Zanka - Цветение

Hanazakura [1]

Аромат цветущей сливы На туманной горной тропе Солнце почти уже встало. Мацуо Басе (1644-1694)

Юри втянул воздух и выпустил его, тихо и медленно. Пыль падала от каждого громкого шага самураев наверху, от каждого сброшенного на пол предмета. Еще один вдох, грудь подрагивает, глаза крепко зажмурены. В прошлый раз, когда он пытался сбежать, то потерпел неудачу, и трудно было поверить, что на этот раз у него получится. Сложно, но не невозможно – не в объятиях Виктора, не когда ресницы Виктора касаются его щеки, когда сердце Виктора бьется рядом с ним. Юри был напуган. Он даже был в ужасе. Но он был счастлив так, как никогда и помыслить не мог, сидя под половицами, надежно укрытый в объятиях Виктора. У Виктора было свое видение. Юри не понимал, почему он так удивился; он же должен был понять, что Виктор был до смешного сентиментальным человеком, полным надежды и любви, даже в отношении такого недостойного человека, как Юри. И все же он был удивлен, его пальцы скользили по его собственному образу, а грудь сжималась так сильно, что ему трудно было дышать. Когда Виктор подошел, чтобы обнять его, и прошептал ему на ухо ласковые слова, как будто это было самым естественным в мире, его пульс участился. В постели Виктор был таким нежным, таким заботливым. Прошло много лет с тех пор, как Виктор прикасался к нему так, после всего этого ожидания, терпения, вожделения. Юри с трудом мог припомнить, каково это, когда язык Виктора скользит по его губам, ощущение тепла его рук на своей коже. Он определенно не помнил, как этот рот сжимается вокруг его естества, скользя вверх и вниз, невыносимо медленно. Его первый минет, и Боже, он надеялся, что не последний. Сердце Юри бешено забилось, когда он увидел Виктора таким гордым, увидел, как Виктор смотрит на него сквозь серебристую линию ресниц. И это тоже было удивительным, когда позднее Виктор толкался в его ладонь, руки Виктора лежали на его плечах, пояснице. Виктор, отдаваясь, раскрывался под его прикосновениями настолько полно и легко. Юри осознал, что ему нравилось ублажать Виктора. Наслаждаться звуками, что издавал Виктор, изливая чистое удовольствие, которые Юри извлекал из него. Как Аояги, он наслаждался хорошо выполненной работой, повышая свой статус в чайной перед другими довольными клиентами. Каждый поцелуй, каждый вздох, каждая ласка – все это было рассчитано, словно построение шахматных ходов на пути к Мату. Но Виктор был иным. С Виктором все было по-другому. Юри запустил пальцы в грубые пряди парика, что был на Викторе. Легонько потянул за них, едва заметно улыбнувшись. Забавно, как они обменялись прическами. Забавно и уместно, что именно Виктор подстриг его волосы, вся тяжесть судьбы Ёшивары спала с каждым движением ножниц. И что именно он взял себе неудобный, но симпатичный белокурый парик. -Если он заставляет тебя так улыбаться, мы определенно оставим этот парик. Юри посмотрел на Виктора сияющими глазами, и Виктор усмехнулся, коснувшись губами лба Юри. С Виктором все было идеально. Шум сверху прекратился, сменившись тихим бормотанием разговора. -Они, должно быть, уходят, - заметил Виктор. В его голосе было столько уверенности, что Юри почти поверил в это. Наступила тишина. Два удара, прежде чем доска двинулась вверх, и внутрь хлынул свет, слишком яркий для Юри, чтобы разглядеть лицо того, кто заглядывал внутрь. «Умоляю,» - подумал он, чувствуя, как сердце колотится в ушах. Пожалуйста, пусть это будет Кристоф. -Эй, вы двое. Глубокий голос, слегка мелодичный в английском. Это однозначно был Кристоф. Юри с облегчением опустился бы на землю, если бы Виктор крепко не обхватил его за талию. -Они ушли? – Спросил Виктор, стараясь говорить тише. Кристоф искоса глянул на него. -Не совсем. Юри напрягся, и Виктор притянул его к себе. -Они все еще в доме? -Нет, они не внутри, - вздохнул Кристоф. – Но они оставили охрану у главного входа в здание на случай, если кто-то из вас, цитирую: «покажет свою гнусную рожу». Юри сильно закусил нижнюю губу. Хозяйка чайной, должно быть, велела им присматривать за всеми иностранцами в городе – разумный ход, поскольку ни один житель Эдо не стал бы укрывать иностранца и сбежавшего тайю. -Тогда мы не сможем уйти, - пробормотал Юри. Виктор, как всегда, почувствовал его нерешительность. Длинные пальцы скользнули под подбородок Юри, приподнимая его, пока глаза Юри не встретились с глазами Виктора. -Мы можем, - мягко, но твердо проговорил Виктор. – И мы это сделаем. Юри пристально смотрел в ответ на такой же пристальный взгляд Виктора, вспоминая те времена, когда Виктор возвращался за ним вопреки всему, все те сокровища, что Виктор приносил с собой. Фотография, танец, красные камелии. Письма, которые Виктор писал во время их разлуки, его спорый почерк был полон нежности и глубокой тоски. А Юри хотелось верить. Самураи устроили настоящий погром в гостиной. Несмотря на протесты Кристофа, Юри принялся за уборку осколков стекла и фарфора, разбросанных по ковру. Бессмысленное, повторяющееся движение метлой отвлекало его от забот, от той их части, что подавляла любой оптимизм. Пока Юри занимался уборкой, он чувствовал на себе пристальный взгляд Виктора, даже когда тот вел непринужденную беседу с Кристофом. Юри уже привык к покалыванию по коже, к мурашкам, что появлялись, когда хищные глаза блуждали по телу. Завернутый в такое количество слоев ткани, он все равно ощущал себя голым, незащищенным. Под взглядами клиентов, желавших воспользоваться им на свое усмотрение. Взгляд Виктора был мягким и теплым. Безопасным. Как ощущение солнца на лице и песка под ногами. То, что он чувствовал, когда бежал обратно в объятия матери после многочасовой игры на улице. У Юри защемило в груди. Закончив уборку, Юри вернулся к Виктору, свернувшись калачиком рядом с ним на длинной скамье. (Западная мебель столь очаровательна.) Виктор поцеловал Юри в макушку, его рука скользнула по его плечам. -Тебе лучше, солнышко? Солнышко. Маленькое солнце. После всего – несмотря ни на что – Виктор все еще видел в нем достойного сравнения с Аматерасу: сильного, красивого и благородного. Тепло разливалось по телу Юри, начиная