Чёрная Кровь: Заложник Императора

*** « – Боги не пьют кровь, чтобы выжить… Ракеш облизывает губы и чуть отталкивает Сунила, но уже в следующий миг снова прижимает к себе, заставляя войти до конца – несмотря на тесноту и даже боль. И даже сам начинает приподнимать и опускать бёдра. Не остаётся ничего, кроме как подчиниться этому плавному ритму, погружаясь всё глубже, и словно бы чувствуя то, что чувствовать не должен. Словно это в него сейчас входят. Словно это он сейчас лежит на спине и еле сдерживается, чтобы не застонать во весь голос. И словно это у него настолько пересохло горло, что кажется вот-вот треснет и расколется на осколки. » Выдохнув, Джи захлопывает небольшую брошюру в тонком переплёте и мягкой обложке. Разве такие книги бывают? Дешёвый вид и похабное содержание… А имя одного из героев? «Сунил»… с самых первых строк Джи было трудно отделаться от мысли, будто читает про приключения своего пажа, умудрившегося выжить и даже повзрослеть. – Ну как? – доносится из дыры в стене приветливый голос. Подозрительно приветливый. Вообще, Джи заподозрил неладное, когда Санджи после довольно долгого его игнорирования сегодня вдруг вновь вытащил кирпичи из стены и просунул в отверстие вот эту вот брошюру – то ли забыв об их последнем разговоре, то ли намеренно решив поиздеваться… – Чушь! Отбросив брошюру, Джи закидывает руки за голову и потягивается. Из такого положения ему не видно ничего по ту сторону стены, но не особенно то и хочется. – Что именно чушь? – тем временем довольно терпеливо просит уточнить Санджи. – Всё! Место действия же твоя страна? – Угу. – И ты хочешь, чтобы я поверил, что обычный деревенский парень из Интертеги способен влюбиться в монстра, который тоже является парнем? И эти откровенные сцены… – А что с ними не так? Даже отвечать на это неловко. Но у автора явно слишком разыгралась фантазия. Впрочем, он описывает происходящее с точки зрения актива, так что все эти вздохи и ахи – лишь украшение для текста. Уж кому, как не Джи, знать, что на самом деле всё совсем по-другому. Ласкать языком? Покрывать поцелуями? Хотя, кто знает, быть может именно так это и происходит между влюблёнными… – Может, тебе просто завидно? – вновь доносится из дыры. – Просто я прекратил читать сказки где-то в возрасте лет десяти. – М-м-м… Многозначительное мычание быстро умолкает и устанавливается тишина. После порки и аудиенции у Первого Советника прошло уже дней десять, если не больше, и за это время не случилось ровным счётом ничего. Даже тот таинственный голос не соизволил объявиться. Хотя Джи просыпался несколько раз со смутным ощущением, что слышал что-то или даже сам говорил – однако ничего определённее вспомнить так и не смог. В остальном, один приём пищи следовал за другим, пару раз его отводили в купальню, да вот Санджи ещё вдруг решил поделиться одной из полученных с родины книг. Только богам и самому Санджи известно, зачем он это сделал… но Джи почувствовал себя уязвлённым. Нет, к его снисходительным намёкам он уже привык, однако тот факт, что парень получает посылки от родни… покоробил. Просто одно дело чувствовать себя таким же брошенным и никому не нужным, как и остальные, и совершенно другое – узнать, что о ком-то из заложников беспокоятся и заботятся на его родине… Стоп, какой родственник пришлёт подобную книгу?! – Кстати, ты слышал, что император вернулся? – Нет. Он и правда не слышал, да и откуда? В конце концов, «Джигги» проводит всё своё свободное время не в его камере, а в соседней. Хотя, это всего лишь догадка, но иногда с той стороны стены доносятся такие странные звуки… Демоны! Даже завидно, насколько удобно все устроились: у одного любовник и информатор из числа слуг, другой спокойно покидает свою камеру и даже имеет влияние на стражников… Интересно, а как дела у зеленоволосой малышки? А у той девушки с короткими волосами, в которую влюблён арвинец? – Слышал, тебе