, мило. - Не знаю, - Говорящий пожимает плечами, - Хотя мои способности постепенно и возвращаются, резерв полностью не восстановился, поэтому сейчас я являюсь мишенью для любого своего бывшего сообщника. Подозреваю, что и ты не хочешь иметь меня в спутниках, не так ли? Так что моя участь сейчас плачевна. - Я не доверяю тебе, некромант, - Мингкван говорит открыто. – А так ты мне не мешаешь. Пока что. - Не доверяешь? – Фана усмехается. – После того, как я уже трижды твой должник? Тогда проверь меня. - Ты умрешь, - маг отвечает резко, и от его тона Киту становится не по себе. - Я уже умер, - Говорящий, в отличие от барда, остается спокойным. – Этот малыш, которого ты теперь опекаешь, вытащил меня, когда я уже был на пути. Так что, мне нечего терять. Уж слишком много у меня долгов. - Что же, если ты так хочешь, - Мингкван кивает, после некоторых раздумий. – Будь по-твоему. Проведем ритуал в ближайшем храме. - Ты его сожжешь, - Кит впервые за ночь подает голос, даже забыв, что решил не разговаривать с Мингом. - Если он чист, то у него есть шанс выжить, - тот прожигает Кита пытливым взглядом. - Ты слишком много знаешь, котенок. Похоже, что мне нужно бояться тебя, а не его. Кит лишь отворачивается, вновь замолкая. Да, маг даже не представляет, сколько он знает. Иногда хотелось бы лишиться всех этих знаний и не помнить о них. Чтобы… Не страдать… Бим сидит во внутреннем дворике дворца, изучая невидящим взглядом дерево, раскинувшее свои голые ветви над его головой. Весна еще только вступает в свои права, и здесь, на севере, зазеленеет все еще не скоро. Пока что первый ее месяц, Гваэрон*, дарит лишь ледяной холод, пронизывающий до костей. Или же это еще холод заклятия все еще сковывает тело оборотня? Бим невольно морщится, вспоминая прошлую ночь. Кажется, он не просто не сопротивлялся, а даже наоборот сам добровольно отдал свое тело Императору, взамен на тепло, которое неожиданно ощутил где-то в сердце дракона. Вот только что теперь? Тело все еще болит, но сильнее тела ноет что-то внутри. Израненный зверь, над которым снова надругались, рвется наружу, чтобы хоть как-то отомстить за растоптанную гордость. Выпустить его было бы проще всего. Тогда бы и боль прошла, тогда бы и сил было больше… Вот только что он станет делать? Мстить? Но не он ли дал слово Мингквану, что будет защищать Императора? И так уж ли нужно ему мстить, учитывая тот факт, что дракон ни к чему не принуждал? Учитывая тот факт, что он пытался спасти… Поэтому Бим изо всех сил сдерживает свою рвущуюся убивать ипостась, терпя боль, терпя томление, давясь ненавистью, исходящей изнутри. «Успокойся», - словно шепчет он, умоляя грозного волка затихнуть. «Нет», - зверь скалится, припадая к земле и прижимая уши. Бим так и видит эту картину. «Ты должен смириться», - он будто протягивает ладонь к жесткой холке, пытаясь погладить. «Ты трус, если терпишь все это», - лишь грозный рык в ответ. «Я просто дал слово», - Бим пытается быть спокойным. Он должен, несмотря на боль. «Дал слово тому, кто тебя использовал? Дал слово защищать того, кто тобой воспользовался?» «Это мой долг. Я вынужден служить, чтобы искупить вину предков… Кроме того, Мингкван не худший вариант, сам знаешь…» «А второй? Ты отдался ему добровольно…» «Я умирал, а он меня согрел…» «Ты трус», - волк, кажется, наконец, успокаивается, но все еще рычит. Он не смирился, нет. Он просто решил подождать. Выждать удачный момент. - Обещаю… Я больше этого не допущу… Ради тебя, - Бим шепчет эти слова вслух, поднимаясь. Да, он должен держаться подальше от Форта. Иначе однажды зверь может не выдержать… Храм оказывается заброшенным, и приходится расчищать место для ритуала. Минг подходит ко всему с полной серьезностью, зажигая свечи, обнаруженные в фургоне музыкантов и выкладывая круг песком, способный удержать, на случай, если что-то пойдет не так. - Готов, некромант? – маг холодно улыбается, а Говорящий молча укладывается в центр приготовленного места, обнажившись до пояса. - Кит, - Минг оборачивается к притихшему у входа оборотню, - вот, лови. В руки того летит амулет, с которым Мингкван сейчас расстается без сожаления. Если его сущность вырвется, он бы не хотел, чтобы рыжеволосый пострадал. - Ты так легко даешь мне оружие против тебя? – бард