с груди и выходя наружу. Улыбка на его лице расплывалась без раздумий, растягивая губы. -Да, - тихо ответил он. – Мне лучше. Губы Виктора снова впились в его волосы. -Хорошо, - пробормотал он, и порыв воздуха ударил Юри в макушку. – Потому что мы почти на месте, любовь моя. Почти на месте. Кристоф прочистил горло, сидя на маленьком стуле. -Как мы с Виктором и обсуждали, нам нужно отвлечь их. Что-то, что привлечет внимание обоих охранников и сможет удержать их достаточно долго, чтобы вы могли воспользоваться боковыми воротами. Все достаточно просто. Но так же было и с побегом Юко и Такеши. -Как же мы отвлечем их? – Спросил Юри. -Теперь это… - Кристоф поднял руки вверх, пожимая плечами. – Вот тут мы и застряли. -Не застряли, - резко поправил Виктор. – Просто… вынуждены рисковать. Юри взглянул на Виктора сквозь ресницы. Виктор был так осторожен с ним. Юри вспоминал выражение ужаса на лице Виктора, отчаяние в его движениях, когда он выбил ножницы из рук Юри. Точно так же, как Юри никогда не избавится от своих демонов, Виктор будет бояться потерять Юри, бояться никогда больше не ощутить живого, дышащего Юри в своих объятиях. И именно Юри бросил семя страха. -Меня вполне устраивает «застрять», - сказал он Виктору. Повязка плотно сдавливала горло, двигаясь, когда он глотал. – Мы можем «расслабиться» вместе. Виктор крепче сжал плечо Юри, глядя на него блестящими глазами. -Юри, - прошептал он. – Ты такой… Они замерли, услышав, как открылась входная дверь. Кристоф зашевелился первым, сорвавшись со стула и с удивительной быстротой метнувшись к входной двери. Виктор, не теряя времени, спрыгнул на пол, Юри тут же оказался рядом с ним, их руки нащупывали щеколду потайной двери. -Простите за беспокойство, - раздался знакомый женский голос. -Мальчики, вы не возражаете? – Рявкнул другой голос, резкий и яростный. – Леди нужно личное пространство. О. Юко и Минако. Упав на спину, Юри зажал рот ладонью, и явное облегчение вырвалось из него. Он мгновенно узнал эти голоса; как он могу не узнать их, проведя с ними всю свою жизнь, глубоко на дне ямы, которой и была Ёшивара? Дамы ворвались в гостиную, а Виктор помог Юри подняться на ноги. Кимоно Минако было черным с силуэтами золотых рыбок, шелковый материал кричал о богатстве и статусе. У Юко кимоно было не менее экстравагантным, хотя оно было покрыто более простыми волнами, что указывало на ее более низкое положение. Юри уже повернулся, чтобы поприветствовать их, когда Юко с громким вздохом бросилась к нему. -Юри! Посмотри на себя! Твоя одежда, твои волосы! – Пальцы Юко скользнули в волосы Юри, касаясь его затылка и перебирая темные пряди. – Ты… ты выглядишь…! -Умно, - заключила Минако, ухмыляясь. – А может, все дело в очках. Юри подался головой навстречу прикосновениям Юко, подняв руку, чтобы коснуться очков на своем виске. -Мы подумали, что это хорошая маскировка. -Это блестяще. – Юко просияла, глядя на него. – Я бы не узнала тебя издалека. Минако кивнула в сторону Виктора, который наблюдал за ними со спокойным выражением на лице. -Ты его вытащил, - проговорила она по-английски с легким акцентом. – Спасибо тебе. -Это меньшее, что я мог сделать, - сказал Виктор, кивая в ответ. -Может, ты будешь говорить тише, - предложил Кристоф, возвращаясь в гостиную. – Эти люди все еще тут. -Мы с ними столкнулись, - фыркнула Минако. Она снова перешла на японский, сверкнув самым неподобающим для леди взглядом. – Они продолжали нас обнюхивать, точно собаки, которыми они и являются. Юко закатила глаза. -Лучшее-на-что-способны не варвары. Юри бросил на нее быстрый взгляд. Конечно, Юко ненавидела самураев. Если бы их не поймали, они не были бы наказаны. Если бы они не были наказаны, Такеши не балансировал бы на грани пропасти, не имея выбора, кроме смерти. Вдобавок ко всему, самураи были жестокими, титулованными клиентами, которых Юри с большим удовольствием отвергал, когда они имели наглость требовать услуги Аояги. Нет, Юри тоже их не любил. Ни одна здравомыслящая куртизанка не полюбила бы их. -Очень мило, что вы пришли попрощаться с Юри, - вмешался Виктор, нарушая напряженность в комнате. Именно тогда Юко и Минако обменялись взглядами, прежде чем Юко взяла руки Юри в свои. -У нас тоже есть план, - проговорила она. Виктор расхаживал по комнате. Спокойный и собранный ради Юри, но более чем взволнованный, чтобы протереть в ковре борозды. Юри наблюдал за ним с длинной скамьи, закусив нижнюю губу и играя пальцами с манжетой. Нервы его были напряжены, но он хотел сохранить спокойствие, быть готовым ко всему. План женщин состоял из двух этапов. Во-первых, они отвлекут самураев у входа, давая Юри и Виктору возможность выскользнуть через боковые ворота. Женщины предупредили, что там будут патрули, группы самураев, которые будут искать их на улицах. Поскольку поиски самураев были сосредоточены на паре беглецов, последним шагом для Юри и Виктора было пробраться в гавань вместе с Жан-Жаком и Минами, скрывающим их от толпы. (-А что, если что-то пойдет не по плану? – Спросил Виктор. После перевода Кристофом Юко ответила: -Там будут друзья, которые предложили свою помощь.) И это было все. Вот и все, что нужно было сделать. Юко и Минако стояли у двери, перешептываясь и склонив головы. Они готовились к своему выступлению, Минако заверила мужчин в правильности этого плана. И все же, несмотря на уверенность Минако в успехе, Юри не мог отделаться от ощущения, что план слишком прост. Слишком легкий. И нервозность Виктора была явным признаком того, что он разделяет страх Юри. Что-то должно было пойти совсем не так. Словно почувствовав его сомнения, Юко перевела взгляд на Юри, смягчаясь при этом. Она прервала разговор с Минако и подошла к Юри, взяв его за руку. -Ты же не сдашься снова, правда? Уголки губ Юри двинулись вверх. Время, проведенное Юко с Минако, вернуло ей в прежнюю Юко, лишь с легким оттенком, рожденным жизнью в чайной. -Просто здоровое беспокойство, - отозвался он. -Хм. – Юко сжала губы в притворной строгости. – Ты нам не доверяешь. -Доверяю, - парировал Юри. – Я доверяю тебе свою жизнь. Она ткнула пальцем в морщинку между его бровями. -Так почему ты так