запрещено теперь приближаться к императору? Нет, правда, кое-кому всё же стоит держать язык на привязи… А Санджи сегодня очень странный: не смеётся, почти не оскорбляет и не пошлит. И не отстаёт, хоть Джи и отказывается поддерживать беседу. Но тут отмолчаться невозможно: – Ну и что? Словно этот запрет хоть что-нибудь значит… будто это я решаю, идти мне к нему или нет. – Верно, советник, конечно, советует… но решает то Его Величество Император. Ты… эм… когда увидишь его… Торопить парня не хочется, да и совершенно непривычно слышать его звонкий самоуверенный голос настолько растерянным. Поджав ноги, Джи садится и заглядывает в дыру. Подсвеченный мягким оранжевым сиянием плавный профиль Санджи кажется довольно красивым. В последнее время кудряш напоминает Джи шоколадное украшение для торта – есть в нём что-то такое же вычурное, ненастоящее и пустое. – Если увижу. – Что? А, ну да… То есть, нет! Увидишь ты его точно. Джигги говорит, Его Величество ещё ни разу не звал к себе два раза подряд одного и того же… Так что ты ему точно понравился. Зелёные глаза по ту сторону стены вдруг прищуриваются и принимаются внимательно рассматривать лицо Джитендры. Словно Санджи всё ещё никак не может понять, чем же таким особенным худосочный заложник из Зоа смог привлечь самого императора. Но ведь Джагжит не хуже самого Джи знает, что второй раз его никто не звал. Он сам напросился… Поэтому уверения Санджи вызывают странное чувство. С другой стороны, до этого момента Джи не был уверен, что в спальне императора бывали другие заложники, но раз «Джигги» так сказал, значит, это правда. Но кто? Вряд ли Рагху. Если честно, ратри – то ещё страшилище. Но тогда остаются только Дурга, девочка и арвинец, как его… Саши вроде. Но тот крепкий парень не показался Джи кем-то, сумевшим пережить ночь с императором. Рохан, конечно, ублюдок, но девочку он тронул бы вряд ли… Остаётся Дурга. Хотя, возможно, были и ещё заложники. Зоа пало последним, так что не удивительно, если от других стран уже сменилось несколько «послов доброй воли». Но его-то это волновать не должно, верно? Джи отворачивается. И напоминает: – Так чего ты хотел, чтобы я сделал, если и когда увижусь с императором в следующий раз? – Ну… попроси его… пригласить на бал и меня, хорошо? Пожалуйста. – Какой бал? Ты шутишь? – Джи хмурится и снова оборачивается, но зелёные глаза по ту сторону дыры смотрят на него очень серьёзно. – Когда? – Вроде бы через неделю, когда прибудет делегация из Мирра. Бывшее царство Мирра. Дурга ведь оттуда? Ещё несколько дней назад, сидя по горло в розоватой воде купальни и тайком наблюдая за товарищами по несчастью, Джи пришёл к выводу, что эта девушка со светлыми и очень короткими волосами, наверное, единственная настоящая представительница правящей семьи. Есть в ней что-то особенное, вроде умения держать плечи и поразительная невозмутимость. Наверное, именно так и должна выглядеть будущая королева. Саши же больше похож на кого-то вроде солдата: простая речь, никакой особенной заносчивости, и мускулы, натренированные не только боями, но и тяжёлой работой. Джи обучали только фехтованию, но он много раз видел, как в солнцепёк обливаются водой из колодца и обычные крестьяне и солдаты. Так вот, у крестьян мышцы всегда были крупные, словно раздутые изнутри, а вот у солдат, по крайней мере у тех, кто не заплыл жиром, мышцы едва выступали. И раньше Джи часто, когда смотрел на себя в зеркало, представлял и своё тело таким же подтянутым, но не громоздким. Хотя какой мелкий мальчишка не мечтает вырасти самым большим и сильным? Но увы, учитель фехтования ещё на первом уроке развеял его наивность. Мол, с таким телосложением, как у него, даже немного мускулов нарастить – и то сложно будет. А вот у Саши с мускулами никаких проблем не наблюдалось, они были мощными, но и не раздутыми. В общем, если вернуться к наблюдению в купальне