говорит почти шепотом. – Не боишься, что я воспользуюсь? - Просто довези Вайо до Серебряного леса, если мы не вернемся, - маг чуть улыбается. – И знай. Что бы там ни было, для меня ты – особенный. Мингкван делает решительный шаг вперед, больше не оглядываясь на Кита, и, опустившись на колени, делает надрез на груди Говорящего, прижимая его разрезанной предварительно ладонью. Воздух накаляется, мгновенно выбрасывая их обоих из реальности, и, спустя пару минут, Мингкван обнаруживает себя в огромном дворце. Стены его украшены мрамором, и их холодная красота восхищает даже его огненную сущность, которая так и рвется сейчас наружу. - Ваша светлость, принц, - грузная женщина бежит по коридору за юрким мальчишкой, пытающимся сбежать от назойливой служанки. – Вы должны заниматься. Не убегайте… Однако малыш не слушает увещеваний и за ближайшим поворотом ныряет в первый попавшийся потайной ход и мчится в подземелье, прячась за одной из древних плит, подпирающих фундамент. Это его и спасает. Удар сметает камни дворца в мгновение ока, оставляя лишь основание и обломки. Черная магия беспощадна, и устоять против нее не было сил даже у придворного мага, которого развеяло в прах вместе с остальными. Со всеми, кроме юного принца. Выбравшись из своего укрытия, он только хмуро взирает на то, что осталось от его дома, взирает на растерзанные тела челяди, которые миновало заклятие, но не миновали разлетающиеся в стороны камни. - Какой малыш, - голос, звучащий словно из могилы, заставляет его отвлечься от созерцания. Мертвец в полном боевом доспехе и при оружии. Кому же перешел дорогу его отец? - Давай доставим его Повелителю, - второй, даже не отличающийся от первого. – Мальчишка не испугался. Возможно, пригодится. Старый некромант взирает на бесстрашного мальчишку с любопытством. - А ты способный, - сообщает он после долгих раздумий. – Будешь моим учеником? Пора мне передать хоть часть своих знаний. - Буду, - юный Фана кивает. За все то время, как он выбрался из-под развалин и до этого мгновения, он даже не заплакал. - Отлично, тогда начнем инициацию прямо сейчас… Мингкван проносится за мгновения сквозь годы обучения, сквозь боль и жестокие пытки, которым придавали некроманта каждый раз, когда он что-то делал не так. Он пропускает тот момент, когда Фана, наконец, познавший вседозволенность, смог убить своего учителя, сделав первый шаг на пути мести за тех, кого утратил. Минг видит, как Говорящий оказывается в рядах приспешников Повелителя, ослепленный своей местью. Видит, как он становится одним из его псов, губя невинных. Видит и то, как его предают, узнав, что он оплошал. А еще видит, как в его глазах постепенно, шаг за шагом вновь загораются человеческие чувства, и сердце оттаивает. Оттаивает, чтобы впустить в себя нечто светлое. С запахом лунных цветов. Кажется, магия Перерожденного, и правда, творит чудеса. Странствия Минга заканчиваются в тесной комнате. Перед ним снова мальчишка, который в слезах сидит на полу. Перед ним тот, кого Фана так долго скрывал в себе, загнав в глухие стенки темницы. - Ты слаб и жалок, - Мингкван говорит чужим голосом. Голосом того, кто охвачен пламенем. - Пощади меня, - слезы текут по щекам малыша. – Я хочу измениться. Хочу стать достойным… Достойным его внимания… - Не слишком ли поздно? – огонь охватывает руки мага. Или того, в кого он сейчас превращается. – Тьма слишком сильно захватила тебя. Тебе уже не вырвать ее из сердца. - Но ведь можно направить ее во благо, не так ли? – малыш сопротивляется, бесстрашно взирая в глаза смерти. – Дай мне шанс. Ты ведь можешь и не справиться без меня с отступником… - Я не тот, кто прощает, - пламя разгорается все сильнее. – Твои руки в крови. Ты виноват. - Нет, - огонь не успевает коснуться Фаны, поскольку Минг оказывается в крепки лапах мантикоры, сжавшей его в своих объятиях. – Не делай этого. Он пригодится, ты сам это сказал… Пламя вспыхивает с новой силой, опаляя шерсть, обжигая подушечки лап, а затем угасает, успокаиваясь в крепкой хватке. Исчезает, почувствовав тепло, охватившее тело мага. - Почему я должен тебя слушаться? – сущность задает последний вопрос, уже засыпая. - Потому что я люблю тебя, даже такого… Минга первым выбрасывает в реальность, и он тут же бросается к Киту, лежащему