хмуришься? Улыбка Юри была задумчивой. -Трудно поверить, что судьба отпустила меня после стольких лет. На мгновение Юко замолчала, изучая лицо Юри мягким взглядом. Затем одной рукой она стянула с Юри очки. Медленно провела пальцем другой руки по дуге его брови, по припухшему веку. -Можешь ли ты поверить, какой вес мы носили вместе с гримом? – Изумилась она. – Посмотри на нас сейчас. Ее собственные ресницы опустились ниже. -Посмотри на меня. Сердце Юри сжалось, когда он взглянул в чистое лицо Юко. Исчезла белая пудра, черная подводка для глаз, ало-красная краска с губ и глаз. На смену ей пришла естественная красота, свежая и не менее очаровательная – так выглядела та, что вырвалась из позолоченной клетки Ёшивары, не боясь когда-либо туда вернуться. -Ты прекрасна, - сказал ей Юри, и она рассмеялась, тепло и свободно. -Я знаю, это чувство, будто цепи судьбы свяжут тебя на всю оставшуюся жизнь. Я поняла. Но ты помог мне уйти, Юри. Ты сделал это возможным для меня. – Она снова водрузила ему на нос очки. – И если это сработало для меня, то сработает и для тебя. Ее улыбка, ее оптимизм – все это было так заразительно. Так было всегда, с того самого дня, как они встретились. Юри так стремился уйти, что он позабыл, как легко мог бы отказаться от трудного перехода до Ан, как мог бы потерять себя без путеводного света Юко. Как много он собирался потерять. Потому что он не просто сбегал из Ёшивары, не так ли? Он уезжал из Эдо в совершенно новую страну. Покидает Японию, семью, друзей. -Я буду скучать по тебе, Юко, - выдохнул Юри, его грудь дрогнула от волнения. Юко отстранилась. -О, Юри… - Она прикрыла рот рукой, щеки ее вспыхнули, а глаза наполнились слезами. – Я тоже буду скучать по тебе. Повинуясь импульсу, Юри притянул ее к себе, и Юко резко выдохнула, ее руки поднялись, чтобы обнять Юри. Ощущение Юко – ее тепла – сломало что-то внутри него. В ней была мягкость, которой не было в Викторе, мягкость, которая напоминала Юри его мать, Хасецу. О вещах, которые Юри, возможно, никогда больше не увидит. Плечи Юри вздрагивали от его дыхания, когда он прижимался к Юко, горячие слезы катились по его щекам. И Юко плакала вместе с ним. За их потерянное детство, их утраченного друга, их невозможное вместе будущее. Если бы только Такеши мог видеть их сейчас. -Это произошло в мгновение ока, - фыркнула Минако, прерываемая веселыми возгласами Кристофа. Юко чуть не рассмеялась, икнув. -Присоединяйтесь к нам, леди Минако! Ты первой собрала нас всех, когда только услышала, что Юри исчез из больницы. Минако недовольно фыркнула. Затем еще одна пара рук скользнула вокруг них, напрягаясь по мере движения. -Привези немного русского алкоголя, когда будешь нас навещать, - проговорила она со странной нежностью в голосе. Юри зарыдал еще сильнее. Чья-то рука легла ему на макушку. Юри поднял голову и увидел, что Виктор смотрит на него сверху вниз, пронзительные голубые глаза без слов говорили ему, что все в порядке. Плакать столько, сколько ему нужно. Так, тяжело вздымая грудь, Юри закрыл глаза и прижался к Юко и Минако. Пусть его печаль утекает, пока он, наконец, по-настоящему не будет готов отпустить ее. На некотором расстоянии от входа Минако рухнула на землю. -Миледи? Миледи!! -Что, черт возьми, происходит, - раздался грубый мужской голос. -Леди Минако… моя леди только что потеряла сознание… -Ладно, мисс… - Проворчал второй голос, - не надо… - Но Юко оборвала его более резким, высоким вскриком. -Помогите, помогите, пожалуйста, вы должны помочь моей госпоже! -Возможно, мы нашли кого-то более драматичного, чем ты, - пробормотал Кристоф. Юри спрятал улыбку за рукой, когда Виктор толкнул локтем Кристофа под ребра. Они собрались за боковыми воротами, прислушиваясь к сцене, разыгравшейся перед главным входом. Юмор Кристофа был желанной передышкой для Юри, его мускулы напряглись, словно взведенная пружина. Он и Виктор должны были уходить, как только Юко подаст сигнал словами («мне нужно, чтобы ты перенес мою госпожу»). Направиться на главную улицу, где их уже будут ждать Минами и Жан-Жак. Но для этого нужно было бежать, а Юри был в незнакомой обуви. Кристоф справедливо заметил, что гета Юри не соответствовали его новому образу. Юри, конечно, видел Виктора, наблюдая, как тот без труда передвигается в своих ботинках. Ощущение, что пальцы ног оказались в ловушке, было странным. Слишком чужим. Последнее, что он хотел бы, это замедлиться. -Юри? – Руки Виктора обвились вокруг него, худая грудь прижалась к спине Юри. – Что происходит в твоей прекрасной голове? Довериться Виктору, он поймет его тревогу. -Все дело в этих… туфлях? Я не уверен, если… Крики Юко заглушили ответ Юри. -… дом? Ты хочешь вернуть ее в этот проклятый дом? Этот пронырливый иностранец ничего не сделает для моей госпожи! – В унисон Юри и Виктор взглянули на Кристофа, который ответил им обиженным взглядом. – Мы должны отвезти ее в больницу. Или найти врача! Найти врача для нее! Голос самурая наполнился раздражением. -Почему бы тебе не позвать врача? -Мне? Никогда. Я не оставлю Леди Минако с парой нецивилизованных самураев. -Нецивилизованных? Послушай, стерва… -Как ты смеешь так разговаривать с моей служанкой, - прошипела Минако, острая, словно нож. – Ты знаешь, кто я? А ты? Я жена Окукавы[2], доверенное лицо и помощник господина Мацудайры. Одно слово, и мой муж может приказать казнить тебя, казнить твою семью, уничтожить весь твой никчемный клан. Резкие вдохи, а следом: -Госпожа Окукава. – Теперь голоса звучали почтительно, почти жеманно. – Простите нас, мы не знали о вашем благородном статусе. Кристоф поднял брови. -Для того, кто только что упал в обморок, у нее определенно много сил. Виктор усмехнулся, мягко коснувшись губами уха Юри, и это заставило его вздрогнуть. -Ты что-то говорил о туфлях, дорогой мой? -Ах. Да. Я не могу хорошо бегать в них… -Тогда я понесу тебя, - без колебаний сказал Виктор. -Если позволите мне напомнить вам, - вмешался Кристоф, криво усмехнувшись, - смысл этой затеи в том, чтобы оставаться незамеченными. Виктор открыл рот, но остановился, прерывисто вздохнув, поскольку услышал следующие слова Юко. -… и мне нужно, чтобы вы отнесли мою