несколько дней назад, Джи действительно пришёл к выводу, что все остальные заложники, кроме Дурги, подставные. Видимо, такие же умные люди, как и Джай Кайлаш, либо усыновили их перед тем, как отправить в Истерию, либо… Но как тут оказался убийца? Или этот самоуверенный знаток телесных удовольствий? А теперь, значит, делегация… И кажется, никакого отношения к Джи она не имеет, но если Санджи хочет попасть на приём, это значит, что и у Джи есть подобная возможность? Плевать на бал! Он видел их тысячи раз, но если ему позволят хоть ненадолго покинуть эту камеру и эту башню… да, ради такого можно даже забыть про порку… и попытаться подмаслиться к императору. *** Подмасливаться не пришлось. Уже на следующий день смотритель башни лично принёс в его комнату красно-чёрный ком, в котором легко угадывались кружева и матово блестящий атлас. – Его Величество устраивает приём в честь прибытия герцога Миррского и приглашает вас посетить его через пять дней. – А это что? Джохар развёл руки – и ком тут же развернулся в длинное платье с пышным подолом и узкими чёрными бретельками. Всё именно так, как и показалось: тёмно-красный атлас и абсолютно чёрные кружева. – Это специальный наряд, лично заказанный для вас Его Величеством. – Я так понимаю… я должен не просто одеть это, но ещё и превратиться? – Совершенно верно, господин Ситар. Какой ответ мне передать Его Величеству? Это неожиданно. То есть, за ним всё-таки оставляют право отказаться? Интересно, император хотя бы примерно представляет себе, насколько сильно желание Джи хоть на час выйти наружу? А значит, выбора, как всегда, нет. – Передайте, господин Джохар, Его Величеству… что ни один уважающий себя мужчина не станет надевать подобное. А если Его Величеству так сильно хочется увидеть меня в платье, пусть придёт лично. «...и попросит», – но этого вслух он говорить не стал. Показалось, или во взгляде смотрителя мелькнуло удовлетворение? Прошло несколько часов, а Джи всё ещё лежит, уставившись в потолок, и пытается понять его реакцию. Джохар хотел, чтобы он отказался? Или уже представил себе, как Джи снова привязывают к лавке для порки? Платье подвешено за бретельки и украшает стену возле двери. Иногда Джи переводит взгляд на него. Красивое. Мама бы в таком смотрелась хорошо, у неё была смуглая кожа и красный шёл ей всегда. Интересно, узнай она, что ему предлагают выйти ко двору Астрии в платье, что бы сказала? И всё же странно: Джи сам предложил Рохану своё изменённое тело, и тот отказался, так зачем это платье?! Чтобы опозорить его на глазах чванливых дворян? И не только местных, но и прибывших из другой страны?.. То есть, страна-то теперь одна, просто состоит из нескольких герцогств… Неважно! Если уж испытывать унижения, то в башне! С другой стороны, можно согласится и попытаться улучить момент, чтобы сбежать… Но вряд ли это так просто сделать в месте, где ни разу не был. Да и куда он побежит? Первый же патруль или отправит его обратно, или закуёт в цепи, если решит проверить чистоту крови. Для побега нужны деньги и хоть какой-то план, а Джи успел увидеть только часть города, у него даже нет ни одного знакомого, на кого можно было бы положиться… Вот если бы удалось заручиться поддержкой императора и хотя бы перестать быть здесь пленником… Но есть вещи, которые он сделать просто не может. В конце концов, Джи – не бессловесная игрушка, которую порют, имеют и наряжают, когда захочется! Дверь приходит в движение после знакомого скрипа камня о камень. Снова Джохар. – Его Величество велел передать, что если вы не наденете платье и не приведёте себя в надлежащий вид, как он приказал, то останетесь здесь. Удивительно слабое наказание. Получается, император тогда среагировал на его хамское поведение? Сейчас, спустя несколько дней, Джи даже в чём-то согласен. В конце концов, пропусти Рохан подобное мимо ушей, Джи был бы первым, кто перестал его