с раной в груди у его ног. Кинжал вошел слишком глубоко, и жизнь покидает тело оборотня. - Что ты натворил, котенок, - Минг поднимает барда на руки и выносит из круга, в то время как бледный Вайо бросается к бездыханному некроманту. Однако Мингквана сейчас судьба последнего волнует меньше всего. Он опускает свою бесценную ношу только тогда, когда отходит достаточно далеко от храма, и, уложив Кита на траву, резким движением вытаскивает кинжал. Бард выгибается, выдыхая, а из его груди вместе с кровью рвется крик. Маг расстегивает рубашку и спешно делает глубокий надрез на груди, а затем прижимает Кита к себе, зажимая рану своим телом. «Спаси его», - шепчет он, мысленно посылая сигнал пламени, что сейчас бушует в его сердце, пытаясь залечить неожиданную опасную рану. «Зачем?» - сущность не пытается спорить. Она просто не понимает причины. – «Ты даже его не призвал». «Потому что я уже не могу без него», - Минг шепчет единственный правильный ответ. – «Он нужен мне, как воздух». «Хорошо, но ты должен отдать ему приказ», - пламя скользит по груди, вместе с кровью проникая в чужую рану. – «Это мое условие». Кит выгибается, и Мингкван едва удерживает его в своей хватке. Огонь делает свое дело, заставляя вены и капилляры соединяться, исцеляя поврежденные ткани. Сейчас, как и тогда с Бимом, Минг крепко обнимает оборотня, своими прикосновениями успокаивая агонирующее тело. Кит тяжело дышит, из его уст рвутся крики, и Мингкван лишь сильнее прижимает его к себе. Когда все стихает, он чуть отстраняется, чтобы убедиться, что рана на груди барда исчезла. - Призови, - легкий шепот напоминает об уговоре. Мингкван пару минут баюкает в руках бездыханное тело, а затем прикасается своими губами к губам Кита, нежно целуя. - Очнись, - шепчет он, придавая голосу нужный тон. «Прости», добавляет он мысленно. Кит тут же вновь выгибается и, закашлявшись, открывает глаза. - С возвращением, - Минг все еще сжимает его в своих объятиях. - Что ты… - суть вещей медленно доходит до сознания оборотня. – Что ты сделал? - Прости… - маг говорит это теперь вслух. – Ты умирал, и у меня не было выхода. - Я умирал, и ты воспользовался ситуацией? – Кит быстро приходит в себя, отталкивая Мингквана. – Только не говори, что это был единственный способ. Ни за что не поверю. - Это было условие, которое мне поставили, - Минг смотрит открытым взглядом, не желая ничего скрывать. - Почему? – Кит медленно поднимается. Глаза его полны слез, а руки сжаты в кулаки. – Почему ты согласился на это условие? Ты же обещал мне… - Потому что без тебя я перестану быть тем, кем являюсь, - Мингкван поднимается вслед за оборотнем. – Потому что тогда этот мир сгорит... Он разворачивается и идет назад в храм, боясь сейчас смотреть в глаза оборотню. Тогда все сгорит, потому что ничто не достойно жизни, если ты вот так умрешь… Говорящий уже приходит в сознание и смотрит на появившегося Минга как-то затравленно. - Прости, - маг усмехается. Сколько раз ему еще придется извиняться? - Ты не виноват, - Фана смотрит прямо. - Я знал, что такое может случиться. - Я знал, что ты умрешь, и все равно позволил тебе согласиться, - Мингкван опускается рядом с некромантом, заставляя сидящего рядом Вайо нахмуриться. – Я виноват. - Брось, это ведь твоя обязанность уничтожать тьму, - Говорящий невольно укладывает голову Мингу на плечо. – Я заслужил. Вот только сейчас я должен уже вам троим. Мой долг возрос, и искупить его перед оборотнем будет сложнее всего. Кит проскальзывает в храм, словно тень, молча устраиваясь возле Вайо. Взгляд его блуждает, будто боясь задержаться на том, кому он теперь должен подчиняться. - Кит, - Йо обхватывает его руками. – Ты в порядке? Твоя рана исчезла, удивительно… - Рад, что ты живой, Фана… - оборотень медленно высвобождается из объятий своего друга. – Значит, все было не зря.. - Кстати, почему ты вообще бросился меня спасать? – Говорящий садится ровно, ловя на себе колкий взгляд барда. - Я спасал не тебя, - Кит поднимается, словно пытаясь сбежать от изучающих его глаз Мингквана. – Давайте уже поедем дальше. Это место мне не нравится… Этот несовершенный мир создан древними богами, которые покинули его, как только осознали, насколько он не идеален, оставив после себя драконов-демиургов в качестве