госпожу, проводили нас до ближайшей больницы. Сердце Юри подпрыгнуло в груди. Дверь со скрипом открылась, когда Кристоф толкнул ее. -Иди, - проговорил он, мотнув головой в сторону щели. -Крис. – Виктор сжал руку Кристофа в своей. – Не знаю, как и благодарил тебя за все, что ты сделал… -Твой выбор времени действительно требует, чтобы ты подумал над ним, друг мой, - упрекнул его Кристоф, полыхнув глазами. Он на мгновение схватил Виктора за руку, а потом втолкнул Виктора и Юри в тяжелые двери. – А теперь бегите! Бегите! Тихое шипение Кристофа подтолкнуло Юри к действию, он схватил Виктора за запястье и выбежал из здания. Они пролетели мимо двоих стражей, которые изо всех сил пытались поднять визжащую Минако («следи за своими руками, скотина!»), в то время, как Юко театрально причитала рядом с ними («моя госпожа умрет к моменту, как вы закончите!»). Виктор засмеялся: -Когда это я не мог хорошо бегать? Юри не ответил; он слишком был сосредоточен на их цели, кровь стучала у него в ушах. Первый этап прошел без сучка и задоринки. Они нашли Минами и Жан-Жака на углу главной улицы. Жан-Жак быстро провел их в переулок, где бросил Виктору черную сутану. -Быстрее надевайте это, - в тот же момент, когда Минами обнял Юри, его сильный южный акцент сдавил Юри грудь. -Старший, старший братец, где ты взял очки, и… и надо же, ты даже волосы подстриг! Я тоже подумываю о том, чтобы подстричься, потому что господин Леруа попросил, и теперь, когда я вижу, как это на тебе смотрится, я готов это сделать! Ах, но, может быть, только старшему братцу короткая стрижка так подошла, что он все еще выглядит настолько красивым, таким классным, таким… ой! Жан-Жак отдернул руку, когда Минами отстранился, уныло потирая собственную. -Давай не будем привлекать ненужного внимания, ладно? Хотя ты и правда хорошо выглядишь, Юри, - добавил он с усмешкой. -Мистер Леруа, - поздоровался Юри, уголки его губ приподнялись. Некоторые вещи никогда не изменятся, и Юри был благодарен за это. Жан-Жак похлопал рукой по спине Юри, прежде чем окинуть критическим взглядом Виктора, который набросил сутану поверх своего наряда. -Не сильно-то ты похож на священника в этом жутком парике, но сойдет. Виктор выглядел так, будто хотел что-то сказать, но передумал, когда Юри протянул ему чтобы поправить высокий воротник его сутаны, проведя костяшками пальцев вдоль его кожи. -Какой у нас план? – Спросил он, пробормотав вместе с тем: - Спасибо солнышко. Жан-Жак кивнул. -Если к нам кто-то приблизится, мы – христианские миссионеры, а Кенджиро и Юри – наши помощники. Понял? -Да, - проговорил Юри, улыбка его стала мягкой, когда Минами естественно, на автомате, вложил свою руку в его. Они вышли на улицу, Виктор и Жан-Жак шли впереди. Люди проходили мимо них, мельком взглянув на двоих иностранцев, прежде, чем так же быстро отвести взгляд. Жан-Жак постоянно вертел головой, высматривая самураев и их патрули. Рядом с ним спина Виктора была прямой, словно палка, а обеспокоенные голубые глаза то и дело косились на Юри. Хотя они двигались вперед с непринужденным видом, напряжение было ощутимым, и Юри, вероятно, побежал бы, если бы не теплая рука Минами в его руке, удерживающая его на ногах. Забавно, насколько сменились роли. Юри задавался вопросом, чувствовал ли Минори то же самое в отношении него за несколько дней до собственной смерти от болезни. -Эй, ты! Как один, группа сделала глубокий вдох. На некотором расстоянии троица иностранцев остановилась, когда самурай вышел перед ними и рявкнул на них, чтобы те предъявили документы для проверки. -Головы вниз, - тихо скомандовал Жан-Жак. – Продолжаем идти. Они подчинились и быстрыми шагами прошли мимо самурая. Юри почувствовал, как Минами задрожал, и он сжал руку мальчика, проглотив собственный страх, чтобы сказать несколько слов утешения. Но первым заговорил Минами. -Все будет хорошо, старший братец, - прошептал он дрожащим голосом. – Я не позволю им забрать тебя. О, Минами. Сердце Юри наполнилось такой гордостью, что ему показалось, оно вот-вот разорвется. Его младший братец действительно вырос. -И я не позволю им причинить тебе боль, - проговорил Юри с тем же певучим акцентом далекого юга. Его родной акцент, который он хранил глубоко в сердце, рядом с воспоминаниями. Глаза Минами невероятно расширились, а потом наполнились слезами. Они входили и выходили из толпы, пробираясь все ближе и ближе к гавани. Плечи Жан-Жака и Виктора опустились, спины их выглядели не такими напряженными, и крошечный огонек надежды затрепетал в груди Юри. Его сердце треснуло, словно первый весенний бутон, когда Минами улыбнулся ему, словно говоря: «мы сделали это, старший братец». Но, конечно, судьба была не так проста. -Эй! Вы четверо вон там! Пара самураев поманила их, хмуря свои суровые лица. Одетые в простую юкату, они стояли посреди улицы, когда толпа расступилась вокруг них, и все почтительно отвели глаза. Один самурай положил руку на рукоять меча, второй сунул руки в рукава. Оглянувшись назад, на сапах соли в воздухе и линию моря впереди, Юри захотелось расплакаться. Близко, они были так близко. Рука Минами снова дрогнула в хватке Юри, а Жан-Жак одними губами произнес: «Предоставьте это мне». Выражение его лица сменилось на самое благочестивое, когда он подошел к самураю, Юри и остальные осторожно последовали за ним. -Добрый вечер, милорды, - проговорил Жан-Жак с таким натуральным акцентом, что самурай удивленно поднял брови. (Юри давно уже привык к тому, что Жан-Жак прекрасно владеет японским, что было единственным, чего недоставало его Виктору.) – Мы всего лишь смиренные слуги Господа, находящиеся здесь, чтобы распространять его учение. – Он махнул рукой Юри и Минами, которые склонили голову в низком поклоне. – Эти двое парнишек наши проводники. Один из самураев хмыкнул. -Бумаги. -Боюсь, речь идет лишь о вере и молитвах. – Преспокойно солгал Жан-Жак. -У этих религиозных типов никогда нет при себе документов, - заметил другой самурай. -Отлично, - фыркнул первый. – Значит, вы встречали седовласого иностранца? Он был с парнем-шлюхой. -Мы не видели ни того, ни другого, - проговорил Жан-Жак. На секунду показалось, что