уважать. Впрочем, это не значит, что он его уважает… – И всё равно, мой ответ: нет. День подходит к концу. От нечего делать, Джи дочитывает брошюру Санджи, потом ему приносят ужин. Снова чтение, а потом долгая попытка уснуть. Прочитанное крутится в голове, и что-то то и дело заставляет открывать глаза и сквозь тьму смотреть в ту сторону, где висит платье. Джи ждёт, что Джохар придёт на следующий день снова, или хотя бы на послеследующий… но вот, наступает уже пятый. В купальне царит оживление, даже Дурга выглядит менее настороженной, и иногда можно заметить пробегающую по её губам улыбку, а Саши – этот парень ведёт себя и вовсе подозрительно. Суетливо. Он то начинает намыливать своё тело, то вдруг бросается под водопад, чтобы смыть пену, то выскакивает, так и не смыв её до конца, и плюхается в бассейн. Джи следит за ним краем глаза, пока Санджи играется с его волосами. Вообще-то Джи так и не научился мыть их сам. То есть, он попробовал, как и все, мылить голову, потом распределять пену по волосам, чтобы быстро смыть, но Санджи, как-то застав его за этим занятием, покачал головой, сочувственно вздохнул и взял дело в свои руки. Вот и сейчас Джи чувствует, как немилосердные пальцы терзают его скальп. – У тебя густые, хоть и тонкие волосы, ты никогда их просто так не промоешь! И вообще, волосы длинные, им питания не хватает, а, значит, надо их увлажнять! Смотри, сколько у нас есть разных средств: вот это крапива, она хороша для ускорения роста… нет, тебе это не надо… вот, масло чайного дерева и жожоба! Но только на кончики! Хотя, нет, можно и больше забрать… От его бормотания обычно клонит в сон, но сегодня Джи нервничает. Он уже далеко не так твёрдо уверен, что выйти в свет девушкой является чем-то постыдным. Но все эти люди: тот же Санджи или Саши – как они посмотрят на него, если узнают, что он может менять пол? Назовут чудовищем? Извращенцем? Хотя, Санджи, наверное уже знает. Если смотритель башни не стал держать это в тайне, то можно не сомневаться, что все слуги в курсе. Но чего хотел добиться Рохан, ставя подобное условие? Потешить своё эго? Но он император и явно привык, что его приказы не обсуждают, да и эго натешить уже должен был успеть за годы на троне, если не ещё раньше. Разве что Джи для него что-то вроде развлечения. Карманной собачки. Захотел – стукнул, захотел – погладил… «К демону твои развлечения!» Заложников уводят снова всё в том же порядке. Когда Джи последним покидает купальню, он замечает несколько служанок с корзинками, полными каких-то баночек и лент, поднимающихся по лестнице. Он почти слышит шуршание ткани и женские причитания. В башне вообще непривычно шумно и людно. Джи кутается в серый халат, полученный недавно от Лала, и ускоряет шаг. Ему неуютно. Впервые за всё время здесь он действительно спешит быстрее вернуться в свою камеру, чтобы остаться одному. А когда наконец переступает порог, видит, что платье исчезло со стены. «Ну и подумаешь…» «… хочешь_попасть_туда_тоже?» Джи оглядывается на дверь, но та уже закрылась. Однако показалось, что голос-мысль идёт именно оттуда. Хотя, как мысль может откуда-то идти? – Я просто хочу выбраться! Кажется, или стены посветлели? Словно каждый камень начинает наливаться бирюзовым свечением? Это напоминает что-то… что-то важное… Да, он уже видел такое! В ту первую ночь, когда попал сюда! Но почему забыл? Тогда произошло что-то ещё… Свечение становится сильнее, даже масляная лампа будто теряет свой цвет, напитываясь сине-зелёным. Виски сдавливает невидимыми пальцами, в затылок словно упирается плоский горячий камень. – Прекрати! Я больше не хочу! Но давление нарастает. Воздух толчками проникает в горло, веки наливаются тяжестью, спина покрывается испариной, за ней шея. По щеке сбегает капелька пота… как вдруг всё прекращается. И сознание Джи разлетается на осколки. _______________________________ Следующая глава: Багряная ночь