наблюдателей, существ идеальных во всем. Однако даже такие идеальные существа не смогли устоять перед пороками мира, приняв облик детей своих, эльфов, и соединяя с ними свои жизни и свою кровь. Благодаря таким союзам и появились те, кто не обрел облика, но обрел мощную магию, и те, кто обрел облик и силу, Совершенные. Кто их так назвал, сейчас уже трудно сказать, но Форт далеко не ощущает себя таковым. Хотя, если даже его отец не устоял перед красотой эльфийки, что уже говорить о нем самом, потерявшем голову в объятиях оборотня. Да, ему кажется, что он сошел с ума. После той ночи, когда он держал дрожащее тело Бима в своих руках, имея возможность целовать его, любить, Форт все еще не может выкинуть Сына Луны из головы. Император думает о нем снова и снова, и каждый раз, когда мысли его возвращаются к черным глазам, сияющим, словно звезды, что-то внутри словно сжимается, заставляя его задыхаться. Что же с ним происходит? Как назло, выяснить это не получается. Бим после случившегося держит дистанцию, отвечая, только если его спрашивают, и исчезая при любой удобной возможности. Похоже, он сожалеет о содеянном, и Форт просто не знает, что ему теперь делать. Был бы рядом Мингкван, он подсказал бы… Хотя, если бы он был рядом, то ничего бы не было вообще. А Императора такой вариант не устраивает. Потому что было… Потому что он в ту ночь отдавал себя, как никогда, целиком и полностью. Потому что сердце его пылало, как никогда… Бим обнаруживается в библиотеке. Он, удобно устроившись на кушетке, изучает очередной фолиант, рассказывающий об истории Эрии. Похоже, этот парень пытается заполнить пробелы в знаниях. Или же ищет способ уничтожить дракона… - Что читаешь на этот раз? – Форт считает, что его шаги бесшумны, но оборотень, очевидно, давно учуял дракона, поэтому даже не удивляется его появлению. - Описание Великой Битвы, - Бим не поднимает головы, рассматривая карту территории, на которую теперь пробираются разве что безумцы. - Зачем оно тебе? – Император обнимает оборотня со спины, устраивая голову у него на плече, и тот замирает, словно почувствовав опасность. - Хочу узнать, в чем же так сильно провинились Дети Луны, что на них наложили такое наказание, - Бим резко выдыхает и вскакивает, освобождаясь от объятий дракона. - Они помогали не обревшим облика убивать моих собратьев, - Форт лишь хмуро смотрит на него. – За это демиурги назначили им наказание – служить Хранителям вечно. - Глупо было ввязываться в это, - оборотень вновь вздыхает. – Куда им было тягаться с детьми драконов… - Глупо, но тогда многие делали глупости… - Император прожигает Бима взглядом. – Да и сейчас мы от них не защищены… - Сейчас у нас есть надежда… - тот начинает как-то нервничать под взглядом дракона, но не сбегает, как обычно. – Надежда на искупление. В книге сказано, что наше племя еще имеет шанс искупить вину. - Для этого вам нужно спасти мир, - Форт невольно улыбается, видя как Бим мечется между желанием сбежать и выпытать побольше информации. – Скажи, Сын Луны, а у меня есть надежда? - Надежда на что? – оборотень бледнеет, становясь почти белым. - На то, что ты позволишь мне любить себя. - Что за дурацкая шутка… - Бим смотрит обиженно, а затем разворачивается, намереваясь уйти. - Погоди, - Император в долю секунды настигает его, вновь заключая в свои объятия. – Не сбегай… - Отпусти… - оборотень говорит шепотом, начиная мелко дрожать. - Разве ты не видишь, как я схожу с ума по тебе после той ночи? – Форт шепчет на ухо, опаляя кожу Бима дыханием. – Разве не знаешь, как сильно я хочу, чтобы ты стал моим навсегда? - Не играйся со мной, - Сын Луны пытается вырваться. – То, что произошло, лишь случайность… - А кто здесь играется? – Император крепче сжимает Бима в своих руках. – Я настроен серьезно. Я никого еще так не желал, как тебя… - Но я тебя не желаю… - оборотень начинает рычать. – Он не желает. Волк внутри меня. Ты ему противен… Форт невольно отпускает Бима при этих словах, а тот сбегает, оставляя Императора в одиночестве… - Противен? – сердце Форта замирает, и Императору кажется, словно ледяные тиски сжимают его, гася запылавшее ярко пламя. Так проблема во второй ипостаси? Значит, ему лишь нужно приручить волка? Что же, придется найти способ добиться его благосклонности…