первый самурай вот-вот отпустит их, но второй уже разглядывал Виктора, скривив губы. -Что у тебя за взгляд? – Прорычал он. – Недоволен, что мы тебя остановили? Юри сглотнул. Он не мог видеть лица Виктора с этого места, но русский иногда реагировал слишком открыто. К лучшему или к худшему. Жан-Жак шевельнулся, заслоняя Виктора от посторонних взглядов. -У него скверный характер из-за жизни на улице, Милорды. Мы над этим работаем, но старые привычки с трудом умирают. – Он поклонился. – Пожалуйста, простите его. Первый самурай нахмурился: -Разве он не должен тоже извиниться? -Ах, но он не говорит на вашем благородном языке. Могу я перевести ваши слова, чтобы он мог ответить на них по своему желанию? -Продолжай. Голова Жан-Жака резко повернулась к Виктору, широкая улыбка расплылась по его лицу. -Поклонись им, - сказал он по-английски слегка напряженным голосом. Плечи Виктора напряглись. -С чего бы? -Просто сделай. Виктор заколебался, потом резко опустил голову. Самурай фыркнул. -Ты называешь это извинением? Вы, чужеземные дьяволы, ведете себя так, будто владеете этой великой землей. Бакуфу[3] следовало бы уничтожить всех вас! Шагнув вперед, его напарник шевельнулся, лязгнув вынимаемым из ножен мечом. -Прошу вас, Милорды, - залепетал Жан-Жак, подняв ладони. – Уверяю вас, мы накажем его за плохие манеры. Самурай рассмеялся – резким, скрипучий звук. -Но он бы научился намного быстрее, если бы у него не было одной или двух конечностей… -Нет, - отрезал Юри, прежде, чем успел остановиться. Все взгляды устремились на него, и Юри с трудом подавил желание выпустить Аояги – опустить ресницы и склонить голову. (Старые привычки умирают с трудом.) Вместо этого он поклонился, не отрывая взгляда от земли, которую считал родной, учитывая его низкий статус помощника иностранца. Послышался шорох, и он почувствовал, как Минами последовал его примеру, согнувшись пополам. -Это наша вина, что мы не обучили наших хозяев правильному поведению, милорд. Когда Юри поднял глаза, Виктор уже отвернулся, сжав руки в кулаки. Жан-Жак что-то бормотал Виктору на ухо, предупреждая, чтобы он отошел и позволил Юри творить свою магию. Он знал, что Виктору не понравится его раболепие, но он сделал все возможное, чтобы их побег удался. И это сработало. Самурай вложил меч в ножны, в то время, как второй издал лающий смешок. -Вот это уже больше похоже на правду. Рад, что ты не растерял все приличия, работая на этих иностранных собак. -Я живу, чтобы служить нашему императору, - проговорил Юри, не поднимая глаз. -А ты знаешь? – Болтливый самурай поднял бровь. – Как именно работа на этих варваров служит нашему императору[4]? -Работая на них, я перенимаю их язык, учусь их обычаям. Добиваюсь их лояльности и уважения. -С какой целью? -Держать их поближе, пока не настанет время, чтобы все свершилось. – Юри взглянул на самурая сквозь ресницы. – Мудрый ястреб прячет свои когти[5], мой господин. -Хм, - проговорил самурай после паузы. – Хорошо говоришь и неплохо образован. Неудивительно, что эти ублюдки наняли тебя. Они обменялись взглядами, и лица их исказились в усмешке, от которой у Юри скрутило живот. -Ты еще и хорошенький, верно? Выражение их лиц, тон их голоса – все это не нуждалось в переводе. Виктор среагировал, рванувшись к ним, как раз в тот момент, когда Жан-Жак хотел схватить его за руку, но не успел… -Аах! Кто-то врезался в самурая, руки были полны бутылок, которые разлетелись, разбрызгивая черную жидкость по всей передней части юкаты самураев. Разъяренные, они бросились на обидчика. -Смотри, куда идешь, - прорычал первый, а пятно на юкате второго стало еще темнее. Опустив голову, мужчина уверенными движениями поднимал пустые бутылки. -Мои извинения, о-самурай-хан, я был так увлечен, любуясь облаками, что не заметил тебя там… Сердце Юри подпрыгнуло от знакомого диалекта старой столицы. Сигэмаса, художник укие-е. (Там будут друзья, предложившие помочь.) Юри уловил улыбку Минами, почувствовал, как тепло растекается у него в груди, ребро за ребром. -Посмотри на этот бардак, - рявкнул самурай. -Ах, - промямлил Сигэмаса, все еще улыбаясь. Он поднялся в бутылками, собранными в одну руку, свободной рукой прищелкнув за спиной. – Позволь мне взглянуть теперь, дай увидеть. Поняв намек, Юри жестом велел группе отступать вместе с ним. Когда они скользнули обратно в толпу, шелковый голос Сигэмасы последовал за ними. -Я с удовольствием расплачусь за чистку; чернила легко отстирываются. Или, возможно, одной из моих работ будет достаточно…? -Какая удача! – Воскликнул Жан-Жак. -Скорее неудача, - пробормотал Юри. Все они рисковали своей свободой, своими жизнями, при том, что он так мало сделал для них. Юри хотелось ответить на их симпатию, отплатить десятикратно. Но сначала он должен покинуть Эдо. -Больше никакого безрассудства, - пожурил Юри Виктора, который покраснел в ответ. – Если бы не Сигэмаса, нас могли бы поймать. -То, как они рассматривали тебя, - запротестовал Виктор, замолчав, когда глаза Юри сузились. -Все в порядке, господин Никифоров, - прошептал Минами достаточно громко, чтобы услышали они все. – Старший братец лает, но не кусает. Юри перевел взгляд на Минами. -Неужели? -Только среди вакашу, - невозмутимо отозвался Минами, снова взяв Юри за руку, и они вместе пошли по улице. – Старшие куртизанки были в ужасе от тебя. Юри тихо рассмеялся. Конечно, так оно и было. В страхе и зависти. В то время, как молодые узнавали Юри посредством Минами, все старшие видели лишь Аояги, то, как феодалы или купцы прогибались ради одной ночи с его поглощающей красотой. К этому времени старшие куртизанки, должно быть, уже бились за вожделенное место, ибо теперь настала их очередь купаться в иллюзии власти до тех пор, пока Ёшивара позволяет им жить. Подумать только, всего несколько месяцев назад он был одним из них. -Юри, - выдохнул Виктор, вырывая Юри из его размышлений. Юри поднял голову. Он сделал паузу, издав судорожный вздох. Теперь гавань была в пределах видимости, деревянные мачты и белые паруса заслоняли небо. Они сделали это. Они сделали это. По крайней мере, так он думал, пока они не подошли к докам. Самурай стоял в ожидании в конце трапа изящного и гладкого парохода[6]. Команда на борту в основном игнорировала его, предпочитая карабкаться на мачты корабля, разворачивая ряды высоких парусов, готовя судно к отплытию. На самой высокой мачте развевался бело-сине-красный большой флаг, поражавший даже на расстоянии. Жан-Жак задумчиво хмыкнул. -Это что…? -Крис купил нам билет на русское судно, - проговорил Виктор напряженным голосом. – Так что да, это наш корабль. Сердце Юри упало в пятки. Голос Минами звенел на фоне нарастающей паники. -Не волнуйся! Леди Минако сказала, что у нее есть союзник в гавани на случай, если самураи сорвут наши планы. Теперь, когда он заметил нас, он делает свой ход. Юри с недоверием уставился на Минами. Кто еще у них мог быть? Как Микава, как Аояги, он нажил гораздо больше врагов, чем друзей, число которых он мог пересчитать по пальцам одной руки. С другой стороны, Виктор был иностранцем, чьи контакты были сосредоточены далеко на Севере, и практически никого, кроме Кристофа, в Эдо. Высокопоставленные друзья Минако вполне могли быть, но ни одна благородная дама не пожертвовала бы своим положением, своим браком, чтобы помочь тайю, которого едва знала. Юри только открыл рот, чтобы спросить имя у Минами, когда увидел низенького очкарика, шаркающего к самураю, и у него перехватило дыхание от резкого вдоха Виктора. Переводчик Кристофа. Переводчик, что был с ними с самого начала, когда Юри раскурил свою трубку и выбрал Виктора, и клубы серого дыма обрамляли его накрашенное лицо. -Крис, - хихикнул Виктор со смесью веселья и раздражения. – Должно быть, он заставил беднягу решиться на это. Кивнув, Юри наблюдал, как переводчик вытащил из рукава карту и начал спрашивать дорогу у самурая. Вскоре стало ясно,. Что переводчик пытается увести самурая от трапа, но самурай ничего не предпринимал, его тон был легкомысленным и пренебрежительным. И все же переводчик медлил, нахмурив брови и заламывая руки, выглядя таким же потерявшимся, как и утверждал. Это было доблестное выступление, и сердце Юри потянулось к нему. Судя по тому, что он вспомнил о переводчике, он был робким человеком, скорее ведомый, чем лидер. Роль переводчика-тени, помогающего общаться, подходила ему идеально. И вот он здесь, так далеко за пределами своей зоны комфорта, что его лицо даже позеленело. Юри не мог не задаваться вопросом, какую власть Кристоф имел над ним. -Ему нужна помощь, - проговорил Виктор, озвучивая мысли Юри. – Кто-нибудь еще присоединится к нему? Минами покачал головой. -Леди Минако сказала «союзник», а не «союзники». Я думаю, он – все, что у нас есть. -Я мог бы устроить публичную проповедь, - промурлыкал Жан-Жак, поглаживая пальцами подбородок. – Но на это потребуется время. -Слишком долго, - согласился Виктор, бросив взгляд на пароход. Вдалеке на горизонте облака окрашивались в розовый цвет, нити серого и оранжевого переплетались на нем между морем и небом. – Паруса поставили, и рассвет близко. А это значит, что корабль скоро отплывает. -Они уплывут без нас? – Проговорил Юри, широко распахнув глаза. -Прежде всего они наемники. Пара потерявшихся пассажиров им не интересны, особенно, учитывая внесенную оплату. – Виктор положил руку на талию Юри, теплую и успокаивающую. – Мы доберемся туда, солнышко. Я обещаю. Юри медленно кивнул, напряжение растаяло в его плечах. Виктор никогда не нарушал обещаний. -Нам нужно что-то, что заставило бы его покинуть свой пост, - сказал Жан-Жак. – Что-то позорное, что-то такое, что поставило бы под сомнение честь самурая. Минами нахмурился. Он пристально смотрел на переводчика, и Юри почти слышал, как крутятся шестеренки в его голове. -Идеи, Кенджиро? – Спросил Жан-Жак. -Возможно, у меня кое-что есть, - рассеянно отозвался Минами. – Но это зависит от того, насколько хорошо он умеет импровизировать. Виктор повернулся к нему, подняв брови. -Кто? Переводчик Криса? -Да, он! Я тут подумал… Оторвавшись от Юри, он склонился и прошептал что-то на ухо Жан-Жаку. Юри не понравилось выражение лица Жан-Жака, слишком серьезное для такого человека, как Жан-Жак. -Это немного… -Я не стану этого делать, если у нас появится другая идея, - ухмыльнулся Минами. -В чем дело? – Требовательно спросил Юри. – Что ты задумал? Жан-Жак взглянул на Юри. Но вместо ответа его лицо каменело от решимости, и он снова повернулся к Минами. -Встретимся на нашем обычном месте, - сказал он. – И тебе лучше бежать побыстрее. Кровь бросилась Юри в лицо. -Почему ты сказал ему бежать? – Он услышал собственный вопрос. – Почему ты нам ничего не говоришь? -Старший братец! – Минами обнял Юри и уткнулся лицом в его шею. – Я надеюсь, что ты будешь счастлив, куда бы ты ни пошел! -Минами, - начал Юри, потянувшись к нему, но мальчик уже отстранился. Если бы не руки Виктора, обвивавшиеся вокруг его талии, если Виктор не потянул его назад, Юри направился бы следом за Минами. Закричал бы, чтобы тот остановился, с диким взглядом. Теперь он мог только наблюдать, страх застрял у него в горле, когда Минами побежал к трапу, прямо к самураю… …и сорвал кошелек с пояса переводчика. На секунду возникло замешательство, глаза переводчика выпучились. Даже Юри обмяк в объятиях Виктора, ошеломленный таким поворотом событий. Но переводчику потребовалось всего секунда, чтобы подчиниться инстинкту и заорать во всю глотку. -Вор, вор! Кто-нибудь, хватайте этого вора! самурай застыл, переводя взгляд с корабля на обезумевшего переводчика. -Это моя реплика, - бросил Жан-Жак, поправляя воротник. -Подожди. – Виктор перехватил его руку. – А если Минами поймают? Что, если вы оба будете наказаны за это? -С моим очарованием и плутовской внешностью все будет в порядке. – Стряхнув руку Виктора, Жан-Жак подмигнул Юри. – Увидимся, Юри. Не делай ничего, чего бы не сделал я. Юри попытался улыбнуться, но не мог. Из-за оцепенения от шока он не смог попрощаться с Минами. -Мистер Леруа, - прошептал он. – Присмотрите за ним за меня. Жан-Жак сжал плечо Юри – молчаливое обещание – прежде, чем с властным видом шагнуть на сцену, широко раскинув руки, и его голос эхом разнесся по докам. -Вы все видели, как парень побежал с кошельком бедняги. Вы так же видели, как этот самурай абсолютно ничего не сделал! Ограбление произошло прямо на глазах благородного самурая, а он и пальцем не пошевелил. Вы можете в такое поверить, дамы и господа? Вот тебе и честь! Вот тебе и Путь самурая с мечом! -А, понятно, - тихо проговорил Виктор. Пальцы Юри, дрожа, вцепились в его рубашку. План был безумным, безрассудным. Он должен был сработать, ради всех них. -Как будто чужеземная собака знает наши обычаи, - усмехнулся самурай, но страстная речь Жан-Жака возымела действие: собралась толпа, горожане перешептывались и показывали на самурая, некоторые неодобрительно качали головами. -Делай свою работу и беги за этим вором, - крикнул кто-то. -Что случилось с тобой? Где твоя моральная чистота? -Какой смысл держать вас здесь, негодяев, если вы не поддерживаете мир на улицах? -Бесполезные правительственные собаки! -Посмотри на этого беднягу, - заметил другой. – Ему явно нужна помощь! Переводчик воспользовался случаем, чтобы промокнуть глаза рукавом и громко всхлипнуть. -Ну и что? – Самодовольно сказал Жан-Жак, мотнув головой в сторону быстро удаляющейся фигуры Минами. – Разве ты не должен доказать, что эта чужестранная собака ошибается? Самурай зарычал. Он повернулся и побежал за Минами. Юри и Виктору потребовалось три удара сердца, чтобы взбежать по сходням парохода. Еще три, чтобы добраться до безопасного места в каюте, прежде, чем Виктор притянул Юри к себе, лицо Юри спряталось на груди Виктора, нос Виктора вжался в волосы Юри. -Мы сделали это, - прошептал Виктор. – Мы сделали это. Юри, ты… – Его голос сорвался. – Ты… Юри поднял на него блестящие глаза. Цена была дорогой, но да. Да. -Я свободен. Они танцевали на палубе, не обращая внимания на взгляды команды. Виктор позволил Юри наступать ему на пятки, когда они развернулись. Рассмеялся и поцеловал Юри, поглощая извинения. У Юри все еще были свои заботы – о друзьях, о семье в далеком Хасецу, - но узел в его груди ослабел, а бурлящая больше в животе притупилась. Он был свободен. Оба они были свободны. Жить, смеяться и любить, вместе, всегда. После того, через что они прошли, всей бессмысленной боли и потерь, это нереально. Не по-настоящему. Юри перевел взгляд на багровое солнце, половина которого виднелась над далеким горизонтом, облака теперь представляли собой вихревую смесь розового, фиолетового и оранжевого. Вот они танцуют вальс под восходящим солнцем. Часть его ожидала, что он проснется и обнаружит себя снова в Ан, все еще запертым в красных стенах Ёшивары. Мечтая о жизни снаружи. Внезапно Юри захотелось убедиться, что они здесь. Он хотел так глубоко, полностью раствориться в поцелуях Виктора, в прикосновениях Виктора – Виктора, Виктора, Виктора, - пока не перестанет сомневаться. Не перестанет думать. -Виктор, - пробормотал он. -Хм? – Тихо отозвался Виктор. Юри помолчал, облизывая губы. Сердце подпрыгнуло, когда глаза Виктора устремились вниз, чтобы наблюдать за легкими движениями. -Я… я хочу тебя. Чтобы напомнит мне, что мы живы. – Его улыбка стала застенчивой, ресницы опустились. – Ну пожалуйста. У Виктора самым приятным образом перехватило дыхание. Затем, крепко взяв Юри за запястье, он потащил его через палубу, вниз по ступеням, к каютам, в их личную комнату. Закрыв дверь, он поднял пальцы, чтобы снять очки Юри, и положил их на подоконник рядом с кроватью. -Давай не будем торопиться, - проговорил он. – Нежнее. Юри чуть не рассмеялся, услышав нетерпение в его голосе. Виктор, должно быть, тоже этого хотел. Его руки вцепились Виктору в голову, зубы впивались в его шею. Он скучал по парику, бедняжка отшвырнул его в сторону, как только они добрались до каюты – так сложно было его сохранить, - но натуральные волосы Виктора были мягкими на ощупь и гладкими, как шелк. Виктор промурлыкал: -Это ты называешь медленно? -Меньше разговоров, - фыркнул Юри. Виктор еще раз доказал, как хорошо он умеет угодить Юри. Он был нежен, о да, но не терял времени даром, снимая с Юри одежду и помогая ему стянуть с себя рубашку и брюки. Его подштанники немного путались в ногах, и их общий смех звенел по комнате, но вскоре он склонился над Юри, лежавшем на кровати, руками и ртом заставляя Юри выдыхать все чаще «пожалуйста» и «еще». Юри нравилось, что Виктор перемежал ласки поцелуями – иногда жесткими и быстрыми, иногда глубокими и медленными. Какие-то были легкие, пушистые. Дразнящие. Виктор целовал его, и Юри был рад этому. Смаковать его. Он ненавидел интимность поцелуев, редко позволяя клиентам подобную роскошь. Но сейчас, с Виктором, он не хотел ничего, кроме них. Если только это не все, что он мог. -Виктор, - заскулил Юри. – Слишком медленно. Виктор усмехнулся, и этот звук вырвался из него. -Если я буду двигаться слишком быстро, это разбередит твою рану. -Не разбередит. – Прижавшись к его бедру, Юри почувствовал, как напрягся член Виктора, и Юри представил, как он наполняет его изнутри. – Я хочу, чтобы ты был во мне. -О. В одном этом звуке светилось все желание Виктора. Его пальцы коснулись гладкой поверхности живота Юри, скользнув ниже, чтобы погладить основание его члена. Юри задрожал, пятки вдавились в матрас. -Если ты так возбужден, мое солнышко, то лучше бы тебе трахнуть меня. Пульс Юри подскочил. И еще больше, когда пальцы Виктора обхватили его член. -Я не… - ресницы Юри затрепетали, когда Виктор погладил его, болезненно медленно. – Я никогда этого не делал… Виктор наклонился, его теплый рот прижался к уху Юри. -Ни разу? Юри лишь покачал головой. Мужчины приходили к куртизанка-мужчинам, чтобы доминировать, вернуть себе контроль, который они теряли во внешнем мире. Ни один клиент никогда не подумал бы поменяться ролями. И Юри тоже не был готов к такому. Еще нет. -Я мог бы оседлать тебя, - предложил он. Виктор помолчал, крепко сжав пальцы. -Тогда я буду контролировать ситуацию, - продолжал Юри. Прижался лбом к Виктору, глаза прикрыты, пальцы тянутся, чтобы обхватить головку члена Виктора. – Полный контроль. Виктор выдохнул, его бедра дрогнули. -Если ты уверен… - Он еще раз погладил Юри, прежде чем разжать пальцы и убрать руку. Юри вздохнул, когда Виктор коснулся пальцем одного из его сосков, а потом и другого. Приподнялся над простынями, выгибаясь дугой, когда Виктор смел свои пальцы на рот. Чем больше Виктор прикасался к нему, гладил, сжимал и ласкал, тем больше Юри хотелось ощутить, как пальцы Виктора растягивают его, как обжигает член Виктора, погружаясь в него. Это было так давно, слишком давно. В доме Кристофа Виктор не сдавался, слишком боясь причинить Юри боль. На этот раз она была Юри нужна. Напоминание о том, что они вместе, за пределами облачного мира. Отвлечься от людей и дома, который он потерял, от переживаний за Минами и остальных. -У нас есть масло? – Спросил Юри, проводя руками по мягким прядям серебристых волос. Скривив рот, Виктор поднял глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. -Сейчас принесу, - отозвался он. Конечно, Виктор подготовился. Юри подавил протест, который поднялся в его горле, когда Виктор отстранился, ровно настолько, чтобы достать маленькую бутылочку из вороха одежды на полу. Вернувшись к Юри, он щелчком большого пальца откупорил бутылку и смазал пальцы маслом. Они сияли в тусклом свете каюты, и желание пронзило Юри при мысли об этих пальцах внутри него, растягивающих его. Юри нетерпеливо перехватил Виктора за руку и направил ее вниз, к своему заду. Прижал пальцы Виктора – горячие и влажные – к своему входу, обводя кожу вокруг него. Дыхание Виктора сбилось в тихом звуке, от которого сердце Юри запело. -Юри, - проговорил он приглушенным голосом. О, слышать, как Виктор произносит его имя, с таким трепетом, теплотой и любовью. Юри хотелось слушать его снова и снова. -Пожалуйста, - прошептал Юри. Дрожа, Виктор повиновался, вводя палец внутрь, нащупывая удобный угол. Но затем он переместился, и от удовольствия пальцы Юри дрогнули. Ободренный таким откликом, Виктор снова сунул палец внутрь. Глубже, сильнее. Снова и снова, прежде, чем он смог ввести второй, третий, смазывая их маслом. -Так нормально? Юри кивнул, откинув голову на подушки. Виктор прошелся поцелуями вдоль линии его шеи, пальцы двигались быстрее, легче, раскрывая его. Это было хорошо, невероятно хорошо, но Юри вскоре захотелось большего, чтобы почувствовать себя наполненным. Положив руку Виктору на грудь, Юри перекатил его на спину и перекинул ногу через бедра Виктора. Оседлал его, затаив дыхание, когда член Виктора прижался к линии его задницы. Он замолчал на мгновение, отвлеченный тем, как розовый рот Виктора расслабился, как пальцы Виктора скользнули на талию Юри. -Не думаю, что кто-то усомнился бы в том, кто у нас главный, - выдохнул Виктор, когда Юри взял флакон и наклонил его над его ладонью, накрывая пальцами, чтобы согреть прохладное масло. Юри позволил себе улыбнуться уголками губ. Отшвырнув флакон в сторону, влажная рука потянулась вниз, чтобы обвиться вокруг члена Виктора, поглаживая, изучая его, пока Виктор не заполнил каюту бессвязными русскими словами. Всплески гордости был лишь крошечной крупицей, оставшейся в нем от Аояги. -Только потому, что ты позволил мне, - промурлыкал Юри. Он чуть поднимался вверх, продолжая опускаться, пока не почувствовал головку члена Виктора у своего входа. Глубоко вздохнув, он остановился и встретился с Виктором взглядом. Задержавшись на нем на мгновение до того… -Юри. Шорох его имени заставил Юри почувствовать намного больше, чем просто жжение от того, как он дюйм за дюймом впускал в себя Виктора, пока полностью не оседлал бедра Виктора. У Юри закружилась голова, и он сделал еще один глубокий вдох. Виктор слегка нахмурился, его голос был напряженным. -Любовь моя, ты уверен, что выдержишь это…? Не раздумывая, вместо ответа Юри поднялся и резко опустился вновь, кровь бурлила в нем от стона Виктора. Была вспышка боли, и даже что-то поострее, что-то, что заставило бедра Юри двигаться, его внимание к Виктору наполняло его настолько сильно, настолько прекрасно. Виктор расслабился, затем его руки нашли дорогу к бедрам Юри в легком прикосновении. Как бы говоря: «я здесь, солнышко. Делай, как тебе хочется.» И Юри так и сделал. Время вокруг них замедлилось, трансформировалось, пока Юри покачивался и перекатывался над Виктором, остро ощущая, как пальцы Виктора касаются его бедер, как бедра Виктора поднимаются в такт его ритму, когда он поднимается и опускается на член Виктора. Мир исчез, не оставив ничего, кроме них двоих – его и Виктора, - как того и хотел Юри. Юри чувствовал себя наполненным, счастливым, чувствовал все то, о чем мог только мечтать в Ёшиваре. -Виктор, - вздохнул он. – Виктор… Виктор хмыкнул и потянулся к нему, положив руку ему на затылок, потянув его вперед. Они встретились на полпути для поцелуя, нежность Виктора заставляла сердце Юри биться все сильнее и сильнее. -Мой Юри, - пробормотал Виктор у его губ. Звук его имени, окрашенный такой любовью, перебросил Юри через край. В последний раз качнув бедрами, он кончил с судорожным вздохом, запрокинув голову и дико содрогаясь. Вдох, прежде чем Юри почувствовал, как бедра Виктора дрогнули под ним, пальцы скользнули в волосы Юри с боку. Дав почувствовать, как Виктор глубоко вошел в него, горячий и пульсирующий. Господи, как же ему этого не хватало! Больше, чем он себе представлял. Выдохнув, Юри позволил себе упасть, положив голову на грудь Виктору, поверх все еще часто бьющегося сердца Виктора. Его собственное сердце все еще колотилось, и он делал медленные, глубокие вдохи, пытаясь успокоить его. Щеки его дрогнули в улыбке, когда ладонь Виктора скользнула к его спине, рисуя успокаивающие небольшие круги. Он был слишком горячим, липким, но Юри не хотелось двигаться. Особенно оттуда, где они были так тесно связаны. -Я люблю тебя, - сказал Юри, удивленный тем, как легко прозвучали эти слова. Сердце Виктора под его ухом зачастило, рука скользнула вверх и обвилась вокруг оголенного затылка Юри. -Я люблю тебя, - сказал Виктор. Это была реальность, а не сон, и Юри удовлетворенно вздохнул. Позднее он переговорит с Виктором о том, как связаться с Кристофом и найти способы добраться до Минами, Жан-Жака, Юко и Минако. Может быть, даже до Сигэмасы и переводчика. Но это будет потом. Сейчас, прижавшись к Виктору, уткнувшись носом в его волосы, он хотел только этого. Такеши, Минори. Теперь все в порядке. Мы в порядке.